Меч с собственной волей (1/1)
Первым делом Шейды связывают нам руки тонкими серебристыми цепями, наверняка заколдованными, потому что мои пальцы тут же немеют. Затем, они умело и быстро творят заклинание и заставляют нас всех потерять голос. Очевидно, эти темные люди - сами умелые волшебники, и знают, как правильно с волшебниками обращаться. Нам остается лишь бессильно наблюдать, как они сгребают все наше оружие в одну кучу, словно мусор. Только Серебряный Меч ожидаемо привлекает внимание одного из них. Шейд тянется к его позолоченной рукояти. Внутри меня вскипает негодование: как может это равнодушное, холодное существо дерзнуть, чтобы обладать подобным оружием? Я не отдала его гитиянки, я не отдам его никому. Я выковала его своей волей и кровью.Пальцы Шейда, что должны были сомкнуться на рукояти, проходят насквозь, словно она была соткана из воздуха. Явно озадаченный, он безрезультатно пытается взять меч снова и снова. Среди темных людей возникает волнение. Они кидают друг другу короткие фразы на незнакомом утробном языке. Тот, кто говорил с нами, делает рукой движение, пытаясь притянуть клинок к себе силой воли, но тоже терпит неудачу. Ликование, наверное, так очевидно проявляется на моем лице, что командир их отряда обращает на меня внимание. Быстрым движением ладони он снимает с меня чары, и я получаю свой голос обратно.- Вы не коснетесь этого меча, только я могу, - я стараюсь говорить уверенно, несмотря на то, что удивлена не меньше остальных.Несколько мгновений Шейд молча размышляет, затем кивает медленно, снимает с моих рук волшебные оковы. С замиранием сердца я поднимаю клинок с земли. Сейчас он лежит в ладони так удобно, словно был создан как продолжение моей руки. Без дальнейших промедлений, командир Шейдов касается каждого из нас небольшим предметом, и люди исчезают беззвучно и без следа. Очередь доходит до меня последней.Мы все оказываемся в одном помещении. Круглый, темный зал, арочный потолок которого скрывается где-то очень высоко, куда не доходит синий свет магических факелов. Я не вижу ни дверей, ни других выходов, только темные ниши между колоннами по периметру, где клубится черный туман. Я уже видела такой, в Иллефарнских руинах.Солдаты Шейдов эскортируют моих друзей в один из телепортов, Сафия едва успевает кинуть мне ободряющий взгляд. Командир Шейдов жестом велит мне пройти в другую арку, а за ней - снова темные кулуары, пустые и гулкие. Как они ориентируются в таком мраке? Я следую за Шейдом в тишине, пока путь нам не преграждают высокие, тонкой резьбы двери, и мы останавливаемся перед ними.Шейд оглядывает меня критически.- Тебя удостоили чести быть принятой Принцем Теламонтом Тантулом Всевышним, - монотонно начинает он, и я, украдкой вздохнув, пропускаю мимо ушей остальные титулы. Мое плечо болит почти невыносимо, меч оттягивает руку, и в голове горячо и мутно из-за усталости и ранений, и мне уже почти плевать, кто ждет меня по ту сторону дверей. Мой сопровождающий, все такой же сосредоточенно холодный, открывает проход не касаясь створок. Магия, кажется, пропитала каждый камень этого города.Тронный зал за аркой прохода поражает меня своим мрачным великолепием. Огромный, он освещен лишь волшебным синим светом, что струится сверху как жидкость. Остроугольный трон стоит на порядочном возвышении, сбитый словно бы из тончайших слюдяных осколков. Человек, что сидит на нем одетый в черные шелка, прямой и неподвижный, невольно наводит меня на мысли о древних незерезских статуях из черного мрамора. Я не уверена, заметил ли он нас, потому как его лицо остается отстраненным.Шейд склоняется перед принцем, и я повторяю за ним. Мы стоим так довольно долго, и моя спина начинает болеть. Наконец Принц делает медленное и усталое движение ладонью, позволяя нам встать перед ним ровно.- Убийца фаэримма, - начинает он, и его голос такой же равнодушный и непроницаемый, как и лицо. - Тебе и твоим людям пока что сохранили жизнь.Я внимательно всматриваюсь в его выражение и движения, но так и не могу понять, обвиняет ли он меня или чествует.- Что это за оружие, которым ты обладаешь?Быстро прикинув все варианты, я решила быть честной.- Серебряный Меч гитиянки, - коротко отвечаю я, и решаю добавить, - Ваше Высочество.Странный блеск на миг мелькает в его черных глаза, он тяжело поднимается с трона и приближается ко мне. Поняв его без слов, я кладу меч поперек ладоней, позволяя принцу рассмотреть его. Серебро блестит ярко, даже слишком, словно вокруг солнечный день, а не упадочная темнота тултанзарских интерьеров. Всевышний разглядывает оружие осторожно, издалека, даже не пытаясь коснуться, будто брезгует его или боится.- Я предлагаю тебе сделку, - наконец произносит он, отводя взгляд от сверкающего клинка. - Направь этот меч по моей воле, уничтожь моих врагов, и я подарю свободу тебе, и тем, кто пришел с тобой.Я настораживаюсь, заметив про себя, что принц не выказал удивления, и не задал никаких вопросов.- Боюсь, Ваше Высочество, сейчас я не способна даже поднять его, - я говорю виновато, почтительно склонив голову. Все правители любят подобострастность, особенно те, кто называет себя “Всевышний”. - Фаэримм ранил меня, и эта рана не заживает несмотря на зелья и уход.Принц бросает взгляд на мое плечо, прикрытое окровавленными бинтами.- Отвратительные твари, - в его голосе сквозит презрение. Он делает жест рукой, и через какое-то время из непроницаемых теней огромного зала появляется человек, что подносит ко мне богато украшенный поднос с одним-единственным флаконом в центре. Верно истолковав его жест, я глотаю зелье, надеясь лишь, что милостивый принц не решил подарить мне быструю смерть от яда взамен мучительной и долгой от личинки фаэримма. Рана на плече словно загорается, и, как только я срываю повязки, к моему ужасу, из нее выползает гнусного вида личинка, судорожно разевая круглую и зубастую пасть в немом крике. Она падает на пол и извивается, до тех пор, пока принц с неожиданной жестокостью не давит ее носком изящного сапога, размазывая останки по каменному полу, пока от червя не остается только грязное пятно.- Каждый, до последнего, они должны быть уничтожены, - с металлическим холодом произносит принц.Обнаружив свое плечо полностью здоровым и подвижным, я перевожу дух.- Значит фаэриммы нападают не по вашему приказу?- По нашему приказу? - повысив голос переспрашивает он, и я впервые вижу, как его лицо искажается. - Эти твари - пиявки на теле моей земли! Даже предположение о союзе с ними - омерзительно и преступно! Но я прощаю твое невежество.Он снова возвращает свое ледяное самообладание.- Они разрушили наши города. Убили наших людей. Почти погубили великую империю Незерила. Но мы выжили, и жаждем мести. Фаэриммы должны быть уничтожены, - повторяет он, глядя не на меня, а скорее на мой клинок.- Некоторые из моих людей тоже заражены, - осторожно начинаю я, но он перебивает меня бесчувственно.- Мы убьем их вместе с носителями.Я стараюсь не выдавать волнения.- Но эти люди могут принести пользу…- Они не стоят этого, - коротко и сухо отвечает он, и кончики моих пальцев холодеют. - Ты получишь назад остальных, - принц отворачивается, и медленно идёт к трону.Я склоняюсь и словоохотливо благодарю его за великодушие, хотя мои скулы сводит от ненависти к этому бесчеловечному существу, и мне приходится напоминать себе, что лучше быть союзниками, чем пленниками.Молчаливый командир Шейдов провожает меня прочь. Мы походим череду темных коридоров и телепортов, и мне указывают на мои покои. Немного погодя, ко мне присоединяется Сафия, чья гладкая голова покрыта коричневыми пятнами коросты, и Зора с тремя из ее солдат, последними, кто остался в живых из трёх десятков. Трое мужчин выглядят измученными и постаревшими. Несмотря на то, что я буквально валюсь с ног от усталости, я узнаю их имена, и коротко объясняю ситуацию. Я обещаю сделать все, что в моих силах, чтобы выбраться из этого мрачного города, и Зора в своей манере подбадривает людей, которые смотрят на меня недоверчиво, но с ожиданием. После, она уводит их прочь, оставляя меня наедине с Сафией. Волшебница выглядит так, как будто знает что-то важное, чего не знаю я.- Этот меч буквально притягивает неприятности, - говорит она осуждающе. - Я предлагала оставить его в Академии…- Этот меч спас нам жизнь уже дважды, - резко перебиваю я.Сафия вздыхает.- Большая сила означает большую ответственность, - она медлит, хмурится, и я чувствую, что ей есть что сказать. Я же, повинуясь интуиции, или просто из-за усталости, не решаюсь спросить.- Просто… Отдохни немного, - наконец выдыхает она и машет мне рукой на прощание, но оборачивается в дверях. - Кстати, помнишь мой маленький эксперимент, тот, в лагере перед нападением? Я думаю, там было слишком много света - вот почему он не вышел.