Глава вторая (2/2)

— Не каждый на Манхэттене на такое способен, — соглашается Кейт и подносит стакан к губам. Качает головой, почти без сарказма. — Страшный человек.Эта мысль незаметно откладывается где-то в подсознании — и Кейт наконец переходит к рассказу о Джульетте, о Маджи, о визите в больницу после якобы смертельного крушения фуникулёра и случившемся там разговоре, о смерти матери — где-то здесь на чистый виски переходит и Дэнни, — о рассказе Риверы про Мадам Маску и появление банды и самой предполагаемой Джульетты в Нью-Йорке.— А может быть так, — спрашивает Дэнни, — что это, например, её дочь?— Вряд ли. Выглядит точно как она, просто лицо неестественное немного. Если делала серьёзную пластику, это понятно.— М-мгх, — неопределённо кивает сосредоточенный Дэнни. — А фото есть?Кейт показывает с телефона сохранённую фотографию. Ту, которая вынудила её сорваться в Нью-Йорк.Дэнни сначала повторяет своё ?м-мгх?. Увеличивает фото и рассматривает.— Говоришь, они лезут только туда, где могут зацепиться и уже имеют влияние? — спрашивает он после короткого раздумья.— Ага.— Вот теперь дела совсем нехороши. Это Уитни Фрост, из ?Фрост Лабораториз?, и она совсем недавно открыла здесь крупный филиал, — говорит он. — И ещё она насела на уши Уорду. Говорит, что может предложить интересный совместный проект.— А что Уорд?— Он честно сказал, что после нашего возвращения из поездки по азиатским филиалам накопилось много срочных дел, и он просит об отсрочке.— Впечатляющая честность.— Но это нам сейчас на руку.— Нет, это пугает, — вдруг соображает Кейт. — Она готова ждать. Вдруг это потому, что уверена в том, что Уорд будет сотрудничать?Дэнни передёргивает плечами и подливает виски в оба стакана.— У меня есть ещё плохие новости. Я не знаю, как сказать. Я… убил ?маску?, но не знаю, считается ли это убийством.— В смысле?.. Пуля в затылок — это в Нью-Йорке уже может не считаться убийством?Он качает головой и со вздохом начинает втирать Кейт какую-то дичь, иначе и не скажешь. Что впервые столкнулся с ?масками? сразу же, как вернулся в Нью-Йорк: те учинили расправу над несколькими членами триады, борясь за участок на границе Чайнатауна. Уже тогда Дэнни заметил и позже подтвердил другими наблюдениями — мужчины в золотых масках не чувствуют боли и страха, у них явные проблемы с самосохранением, полностью отсутствует эмпатия, а ещё они все одинаково правильно и атлетично сложены.— И поэтому ты сейчас тоже сосредоточился на них? Даже ещё не зная, что с ними может быть связана Фрост и они как-то угрожают Уорду?..Дэнни качает головой. Допивает свой стакан до дна. Копается в телефоне и протягивает его Кейт. А она даже не понимает сначала, кадры из какого научно-фантастического блокбастера ей показывает Дэнни и зачем он это делает. Какие-то прозрачные то ли колбы, то ли саркофаги с голыми мужиками и странной жидкостью. С одинаковыми голыми мужиками, может, это картинка для взрослых, типа, ?найди пять отличий??— Какая-то атака клонов.— Я перехватил грузовой контейнер, который везли на место нашей встречи. — говорит Дэнни. — Разобрался с охраной. Вскрыл его и увидел это.

— Можешь показать?— Я сжёг это к чёртовой матери. Я дурак, по-твоему?— Ты таскаешь такие фотки в телефоне с собой. Конечно, ты дурак.Он не находится сразу, что ответить. Пожимает плечами, забирая телефон.— Тебе надо познакомиться с Уордом. Вы сможете поговорить об этом.

У Мидтауна теперь два защитника, но той ночью на улицы они не возвращаются: сидят до утра на кухне и думают, как со всем этим быть. Не говорить Уорду, пока не соберётся больше информации, и собрать её скорее; попытаться установить не только конечный пункт среди недостроев Мидтауна, но и пункт отправления, потому что Маджи, ?масок? и ?Фрост Лабораториз?, где, вероятно, и делают одинаковых красивых мужиков, надо связать вместе до того, как они попытаются сдать Фрост закону. Чтобы точно не отмазалась. Пункт про ?никому не попасться? они даже не озвучивают.Дэнни уходит утром. Оба — до обидного трезвые от серьёзных разговоров, после которых люди уже не могут считаться чужими друг другу. Вроде бы уже прощается, благодарит на пороге — и вдруг, открыв дверь, смотрит под ноги, присаживается на корточки и прикладывает ладонь к нацарапанной кем-то из прежних хозяев надписи, замазать которую у Кейт не поднялась рука. К словам ?Дэнни, мама, папа?, обведённым в сердечко.Кейт прислоняется к дверному косяку, настигнутая запоздалым озарением, и зажмуривает глаза. ?Дэнни, мама, папа?; Дэнни не спрашивал, где ванная комната, где выключатели и прочее, чего обычно не знают, придя в гости в большой дом; особняк ей продала Джой Мичам.Чёрт.Ей просто не могло прийти в голову, что маленький мальчик с Манхэттена может написать такое в сердечке и увековечить на крыльце. Что хоть в одной богатой семье может царить любовь.— И эта тупая девочка хочет лицензию частного детектива, — наконец стонет Кейт, хлопая себя ладонями по лицу. — Это был твой дом.— Да.— Хочешь, когда всё закончится, я найду способ оставить его тебе?Дэнни качает головой и искренне улыбается, обернувшись к Кейт. Искренне, но очень грустно.— Нет. Это уже давно не мой дом, и я рад, что в нём живёт хороший человек.

— Ты купил новый?— Снимаю квартиру поближе к Чайнатауну.— А где твой дом?..— Однажды я зашёл в одно додзё, — вздыхает Дэнни, — и проиграл мастеру своё сердце. Но мастер думает, что выиграл лишь мою силу.— Та девушка, Коллин? Которая, как ты сказал, на самом деле додумалась взорвать ?Мидланд Сёркл??Дэнни кивает. С виноватым и философским лицом.— Там всё сложно, Кейт.— Я в этом, конечно, не разбираюсь, — говорит она, уже берясь за дверную ручку, и улыбается ему. — Но если ты её до сих пор любишь, всё должно быть просто. Двадцать первый век, чёрт побери, Соединённые Штаты Америки, а вы страдаете хернёй.Были бы такие отношения у самой Кейт — она бы не упустила их, несмотря ни на что.***Если бы о приключениях Кейт и Дэнни в Мидтауне снимали шпионский фильм, то саундтрек к нему был бы похож не на музыку из фильмов типа ?Миссия невыполнима? или бондианы.

На всё это можно было бы наложить, например, знаменитую мелодию из ?Шоу Бенни Хилла?.

Потому что саундтрек должен помочь передать верную атмосферу.Единственный их ощутимый успех заключается в том, что за время отсутствия отца Кейт удаётся найти информацию о финансовых связях ?Бишоп Груп? и ?Фрост Лабораториз?, которые, казалось, не должны иметь ничего общего. Она просто приходит средь бела дня в головной офис, врёт с три короба, что отец за время её отъезда забрал оригиналы кое-каких её бумаг по ошибке, потому что папки были одинаковыми, и их, должно быть, отправили в архив. Она совершенно законно проводит там четыре часа, показывает на выходе ?найденные? школьные характеристики — и успешно держит лицо кирпичом. В телефоне-то она выносит фотографии ведомостей, где зафиксированы странные — и очень, очень крупные — выплаты исследовательским центрам. Они проверяют потом всю открытую информацию: эти центры позже вошли в состав ?Фрост Лабораториз?. Но ни в истории компании, ни в официальной биографии Уитни Фрост не находится явных несостыковок: всё давно схвачено и проплачено, пусть даже каждое фото Уитни кричит Кейт о том, что никакая та не Уитни. Единственная странность — мисс Фрост по документам сорок девять, но выглядит она меньше чем на тридцать, только даже это можно расценить как рекламу деятельности компании. Типа, хозяйка сама — олицетворение достижений биохакинга и пластической хирургии.Увидеться с самой Фрост никак не удаётся — возможно, она попросту отсутствует в городе почти весь апрель. Она даже Дэнни и Уорду не предлагает встреч, ссылаясь на дела. Дэнни придумывает план, как почти гарантированно и совсем не подозрительно дать Кейт возможность посмотреть на Уитни живьём: назначает на пятое мая от имени ?Рэнд Энтерпрайзис? благотворительный вечер, куда приглашает и мисс Фрост, и мистера Бишопа, и жену его, и дочь, и собачку жены разрешает принести. Больше всех ?радуется? Уорд, конечно — и теперь их личное знакомство с Кейт откладывается в том числе потому, что он занят подготовкой к благотворительному вечеру.Обращаться за помощью к Дочери Дракона Дэнни категорически не хочет и в ответ на все провокационные предложения молчит. С таким видом, будто скорее Фудзияма обратится вершиной к ядру Земли и Великая Китайская стена превратится в пыль, чем он увидится с Коллин. И аргументирует это тем, что не хочет причинять боль им обоим. С Сорвиголовой он, правда, встречается — и тот сам отлынивает от помощи, потому что у него там в Адской кухне активизировались ирландцы, мексиканцы, японцы и русские. Кейт готова поспорить, что если цивилизации инков и майя когда-нибудь дадут о себе знать — то тоже в виде отдельных банд в Адской кухне, ностальгирующих по родине и бережно сохраняющих национальный колорит.— Но ведь новая война банд и началась потому, что он посадил Фиска и сделал это совершенно внезапно, — вздыхает она в ночь, когда Дэнни приносит к ней домой это известие и пиццу.— Он просто… недальновидный, — оправдывает Дэнни товарища. И как-то странно покашливает.От всей беседы с Сорвиголовой один плюс: он обещает, что какой-то отмазанный каким-то адвокатом рукастый уголовник сделает Соколиному Глазу костюм с маской, в котором будет удобно носиться по городу, и просит назвать её мерки и любимый цвет.Как будто встреча с ним отнимает всё оставшееся везение мидтаунских героев.Серьёзно, таких неудачников надо ещё поискать. Они раз за разом пытаются перехватить транспорт Маджи, но те меняют маршруты, поняв, что за ними следят. В отчаянии пытаются проехать на крыше контейнера, аккуратно спрыгнув на неё по пути, но до конечного пункта не доезжают: вероятно, у Маджи есть постовые.Всё заканчивается феерической потасовкой с честным раскладом ?два на десять?, элементами луковой стрельбы и лукового горя, а также кунг-фу и балета. ?Маски? и правда дико стрёмные — особенно когда думаешь, что в контейнере они везут таких же безмолвных себе подобных, только ещё в заводской упаковке. Когда Кейт в этой жуткой свалке попадается в захват, и ?маска? пытается то ли придушить её, то ли сломать шею, она жмёт на болевые точки, даже всаживает в руку нападающего наконечник от стрелы, но — даже вопреки физиологии — захват почти не ослабевает, и ?маска? не издаёт ни одного лишнего звука. Спасает её Дэнни, чьё ган-фу сильнее, но Кейт даже не тошнит от того, что у неё на костюме, волосах и лицевой маске остаются чьи-то мозги и кровь.Да, по закону подлости это случается именно в первую ночь, когда Кейт надевает переданный Сорвиголовой новый фиолетовый костюм.Они еле успевают уйти до появления подкрепления — в том числе и потому, что Кейт пока не может заставить себя убивать наверняка, даже со знанием того, что это — не совсем люди, даже после увещеваний Дэнни о том, что тут ещё бывают такие типы (и большинство из них — ниндзя), которых убиваешь, а они воскресают, и это тоже сложно считать за убийство. Теряются в закоулках и дворах, чтобы не раскрыться, и заканчивают ночь дома у Кейт.— Дурацкий костюм, — сердится она, сидя на краю джакузи вместе с Дэнни и обрабатывая его многочисленные ссадины и разбитые руки.— Сначала он тебе понравился.— Он приносит неудачу. А ещё эти дурацкие вырезы на бёдрах.— У Сорвиголовы вообще рога!— Ими можно хотя бы бодаться и они не мешают подбирать трусы под костюм.— Может, этот костюм полагается носить без трусов?..Кейт отвешивает Дэнни ласковый подзатыльник — как брату, причём младшему. Он начинает смеяться.— Задумайся об этом. Правда, Кейт.— Я поговорю об этом с Уордом. — В виду, конечно, имеется поведение Дэнни.— Говорить с Уордом о твоих трусах или нет, решишь по обстоятельствам, когда познакомитесь.Теперь Кейт тоже смеётся, а смех Дэнни доносится из джакузи, с кучи грязной одежды, куда его одним толчком отправила нежная женская рука. Это момент, когда даже абсолютным дуракам вроде них ясно — здесь не может быть романтики, здесь другие отношения, и это даже лучше. И его сердце принадлежит Коллин Винг, напоминает себе Кейт, плотно закрывая пузырёк перекиси.Ей больше не смешно, когда в то же утро, через час после ухода Дэнни, её срочно зовёт в гости отец. Говорит, что его выписали, и голос в трубке кажется Кейт странным. Она торопливо приводит себя в порядок после бессонной ночи и едет к нему.Не закричать на пороге гостиной и не броситься бежать еле хватает сил. А как не захотеть, когда видишь отца молодым, едва ли не моложе, чем тем счастливым летом в Пасифик-Палисейдс, а напротив него сидит, знакомым жестом сбивая пепел с сигареты, живая Джульетта — только теперь как-то искусственно красивая.— Малышка Кейти, верно? — широко улыбается она, радостно взмахивая сигаретой. Будто подписывается росчерком дыма в своей настоящей идентичности.Нет, это даже не дежа вю.— Дерек, у неё такие красивые глаза!— Мамины, — Кейт криво улыбается в ответ. Дерек должен истолковать эту кривизну по-своему.В словесном фехтовании Кейт всё ещё чувствует себя менее уверенно, чем в обычном.— Ты восхитительна, Кейти. — И она даже не одёргивает мисс Фрост, чтоб её так не называли, потому что по позвоночнику разливается холод. — Фиолетовый в жизни идёт тебе даже больше, чем на фотографиях. И Дерек показал мне твои кубки. Держу пари, ты самый лучший лучник в этом городе!На Кейт именно сейчас нет ни одной фиолетовой нитки.Очень хочется показать ей средний палец. Как настоящий лучник, причём валлийский. Который сохранил все пальцы, свободен, жив и готов стрелять. На такое тонкое заявление ?я знаю, кто ты? невозможно ответить ещё тоньше.Но интуиция подсказывает Кейт, что надо сесть рядом с папой, мило и радостно улыбаться, слушать лапшу про пластическую хирургию и волшебные процедуры — и не находить у него ни одного шва или шрама, и понимать, что свой замечательный телефон, заблокированный на отпечатки пальцев, он заменил временной звонилкой.***Наплевав на паппарацци, которые могут сидеть в кустах и ждать новых скандальных подробностей личной жизни дочки Дерека Бишопа, Дэнни мчится к Кейт на следующее утро. Впервые при свете дня. Выслушивает её, успокаивает и ищет в интернете знакомые буквы, пока Кейт варит кофе на них двоих.— У клонов могут не совпадать папиллярные узоры, — читает Дэнни с экрана ноутбука Кейт и зачем-то смотрит на ладонь. Шевелит пальцами. — Ладно, это только одно подтверждение, и то косвенное.Но потом они валят валом, эти подтверждения, как только им приходит в голову светлая мысль изучить волшебно омолодившихся голливудских знаменитостей. Вглядываются в старые и новые фотографии, сличают их до пятен перед глазами, моргают и продолжают. Скоро все улыбки кажутся синтетическими, как в каком-нибудь фильме ужасов, где всех заменили пришельцами. Кейт ловит себя на мысли, что в какой-то момент ей становится страшновато посмотреть на улыбчивого Дэнни: вдруг у него тоже с лицом что-то неестественное?Хотя они, конечно, себя накручивают. Источник мнимой жути — в их знании, и лишь отчасти — в сглаженности кожи, подправленной симметрии, чуть более ярком цвете глаз и исчезнувших шрамах. Исследования гласят, что с клонами должны работать те же принципы, что и с однояйцевыми близнецами — и раз за разом на фотографиях находятся мелкие отличия в форме ушной раковины или расположении родинок.— Это армия, — бормочет Дэнни. — Армия с обложки.— Нет, думаю, просто поиск средств на создание армии, — Кейт качает головой.— Но ведь ты говорила со своим отцом, и это было…— Как обычно это было. Он всё помнит. Как будто информация хранилась на внешнем жёстком диске, его отключили от одного компьютера, подключили к другому и разницы никакой.— Где там у человека хранится информация? — Дэнни осоловело смотрит на Кейт.— Ты хочешь сказать, что они могли пересадить ему мозг?! Фу!— Кейт, в этой истории всё фу. Клонирование же запрещено законом?— В две тысячи девятом у нас в стране разрешили терапевтическое. Типа, на отдельные органы.— Десяток одинаковых мужиков на это не тянет.Дэнни ещё раз пробегается по списку компаний и учреждений, принадлежащих ?Фрост Лабораториз?. Вздыхает.— Они могли. Криотехнологии, нейрохирургия и другие страшные слова — Фрост классно поработала за свои сорок девять лет. И прикрыть чем-то легальным такую подпольную деятельность относительно легко. Научные лаборатории, склады оборудования… Налететь на какой-то из официальных — глупо, там может быть чисто.

— Сами же и сядем.— Чем несказанно порадуем журналистов и Фрост.— Фу, — морщится Кейт и допивает очередной кофе.Возможно, мыслительному процессу помогает то, что они переходят на зелёный чай, который заваривает Дэнни, но мысли начинают загибаться не в ту сторону.— И ведь если мы уничтожим верхушку компании, мы можем застопорить исследования, которые они действительно спонсируют, — вздыхает Дэнни. — У них куча патентов, которые используются сейчас для решения актуальных проблем, и на них работает множество специалистов. Наверняка большинство — чисты. Очередная морально-этическая палка о двух концах.— Которую нам в любом случае засунут по самые гланды. И не забывай, что они держат в кулаке огромный кусок Западного побережья.

После долгого мозгового штурма они сходятся только на одном: надо попробовать прицепить какие-нибудь жучки-маячки на машины Маджи, курсирующие по Мидтауну. Контейнеры с клонами точно возят откуда-то, где идёт нелегальная работа, туда, где изготовление идеальных солдат продолжается и в готовое тело ?загружают программное обеспечение?. Богатым людям точно предлагают ?пересадку тела? и там должно быть очень специфическое оборудование, которое оба себе не представляют, да и конфиденциальность таких услуг держится на уровне, а призрачный шанс отыскать, где ?оперировали? Дерека Бишопа, они упустили. Но вот создание армии нечувствительных к боли молчаливых клонов — наверняка тут замешаны какие-то модификации, не зря же Фрост открыто говорит про биохакинг — как раз лучшее место, чтобы ткнуть этот нарыв скальпелем. Заметное. Потом всё пойдёт само, и Фрост-не-Фрост будет вынуждена признаваться в своих преступлениях, а ещё, может, заговорят свидетели, которые признают в ней Джульетту Нефария. Да хоть сама Кейт, если её детскую память можно приложить к делу.Дэнни обещает достать жучки и говорит, что сделает всё сам — Кейт, после того как Уитни Фрост намекнула на её разоблачение как Соколиного Глаза, лучше затаиться. И бросает напоследок фразу, которая начинает мучить Кейт:— Слушай, — говорит он, — а богатых клиентов не могут модифицировать тоже?

Да всё они могут. Кейт от отчаяния поверит во что угодно. Вот только проверить это выйдет, скорее всего, лишь на деле, потому что о таких вещах вслух не говорят. Чудо-докторам тогда засветят немалые сроки.В ночь, когда Дэнни идёт на дело один, Кейт мается в доме одна, и по привычному режиму не может заснуть, и думает — какому богу молиться за американского мальчика, воспитанного в азиатском монастыре, и примут ли там наверху молитвы выпивающей и блудящей бандитской дочери. Помолиться хоть кому-то, наверное, стоило: Дэнни заглядывает перед рассветом расстроенный.— Я смог прицепить на грузовик с контейнером маячок, но там, наверное, глушат связь. Сигнал потерялся чуть дальше, чем мы потеряли автомобиль в лучшую из попыток.Идея приходит к Кейт внезапно. И выглядит чертовски плохо.— Это же логично, что в секретных местах глушат связь? — предполагает она.— Да.— Но ведь дома у себя Уитни не может отрезать все сигналы? Она деловая женщина, как минимум, ну и банду координировать через голубиную почту, наверное, не очень.— К чему ты клонишь?— Где она живёт?— Я уже искал её адрес и пытался как-нибудь выведать у неё самой. Бесполезно. Бла-бла-бла, она ценит полный покой и не позволяет работе заходить на её личную территорию.— Ну конечно.— Кейт, я всё ещё не понимаю…— Давай пристроим маячок на её личный автомобиль.— Думаю, автомобиль не остаётся без охраны.— Значит, на саму Уитни. И устроить так, чтобы она срочно уехала домой. Мы с ней обе будем на вашем благотворительном вечере. Вот и посмотрю на неё, и пощупаю. У меня достаточно нежные руки.Дэнни кашляет — и долго пялится в одну точку куда-то перед собой. Будто медитирует в нехарактерной для этого позе, сидя над чашкой утреннего геройского кофе за столом.— Было бы, конечно, круто, если бы тебя все, включая Фрост, видели на вечере — а в сводках мелькнул Соколиный Глаз.— Круто, — соглашается Кейт.А потом издаёт дикий вскрик, который должен переводиться с чаячьего примерно как ?Эврика!?, хватает Дэнни за воротник футболки — и держит, и смотрит на него все двадцать минут, что он повторяет ?нетнетнет? без вкраплений любых других слов..Он непрофессионально отказывается; да и идея Кейт слишком хороша.Впервые что-то у них идёт совсем по плану: Дэнни всё-таки отправляется за помощью к Коллин, та с радостью соглашается поучаствовать, и целый день они с Кейт тратят на стрельбу из лука — тренируются прямо в доме Кейт, сдвинув мебель в большой гостиной и убрав всё из длинного коридора. У Коллин неплохо выходит — будто стрельба у неё в крови, должно быть, сказываются другие постоянные упражнения и общее отличное физическое развитие. И костюм прекрасно налезает; и Коллин и Кейт очень нравятся друг другу. Соколиный Глаз выходит в Мидтаун вместе с Дэнни, как всегда, а Кейт Бишоп подкидывает крошечный маячок в клатч Уитни Фрост, когда встречается с ней на благотворительном вечере. Там же она, выдерживая небольшую паузу между встречей с Фрост и маленьким мокрым дельцем, чтобы взаимосвязь не бросилась в глаза и чтобы ей успели сообщить о том, что Соколиный Глаз в деле прямо здесь и сейчас, встречает наконец Уорда — и старается не думать об этом, пока они с Дэнни не решат, как рассказать ему о своих подозрениях.

Но всё получается гораздо быстрее и проще: Уорд зачем-то подбирает её туфли, а потом зачем-то приглашает её на обед, и Дэнни еле находит момент, чтобы сказать без лишних ушей, что адрес Уитни есть. Когда же Кейт хочет поговорить с ним более конкретно и приходит, как было условлено, к себе домой, на их негласную базу — она слушает из холла долгий спор Дэнни и Коллин о том, что правильно, а что нет, что важнее, любовь или древние законы, и кому на что плевать. Когда звуки спора, доносившиеся с кухни, переходят в другие звуки, а Кейт так и остаётся незамеченной и неуслышанной, она вопреки плану, который и так подозрительно долго не изменял себе, тихонько переодевается у себя и уходит в клуб.Она правда очень рада за них. Но на фоне чужой любви собственная недолюбленность становится заметнее и царапает горло изнутри. Так и хочется залить это алкоголем, пока вместо недолюбленности не стала чувствовать болезненное одиночество. Залить — и подцепить кого-нибудь.Всё, что было дальше, Уорд знает. Да и обо всём, что было до, Кейт рассказывает исключительно по делу и сдержанно, пока он лежит в джакузи с зашитой бровью и совершенно непроницаемым выражением лица. Драку в итальянском ресторане она, временно отстранённая от явного геройства, пропустила сама.Но на самых острых моментах у Уорда дёргается уголок губ, и он сжимает лежащие на его плече пальцы Кейт, и она вспоминает, как тепло было спать рядом с ним. Может быть, недолюбленные чувствуют чужую недолюбленность, потому он и нашёл её у клуба.Или же — и она пока запрещает себе об этом думать — жизнь Кейт Бишоп наконец сделала ровно столько крутых поворотов в нужном направлении, чтобы описать полный круг и вернуться к старту, и теперь у неё есть шансы снова стать принцессой для одного мужчины с Манхэттена.