Глава первая (2/2)
Это так сильно бьёт под дых, что Уорд действительно сгибается, и Кейт, должно быть, успевает решить, что он подавился несуществующей оливкой в мартини. Кладёт тёплую ладонь ему на спину.— Да, — торопливо соглашается Уорд. — Это действительно важно.
Так важно, что он безотрывно смотрел в печь, когда убил отца во второй раз.— Я кое-что слышала об истории с твоим отцом, всё-таки его явление в ?Рэнд Энтерпрайзис? сложно было утаить. Может, после этого и стала беспокоиться, — Кейт гладит его по спине, и Уорд не может больше понять, плохо ему или всё-таки хорошо, потому что никто давно не гладил его по спине вот так и он давно не пил ничего крепче двенадцати градусов, а это чёртов сухой мартини.— Но твой отец жив…— Я про маму. — Ладонь Кейт замирает, и Уорд наконец смотрит прямо на Кейт, не отводя глаз. — Я не знаю, как она умерла. Мне было одиннадцать, я была в Нью-Йорке, в школе, а она уехала в Боулдер. Вроде как. Может, это был просто предлог для её отсутствия, у них задолго до этого всё разладилось с отцом. И папа был в командировке. Я не видела её тела. Я не видела её в больнице. Сначала позвонили и сказали, что когда она каталась на лыжах, произошло несчастье. Потом я сидела на краю бассейна в субботу, болтала ногами в воде, дозванивалась ей, и в очередной раз чужая тётя сказала мне, что мама умерла.Всё это выливается без слёз, давно проработанное и принятое, но Уорд всё равно обнимает Кейт одной рукой. Она не всхлипывает, хотя после выпивки это ещё сложнее — тихо кладёт голову на плечо Уорда, так и смотрит на фальшивый огонь, и красные отблески отражаются в её глазах.— Мне всегда казалось, что твой отец любит тебя, Кейт.— Он мерзавец. Не знаю, готова ли я сейчас всё рассказать. И он меня игнорировал долгие годы. Почти всё время. Отточил это до совершенства. Вся родительская забота выражалась в денежном эквиваленте. В лучшем случае. ?Возьми денег, Кейти, только отстань?.— Не худший вариант. Мой меня бил.Она цепляется за пальцы Уорда, лежащие на её плече, и долго молчит. Обдумывает что-то.— Если бы он меня бил, я бы дала ему сдачи. Он был тюфяком до этого… биохакинга. Не знаю, Уорд, может, это глупо, но… С этим же даже к психотерапевтам не вернёшься. Никому не расскажешь, что боишься, что твоя любимая мама может вернуться из загробного мира с поехавшей крышей.Пальцы Уорда чуть-чуть дёргаются, но Кейт сжимает их крепче — и Уорд изо всех сил не заостряет внимание на возвращении родителей из мёртвых. Пытается понять, по какому поводу Кейт могла обращаться к психотерапевтам. Аддикция? Нет, вряд ли, она бы с большими шансами и выпивки сторонилась. Смерть матери? Возможно.— Может, я вообще с ума схожу, — вдруг задумчиво произносит Кейт. — Кроме вот этого, что я сказала сейчас… Иногда я думаю, что отцу дали совсем новое тело. Ну, знаешь, клонированное, например, раз он так похож на себя молодого. Просто… Я уверена, что это он. Ведёт себя так же, вкусы те же, память — его. Но когда он вернулся домой после процедур, я больше не видела ни ноутбука, ни смартфона, которые он заблокировал на отпечатки пальцев. Узор отпечатков ведь индивидуален в любом случае?— Новое тело?Вроде Кейт пила больше, а мутит Уорда.
Несмотря на это, он выливает весь оставшийся мартини в свой бокал, выпивает одним глотком и жмурится.— Ты не сумасшедшая, — говорит он. — Если что, я знаю один крематорий.— М-м?— Когда тебе нужно будет поговорить обо всём этом, приходи ко мне. А сейчас поздно. Пойдём спать.
— Спать?.. Вместе?Она всё-таки пьяненькая, понимает Уорд, когда Кейт тянется к нему сквозь пелену всколыхнувшегося страха и едва не целует. Уорд малодушно уворачивается, подставляя ей щёку, а потом прикасается губами ко лбу Кейт, закрыв глаза, и надолго так замирает.Её ладонь лежит на груди Уорда, и сердце бьётся прямо под пальцами.— Я тебе не подхожу, — говорит наконец Уорд.— Это неправда. Многое, в чём мы себя убеждаем, неправда.— Мой последний роман обернулся катастрофой. Мой ребёнок никогда меня не увидит, и это к лучшему для него и его матери. И я бывший наркоман, а бывших не бывает, говорят— Мало ли что говорят. И жизнь вообще-то сложная штука. Плохие вещи случаются с людьми просто потому, что они случаются, так что всякое бывает. Я вот ни с кем никогда не спала по любви.Уорд даже немного трезвеет и перестаёт думать об отпечатках пальцев Дерека Бишопа. Распахивает глаза, прокручивает конец диалога в голове пару раз — а потом поднимается и подхватывает Кейт на руки.— Ты всё-таки…— Нет, ты просто многовато выпила, а у меня ещё кое-где остались документы на полу. Я отнесу тебя в спальню.— И поспишь со мной?— Просто посплю.Кейт заглядывает ему в глаза и расслабленно улыбается.В спальне Уорд опускает её на кровать, выдаёт свою чистую футболку, достаточно длинную, и честно отворачивается, пока Кейт возится и разбрасывает по полу свои чулки.Что-то, наверное, в мировоззрении Уорда поменялось, пока Дэнни таскал его по Азии и рассказывал, как бить людей и находить гармонию даже в этом. Кейт рассказала столько дряни, что в прежние времена хватило бы, чтоб сорваться. Но Уорд засыпает с ней рядом усталым и одетым, чувствуя тёплое алкогольное дыхание на своём плече — и ощущает смутную надежду на что-то, ещё накануне нереальное, и спит крепко.***Слишком крепко.Впервые в мировой истории Дэнни будит Уорда не в горах, чтобы сообщить, что их палатку жуёт горный козёл, и не ради попытки приобщить того — не козла, Уорда, хотя это как посмотреть, — к утренней йоге, а не к вечернему спортзалу.Непонятно когда поставленный на зарядку мобильник дребезжит на тумбочке. Приходится очень быстро отпустить тёплую спящую Кейт и схватить смартфон, пока она не проснулась.— Уорд, — раздаётся в трубке обеспокоенный голос Дэнни, — всё в порядке?— Если я скажу, что всё… очень в порядке, ты испугаешься? — сонно отзывается Уорд.— Пожалуй, весьма.— Почему ты такой… нервный?— Потому что сейчас уже одиннадцать утра?
— Как?!— И никто не отвечает на мои звонки.Уорд разлепляет глаза окончательно. Содержимое сумочки Кейт выпотрошено на пол рядом с чулками, в том числе и мобильник, который Уорд замечает среди косметики, мятой налички и предусмотрительно захваченных в клуб презервативов. Поднимает его: немой и чёрный кирпич, конечно же.— Если ты о Кейт, то у неё телефон разрядился, а она в порядке.— Уорд?!— Да?— Она тоже очень в порядке?— Боже, просто соври что-то в офисе, я не люблю обсуждать всякое по телефону.— Вы где?— Ты же не поверишь, если я скажу, — отвечает Уорд и, не дожидаясь нового вопроса, жмёт ?отбой?. Сидит пару минут на краю кровати, не оборачивается — словно боится, что увидит там пустую постель. Слушает, как дышит Кейт.С одной стороны — сегодня он уже не думает о разнице в десять лет и прочей лабуде.С другой — пока Уорд принимает душ, тихо-тихо крадётся на кухню в полотенце на бёдрах, нажимает кнопку кофемашины и думает, садиться сегодня за руль или взять такси, его не покидает какое-то пунктирное ощущение, что он чего-то всё-таки не знает об отношениях этих двоих. Если это была интрижка на одну ночь, кого жалеть из-за её краткосрочности? И почему тогда Дэнни переживает, надо жалеть Дэнни? Если это была не интрижка, то что тогда? Не может же быть, что Кейт тоже…— Зачем ты носишь одежду? — раздаётся из-под одеяла, когда Уорд пытается слиться с чашкой кофе в ванную и одеться там. — Сожги её. Всю.Уорд замирает и отхлёбывает кофе.— В смысле?— В смысле, мне нравится твой пресс. И остальное. И полотенце тебя как-то по-древнегречески украшает.— Мы вроде определились, что я — валлийский лучник?— М-м-м.— Доброе утро, кстати.— Оно будет добрым, когда ты принесёшь мне в постель такой же хороший кофе. — Кейт с некоторым страданием на лице, но одним движением садится, умилительно подбирает одеяло к груди — хотя сидит на кровати в футболке Уорда. Находит на тумбочке пульт, как у себя дома, и начинает переключать каналы, пока Уорд сбегает в полотенце назад на кухню.— Контрастность какая-то херовая у твоего телевизора.— Это пыль. Я не помню, когда его включал в последний раз, — откликается Уорд с кухни. — Разве что как радио, бизнес-новости послушать, пока собираюсь в офис.— Я, кстати, слышала, что ты советовал Дэнни соврать. Ты столько лет его знаешь и надеешься, что у него получится сделать это качественно?— Надежда умирает последней.Да откуда же она всё-таки его знает?Кофемашина мерно шумит. Телевизор бубнит, что где-то в Адской кухне сегодня случилась идиотская перестрелка, вторая за последнее время, и с пулями, и со стрелами. Подозревают, что к этому причастна женщина-вигилант, называющая себя Соколиный Глаз — как один из Мстителей, участвовавших в драке в Берлине, угодивших в Рафт и… Что там случилось-то потом, он до сих пор сидит в Рафте?Интересно, а второй стрелок — не Дэнни? Кейт знает его тайну личности?Ах да, у Дэнни же её и нет. Когда у него был Железный Кулак, он так и представлялся всем при первой встрече, от мафиози до полицейских. ?Дэниел Рэнд, Железный Кулак, страж врат Кунь-Луня, меня десять лет били палками в монастыре и иногда попадали по голове?.
Может, они с Дэнни так и встретились, кстати? Он мог прийти ей на помощь на улице. Одно дело — учиться боксу в секции и немного другое — суметь ответить на внезапное нападение. Кейт красивая. С ней могло всякое случиться.— Переключи эту говорильню?Канал послушно меняется, и до слуха Уорда долетает мелодия из титров популярного сериала про драконов и железный трон. Уорд не смотрел ни единой серии: времени на долгоиграющие жвачки нет, да и ему как-то в реальной жизни хватает драконов и бесконечных титулов.— А ты очень торопишься в офис? — спрашивает Кейт.Уорд машинально поправляет полотенце на бёдрах.— А что?— А готовить умеешь?— Ужасная корыстная женщина. Тосты сойдут?— Всё сойдёт. Я люблю еду. А на кофе вообще живу. Если бы ты себе не сделал, я бы не проснулась, пожалуй.Когда они сидят вдвоём на кровати и завтракают, это выглядит опасно хорошо. Уорд всё ещё чувствует, что упускает что-то важное — но в этот полдень небо голубое, а небоскрёбы золотые, а у них с Кейт, кажется, начинаются отношения, и это пока не похоже на предыдущие провалы Уорда.А потом он всё-таки берёт отдельные такси для Кейт и для себя и просит не включать в салоне музыку. Едет, вспоминая, как Кейт провела пальцами по его обнажённому плечу так, что всё внутри — и не только внутри — подскочило, но, словно мстя за ночь, когда они спали всего лишь рядом, тут же ускользнула собираться; и ещё — как на прощание она коротко и воровато коснулась его губ своими губами.Мстительная маленькая девочка, думает Уорд без всякой злости, и улыбается.Дэнни встречает его суровым взглядом. Сидит в кабинете Уорда, в кресле Уорда. Щёлкает ручкой Уорда так, будто стреляет из неё.Под глазом у него неумело наложен слишком бледный тональник.— В четыре часа придёт мисс Фрост, я договорился. Сейчас уже два. Где ты был?— Дома.— У кого?— У себя.— У тебя что-то с Кейт?— А у тебя что-то с Соколиным Глазом? — наобум парирует Уорд.Дэнни перестаёт щёлкать ручкой и смотрит на Уорда так, будто это он, а не Уорд, пил всю ночь. Потом зачем-то выдвигает и задвигает верхний ящик стола Уорда и после поднимается.— Неважно. Я хотел остаться до встречи с мисс Фрост, но я не смогу.— Отлыниваешь?— Это сказал мне человек, который опоздал на работу на полдня. Я там положил тебе в ящик кое-какие бумажки, с которыми управился утром.— Мне страшно.— Мне тоже, — совершенно серьёзно говорит Дэнни.И уходит.Уорд окончательно понимает, что знает не всё — как другой персонаж сериала про драконов — когда обнаруживает под папкой в верхнем ящике стола свой пистолет. Заряженный.?Пригодится?, — гласит записка почерком Дэнни.Что-то не так с этой Уитни Фрост.Что-то с ними всеми в последнее время не так.***Дэнни опять городит загадочный огород и что-то скрывает, но на это наверняка есть причины. Уорд придумывает их целых четыре, пока едет в такси в итальянский ресторан, куда мисс Фрост внезапно перенесла встречу.Причина первая: Дэнни сам ещё ни черта не знает, но перестраховывается.Причина вторая: у него реально нет времени, он что-то делает, и их могут прослушивать, поэтому нужно просто довериться.Причина третья: Уорд должен вести себя естественно, а не сверлить подозрительным взглядом каждую вилку. Если Дэнни плохо умеет врать, то Уорд плохо умеет расслабляться даже напоказ.Причина четвёртая: Дэнни не раз видел Уорда в режиме берсерка и не хочет, чтобы тот затолкал кому-нибудь в глотку или противоположное отверстие клюшку для гольфа, например. Причём до выяснения обстоятельств. Это фамильное.Никогда нельзя исключать пятую причину: Дэнни немножко идиот, и методы у него бывают идиотскими. Но Уорд хочет в него верить.Пистолет безупречно запрятан под безупречным пиджаком.В конце концов, если у Дэнни есть план — это не так уж и плохо. Выжили же они в Азии, хотя Уорд в первом акте этого китайского балета про единоборства просто таскался за ним и искусно охреневал. А план у Дэнни, похоже, есть.
Стоит, правда, отметить, что все два часа Уорд толком не думал ни о чём: боролся с искушением написать Кейт сообщение, раз уж после совместно проведённой ночи они обменялись личными номерами, и на скорую руку искал информацию про нового Соколиного Глаза. Ничего толкового, конечно: неизвестная, вероятно, молодая, физически развитая, как все эти уличные герои, брюнетка, скрывает лицо. Почти не светится в криминальных хрониках: пару раз покалечила насильников, да вот за последнюю неделю, возможно, дважды участвовала в заварушках с участием ?золотых масок?, как пресса прозвала новую банду.
После того как Фиска опять посадили, каких только гадких фриков не повыползало из неведомых бездн криминального мира, однако.Всё это отвлекает от сути происходящего здесь и сейчас, но заодно не даёт подозрительно и заметно для окружающих напрячься. Все события последних дней никак не хотят стыковаться и превращаться в единую картинку, и очень напоминают этим Уорду двухкомпонентную массу для лепки. Ему предложили как-то на реабилитации слепить из неё фигурку — но Уорд никак не мог размять эту штуку до однородной массы. В итоге он разозлился, скатал из неё колбаску в разводах и два аналогичных шарика и собрал из всего этого очень-очень художественную композицию.Композиция была пророческой.Сейчас примерно так же выглядит совокупность фактов: выплаты Бишопа и их с Джой отца-молодца этой Фрост, её патологический интерес к ?Рэнд Энтерпрайзис? с невозможностью подождать, изменившиеся отпечатки Бишопа, фобии Гарольда, всегда не к добру таинственный Дэнни и пистолет в ящике. Чего-то ещё не хватает. Какого-то минимального усилия. Будто Уорду не дали в руки важный кусочек пазла — или он сам смотрит на него и отказывается замечать.Итальянский ресторан, конечно, заказан полностью только для них и пуст, и даже огромные окна занавешены. Но сорокадевятилетняя пылкая дама, носящая под белым платьем золотистое бельё, не пристаёт к Уорду, и это не напоминает романтическое свидание. Даже попытку. На романтические свидания не приводят с собой пару атлетичных высоких телохранителей с лицами, напоминающими дверцы крохотных антресолей, на которые ничего не помещается и они пусты. Они стоят у мисс Фрост за спиной, и Уорду отчаянно хочется, чтобы за его спиной тоже стоял кто-нибудь.Пусть, пусть у Дэнни будет план. Тут что-то совсем нечисто.Дежурный заказ — минеральная вода, кофе, десерт. Обмен дежурными любезностями: мисс Фрост действительно хорошо выглядит, вблизи и тридцати не дашь. В её лице есть одновременно что-то от Софи Лорен, Элизабет Тейлор и боевого киборга, начисто лишённого эмоций.С пластикой переборщила? Объяснение кажется чересчур простым.Она дружелюбно рассказывает Уорду о достижениях ?Фрост Лабораториз? за последние годы. Хвастаться есть чем: пять патентов в области генной инженерии, инновационный проект по выращиванию донорских органов, революционные находки в области эстетической пластической хирургии. Уорд слушает, кивает, ?забывая? на всякий случай и про кофе, и про воду. Десерт всё равно не несут, а ввести какую-нибудь гадость можно и в непочатую бутылку. Он пытается вспоминать всё, что знает об Уитни Фрост лично — и вдруг с ужасом ловит себя на мысли, что не так уж и много.?Фрост Индастриз? — да, на слуху. И в свою тяжёлую пору он пару раз встречался с представителями компании для кратковременной совместной работы, но с самой хозяйкой — никогда.Уорд держит безупречную улыбку.
— Как жаль, что мы раньше с вами не встречались, — говорит он наконец. — Хотя я представляю интересы компании с сентября две тысячи четвёртого года, и тогда у нас как раз был совместный проект.
— Это потому, что со мной случилось серьёзное несчастье, и я завершила своё лечение только в две тысячи пятом, в марте, — ослепительно улыбается мисс Фрост. — Я попала в катастрофу.— Отсюда такой скачок в изучении пластической хирургии? — понимающе интересуется Уорд.— Это лишь одна сторона медали. Не самая приоритетная сфера наших интересов. Как и протезирование, в области которого преуспела ?Рэнд Энтерпрайзис?. Скажите, мистер Мичам, испытываете ли вы… Неудобства в связи с износом организма?— С чего вы взяли?— Знаете, шила в мешке не утаишь. Подобные вашей зависимости значительно сокращают срок жизни. К тридцати годам даже без этого могут дать знать о себе различные проблемы. И человеческое тело от природы несовершенно. Можно пытаться исправить ошибки в неграмотном письме, но не проще ли взять чистый лист и переписать всё снова? И тогда уже можно ни в чём себе не отказывать. Я, к примеру, обожаю хорошие сигареты.Вот оно что.И Уорд с очень заинтересованным видом приоткрывает рот, делая вид, что только-только осмысливает сказанное — а сам лихорадочно думает, что Кейт права.?Фрост Лабораториз? дали её отцу новое тело. Несмотря на то, что эксперименты с клонированием запрещены.— Но разве человеческое сознание не уникально?— Наши криогенные технологии творят чудеса с нервными клетками и клетками мозга.Мисс Фрост улыбается и улыбается. Закуривает, откидывая крышку дорогой вычурной зажигалки с таким звуком, будто кто-то взвёл курок. Уорд вскользь изучает взглядом её саму и обоих её спутников — и вдруг в полной мере понимает, что такое ?зловещая долина?.Слишком белые зубы. Слишком гладкая кожа. Слишком пропорциональные тела.Всё так идеально, что в них уже сейчас хочется выпустить всю обойму.— Я так понимаю, — Уорд отмахивается от плывущего в его сторону дыма, одной рукой поправляя отворот пиджака, — вы не собираетесь возвращать займ, который мы дали в девяносто четвёртом вашим лабораториям и который, с учётом инфляции…— О нет, мистер Мичам, — ровно и вежливо сообщает мисс Фрост. — Тот долг погашен нами, но на развитие организации в Нью-Йорке в такое время требуются большие деньги. Эту сделку я предлагаю вам, а не вашему предшественнику.В груди больше ничто не скребётся.
И в первую секунду, кажется, не бьётся. От замершего сердца вверх поднимается холодная волна тошноты и паники, и Уорд делает огромное усилие, чтобы вдохнуть. Стискивает ткань пиджака.Он уже делал это два раза, сможет и в третий.Он же валлийский лучник: свободен, жив и готов стрелять.— Уитни, — звучит из дверей, ведущих на кухню, — если он не согласится, компанию может возглавить кто-то более сговорчивый и проверенный.Молодой Гарольд Мичам, как с фотографий-свидетельств мнимой вечной дружбы с Уэнделлом Рэндом, стоит в дверях в таком же костюме, в каком Уорд был на благотворительном вечере. Усмехается, держа на одной руке маленький поднос с порцией мороженого.Нет, у Уорда не сдают нервы. Напротив.Первая пуля сносит антресоль более расторопному охраннику Фрост. Вторая мнёт металлический поднос, которым Гарольд — не выходит назвать его отцом, теперь не только потому, что он мразь, но и потому, что он ровесник, — слишком проворно закрывается.Уорд опрокидывает стол, представляя, что он где-то в Гонконге и у них с Дэнни небольшое недопонимание с местным населением, только Дэнни здесь нет. Использует стол как недолговечное прикрытие, хоть с одной стороны. Третья пуля входит под коленную чашечку второму телохранителю, и тот не чувствует боли — снова пытается попасть в Уорда. Уорд быстрее; но этого недостаточно.Едва он оборачивается к Гарольду, почти нажав спусковой крючок снова, как брошенный гнутый поднос с невероятной силой бьёт его по лицу.
Мир рассыпается на цветные искры со стеклянным звоном — и гаснет.***Бровь колет так сильно, что темнота вспыхивает пляшущими цветными пятнами, до боли в голове, до того, что веки сами пружинят — и глаза распахиваются.Сверху на Уорда льётся нестерпимо яркий свет. Среди этого света проступает сосредоточенное лицо Дэнни, которое тут же превращается в расстроенную гримасу.— Я надеялся, — говорит он, протыкая бровь Уорда иголкой, отчётливо и наживую, — что успею зашить бровь, пока ты без сознания, чтобы не колоть тебе обезболивающее, потому что у тебя с ними всё сло…Уорд орёт благим матом так, что мир вокруг обретает чёткие очертания — и вызывает невозможную кучу вопросов.Он лежит полуголый в ванной прежнего дома Дэнни. В самой большой. Прямо в холодном пустом джакузи. Дэнни склоняется над Уордом, неудачно изображая Клэр Темпл и пытаясь самостоятельно и аккуратно зашить рассечённую бровь. Рядом с ним на бортике джакузи сидит Коллин Винг. У неё сочувственный взгляд, собранные в хвост волосы и совершенно идиотский обтягивающий костюм с вырезами и ремнями на бёдрах. Кажется, фиолетовый, но судить сложно: спереди он почти весь покрыт кровью. Кровь, судя по тому, что на Коллин нет ни единого бинтика, чужая.— Ты разосрался с Фрост в рекордно короткие сроки, — резюмирует она. — Ну, и там была ещё охрана в ресторане, так что… Мы почти не опоздали, в общем.— Откуда ты здесь?— Это долгая история.— И почему у тебя такие идиотские вырезы на бёдрах?..В ванной повисает особо неловкая тишина.— И почему я… дома у Кейт? Вы оба её знаете?Теперь эту тишину можно резать мечом Коллин. Больше её ничем не разрезать.— И сколько человек я убил? И вы?— Ну, технически, это не совсем люди. Это клоны из ?Фрост Лабораториз?, — наконец отвечает Коллин. Как раз в тот момент, когда Дэнни чикает над глазом Уорда ножницами. — У них как будто нет мозгов. И личности. Хуже штурмовиков, и стреляют так же.Клоны. Совсем как папаня. Не то чтобы наличие мозгов что-то меняло.— Сложно. Сложное начало. Давайте я помогу вам начать: сюда меня принесли вы, — Уорд пытается подняться, но руки скользят по джакузи, и мир тоже куда-то уезжает.
— Бинго, — Коллин щёлкает пальцами.— Дальше снова сложно. Мне казалось, вы не видитесь, чтобы не делать друг другу больно. Нет, извините, что лезу в ваши дела и ковыряюсь в сердечных ранах, но Дэнни же почему-то можно ковыряться в моей брови?Они молчат. Будто сами не знают, с чего начать.— И ты не ответила про дырки в твоём костюме.— Боюсь, мы с Дэнни не можем рассказать эту историю с начала. Просто это… не наша история, — осторожно говорит Коллин. — Да и она, к сожалению, не кончилась, чтоб спокойно её рассказывать. Гарольд и Фрост сбежали.Уорд обессиленно вздыхает и закрывает глаза. Всё болит, он сбит с толку, но даже Коллин, которая всегда была более здравомыслящей, чем Дэнни, темнит.Не их история, ага.— Именно, — звучит голос Кейт.Она заходит в ванную комнату с коробкой пластырей. Присаживается не на бортик, а рядом с джакузи, стирает ватным диском кровь со лба Уорда — и осторожно прикасается к нему губами. Прямо при Дэнни и Коллин.— Я расскажу. Это моя история. И твоя, как оказалось.— Ваша, — ехидно вворачивает Коллин.Кейт, как старая знакомая, кидает в неё скомканным обрывком какого-то бинта.— И кстати, — добавляет она, — перестань оскорблять мой костюм.