Глава 2 (2/2)
Кто-то – было невозможно разобрать, кто именно, ибо все индивидуальности стерлись, смешавшись в общем безумии, - споткнулся о несчастного парня. Он пытался подняться, но не мог. Все новые и новые люди наталкивались на него и мчались дальше, даже не замечая его. Один из бегущих наступил на него; другой попытался перепрыгнуть, но не сумел, и от удара он опрокинулся обратно на землю. Дэвид выхватил его лицо и открытый рот, из которого вырывался крик о помощи, неслышный никому.
Воздух казался горячим и липким, и это ощущение усиливалось с приближением Дракона. В конце концов, гигантская тень накрыла побережье, пролетев над самыми головами людей, и вновь взмыла в воздух. Почему-то мгновенно стало очень темно, словно во время начавшегося шторма.
Дэвид попытался свернуть в сторону парня, но мощная рука ухватила его за запястье. Он повернул голову, вновь ухваченный потоком, и увидел лицо Элвара, который неистово кричал ему: - Что, черт возьми, взбрело тебе в голову!? Хочешь сгореть заживо!? - Но там парень, - задыхаясь, проорал Дэвид, - он ранен! Я должен помочь ему! - Беги к воротам прочь от деревни, эта тварь тебя в секунду в пепел превратит, хоронить будет нечего!
- Но ведь его затопчут! - Ему не станет лучше от того, что тебя затопчут вместе с ним!
В этот момент Дракон настиг лодочного причала и, вырвав часть моста вместе со сваями при помощи мощных лап и челюстей, швырнул его прямо в бегущую толпу. Раздался оглушительный грохот, и люди с ревом обрушилась на деревенские ворота. Град ударов, которым те подверглись в этот момент, звучал как необузданный, первобытный ритм, сопровождающий воинственные пляски дикарей. Чудовище, выпустившее всю эту необузданную людскую энергию на волю, кружило над их головами, сбивая тонким и длинным, точно плеть, хвостом, каменные печные трубы с крыш домов, словно те были сделаны из полимерной глины.
Пыль и кровь, щебень и камни, ошметки каких-то частей тел и бурые раздробленные кости – все это смешалось в общее красное месиво и разлетелось в стороны. Острые обломки дерева, словно взорвавшаяся шрапнель, поотрубали несколько голов пытающихся пробежать мимо них людей. Послышался женский визг, издаваемый ни одним-двумя, а сразу несколькими десятками разных голосов. - Где солдаты герцога!? Где люди из Добровольческого Корпуса!? – Проорал Дэвид, поворачиваясь в разные стороны, и пытаясь помочь упавшим подняться. – Какого черта их нет, когда они так нужны!? Но его отчаянные возгласы никто не слышал. И только огненные всполохи и неистовые крики боли были ему ответом.
Земля сотряслась под ногами, когда Дракон приземлился на берег Кассардиса и, раззявив зубастую бездонную пасть, выпустил поочерёдно несколько потоков густого и едкого пламени.
Люди сгорали заживо, и их крики разрывали вечерний воздух. Кто-то падал, вставал и снова падал. Толпа, мчащаяся вперед, бросилась врассыпную, теперь двигаясь абсолютно хаотично, как рассыпанные на пол горошины, в беспорядочных попытках выбраться или найти укрытие. Отовсюду слышались сдавленные рыдания. Дэвид смотрел на вспотевшие, озверевшие от ужаса лица; повсюду он видел безумные глаза, дико вращающиеся, как у коров, захваченных пожаром в стойле. И понял, что если не попытается сделать хоть что-то, то этот кошмар никогда не прекратится.
Он в отчаянии забегал глазами по освободившимся от людей участкам земли в поисках хоть какого-то мало-мальски пригодного для сражения оружия. Но вместо этого видел лишь мельтешащие руки и ноги, выпученные глаза, вихри одежды, тяжелое живое покрывало из тел. В этот момент кто-то зацепил его, пробегая мимо, и Дэвид пошатнулся, а затем упал на землю. Он едва не захлебнулся едкой пылью и песком, поднятыми вверх и клубящимися в воздухе, словно туман или дым. Протянув руку, он каким-то чудом нащупал рукоять клинка, оставленного или потерянного каким-то нерадивым служителем закона. Лезвие в руках словно отрезвило его, и Дэвид бросился против движения толпы в сторону пляжа, где кричали и сгорали заживо люди. Сбежав вниз по пригорку, он кинулся к воде, навстречу бушующему чудовищу.
Внезапная яркая вспышка сверкнула совсем рядом с ним, и на несколько мгновений его правый глаз ослеп. Он зарычал и тряхнул головой от злости – адреналин кипел в его крови, слово ведьмино варево в котле, поэтому он и не думал останавливаться.
Вблизи Дракон представлял собой еще более кошмарное зрелище: огромный, футов сто в длину, не меньше, с когтистыми пятипалыми лапами и шипастой головой, украшенной двумя длинными изогнутыми рогами и гигантскими, похожими на два раскрытых алых паруса, крыльями. Его ноздри раздувались всякий раз, когда он выпускал дым. Затем монстр оторвал передние лапы от земли и, стоя на задних, раскрыл пасть, чтобы с ревом выпустить новые струи смертельного пламени. Дэвид, перехватив меч в правую руку, очертя голову бросился на Дракона, захлебываясь дымом и гарью, и едва уворачиваясь от летящего в его сторону вихря огненных искр. Ему раздирало глаза, и слезы из них хлынули сами по себе. Его легкие горели. Сердце бешено колотилось в груди. Ослепший и оглохший из-за невероятного грохота и рева, он прорвался к передним лапам чудовища и, вложив в удар все свои силы, направил острие меча в толстую, бронированную шкуру на гигантской красной ступне. Дракон взревел и, повернувшись, сбил Дэвида с ног. Вряд ли зверь испытал хоть что-то отдаленно похожее на боль. Скорее, это было просто легкой неожиданностью для него.
Парень отлетел в сторону, как тряпичная кукла, и, ударившись о землю, услышал предательский хруст в груди. Он попытался закричать, но не смог. Все его тело мгновенно охватила судорога, а сломанные ребра моментально взвыли от нестерпимой боли. Теперь он лежал в кромке холодной морской воды, у самых ног ужасающего чудовища из древних легенд, и не мог ни закричать, ни пошевелиться. Все, что ему оставалось делать – завороженно наблюдать единственным глазом за тем, как Дракон, подняв лапу, переворачивает её, а согнутый почти пополам меч падает вниз на землю. Он впитывал это действо в себя, но сам не мог и уже больше не пытался предпринять что-либо.
Поставив лапу обратно на землю, Дракон опустил громадную шипастую голову вниз, приблизив её максимально близко к человеку перед собой. Его глаза вспыхнули, и в это мгновение он заговорил. Дэвид выхватил из месива разноцветных пятен, танцевавших перед его глазом, шеренгу острых зубов. Язык ящера был длинным и шершавым, толстым у основания, но с тонким кончиком, который человек без труда мог бы обхватить двумя руками. Что говорило чудовище, он не понимал. Этот диалект он слышал впервые, хотя набор отдельных звуков показался ему смутно знакомым. Его голос был низким и умиротворяющим, с резкими шипящими нотками, и звучал так, словно эхо образуется в самом чреве его тела. Скользнув глазом чуть ниже, Дэвид заметил горящую красную полоску у него на груди, что разделяла мышцы между лапами надвое. Она была похожа на трещину в каменной породе, внутри которой сияла бурлящая лава.
Чудовище подняло вверх правую лапу и направило её в его сторону. Дэвид не мог заставить себя закрыть глаз или отвернуться. Он все силился вспомнить, где же мог слышать этот язык. По мере приближения лапы он отчаянно боролся со своим собственным телом, пытаясь изо всех сил хотя бы поднять голову. Когда Драконий коготь коснулся его груди, это произошло само собой - он без особого усилия оторвал затылок от песка. Возможно, причиной тому был новый резкий выброс адреналина в кровь, или чувство панического страха. В любом случае, увидев ороговевшую плоть Дракона прямо перед своим лицом, он задрожал всем телом и стал дышать так часто, что начал задыхаться. Боль в ребрах стала невыносимой.
Внезапно он вспомнил – это был Язык Змей, что он когда-то пытался выучить из древних писаний, пылившихся в деревенской библиотеке. Тогда стояла прохладная погода, и все время шли дожди, а он все не мог унять своего любопытства касательно огромного валуна посреди деревни. А если быть точнее - знаков, начертанных на нем. Язык он так и не осилил, но некоторые его слова прочно въелись в его память. Странно, что даже в такую страшную минуту его угасающий мозг мог вспоминать такие мелочи.
Когда Дракон надавил на его грудь, проходя острым кончиком когтя сквозь горячие плоть и кости, Дэвид испытал самое настоящее физическое возбуждение.
?Я что… умру??
Из последних сил он попытался вдохнуть хоть немного воздуха, но не смог. Его легкие нестерпимо горели и, когда он еще раз попытался сделать вдох, то почувствовал, как его глотка наполняется его же собственной кровью. Ему показалось, будто он падает куда-то вниз, в бездонную пропасть. Внезапно перед его глазами возник образ человека, абсолютно лишенного одежды, и неотрывно смотрящего на него. Дэвид не знал его. Он заглянул ему в глаза, и его тело залила горячая волна страсти…
?Я хочу тебя…? - мелькнуло в его угасающем сознании, и через секунду он уже был мертв.
Дракон оторвал лапу от его тела вместе с влажным человеческим сердцем и поднес его к своей гигантской морде. Произнеся еще несколько слов и сладостно облизнувшись, он отправил пульсирующий орган в раскрытую пасть.
Взмахнув крыльями, чудовище тяжело оторвалось от земли, и, неспешно набрав высоту, полетело прочь от Кассардиса, оставив после себя горы трупов, гарь и пепел.
*** Квина и Вальмиро долгое время бродили по пляжу в поисках выживших. Они старались как можно скорее оказывать людям первую необходимую помощь, чтобы после отправиться к следующим жертвам, каким-то чудом пережившим нападение. Некоторые мужчины и женщины помогали им, занимаясь теми же действиями.
Случайно повернув голову в сторону моря, Квина увидела человека, лежавшего прямо в воде. Ей не нужно было догадываться, кто это. Она вскрикнула, но тут же зажала рот побелевшими костяшками пальцев. Она укусила себя за руку, но не почувствовала боли, и изо всех сил вонзила ногти в ладони. Сорвавшись с места, она бросила Вальмиро лишь короткое:
- Там Миноу!
- Квина, подожди!
Парень, сидевший рядом с одним из пострадавших, подозвал Бениту, а сам кинулся вслед за девушкой, опасаясь самого худшего.
- Ох, Создатель! – это восклицание прыгало внутри его черепа, отскакивая от стенок, словно резиновый мячик. Вальмиро был не только не в состоянии перестать твердить его, но даже понять, что оно означает, словно перестав думать на родном языке.
Когда он нагнал Квину, она уже сидела рядом с Дэвидом. Опустив глаза чуть ниже, Вальмиро обомлел: рубашка Дэвида была разорвана в клочья и ее ошметки едва болтались на его худых плечах, которые мешали им унестись с очередной волной в море. Поперек его обнаженной гладкой груди, начиная от ярёмной ямки и оканчиваясь где-то под левым ребром, проходил жуткого вида белесый шрам, которого Вальмиро у него прежде не видел. Помимо него на теле Дэвида больше никаких повреждений не наблюдалось. По крайней мере, на первый взгляд. - Вальмироо! – послышался голос Элонзо, зовущий его. - Эй, приятель! – Вальмиро помахал рукой в ответ, чтобы тот мог увидеть его. – Иди скорее сюда! Помоги мне! Элонзо приблизился к ним, и вскрикнул от удивления.
- Он… – дрогнувшим голосом произнёс он, - жив? - Похоже на то, - ответил Вальмиро, даже не взглянув на него. – Давай-ка, помоги мне. Вдвоем они подхватили Дэвида на руки и потащили прочь от пляжа, в сторону дома старосты.