Глава 4: Китовый жир (2/2)

- Капитан, тогда вы дрожали сильнее, чем в те шесть недель, что мы огибали мыс, - тихо произнес Чейз, подойдя так близко, что между ними хрупкой преградой остался только лишь стол. Поллард судорожно вдохнул, ощущая себя застигнутым врасплох. Невероятным усилием воли он взял себя в руки и встретился с Чейзом глазами.- Я повел себя непростительно, - хрипло произнес он, - учитывая мое положение, мои ожидаемо высокие моральные принципы. Мистер Чейз, я понимаю, что вам подобное поведение не кажется таким чудовищным, но я… я Поллард, мое воспитание, положение, перспективы – я сам не могу допустить, чтобы все это был разрушено одной лишь вашей прихотью. Я не сын фермера, понимаете вы или нет, я Поллард! – вскрикнул он, в бессилии ударяя по столу ладонью.- Моей прихотью? – медленно, будто пробуя слова на вкус, произнес Чейз, пропуская мимо ушей упоминание фермера, и протянул руку к капитану, заставляя того дернуться. Широкая ладонь легла на плечо, чуть сдавливая, а сам Оуэн прищурился, давая понять, что не уйдет без хорошей драки.

- Вы отвечали мне по моей собственной прихоти? – спросил он у безмолвного изваяния, именуемого Джорджем Поллардом. Тот приоткрыл рот, тяжело дыша, и наконец произнес, давясь словами:- Вы мучаете меня.Чейз широко ухмыльнулся, словно услышал радостную весть. Он притянул Полларда ближе.- У вас нет ни капли моральных принципов, капитан. Ваше положение может пойти на дно вместе с этим кораблем – или с любым другим. Вы дали понять сыну фермера, что вам есть, что предложить ему в ответ, - почти зло говорил он, стягивая рубашку в кулаке, заставляя Полларда подаваться вперед. Тот молчал, то ли пораженный этой отповедью, то ли обезоруженный действиями; слова о том, что Чейз мучает его оказались напрасными, если не роковыми для обоих, во многом потому, что сам старший помощник испытал от этого немалое удовлетворение.

- Отпустите меня, мистер Чейз, - произнес Поллард наконец, перехватывая чужую руку у запястья. Оуэн лишь нетерпеливо оскалился.- Вы поцелуете меня, сейчас, и тогда, может быть, я отпущу, - бесцеремонно произнес он, наслаждаясь злобой на лице капитана. Тот стиснул зубы, почти впиваясь ногтями в запястье.- Зачем? – произнес он почти одними губами, хотя сам практически знал ответ.- Блажь нашла, - честно ответил ему Чейз, и добавил почти мягко, - ну же, Джордж.Поллард прикрыл глаза, унимая бешено стучащееся сердце, опустил руки, безвольно упавшие вдоль тела, и закусил губу, никак не решаясь посмотреть Чейзу в глаза. Тот, казалось, тоже дрожал, хоть и не так сильно. Поллард потянулся вперед, всем телом, будто желая уберечь себя от нерешительности, и едва ощутимо коснулся губами чужих губ, мягких и горячих. Чейз никак не отреагировал на это, и Джордж слегка осмелел: на пробу ткнулся губами снова, чуть прикусывая нижнюю, и провел языком между ними, заставляя разомкнуть рот. Поллард коснулся неровной кромки зубов, снова припал губами к губам и тихо, бессильно застонал, сжимая руки в кулаки. Чейз не двигался, не говорил ничего, и казалось, едва дышал; он будто ждал, что сейчас случится что-то непоправимое, или напротив, выжидал, что Поллард вдруг опомнится. Но тот все еще касался его губ, то своими губами, то языком, прикусывая, терзая и почти не стараясь проникнуть глубже – он только выдохнул рвано, хрипло, и произнес, едва ворочая языком:- Ну же, мистер Чейз.

- Я сказал, что отпущу вас, - ответил тот, разжимая пальцы, и отступил на шаг. Поллард, почти потеряв равновесие, качнулся вперед, опираясь на вытянутые руки. Когда он посмотрел на Чейза, в его глазах была одна только болезненная решимость, будто капитан понял что-то для себя важное и тяжелое. Чейз, хотевший было отговориться вахтой и ретироваться, чтобы в очередной раз вывести Полларда из себя, не смог теперь раскрыть рта, и вдруг разом понял, чуть не расхохотавшись от накатившего на него озарения – никуда он не пойдет.

Пока Поллард, чуть дрожа, безмолвствовал, Чейз в пару шагов преодолел расстояние до стола, и обошел его, скрипя половицами. Не теряя ни секунды на то, чтобы что-то доказать капитану, он рывком развернул его к себе, вжимая пальцы в плечи, и легко усадил на стол – Джордж только рвано выдохнул, так же ясно поняв то, что Чейз понял мгновением ранее. А тот тем временем рванул на себя капитанский жилет, выворачивая пуговицы из петель, и тихо, на грани слышимости, зарычал: его нетерпение было сродни тому, какое он испытывал, преследуя кита с гарпуном в руке. Ему точно так же захотелось подбодрить капитана, как он подбадривал команду, выкрикивая им указания, похвалы или проклятия – в зависимости от того, как шла охота. Поллард, высокий, слегка худощавый, всегда вынуждавший Чейза скользить бездумно взглядом по своей долговязой фигуре, теперь был, казалось, ниже его. Он стыдился раздвинуть ноги хоть немного, и Оуэну пришлось насильно расставить его колени, чтобы прижаться вплотную, наконец снимая его чертов жилет. Опустив руку вниз, накрывая пах Полларда ладонью, Чейз довольно выдохнул, когда почувствовал под пальцами твердеющую плоть.

- Капитан, не зажимайтесь, - шепнул он с наслаждением, оттягивая ворот рубахи зубами и вдыхая мягкий, едва уловимый чужой запах. Поллард дернулся, отрывая одну руку от стола – другой он все еще цеплялся за него – и опустился на локоть, заваливаясь на один бок, не в силах выдержать натиска Чейза. Тот чуть отстранился, с удовлетворением глядя на капитана, который практически лежал на столе, покорно раздвинув ноги, подрагивая от страха и в то же время нетерпения.

- Приподнимитесь, - кратко попросил Чейз, и, почти не дожидаясь приглашения, подцепил пальцами штаны Полларда, опуская их до колен. Джордж издал полузадушенный стон, краснея до самых кончиков ушей, стараясь не смотреть на свой член, почти касавшийся живота.

- Слов нет, - зачем-то сказал Чейз, облизнувшись, и снова – во второй раз за последние минуты – перевернул капитана, на этот раз подхватив подмышками, на живот. Тот больше не дергался, наоборот, только избавившись необходимости быть лицом к лицу с Чейзом, медленно опустился на локти, касаясь лбом сжатых в кулаки пальцев. Его спина дрожала от напряжения, и Оуэн был готов поспорить, что не он был тем человеком в этой комнате, кто решал для себя нечто очень важное. Поллард шумно дышал, не двигаясь, и Оуэн, не удержавшись, провел широко ладонью по пояснице вниз, касаясь ягодиц, раздвигая их пальцами – даже в ответ на это капитан не шелохнулся, лишь немного, едва заметно подался назад, заставив Чейза восхищенно выдохнуть.

- Я гляжу, вы уверены в том, что делаете, - не удержался он, чувствуя, как под пальцами горит кожа капитана. Тот склонился ниже, и произнес с мукой в надорванном голосе:- Чейз.Оуэн мотнул головой, подтянул к себе лампу и грубо разворотил ее на части, погружая пальцы в теплый китовый жир, щедро смазывая фаланги и наблюдая, как кожа масляно блестит. Поллард молчал, чувствуя, как горит лицо, и как собственное тело предательски отзывается на любое слово, произнесенное Чейзом, и на любую его ласку.Тот скользнул ближе, прижимаясь всем телом, оперся на одну руку, другой легко касаясь входа. Оуэн уткнулся губами во взмокшую шею Полларда, слизнул соленый пот и замер, будто давая им обоим привыкнуть к такому положению.- Капитан? – позвал он, все еще ощущая, как тот дрожит под ним. Поллард медленно приподнял голову, заставляя Чейза уткнуться лицом в его темные вьющиеся волосы, сейчас слипшиеся от влаги, и произнес одними губами, чувствуя, как его лицо окончательно багровеет от стыда:- Чейз, я никогда прежде не…

Оуэн мягко улыбнулся, бездумно прихватывая губами отдельные пряди, и его вторая рука скользнула по столу выше, почти до края.- Я знаю, - просто ответил он, накрывая ладонью чужой затылок, и чуть выпрямился, заставляя Полларда грудью лечь на стол, вытянув перед собой руки. Джордж, почувствовав, как его поясница невольно выгибается, подставляя Чейзу голые ягодицы, тихо, глухо застонал, делая последнюю, вялую попытку освободиться.- Тише, - шепнул ему Оуэн. Он знал, что по бедрам Полларда уже стекает жир с его собственных пальцев; не медля ни секундой больше, Чейз вставил первый, сосредоточенно закусив губу, встречая сопротивление тугих, жарких мышц. Джордж под ним выдохнул, болезненно и резко, будто сдерживая себя. Напряженность Полларда была столь велика, что Чейз разозлился немного – подавшись вперед, он ухватил зубами его загривок, заставляя вскинуться от боли, и, пользуясь моментом, добавил еще два пальца, сразу же разводя их в стороны. Джордж беззвучно всхлипнул, хрипло дыша, соскользнул ниже, едва держась за край стола обеими руками: Чейз ощутимо раздвигал его ягодицы большим пальцем и мизинцем, пока три других туго, но более-менее сносно скользили в заднице. Оуэн то сгибал их, то разводил в стороны, пока масло не нагрелось настолько, что стало обжигать ему пальцы, а Поллард внезапно затих, подаваясь назад с каждым движением.- Я вижу, вам хватит, - с трудом разлепив губы произнес он, и вытащил пальцы, размазывая остатки масла по собственному члену, который он едва вытащил из полурасстегнутых штанов. Поллард уткнулся лицом в скрещенные перед собой руки, и послушно двинул бедрами, заставляя Чейза почти потерять самообладание. Тот нетерпеливо притянул Джорджа за бедра к себе, скользнул членом по ложбинке между ягодицами и вошел сразу, до конца, позволив себе издать тихий, восхищенный стон. Оуэн двинулся раз-другой на пробу, не встречая сопротивления, и лишь потом понял, что стоны, издаваемые поначалу Поллардом, были скорее стонами боли. Тот тяжело дышал, чувствуя, как пот заливает глаза, как его распирает от ощущения чужого члена внутри себя, и почти не мог внятно думать: перед мысленным взором не было ничего, кроме сверкающих пятен от плотно сожмуренных глаз.

Оуэн подался назад, просовывая руку под Полларда, обхватил его напряженный член, и одновременно задвигался быстро – быстрее, чем следовало – стараясь поспевать рукой за собственным темпом. Он уперся ладонью в стол, наклонил голову, так, чтобы видеть распластанное под собой тело, и машинально слушал, как Поллард, упершись лбом в стол, глухо стонет в ответ на каждый его грубый толчок. Член под рукой Чейза вздрагивал, наливаясь кровью, и тот гладил пальцем вздувшиеся венки, слыша, как в ответ на это Поллард стонет выше, почти поскуливая. Джордж почти до боли сжимал его своим телом, но, судя по его реакции, его мучения были позади – тот стал сам подаваться назад, отчего удовольствие стало почти невыносимым. Оуэн Чейз трахал его, не заботясь о нем самом: Поллард чувствовал это кожей, эту небрежность и силу, которая пригибала его к земле каждый божий день. Его трясло от распирающего внутренности члена, от желания кончить, от этого тяжелого чужого дыхания. Поллард застонал громче, упираясь лбом в столешницу, и почувствовал, как вместе с потом по лицу текут механические, случайные слезы боли и напряжения. Он хватал воздух широко открытым ртом, всхлипывая и не тая своего состояния от Чейза, желая, чтобы тот наслушался его стонов и запомнил их на всю оставшуюся жизнь.

- Капитан, перевернитесь, - резко приказал Чейз, внезапно выходя из Полларда и сжимая свой член у основания. Тот едва смог упереться на затекшие руки, не найдя в себе сил возражать: он снова сел на стол, подталкиваемый Чейзом, и тот сразу же поцеловал его, грубо, напористо и нетерпеливо, будто беря вынужденную передышку. Поллард, не видевший более смысла сдерживаться, притянул его к себе за ворот рубахи, и та с треском надорвалась у горловины. Чейз удивленно, если не сказать – весело – посмотрел на капитана, одним движением стягивая рубаху и отбрасывая ее в сторону.

- Потом разглядишь, - бесцеремонно хмыкнул он, заметив жадный, восхищенный взгляд Полларда, и окончательно избавил его от брюк и сапог. Когда на капитане осталась только рубаха, Чейз удовлетворенно выдохнул и снова развел его ноги широко в стороны, будто наслаждаясь чужим стыдом: Поллард покорно держался такой позы, пока Чейз не заставил его лечь на спину, опираясь на локти. Он закинул ногу Джорджа себе на плечо, плавно вошел в него снова, и теперь сполна наслаждался лицом и телом капитана.

- Давно я этого хотел, - признался Оуэн, стараясь говорить ровно, но его сбитое дыхание очень мешало. Поллард в ответ скользнул взглядом по его лицу и почти жадно посмотрел в глаза, отвечая на это без слов. Губы Чейза скривились то ли в усмешке, то ли в гримасе наслаждения, он коснулся ладонью чужого члена и хрипло, вбиваясь в Полларда резкими, грубыми толчками:- Кончайте, капитан.Поллард запрокинул голову, и Чейз, не отдавая себе отчета в том, что делает, рванулся вперед, накрывая его своим телом, провел ртом по шее, не смыкая губ, и уткнулся лицом в плечо.

- Джордж, - сдавленно произнес он имя, которого не говорил вслух вот уже несколько лет, и будто бы именно от этого Поллард тихо, глухо застонал, толчками выплескиваясь себе на живот и сжимая своим телом Чейза так сильно, что тот почти взвыл. Поллард продолжал крупно дрожать, пока Оуэн все еще двигался в нем – остервенело, не соображая, что делает, выбивая наконец из своего тела долгожданную, почти мучительную разрядку. Он не издал ни звука, и вышел практически сразу, оставшись, однако, в такой же позе еще на некоторое время, шумно дыша и упираясь лбом в чужое плечо. Поллард не двигался.Только теперь они заметили, что корабль скользит по достаточно высоким волнам, а снасти наверху глухо скрипят от шквального ветра. Чейз вытянул шею, прислушиваясь, как гончая, и нахмурился. Поллард пришел к тем же выводам, что и его первый помощник, не размыкая глаз.

Чейз первым дернулся, вставая, и тут же наклонился за рубахой, валявшейся в углу каюты. Он торопливо натянул ее на мокрое от пота тело, и, не оборачиваясь, связал в хвост свои соломенные волосы, достававшие до плеч. Капитан бесшумно приподнялся на локтях, отчетливо сознавая, что по его бедрам тонкой струей стекает на пол сперма – Чейз не позаботился о том, чтобы избавить его от этого. Закрыв глаза, унимая беспорядок в собственных мыслях, Поллард глубоко вдохнул, и едва смог встать на ноги. Чейз не удержался от ухмылки, которая на этот раз была почти сочувственной, понимающей, и как ребенка, взял капитана за плечи, ставя на ноги как подобает.

- С-спасибо, - ошарашенно пробормотал тот, утирая ладонью пот с лица.

- Неплохо? – почти самодовольно спросил в ответ Чейз, разумеется, имея в виду нечто другое. Поллард смерил его нечитаемым взглядом, в котором сквозила неуверенность.- Вам не впервой? – тихо спросил он, стараясь совладать с голосом. Оуэн поморщился от прямолинейности, которую он не всегда ценил в других.- Ревнуете? – слегка запальчиво спросил он, и тут же пожалел о своих словах, когда наткнулся на серьезный, мучительно проницательный взгляд.

- А мне следует? – вымученно улыбнулся Поллард. Чейз скрипнул зубами, сам не понимая, зачем продолжает это – и сам подался вперед, снова целуя капитана, на этот раз неторопливо, глубоко и почти нежно. Тот вздрогнул, напрягся и закрыл глаза, понимая, что, если говорить просто, следует напоследок брать столько, сколько дают. Он тихо застонал от мысли, что Чейз сейчас уйдет, и сам мягко оттолкнул его, едва найдя в себе на это силы. Он развернулся, стягивая с себя рубаху, оставаясь голым перед своим первым помощником, и прошел к кувшину с едва теплой водой. Чейз все это время стоял, наклонив голову к плечу, рассматривая Полларда со спины и чувствуя, как сердце пропускает удар за ударом. Он мотнул головой, прогоняя наваждение, и резковато произнес в чужую спину:- Я пойду, капитан. Такое затягивать нельзя.- Пожалуй, - пробормотал тот, не оборачиваясь, и плеснул себе в лицо воды, запуская пятерню в мокрые от пота волосы и приглаживая их.

- Если наш корабль еще цел, конечно, и мне есть кому отдавать приказы, - без тени веселья произнес Чейз. Поллард развернулся к нему, сощурившись, будто не желая выдавать своих настоящих эмоций. В глазах Оуэна он видел только решимость никогда более не повторять случившегося, и испытывал от этого непонятную ему, сильную боль.

- Вы неплохи, Чейз, - произнес он холодно, едва подбирая верные слова, - будь у меня желание, я бы позвал вас еще, когда мне станет уж очень докучать одиночество.

Чейз сморгнул, закусывая губу, а потом неожиданно широко ухмыльнулся, понимая Полларда лучше, чем он сам.- Как скажете, капитан, - хмыкнул он, махнул рукой на прощание и вышел.

Поллард, оставшись один, тщательно умылся, пригладил встрепанные волосы, оделся, не меняя белья, и почти не мог все это время ни о чем думать – в голове шумела приятная, мягкая пустота, почти даря успокоение вечно напряженным, тревожным, жадным мыслям. Очень вскоре после ухода Чейза он также вышел на палубу, и вместе с Мэтью Джоем долго обсуждал корректировку курса – они вошли в коварные пятидесятые широты, и корабль сносило с курса шквальным ветром. По их расчетам выходило, что ?Эссекс? находится несколько далее от наименее долгого пути вокруг мыса Горн, а значит, на его преодоление уйдет больше времени. Поллард, раньше уже испытывавший на себе все лишения моряка, решившего обогнуть мыс, был более хладнокровен, чем часть матросов: в декабре погода здесь могла стать смертельно опасной, и многие заметно упали духом, воображая себе все мыслимые и немыслимые небесные кары.

Один только Чейз улыбался, глядя вдаль, туда, где пасмурное, свинцовое небо гнало к ?Эссексу? тяжелые тучи.