Глава 3: Фонтан! (2/2)

- Чаппелу бы не понравилось, - хохотнул Мэтью, - да и никому бы не понравилось, верно, Оуэн?

Джой снова засмеялся, и на этот раз Чейз присоединился к нему, однако, вглядываясь в закаменевшее, безэмоциональное лицо Полларда.- Прошу вас отставить веселье, - попросил тот наконец, снова опуская глаза. Его доводы были поколеблены упорством помощников, да и сам он не до конца был уверен, что острова безопасны. Решено было продолжить путь, пока они не достигнут известных земель, где можно будет найти и вельбот, и отдых, и недостающие припасы. Импровизированный совет был окончен, и оба помощника ушли к себе. Но Поллард, оставшийся в своей каюте наедине с собственными мыслями, не смог спать. Он ворочался на узкой койке, то погружаясь в дрему, то выныривая из нее и снова думая о вельботах, китах, Чейзе. На какое-то время капитан уснул, и ему приснилось, что в его каюту снова пришел Оуэн Чейз. Он молча пересек небольшую комнату, легко ступая ногами по дощатому полу, и опустился на колени у кровати, вглядываясь в лицо капитана. ?Что вам нужно??, - только и успел спросить Поллард, прежде чем Чейз уверенно повел руками вниз по его груди, под рубашкой, придавливая к кровати всем своим немаленьким весом. Он коснулся – едва-едва – штанов капитана, чуть ниже, чем следовало, и широко ухмыльнулся ему. ?Мы высадим вам на том острове, капитан?, - произнес Чейз, удерживая его ладонями на месте. Поллард забился под ним, стараясь вырваться, и ощутил резкую боль в плече – сон оборвался так же резко, как и начался, а он сам полулежал на кровати, упираясь плечом в ее край, а ладонью – в пол. Тяжело дыша, он вскочил на ноги, не до конца осознавая, что только что видел. Поллард торопливо оделся, стараясь не шуметь, помня, кто находится за стеной, и поднялся на палубу.

Едва пробило три склянки. Ветер свистел в парусах, по кораблю сновали те, чья вахта еще не подошла к концу; на корме кто-то тихо пел, удивительно чисто и мелодично. Ночное море было спокойным, и за облаками плыл серебристый лунный диск. Поллард обессиленно присел на ступеньки, ведущие на мостик, чувствуя, как по виску все еще течет пот, и будто желая выругаться, произнес одними губами имя Оуэна Чейза.

- Звали, капитан? – весело спросил тот за спиной, отчего Поллард едва не вскочил на ноги. Он сделал над собой невероятное усилие – обернулся, глядя почти безразлично. Чейз выглядел отдохнувшим, но встревоженным: возможно, также из-за того, что они потеряли вельбот.

- Я молчал, - рассеянно произнес Поллард. Чейз недоверчиво прищурился, едва различимый в неверном лунном свете. Он хотел было сказать капитану, что тот явственно произнес его имя, еще там, в своей каюте, и ему было прекрасно слышно сквозь стену; но он передумал.

- Может быть, хотели поблагодарить, что уберег вас от опасности? – предположил Оуэн, присаживаясь рядом, сразу вольготно раскидывая ноги в стороны и почти ложась спиной на ступени.

- О чем вы говорите?

- Если бы не я, бог знает, что приключилось бы с вами на тех островах, капитан, - помедлив, будто удивляясь, что позволил такое самому себе, произнес Чейз. Между ними повисла гнетущая, неприятная тишина, нарушаемая только плеском волн о борта судна. Поллард, благо в темноте не было видно его лица, побелел как полотно. Он умолял себя не выходить за рамки приличий, но захлестнувший его гнев был иного свойства: испытав ужас и страх от собственного сна, Поллард не мог вынести того, как Чейз продолжал гнуть ему одному понятную линию. Джордж не только считал себя никудышным капитаном, не способным справиться со своим первым помощником, но был так же сильно раздавлен собственными мыслями, приведшими его ночью на эти уединенные ступени. Его мучил сам факт существования Чейза рядом с ним, здесь, на одном корабле, и от безумия его отделяло только вынужденное сохранение нейтралитета. Чейз же бесцеремонно нарушал его, стараясь спровоцировать капитана на ответную злобу – такая реакция была бы для него понятнее, чем вечная вежливая замкнутость Полларда.

- Вы оскорбили меня трижды за последнее время, и я удержался от ответа только потому, что мы с вами командуем этим судном, - дрожащим от гнева голосом произнес Поллард.- Вы командуете кораблем как мальчишка, а не как опытный капитан, - сквозь зубы процедил Оуэн, тут же растеряв веселый настрой, почуяв, что капитан идет в наступление.

- Если мы с вами потеряем остатки разума, команде не на кого будет опереться, - глухо произнес Поллард. Чейз с удивлением уставился на него, сев ровнее, чтобы его лицо оказалось вровень с лицом капитана.- Так вы планируете потерять рассудок? – спросил он почти мягко, готовясь к новому нападению, но Поллард опередил его. Правда, он не стал парировать слова Чейза – капитан стремительно схватил его за ворот рубахи, и с хрустом ударил кулаком в скулу. Джордж Поллард-младший оказался настолько ничтожен, что снизошел до рукоприкладства к собственному помощнику, и в иной ситуации эта мысль тотчас отрезвила бы его: но не сейчас, когда под пальцами была чужая плоть, а в голове не оставалось ни одной связной мысли, кроме желания заткнуть ненавистного ему Чейза любой ценой. Он ударил еще, и еще, в любую секунду ожидая ответный удар, до онемения сжимая пальцы другой руки на чужой рубахе, но Оуэн так и не ударил в ответ. Когда Поллард пришел в себя, он отшатнулся от своего помощника, будто от призрака: тот сидел неподвижно, чуть шевеля разбитыми губами.

- Капитан, - выдохнул он хрипло, будто желая удержать того на месте, но Поллард попятился назад, отступая, надеясь, что никто из команды не заметит его поспешного бегства в свою каюту. Впрочем, он только напрасно закрыл дверь, так как секундой позже Чейз оказался на пороге, тяжело дыша. На его лице красовался большой кровоподтек, грозивший завтра стать полноценным синяком, а из губ сочилась кровь – не настолько, чтобы течь по подбородку, но настолько, чтобы капитан немедленно пришел в ужас. Он закрыл лицо ладонями, опускаясь на кровать, и не слышал, как Оуэн подошел ближе.

- Мы вернемся в Нантакет, и я передам корабль вам, мистер Чейз, если того захотят судовладельцы. Мой поступок несовместим с должностью капитана, - глухо произнес он, наконец, поднимая взгляд. Чейз смотрел на него странным, чужим взглядом, в котором не было ни насмешки, ни злобы, ни боли: он лишь боялся, что Поллард будет винить себя настолько сильно, потому и пришел следом.

- Капитан, моя физиономия того не стоит, - тихо произнес он криво улыбаясь. Поллард только полузадушено вздохнул, рассматривая свои окровавленные костяшки.

- Вы мне не ответили, - рассеянно произнес он, еще не до конца понимая, почему не смог остановиться сразу. Он едва ли был более несдержан в проявлении злобы за всю свою жизнь.- Вы имели полное право мне врезать, я сказал много неправды, - все еще улыбаясь, ответил Чейз, проводя пальцами по вспухшей скуле. Поллард застонал сквозь зубы, стараясь взять себя в руки. Когда ему это удалось, он нетвердо встал, глядя своему помощнику прямо в глаза.- Вы сказали правду, мистер Чейз, и я ударил вас потому, что вы навязали мне необходимость жить с этой правдой, к тому же управляя этим кораблем, - взвешивая каждое слово, произнес он, - поэтому, если вы правда считаете, что нам не следует возвращаться в Нантакет, я готов принять вашу точку зрения, и продолжить плавание.

Чейз серьезно посмотрел в ответ, закусив губу, и не ответил ни слова.- Вы не захотите со мной говорить – полагаю, это достаточная плата за то, что я разбил вам лицо, - скривился Поллард, не способный далее выносить молчание Чейза, - так что давайте пожмем друг другу руки и постараемся, чтобы впредь такие ситуации не ставили под удар ни команду, ни корабль, ни вас.

Чейз молча протянул руку, ладонью вверх, и Поллард, поколебавшись, вложил в нее свою. Он скользнул пальцами по чужим пальцам, чувствуя, как дрогнули колени, и подавил в себе желание прикоснуться к тыльной стороне ладони, загрубевшей и испещренной шрамами и ссадинами. Джордж страдал не только от свалившегося на него понимания, но и от того, что Чейз молчал, от того, что тот никак не реагировал на его слова. Вместо этого он вдруг поднял голову, и прищурился, знакомым, хищным прищуром, будто загоняя потерявшую бдительность добычу обратно в западню: Чейз улыбнулся, обнажив острые, неровные клыки, и коротко кивнул капитану, скрепляя их рукопожатие. На палубе пробило пять склянок, и кто-то проворно заскреб доски прямо над капитанской каютой.

- Я совру, - неопределенно махнул рукой Оуэн, указывая на свое лицо, размыкая их ладони и отступая назад, - будьте спокойны.

И тяжелой, уставшей походкой вышел из каюты.