Глава 2: История Оуэна Чейза (1/1)

28 августа 1819 годаМистер Чейз, после нескольких весьма спокойных дней в океане, почти перестал донимать мысли Полларда: они втроем, как полагается капитану и его помощникам, иногда ужинали в каюте Полларда, но мистер Джой всегда спасал положение, если один был чересчур мрачным, а второй – задумчивым. Мэтью знал немало морских баек, чему Джордж удивлялся, слегка смущаясь от откровенных шуток и подробностей. Чейз, когда выпивал достаточно, тоже мог вставить пару слов – тяжеловесно, метко и непристойно, точно знал, какие чувства это вызывает у капитана. В его взгляде сквозило превосходство и даже, пожалуй, некоторое озорство. В один из таких вечеров, когда на море было все еще так же спокойно, если не сказать уныло, Мэтью ел молча, шутил мало, и ушел в свою каюту, едва доев одно блюдо, сославшись на резкую головную боль. Поллард, проводив его взглядом, нечаянно скрипнул вилкой по тарелке, поморщившись резкому звуку.

- Ну что, капитан, - протянул Чейз, поднимая глаза от пустой тарелки, - не хотите рассказать что-нибудь?

Поллард вопросительно на него посмотрел, сжимая рукоять вилки в ладони, не отдавая себе отчета в том, что в его взгляде ясно читается замешательство.

- Ну, обычно говорим я да Мэтью, - хмыкнул Чейз, протягивая свою длинную ручищу через весь стол, чтобы взять себе еще хлеба, - а вы помалкиваете.

- Мне нечего рассказать, - нахмурился Поллард, откладывая приборы, совершенно потеряв всякое желание доедать свою порцию. Чейз смотрел почти довольно, откусывая от хлеба большие куски и сверкая белыми зубами. Джордж почувствовал, как вспотел под рубашкой и жилетом, хотя не очень понимал причину своего замешательства.

- Ну, тогда могу я, - Чейз уперся локтями в стол, смерив капитана еще одним взглядом, и медленно улыбнулся. Не будь это Оуэн Чейз, Поллард решил бы, что тот пытается начать дружескую беседу, вызывая его на откровенность.- Рассказ не такой веселый, как у Мэтью, - произнес он спокойно, - но тоже сгодится для вашего стола. Это про мальчика, который в свои четыре года попал к чужим людям. Чужая семья, понимаете ли, капитан, взяла его себе – уж не знаю, зачем, возможно и из-за доброты. И мальчику было до невозможного интересно, почему семья эта такая большая и шумная, а отца вечно не бывает дома. Когда он подрос, оказалось, что отец вечно уплывает в южные или северные моря на поиски китов, чем добывает хлеб родным, а себе – доброе имя. Мальчик считал его отцом, и захотел стать китобоем, чтобы то доброе имя носить не напрасно: лет в пятнадцать он пошел юнгой на ?Чарстоун?, старый нантакетский китобоец, которого пару лет назад перестали пускать в плавания – уж больно он, подлюга, обветшал. Года через два, мальчик перебрался на ?Эссекс?, тоже юнгой, потому что был слишком молод…Чейз замолчал ненадолго, отпивая из кружки вино и откусывая от хлеба еще один кусок. Поллард сидел, как прикованный, глядя на изменившееся, будто чуть повзрослевшее лицо Чейза, а тот продолжал говорить, все глуше и словно бы самому себе.

- Так вот, в семнадцать мальчик встретил свою любовь, потому что корабль этот был поистине достоин его любви. Тут он подружился с пареньком по имени Джой, и это была чистая правда – в его жизни прибавилось радости. Извините меня, капитан, за пафос, но я слишком много выпил вашего ценного вина, и иначе не умею говорить. ?Эссекс? забрал у мальчика еще два его года, хотя он уже не был юнгой, но еще и не назначался старшим помощником, хоть бы и вторым. На корабль прислали такого же неопытного юнца Полларда, и тот показался ему чрезвычайно заносчивым.Джордж нахмурился, глядя на Чейза почти удивленно.- Зачем вы все это мне говорите? – произнес он тихо, отчасти зная, что не дождется ответа. Оуэн Чейз только качнул головой, прося тишины.

- Четыре года они проплавали вместе, целых четыре года, за которые Поллард поднялся до первого помощника, а мальчик – до второго. Ему хорошо удавалось гарпунить китов, кашалотов и доставать из их туш ворвань, на все руки мастер, а Полларду – гордо носить свое уважаемое имя и оставаться всегда на голову выше. Я почти вам исповедуюсь, капитан, почему вы отворачиваетесь? Не припомню, чтобы вы хоть раз разделывали кита.- Я знаю, чем кончится ваш рассказ, - произнес Поллард ровно, чувствуя, как сердце внутри бешено бьется о ребра.- Вам не жаль того мальчика? – спросил Чейз почти бесстрастно, откидываясь на спинку стула.

- Не ждите, что я вынесу вердикт вашему жизненному пути, - процедил Поллард, отодвигаясь от стола, намереваясь встать.

- Вы не знаете, чем кончится мой рассказ, он еще даже наполовину не готов, - пробормотал Чейз, вставая одновременно с капитаном. Тот обошел стол, подходя ближе к шкафу – и к Чейзу – и как-то медленно поднял глаза, будто собираясь с силами.- Вы всегда меня недолюбливали, это я знаю, - произнес он, будто самому себе. Оуэн ответил ему тихим, грубым смешком, и вдруг протянул руку, легко касаясь пальцами чужой скулы. Поллард будто не поверил, закаменел, ошеломленно глядя на Чейза, чувствуя, как белеет лицо, как руки сами собой начинают подрагивать.

- Я перед вами почти исповедовался, а вы не хотите? Ну так я сам вам скажу, что я заметил, пока эти четыре года глядел на вас снизу-вверх: вы, капитан, слишком часто смотрите на меня так, как смотреть не следует.Чейз почти презрительно скользнул пальцами ниже, к шее, и убрал руку, довольный тем, что видел. Поллард дрожал всем телом, глядя в пол и комкая в пальцах край рукава. Его губы, почти белые, были плотно сжаты, а крылья носа подрагивали от едва сдерживаемого гнева. Он не мог вымолвить ни слова, не мог пошевелиться, и стоило Чейзу толкнуть его – он бы верно упал на пол, оставшись лежать там, безучастно глядя в потолок.

- Спасибо, что выслушали, - хмыкнул Чейз, делая пару шагов назад, - а я, стало быть, был прав насчет вас.

И он вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь. Поллард медленно прошел к столу, машинально составляя пустые тарелки, и тяжело, обессиленно опустился на стул, сгорбившись под тяжестью чужих слов. Он спрятал лицо в ладонях и оставался сидеть так очень долго, не шевелясь и ни о чем конкретно не думая. Тогда он решил, что во что бы то ни стало не допустит подобного вновь.