Глава 9 (1/1)

Чейз внимательно следил за тем, чтобы скудная провизия, запасы воды и баллоны с воздухом распределяли по капсулам поровну.После вчерашнего тело сладко ныло. Он то и дело поглядывал на Полларда, но тот избегал взгляда. Не говорил с ним, не отдавал приказов, но Оуэн знал, что ему удалось сделать кое-что полезное.Из капитана ушла напряжённость. Раньше он был похож на натянутый трос: тронь — и лопнет, зашибив всех вокруг. А теперь он выглядел почти спокойным, пусть и смущённым донельзя.Чейз не подозревал, что капитан окажется таким отзывчивым. Он подавался под прикосновения, словно в последний раз. Его тело, должно быть, истосковалось по ласке за столькие годы целибата…Ну что ж, если Джордж станет хоть чуточку поспокойнее — команда от этого только выиграет.— Мистер Чеппел? Мистер Райт? — обратился капитан к двум матросам, которые принесли в капсулы последние ящики и отошли на несколько шагов, хотя можно было уже садиться.— Я не могу, сэр, — безжизненным голосом ответил Чеппел. Сломался всё-таки. — Мы с Райтом и Уиксом… мы остаёмся.Поллард кивнул. Чейз тоже не стал спорить. Каждый имел право выбирать, ждать помощи или отправиться ей навстречу.Пора было грузить на борт Джоя. Его было решено положить в капсулу Оуэна, оставалось только осторожно донести…Он подошёл к пещере и перед самым входом шумно выдохнул, пытаясь сосредоточиться. Мэттью сидел в своём углу, положив руки на колени. Его заметно колотило, а глаза остекленели. В руке он сжимал неизвестно откуда взявшуюся пачку таблеток, пока не вскрытую. По ярким, неестественным цветам Чейз узнал мощную наркоту, которая отключала сознание напрочь и погружала в полную нирвану.?Атакамес?, — вспомнил Оуэн, — ?он же ходил на рынок… Вот я балда!?Он опустился на колени напротив Джоя и заглянул ему в глаза. Принять таблетки Мэттью ещё не успел, и у Чейза отлегло.— Я тебе помогу. Давай, пора вставать, — он попытался приподнять похудевшего почти до состояния скелета друга.— Нет, это бесполезно, слышишь? — Джой встрепенулся, с неожиданной силой отвёл его руки.— Нет, мы летим домой. Отправляемся домой, — повторил Оуэн, не желая мириться с тем, что его лучший друг, такой сильный, просто сдался.— Это бесполезно, — слабым голосом, но твёрдо ответил Мэттью. — Уходи.Его глаза в неверном свете местной звезды казались теперь ярко-зелёными, а кожа — почти синей. Воспалённые веки приоткрывались совсем слабо. Он выглядел куда хуже, чем в день приземления. Чейз головой понимал, что Джой попросту не переживёт взлёт, но сердце ныло. Оставлять его здесь? В одиночестве, медленно угасающего?..— Чёрт побери, Мэттью, — только и смог сказать он.Джой слабо улыбнулся.— Всё в порядке.— Я вышлю за тобой корабль, как только появится возможность, — Оуэн смахнул слёзы. Плевать, уж Мэттью-то много раз видел, как он плачет. — И мы ещё сыграем с тобой в карты в Нантакете, да?..— Да, — друг нашёл в себе силы слабо рассмеяться.— Договорились, значит… — он молча смотрел в глаза Джоя, не выдержал долго и опустил голову. Взгляд снова упал на яркие таблетки. — Открыть их для тебя?— Нет, думаю, я справлюсь. Если дойдёт до этого, — врать Мэттью никогда не умел, только не ему. — Пусть удача хоть раз повернётся к вам лицом, а не задницей, брат.— И к тебе, — эхом отозвался Оуэн. От капсул раздался голос капитана, зовущий всех на борт.Они погрузились в капсулы. Двигатели заработали, прогреваясь. Площадку залило огнём, поднялась пыль, капсулы тяжело взлетели, и Чейзу казалось, что он чувствует взгляд Джоя, провожающий их с этой сухой, почти безжизненной планеты.Снова тягучей патокой полились сутки полёта. Из звёздной системы вышли благополучно. Но теперь было ещё тяжелее, чем в прошлый раз. Им приходилось обновлять воздух совсем иначе, каждый раз раскрывая капсулы. От недостатка кислорода постоянно хотелось спать.Удивило то, что Томас начал его как-то сторониться. Поначалу Оуэн решил, что юнга по своему обыкновению витал где-то в облаках, но потом заметил, как он перебрасывается фразами с Коулом.Очень скоро еда закончилась, и Никерсон всё же с ним заговорил.— Что мы будем делать дальше, мистер Чейз?.. — его голоса почти не было слышно.У Оуэна не было ответа. Он и сам не знал, как быть. Провизия иссякла. Воды оставалось на дне. Воздуха — только десять баллонов.Тяжёлый сон не приносил облегчения. Снилась Пэгги, бледная, грустная. Снились дети, даже третий, которого он никогда не видел.Поднявшись в очередной раз с пола, он обвёл взглядом пустоту. Впереди, сзади… И сбоку.— Где… Где он?.. Поллард?..Проснулись остальные. Капсулы капитана не было видно, и по связи он не отвечал, хотя юнга надрывался больше всех.— Капитан Поллард! — кричал он в шлем. Никто не отзывался. Томас шагнул зачем-то вперёд и шумно, испуганно всхлипнул, цепляясь за внутреннюю часть обшивки.— В чём дело? — Оуэн приподнялся, а Лоуренс отодвинулся немного, давая ему обзор.В конце капсулы лежал Петерсон. Старый добрый Ричард Петерсон, из которого вышел на удивление хороший штурман. Он смотрел в небо, но глаза его уже ничего не видели.Никерсона трясло. Он бессильно опустился в кресло и закрыл лицо руками, покачиваясь. Лоуренс зачем-то взялся за шлем и стал торопливо надевать его на Петерсона.— Бен. Бенджамин. Ты что делаешь? — окликнул его Чейз.— Он мёртв. Нужно выбросить его за борт, сэр…— Посмотри на меня. Посмотри на меня, Бенджамин.Лоуренс поднял взгляд и замер. Он понял всё без слов.— Ни один благоразумный космонавт не выбросит то, что ещё может его спасти, — сказал Оуэн не Лоуренсу, а скорее Никерсону, который слушал его очень внимательно. Тот неверяще уставился на Чейза. Пусть так: лучше он возненавидит старпома, чем умрёт от голода.Действительно, Петерсон был их спасением. Точнее, не он сам, а его безжизненное тело. В нём, несмотря на голод, ещё оставалось немного мяса.Но от взгляда Томаса хотелось выть. Никакого восхищения — только ужас, полный и чистый.— Послушай меня, парень, — Чейз двинулся было к нему, но Никерсон шарахнулся, ударившись локтем. Пришлось остаться на месте. — Он ещё может нам помочь.У юнги лицо скривилось, но на слёзы, видно, сил не оставалось. Он переводил взгляд с трупа Петерсона на старпома и обратно, и постепенно страх заменяло доверие. Ох, как же Томас ему доверял…Парень съёжился в комок и спрятал лицо. Его плечи вздрагивали. В условиях практически полной невесомости — у капсул были свои небольшие гравитационные блоки — слёзы не вытекали, лишь жгли глаза, и это хоть немного отвлекало от того, что творилось, должно быть, у Никерсона в душе.Со всеми предосторожностями они вместе с Лоуренсом разделали тело. Томас с почти спокойным лицом помогал, как мог. Он сноровисто зашил то, что осталось, запрятал в скафандр и помог вытолкать за борт.Ел, отчаянно стараясь не давиться. Получалось плохо, но он отважно пытался быть сильным. Оуэн сам пытался не думать о том, что именно — вернее, кого именно — он ест. Представлял себе свинину. Или говядину. Или птицу. Что угодно, лишь бы не вспоминать, каким отличным и надёжным товарищем был Ричард.Петерсона хватило всего на несколько дней. Очередной голодной ночью, когда Лоуренс и Коул крепко спали, Никерсон начал заваливаться набок. Оуэн приподнял его, усадил и помог запрокинуть голову.— У нас ещё остались вода и воздух, — негромко сказал он. — Не вздумай сдаваться. Мы уже на пути домой.Юнгу била дрожь. Он кашлял, дышал с трудом, глаза затуманились, а по всему лицу выступили мелкие капли пота. Оуэн знал, что сам выглядит не лучше, но, чёрт возьми, в нём было больше сил, мышц и жира. Его организму ещё было что жрать, а вот Томас…— Вы его любите, сэр? — неожиданно спросил тот. Чейз даже растерялся.— Кого?— Капитана Полларда, — выдохнул Никерсон и затрясся ещё сильнее. Оуэн сел рядом с ним, прижался боком, чтобы согреть хоть немного.— С чего ты взял такую глупость?Юнга закашлялся, а потом выдавил кое-как:— Я видел вас с ним. На той планете.Вот оно что.— Любопытство сгубило кошку, мистер Никерсон, — он слабо усмехнулся. Томас молчал, ожидая ответа и пристально глядя на него. — Я люблю свою жену.— Но ведь вы с ним…Вместо ответа Оуэн наклонился к юнге и осторожно поцеловал. Тот замер, задержал дыхание, а потом расслабился, раскрылся и поддался. Его дыхание пахло ацетоном, но это было совсем неважно.Вскоре Чейз отпустил Томаса.— Видишь? В этом нет ничего такого. Просто иногда телом можно помочь… Нет, не только в этом смысле, — спохватился он, видя, как Никерсон покосился на место, где умер Петерсон. — Это тепло. Людям нужно тепло…— Я понимаю, — Оуэну показалось, что юнга ответил неискренне, а в голосе послышалась грусть, но что только не почудится при почти полном отсутствии свежего воздуха. Они так и заснули в обнимку.Оуэну снилось нечто чудесное. Волшебный маленький остров, на котором жили только они с Пэгги и их дети. Вокруг был бескрайний океан, в котором плескались яркие рыбы.Во сне он стоял по колено в воде, в подкатанных льняных штанах, и, прикрывая глаза от солнца ладонью, смотрел на горизонт. Вскоре должен был приплыть Мэттью, доставлявший им еду с материка.На плечи легли нежные руки.— Оуэн, милый, — шепнула Пэгги, — проснись. Ты нужен нам.— Но я же здесь, — он растерянно повернулся к ней. Лицо жены исказилось, она ударила его по лицу наотмашь и заорала почему-то мужским голосом:— Мистер Чейз, проснитесь, там помощь!Он приоткрыл глаза. Веки казались налитыми свинцом, Никерсон тряс его за плечи и хрипел:— Там помощь, смотрите, мистер Чейз!..Небольшой торговый корабль приближался к ним, а Томас бессильно откинулся на спинку кресла. Каким же он оказался сильным…?Надеюсь, Поллард спасся?, — мелькнула мысль на краю сознания.Когда их разделило, тот долго и напряжённо всматривался в ту сторону, откуда они вроде бы прилетели. Томас, один из матросов, погиб, и в агонии вцепился в рычаг. Случайное включение двигателя привело к катастрофе: их продолжало относить от двух других капсул, а топлива больше не осталось. И винить в этом было некого. Генри лежал в углу, с ужасом глядя на труп.— Вот и еда, — мрачно проговорил Рид. — Я надеюсь, никто не будет спорить?Коффина вырвало желчью. По капсуле пошёл мерзкий запах, но Поллард не стал осуждать кузена: у него и самого сжался желудок.Они двое молча следили за тем, как аккуратно и сноровисто разделывают труп остальные три матроса. Может, это случалось с ними не в первый раз. Джордж знал, что это было самым разумным решением в подобной ситуации, но легче от этого не становилось.?Не привязывайся к людям без нужды?. О, как прав был отец, говоря это!..Первый кусок покойного Томаса он пытался проглотить трижды. Мясо было отвратительно сладким, оно застревало в зубах, и от этого становилось только хуже. Вскоре Поллард нашёл выход: если мясо нарезали совсем мелкими кусочками, его можно было проглатывать, не жуя.Через трое суток запасы пополнились Шотером, тот оказался куда более жилистым. Джордж чувствовал себя отвратительно. Он был каким-то мясником, который оценивал людей в капсуле по тому, как бы их сожрать так, чтобы не было мерзко… Но жить хотелось больше.Коффин тоже скоро смирился. От мяса Томаса он отказался, а вот на Шотера набросился жадно, хватая крупные куски, почти давясь ими.Дальше был Шепард. Потом Рид. Последнего есть было вкуснее всего. Должно быть, из-за того, что именно Рид предложил эту гнусную, отвратительную человеческой природе идею.Никто не умирал. Они лежали в капсуле, глядя на кажущиеся неподвижными звёзды, и молчали. Голод уже подбирался, хватал за руки и требовал насыщения.Джордж не помнил, кому пришла в голову мысль о жребии. Может быть, даже ему самому. Их осталось четверо: исхудавшие до полупрозрачности, с запавшими животами и щеками.Когда именно он вытянул короткий кусок кабеля, эмоций не было. Кроме слабой, отдалённой радости: наконец-то с этим будет покончено.— Ну что ж, — словно со стороны услышал Поллард свой голос. В руке оказался лазер.— Капитан, тянем заново, — тоном, не терпящим возражений, проговорил Коффин.— Даже не думайте, — не хватало только остаться в живых. Воздуха почти не было, он не осознавал толком, что делает, всё было как в тумане… Такая реальность не нравилась Джорджу. Совсем не нравилась.— Тянем ещё раз, — не слушая их, почти взмолился Генри.— Мистер Рамсделл, вы примете командование этим судном, — он взял Коффина за руку и вложил лазер ему в ладонь. — Кузен, ты не против?Странно. Тот почему-то плакал.— Ты наш капитан… Ты нужен команде…— Команда переживёт, — равнодушно ответил Джордж. Он считал секунды до того, как закончится ад, в котором он был последние… да, пожалуй, последние двадцать четыре года.— Пожалуйста, — повторял Генри, — пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста… Дай нам перетянуть…Надо было как-то его заткнуть, и Поллард вспомнил замечательную фразу:— Это приказ, — добавил ещё: — Если не можешь — передай лазер другому.Он почувствовал прохладное дуло у лба и блаженно закрыл глаза. Вот и всё. Бесполезная, никчёмная жизнь Джорджа Полларда подходила к концу, и…Раздался короткий шипящий звук, отрезвивший моментально. Тело Генри ещё не успело упасть, а Джордж уже осознал, что натворил, пока плавал в мерзком забытьи, но было слишком поздно.Коффин лежал на спине, его висок дымился.?Не привязывайся к людям без нужды?, — снова прозвучало в голове. Зачем кузен пожертвовал собой ради него? Почему он, совсем ещё юный, решился на этот поступок?Блеснула сталь. Как только нож Рамсделла вгрызся в плоть Генри, сознание вернулось полностью.?Что мы делаем? Что же мы делаем?..? — с ужасом думал он. — ?И после этого — жить?..?Глядя на то, как Рамсделл поедает сердце кузена, Джордж пытался представить себе нормальную жизнь — и не мог. Свет он заметил слишком поздно.Генри Коффин не дожил до спасения всего пару часов.