Глава 5 (1/1)

— …йз! Оуэн!Он выдирался из сна тяжело, с усилием. Веки никак не хотели открываться, мышцы за время анабиоза успевали всё же ослабнуть, хоть и не сильно. Левой щекой снова почувствовал удар — слабый, будто били сквозь толстый слой ваты.— Да просыпайся ты!Чейз всё же сфокусировал взгляд. У Джоя, как и обычно, слегка отросла бородка, которая ему вообще-то очень шла.— Оуэн, у нас неприятности, — Мэттью выглядел по-настоящему встревоженным. Значит, дело было плохо.— Что случилось? — он прокашлялся, возвращая связки в рабочее состояние. Полупереваренная устрица, вот уж точное сравнение…— Поллард не проснулся.Сон слетел мигом. Оуэн мотнул головой и зачерпнул из криокамеры немного льда, растирая им лицо.— Повтори-ка.— По инструкции я должен был его поднять. Сделал всё как обычно, ничего нового, а эффекта ноль, — Мэттью слегка проглатывал окончания слов — так сильно волновался.— А жизненные показатели? — Чейз напрягся и выбрался из воды. Костюм начал усиленно работать, прогревая тело.— Всё в норме, не поверишь. Ни разу ещё такого не видел…— Спящая красавица хренова, — Оуэн сплюнул. — Нет, ты посмотри на него, и тут ухитрился подгадить…Он подошёл к капсуле с капитаном, мрачно разглядывая его физиономию. Из вытаявшей воды торчал только нос с подведёнными к нему дыхательными трубками. По данным компьютера действительно всё было в порядке, самый обычный анабиоз — пульс удар в минуту, дыхание и того реже — вот только проснуться Поллард должен был стопроцентно от такой-то дозы ?будильника?.— Поднимай остальных, — сказал Чейз Джою, соображая, что делать с капитаном. По всему выходило, что его надо отогреть в лазарете, постепенно поднимая пульс и всё остальное, но заниматься этим было определённо некогда. Команду без капитана оставлять тоже не хотелось.?Приставлю к нему Никерсона, будем с Мэттью дежурить втроём по очереди?, — Оуэн согласно кивнул своей же идее. Мысль и правда была хороша. Юнга ни за что не проболтался бы.Он поторопился подхватить капитана на руки — он, гад, оказался довольно тяжёлым — и потащил его в лазарет. Поллард цеплялся ногами за все проходы, так что Чейз легонько приложил его мокрой башкой к стеночке. Просто так, душу отвести.В медблоке он сгрузил капитана на койку, отыскал в многочисленных ящиках одеяло-грелку и укутал полудохлую тушку со всех сторон.— Спящий, блин, красавец, — снова проворчал он и зачем-то пальцем провёл по влажным, слипшимся в стрелочки ресницам. Поллард ему, конечно, не ответил, но хоть рука осталась цела. — Ты бы меня, наверное, на дуэль вызвал, если бы увидел…Чейз вздохнул, настроил у одеяла медленный нагрев и ушёл обратно к команде, заблокировав дверь на тот случай, если кто-то решит полюбопытствовать, что случилось с капитаном.В криоблоке слышался хохот.?Какого ж хрена?!? — в сердцах подумал Оуэн. — ?Выйти на минуту нельзя спокойно — все уже ржут…?Он ворвался в отсек, замер на пороге и сам еле сдержал смех.Возле своей ракушки стоял Никерсон, красный как рак. Он, в отличие от остальных, выглядел так, будто готов был разрыдаться. Причина насмешек и издёвок была очевидна — юнга, что называется, сильно изменился за лето.В росте он прибавил сантиметров пять, волосы здорово отросли, с них капала вода. На щеках у Томаса клочками росла светло-рыжая бородка, а круглое и совершенно подростковое раньше лицо стало чуть более взрослым и угловатым. Он до сих пор не выглядел на свой настоящий возраст, но и подростком быть перестал.— Вот это перемены, — Чейз решительно растолкал остальных и одобрительно хлопнул юнгу по плечу. Силу чуть не рассчитал, тот едва не хлопнулся, но удержать его всё-таки получилось. — Поздравляю, мистер Никерсон, вы теперь вполне похожи на взрослого мужчину — правильно я говорю, ребята?Команда одобрительно загудела. Томас продолжал молчать, но плечо стало помягче. Когда Оуэн за него взялся, парень был совсем уж закаменелым от напряжения.— Пойди-ка, сбрей эту поросль, — негромко сказал он юнге. Тот ушёл, пошатываясь и глаз не поднимая. — А вы чего встали? Живо за работу!— Мистер Чейз, — голос Коффина он мог бы узнать из тысячи, эти мерзкие протяжные нотки бесили его с первой же встречи. — Где капитан Поллард?— Ему нездоровится, — грубо бросил Оуэн, — а больше вам знать не надо. Мистер Коффин, следует ли мне послать вам письменное приглашение вернуться к работе?Генри поджал губы, всем своим видом демонстрируя недовольство, но отвечать не стал. Это было не в жилу, Чейзу откровенно хотелось выпустить пар, чего нельзя было делать без хотя бы формальной причины.— Мистер Питерсон, давайте за мной на мостик. Посмотрим, чем в этом секторе…— Сэр, у нас проблема, — Джой перебил его, он говорил каким-то не своим голосом. Оуэна от этого деревянного и безжизненного тона передёрнуло.— В чём дело, Мэттью?— Девитт. Жизненные показатели отсутствуют.Повисло молчание. Чейза словно по голове ударили.— Ты уверен?.. — он знал ответ, но не задать глупый и бесполезный вопрос просто не смог.— Да. Сердце не выдержало анабиоза.Такое, конечно, случалось. Редко, но всё же: хоть раз в год кто-то привозил помимо добычи непроницаемую капсулу с чьим-нибудь телом. Многие гибли в открытом космосе, кое-кого добивали условия на планетах добычи, но смерть молодых и крепких мужиков, такая вот нелепая, каждый раз вводила в ступор.Оуэн вслепую ткнул в пиктограмму записи на рукаве.— В бортовой журнал… Четырёхсотдевяностый день полёта. Из анабиоза не вышел матрос Генри Девитт. Его тело… — в горле пересохло, он вздохнул с усилием, — будет передано родным по возвращении на Землю. Конец записи.Ему стало вдруг нехорошо. Он представил себе, как записывает то же самое, но о другом человеке. Как вручает Полларду-старшему труп сына, как ему не удаётся адекватно объяснить, какого хрена Джордж не очнулся от анабиоза…Чейз постарался взять себя в руки. Не следовало показывать свои слабости экипажу. Сейчас он, как старпом, обязан вести ?Эссекс? вместо Полларда, обязан принимать разумные и взвешенные решения, следить за всем сразу.?Отличная тренировка?, — горько подумал он.— Мистер Питерсон, — мотнув головой в сторону выхода, Оуэн всё же отправился на мостик. В иллюминаторах зияла пустота — если, конечно, тысячи видимых звёзд можно было считать пустотой.Штурман сразу полез разбираться с координатами. Чейз в это время запросил у бортового компьютера полный отчёт о состоянии корабля. Всё вроде было в порядке — ни одной, даже мелкой, поломки, расход топлива в пределах нормы, даже сэкономили немного…— Сэр, — голос мистера Питерсона, чёрт бы его побрал, тоже казался неправильным. — Сэр, я не знаю, где мы.— Какого… Что, твою мать, значит ?не знаю??!— Мистер Чейз, этих мест нет на карте, — испуганно ответил штурман. — Совсем нет, я плохо представляю, где мы…— Так нарисуй траекторию!Оуэн уже почти рычал. Ситуация нечеловечески бесила. И ведь в этом проёбе наверняка был виноват спящий хренов Поллард! Больше некому, именно он задавал курс.?Какого ж хрена этот гордый мудак не спросил нашего мнения? Ладно со мной, но с Питерсоном посоветоваться можно было!..? — он ходил по мостику, сложив руки на груди. Теперь начистить кому-нибудь рожу хотелось ещё больше. Стоило отправиться на нижние ярусы и хорошенько поколотить грушу.— Траектория готова, сэр, — штурман развернул трёхмерную модель над столом.Всё было ещё хуже, чем предполагалось. Они оказались в толком неразведанной части Суперкластера Девы. Неразведанной эта часть оставалась до сих пор по одной простой причине: контрабандисты. Торговые и грузовые суда в такие места не отправляли, а такие корабли, как ?Эссекс?, запросто могли стать лакомым кусочком.— Отсюда надо валить, и поживее. Понять бы только, куда… — он потёр лоб в задумчивости. — Что на радаре?— В двух неделях пути обитаемый спутник газового гиганта, Атакамес, — с готовностью ответил Питерсон. Он, похоже, перепугался, что на него свалят ответственность за то, что они оказались чёрте где.Об Атакамесе Оуэн кое-что слыхал, хотя сам не был ни разу. Пожалуй, лететь туда было даже относительно безопасно, такое решение не ставило под угрозу жизни экипажа. Заодно пополнят запасы еды. Провиант и не думал заканчиваться, конечно, но лишним не бывал никогда.— Задайте кораблю курс, мистер Питерсон. Надеюсь, теперь мы не промахнёмся, — негромко и мрачно сказал Чейз и ушёл с мостика.?Интересно, кому надо молиться, чтобы Поллард проснулся ещё до посадки на Атакамес?..? — мелькнула у него непрошеная мысль.Томас тем временем ожесточённо скрёб щёки и подбородок тупой одноразовой бритвой, щедро подаренной пунцовым от сдерживаемого смеха Барзилаем. Своё отражение в зеркале Никерсон сейчас ненавидел.?И я, идиот, хотел выглядеть постарше! Вот, пожалуйста, полюбуйся теперь… У-у-у, страшила!? — бритва никак не хотела лишать его щёки уродливых клочков куцей рыжей бородки. Это было омерзительно. Томасу хотелось плакать, но он держался, зная, что в этом случае команда будет ржать ещё веселее и дольше.Джой успел, пока команда сгибалась пополам от хохота, объяснить ему наиболее вероятную причину такого вот ?экспресс-взросления?. Вероятнее всего, дело было в атмосфере: составы воздуха с Земли и Шайра различались, пусть незначительно, но этого, похоже, было достаточно, чтобы ускорить процессы старения в организме. Мэттью ещё добавил, что Томасу повезло: если бы не анабиоз, к концу плавания он выглядел бы самым старшим на ?Эссексе?. Престарелый юнга — смешнее не придумаешь.Он всё-таки отложил бритву. Привести в порядок физиономию не получилось, ну и плевать, он же не украшение на ?Эссексе?, а человек, который, вообще-то, выполняет много важной и сложной работы. Пусть даже эта работа мелкая, плевать, зато без него…Нет, стоило смотреть правде в глаза. Корабль замечательно обойдётся без юнги, а вот объект насмешек — это, ну… Тоже в каком-то смысле польза. Расслабляет, снимает стресс, да. У всех, кроме Никерсона.Больше всего его расстроило то, что мистер Чейз смеялся вместе с остальными, и говорил с издёвкой. Томас отчего-то был уверен, что старпом в курсе возможной побочки для шайрца от вдыхания земного воздуха, и всё равно преображение юнги его развеселило.Никерсон зачем-то снова взял в руки бритву, провёл над губой и, конечно, порезался. Культурно выругавшись, он отправился в медблок, чтобы хоть чем-нибудь залепить дырку.?А вот и ещё один повод для шуточек?, — уныло думал он по дороге. — ?Юнец, который даже побриться нормально не умеет. Ха-ха-ха…?В медблоке уже кто-то был. Томас инстинктивно убавил шаг, хотя объективных причин для этого на первый взгляд не нашлось: любому из команды могло стать худо после анабиоза, он и сам-то еле ноги переставлял, с таким трудом подчинялись ему мышцы.Интуиция его не обманула и не подвела. Он узнал голоса мистера Чейза и Джоя.?Почему капитан молчит?.. Может, он спит? Но тогда они не говорили бы так громко…? — Никерсона начало поедать любопытство. Он осторожно шагнул ближе к дверям, так, чтобы его не было видно.— …и вот что странно, — говорил Мэттью, — у него в крови лошадиная доза антипсихотиков. А из аптечки пропали все запасы.Томас побледнел. Ноги у него сделались ватными. Такого ужаса он ни разу в жизни не испытывал, пусть и видал всякое. Неужели его неумелое лечение убило капитана?.. За такое даже военного трибунала не будет, просто вышвырнут из корабля в скафандре — и прощайте, мистер Никерсон…— Хочешь сказать, он зачем-то принимал таблетки от шизы? — недоверчиво переспросил мистер Чейз. Судя по звукам, он ходил взад-вперёд по медблоку. — Нахрена? Глюки полезли или что?— Непохоже, — ответил ему Джой. — Мне кажется, кто-то решил покончить с Поллардом. И, чёрт побери, я очень хочу верить, что это не ты, Оуэн.Он говорил необычно жёстко. Раньше голос второго помощника звучал мягко, немного вкрадчиво, но доброжелательно, а тут он точно злился. И не на кого-то, а на своего лучшего друга — если, конечно, Барзилай не выдумал чего лишнего о взаимоотношениях старпома и Мэттью.— Джой, ты уже выпить успел? — мистер Чейз очень, очень разозлился. Томас неосознанно втянул голову в плечи, представляя, что такой сильный человек может сделать с кем-то, кто попадётся сейчас ему под тяжеленный кулак. — Если бы я решил его свернуть с катушек — шарахнул бы просто по башке и сделал вид, что это несчастный случай! Кормить таблетками, это же надо было додуматься…— А кому ещё успел так сильно насолить Поллард? — возразил Джой. Старпом в ответ выразительно фыркнул.— Сам знаешь, кому. Он всех раздражает. За исключением Коффина, этот за ним бегает, как собачка. А толку-то? — раздался глухой удар: похоже, мистер Чейз в сердцах пнул койку.— Хочешь сказать, что подозревать нужно весь корабль?— Хочу сказать, что ты несёшь бред. Мало ли, с какой стати ему понадобились эти колёса. Может, приход хотел поймать…— Ты можешь представить себе Полларда, который не читает инструкцию? — о раздражение Джоя можно было порезаться. — А там крупными буквами выписаны вещества, с которыми этот антипсихотик мешать нельзя!Томас схватился за стену. Как он мог забыть про инструкцию?.. Это ведь было так очевидно, лежало на поверхности, а он возомнил себя спасителем, не думая о последствиях…В груди стало горячо и больно. Он оттянул ворот формы, пытаясь продышаться, но легче не становилось.— Не могу, — сознался мистер Чейз. — Мэттью, я не стал бы убивать его. Представить не могу, кто сделал эту херню…— Это я, — еле слышно выдавил Никерсон, на негнущихся ногах подойдя ко входу в медблок. — Это я сделал, сэр… Простите, я хотел как лучше…Как много он отдал бы, чтобы не видеть этих лиц в таких обстоятельствах!.. Джой и мистер Чейз смотрели на него изумлённо и с полным неверием, как будто он заявил, что умеет управлять любым кораблём любого класса.— Томас, если ты хочешь выгородить…— Да зачем тебе вообще?.. — они начали говорить одновременно, так что пришлось перебить обоих сразу:— Я заподозрил у капитана психоз… Решил, что вы не поверите мне, — только сейчас он с ужасом понимал, насколько бредово и бесконечно тупо всё это звучало, — вот и сделал всё тайком. Подмешивал таблетки в его обеды, завтраки и ужины. Мистер Джой, я соблюдал дозировку, но про то, что они взаимодействуют с нашими препаратами, не подумал…Он произнёс это всё на одном дыхании, сбился в конце и судорожно, шумно втянул воздух. На старшего и второго помощников смотреть он боялся, зато вот их взгляды чувствовал на себе отлично.?Убьют, наверное?, — думал он, пытаясь незаметно сморгнуть выступившие слёзы.— Томас, — своим обычным, мягким голосом спросил Джой, — почему ты не стал советоваться со мной? Я, кажется, дал понять, что мне ты можешь довериться…Он всё же решился вскинуть взгляд. Мэттью смотрел на него, словно на провинившегося ребёнка: ласково и с необидной жалостью. Даже не жалостью — сочувствием. От этого веяло таким теплом, что Никерсон было обрадовался……а затем покосился на мистера Чейза, и сердце у него замерло.Старпом молчал, но в его лице читалось презрение и разочарование. Томас не знал, что хуже, ему стало так хреново, что захотелось рухнуть на колени и умолять его простить. Ему казалось, что его прокручивают на мясорубке, медленно, со вкусом, не обращая внимания на мольбы о пощаде.Мистер Чейз смотрел на него недолго, секунды три, а потом ушёл, ничего не говоря. Никерсон попытался вдохнуть и неожиданно для себя позорно разрыдался. Стыд охватывал его, как жирный паук свою добычу, уж чего-чего, а пауков на Шайре было предостаточно, он столько раз видел, как эти пауки мух высасывают…?Какие ещё пауки, о чём я думаю?..? — он пытался успокоиться, но воздух просачивался в лёгкие с трудом, слёзы лились градом, щипали щёки и губы. Неожиданно он почувствовал на плече руку, а потом Джой просто ткнул его себе в грудь лицом и стал гладить по голове.— Он успокоится, — уверенно, убеждённо проговорил Мэттью. — И с капитаном всё будет в порядке, я поставил фильтры. Почистим кровь — будет как новенький, может, гонору в нём поубавится…Томас опять всхлипнул и рассмеялся сквозь слёзы. От мистера Джоя пахло чем-то вкусным, хотя переодеться он ещё не успел.— Я правда не хотел, — запинаясь, проговорил Томас, — я думал, так будет лучше…— Такое бывает, — Джой отпустил его, усадив на свободную койку, вынул из ящика пакет с холодной водой и что-то туда насыпал. — Выпей-ка. Истерики нам сейчас не нужны, работы много.Никерсон послушно проглотил горьковатую воду, пахнущую лимонами. Только теперь он увидел капитана. Он цветом почти не отличался от своего белого комбинезона. Бородка у него тоже отросла, как и у почти всех остальных, кроме Коффина — и выглядел он даже в таком состоянии в миллион раз лучше Томаса.— Он точно очнётся? — с надеждой спросил он. Мэттью кивнул, не стал больше повторяться. — А вы… Вы ему расскажете?— Обсудим этот вопрос с Оуэном… гм, мистером Чейзом, — поправился он и неловко кашлянул, — когда он остынет. Я считаю, что говорить не стоит. Капитан может отреагировать не вполне адекватно.— Мистер Джой, а как вы считаете, у него мог правда быть психоз? — он собрался было уйти, но всё же решил спросить: уж очень интересно было, имели его подозрения хоть какие-то основания или он и тут просчитался.Мэттью задумчиво разглядывал вакуумную пробирку, взбалтывая в ней тёмную кровь.— Я не психиатр, — осторожно ответил он, — не могу судить точно…— Но симптомы были так похожи, — Томас ужас до чего расстроился. Ему-то хотелось получить подтверждение своей теории.— Иногда то, что мы можем принять за симптомы — всего лишь характер, мистер Никерсон, — опять улыбнулся Джой. — Иди и постарайся не попадаться старпому на глаза. Голова у него горячая, много может наворотить… Пожалеет потом, но тебе от этого уже не будет ни холодно, ни жарко.Томас кивнул и убежал помогать команде разбираться со сменой курса. От разговора с Мэттью ему полегчало, насколько было возможно: даже насмешки матросов ничуть не жалили и не обижали.?Осталось только помириться с мистером Чейзом?, — перетаскивая очередные ящики и протирая все доступные поверхности от скопившейся пыли, оптимистично думал Никерсон.Чересчур оптимистично. Оуэн злился так, что при одном взгляде на юнгу у него в глазах темнело. Причин этой злости он не мог объяснить ни Джою, который всё пытался их примирить, ни себе.Вроде и капитана стоило проучить, и ничего страшного-непоправимого Никерсон не сделал — пульс у Полларда постепенно приближался к обычным человеческим значениям, а кожа подолгу оставалась тёплой даже без внешнего подогрева — и всё равно Чейз бесился.Он проводил часы в тренажёрном зале, возвращая мышцам тонус. В анабиозе они не особо ослаблялись, но силовые и бег прочищали ему башку. С утра он принимал холодный душ, около часа бегал на дорожке, ещё немного таскал железо и шёл на дежурство в медблок. Джой настаивал на том, чтобы капитан постоянно был под присмотром.Дело было в ином, и Оуэн отлично это знал. Просто сразу после него, весь вечер и часть ночи, дежурил юнга. Мэттью втемяшил себе в голову, что он должен обязательно помирить ?своих?, в число которых Томас каким-то образом ухитрился вписаться. Чейз от попыток вывести его на разговор уходил мастерски, Никерсон смотрел на него совсем убито и расстроенно, но первым заговорить не решался.Чейз зашёл под ледяную воду, заворчал, отфыркиваясь, и сразу включил сушку. Теперь из-за принятых обязанностей капитана ему приходилось вставать гораздо раньше, а душ помогал взбодриться куда лучше, чем любой кофе.Он спустился в тренажёрную комнату. Тренажёры тут были специфические, в зависимости от конфигурации работавшие эффективно и при наличии гравитации, и при её отсутствии. Наверняка именно эту часть отдельно оплачивал Поллард-старший, желавший, чтобы сынок всегда оставался в отличной форме и к тому же подавал положительный пример экипажу.Включив дорожку, Оуэн слегка размялся и побежал с закрытыми глазами. Бег превосходно избавлял разум от лишних мыслей, да и от злости тоже. Через час непрерывного бега он спрыгнул с дорожки и утёр пот полотенцем, которое зачем-то бросил на пол. Правда, тут же устыдившись, Чейз поднял злосчастную тряпку и отнёс её в душевые. Уборка комнаты, конечно, входила в обязанности Никерсона, и мстить ему вот так, мелко, по-детски, было просто глупо.Потягав ещё немного железо, он снова наскоро ополоснулся и поднялся в медблок. Джой внаглую дрых на свободной койке, даже ремнями не пристегнулся. Их дежурства в последнее время носили формальный характер — Поллард должен был вот-вот очнуться.— Мэттью, вставай, — Оуэн легонько потряс друга за плечо. Тот смешно всхрапнул и встрепенулся.— А? — Джой потряс головой, потёр глаза и сонно уставился на него. — А который час?— Половина седьмого, — время на корабле отсчитывали по часам Нантакета, и Чейз представил, как сладко спит Пэгги в окружении детей. Уже троих. Малышка родилась, пока он спал, а ведь у него не было возможности даже послать хоть какую-то весточку домой.— Ты рано, — Мэттью душераздирающе зевнул, хрустнув челюстью так, что на секунду Оуэн испугался, что тот её вывихнул. — Пойду досплю, раз уж такое счастье…Он поднялся на ноги, потянулся, опять хрустнув — на этот раз, казалось, всем собой, — и ушёл в свою каюту. Подъём сегодня ожидался поздний. Работы на корабле считай что не было, рисковать с выводом капсул в открытый космос он как капитан не решался, так что экипаж мог сачковать с чистой совестью.Чейз присел на соседнюю койку и тяжело уставился на Полларда. Грудь у того мерно вздымалась.Мысли снова полезли в голову. Ему ещё предстояло отчитаться за смерть Девитта. Объяснить, что не было в этом ничьей вины, что наказывать некого, и что необходимо после возвращения на Землю именно капитану сообщать родным Генри печальную весть. Девитта упаковали в вакуумный мешок и положили в непроницаемую чёрную капсулу, некое подобие древних гробов.На Земле давно не хоронили под землёй. Предпочитали кремацию, а потом высаживание горшка с прахом и семечком какого-нибудь дерева в садах или парках. Таким образом полувымершую планету, загаженную людьми до предела, удалось привести в почти первозданный вид.На корабле, конечно, возможностей для правильной кремации не было. Торговая компания наотрез отказывалась оборудовать корабли крематориями. Считалось, и куча психологов могла дать присягу, что такая хрень негативно скажется на состоянии, настрое, мотивации матросов, а это, разумеется, снизило бы прибыль.?Интересно, что бы об этом сказал Поллард?..? — задумчиво спросил себя Оуэн. В последнее время он вообще часто мысленно советовался со спящим капитаном. Если раньше для него основной целью было заткнуть за пояс этого выскочку, то теперь от этого желания не осталось и следа. Наоборот — хотелось убедить команду в том, что и этот заслуживает уважения.Он давно перегорел насчёт того, что капитан завёл их в глухомань. После признания юнги понятно стало поведение Полларда. Тот попросту не отдавал себе толком отчёта в том, что творил, и стыдить его за это было бы неразумно и несправедливо.Датчик температуры пискнул, показывая, что пациент отогрелся наконец до нормы. Со дня на день он должен был проснуться, если Джой, конечно, в чём-то не ошибся.Чейз поднялся на ноги и убрал термоодеяло. За счёт вливаний укрепляющих составов и электростимуляции всех групп мышц Полларду после пробуждения не пришлось бы тратить уйму времени на восстановление. Пусть они и потратили на это кучу энергии.Оуэн подумал ещё, не стоило ли побрить капитана, но тут же одёрнул себя. Это было бы уже чересчур, перебор, откровенно говоря. Поллард будет способен и самостоятельно поводить бритвой по физиономии, если вообще захочет. Свою отросшую бороду Чейз сбрил в первый же день, слишком много возни и мороки, но ведь кому как нравится…Он выдохнул, скользя взглядом ниже. Белый комбинезон они давно расстегнули и сняли, да ещё обтирали капитана каждые пару дней влажным полотенцем, хотя, по совести, не обломился бы он слегка вспотеть и помыться самостоятельно.Долгое воздержание давало о себе знать. Хоть немного, но страдали все. В кают-компании всё чаще заводились разговоры о сиськах или задницах, или о том и другом одновременно. Чейза это раздражало: дома всё-таки ждала Пэгги, а он пока не совсем превратился в животное, которое думает исключительно членом…Во всяком случае, пока это касалось кого угодно, кроме капитана. Врать себе Оуэн не любил, да и не умел. Как и остальным. Он предпочитал оставаться честным во всём, даже когда это было невыгодно. В академии у него из-за этого даже проблемы были, потому что среди студентов царил негласный уговор: своих выгораживать до последнего. Его попытались было травить, но пара-тройка драк одному против толпы заставили остальных уважать его позицию — почти всех, кроме одного человека.Его звали Артур. Они учились на одном курсе, но в разных группах, между которыми преподавательский состав искусственно создавал конкуренцию. Артур был болезненно худым и некрасивым до ужаса, зато у него было то, что Пэгги после назвала отрицательным обаянием.Он неизменно доводил Оуэна до белого каления своими выебонами. Тыкал носом в происхождение, говорил гадости, одним словом, нарывался, пока как-то вечером их не заставили вместе отрабатывать очередную провинность.Артур лениво водил тряпкой по парте, а Чейз драил полы, пыхтя от натуги. Они перебрасывались колкостями, Оуэн медленно кипел и в конце концов взорвался — схватил за грудки, прижал к стене и зарычал прямо в лицо: слов у него уже не находилось.Поцелуй случился неожиданно для обоих и больше напоминал попытки загрызть, притом взаимные. Артуру потом пришлось зажимать рот, он вертелся так, что выскальзывал из рук, но это было не сопротивление, а напротив — попытки взять глубже. Он Чейзу всю спину разодрал когтями, искусал, а в конце выглядел таким довольным, что хотелось дать в нос.Почти полгода после этого они зажимали друг друга в любой удобный или неудобный момент. Артур оказался при всей своей внешней холодности и высокомерности до ужаса ебливой скотиной. Оуэн пришёл в себя только когда тот ему отсосал под партой прямо во время лекции по истории оружия.Расставались они на удивление тихо, хотя Чейз ждал пакостей. Артур нашёл себе кого-то другого, а потом и вовсе ушёл из академии. Они больше не виделись и не переписывались, вскоре Оуэн встретился с Пэгги, но Артура запомнил навсегда как пример человека, которому нужно было показывать, кто главный, таким вот образом.Возможно, и Поллард был таким же. В самом деле, у них было много общего. Имидж хищника, за которым, словно за стеной, пряталась жертва.Задумавшись, Чейз провёл рукой по длинной крепкой ноге капитана и сжал пальцами щиколотку, представив на миг, как эта щиколотка лежит у него на плече, а сам капитан смотрит снизу, и глаза у него туманные от тщательно скрываемого желания.?В жизни не стану его принуждать?, — твёрдо решил Оуэн. Для него это было бы предательством самого себя, а такого он допустить не мог. С Артуром всё происходило по взаимному согласию, и когда он как-то слетел с катушек и попытался затащить того в кладовую, хватило одного неприязненного взгляда и брошенного ?не хочу, Чейз, отвали?, чтобы он немедленно остыл и, пристыженный, убрался восвояси.Поглаживая пальцами бледную прохладную кожу, он так задумался, что хриплый голос, прорезавший тишину, заставил его вздрогнуть и едва не отскочить шага на два.Поллард, оказывается, очнулся раньше, чем этого ждали. Он смотрел Чейзу не в глаза, а на руку, и кулаки его сжимались, пускай пока слабо.— Мистер Чейз, потрудитесь объясниться, — повторил он и тяжело, надрывно закашлялся.