Глава 3 (1/1)

Перед тем, как идти к капитану, Чейз зашёл к юнге. Того так сильно ударило головой о потолок коридора, что там осталась вмятина. Бедняга до сих пор лежал с сотрясением в лазарете, но Джой говорил, что оклемается парень быстро.Команда восстанавливала корабль после разрушений. Одну из капсул вырвало в открытый космос, чудом не пострадали иллюминаторы, требовалась замена солнечного паруса — а капитан ничего не делал, предоставив все проблемы своему старшему помощнику. Сказать, что Оуэн был в ярости, значило не сказать ничего.— Вы желали видеть меня, сэр? — он вошёл в каюту Полларда, борясь с желанием придушить этого болвана.— Завтра в шесть утра, — тот даже голову от записей не поднимал, всё набирал что-то в бортовой компьютер, — вы соберёте команду и сообщите, что мы возвращаемся на Землю на ремонт.Он глянул Чейзу прямо в глаза. Нагло и спокойно. Так, будто решение раскрыть парус и угробить корабль принадлежало не ему.— А затем, — продолжил он, чуть повысив голос, — вы извинитесь перед ними за то, что ослушались капитанского приказа и едва не погубили жизни каждого человека на этом звездолёте.— Что?.. — Оуэн решил, что ослышался. Не мог же этот хлыщ всерьёз такое говорить?..— Я приму вашу отставку, когда мы вернёмся в космопорт. На этом всё, — чёртов Поллард снова уставился в экран.— Это вы приказали поставить парус, сэр.— Это было здравое решение. Команду стоило испытать.— И поэтому вы послали её в пояс астероидов?— Это простое невезение.У Чейза на секунду потемнело в глазах. Здравое решение? Невезение?— Нет, это бездарная навигация, — рявкнул он. От бешенства он едва себя контролировал. — А ваши обвинения — откровенная слабость!Капитан взвился и шарахнул раскрытой ладонью по столу, легко промяв пластик. Оуэн отшатнулся. Такой реакции он не ждал, Поллард в последнее время напоминал ему андроида. А подобная перемена будила надежду на то, что он не совсем отмороженный, просто не хочет признавать своих ошибок.— Неслыханная дерзость! Да вы знаете, с кем говорите?! Моё имя — капитан Джордж Поллард. Поллард!Чейзу стало смешно. Капитан растерял всю свою ледяную броню, теперь перед ним стоял просто возмущённый и обиженный мальчишка, хоть и довольно взрослый — ему было что-то около тридцати.?Кто же тебя, такого инфантила, в капитаны-то пустил?? — подумал Оуэн. Такого капитана — нервного, дёрганого — хотелось только пожалеть. Он, видно, просто не знал, с чем имеет дело, но отчаянно боялся показать слабость и неопытность перед таким сбродом, как Чейз.— А вы, мистер Чейз, — продолжал Поллард, не замечая усмешки Оуэна, — сколько бы у вас не было нашивок на форме, всего лишь сын фермера, который одним нахальством выбил себе звание офицера. А теперь убирайтесь.У него и провал-то был всего на секунду. Просто дал злости, гневу и раздражению вылиться… Чейз пришёл в себя и моргнул. Рядом с ним, сантиметрах в двух, было лицо капитана и его испуганные глаза.Почему-то Поллард молчал. Оуэн втянул воздух, впервые почувствовав запах этого стерильного красавчика. Запах оказался приятным, но совсем слабым — как будто он пользовался одеколоном, а затем тщательно его смывал, устыдившись.?Хорошо хоть не успел ударить?, — подумал Чейз. — ?Не то выносили бы отсюда труп… А то и два…?— Я, значит, сын фермера? — спросил он вслух. Нужно было как-то разрулить ситуацию, но отпускать капитана не хотелось. Он, оказывается, представлял из себя ту самую идеальную жертву, которую они с Мэттью иногда обсуждали.У Оуэна была на этот счёт теория. Простая и спорная, Джой вечно говорил, что это полная чушь и варварство, но пока она работала на все сто. Люди вокруг делились на хищников и жертв, и речь шла не о том, кто опаснее. К примеру, президент торговой компании была типичной жертвой, но рулила остальными великолепно. А многие хищники отдавали себя науке какой-нибудь.Или взять вот того же Мэттью. Жертва. Он предпочитал не идти напролом, а действовать мягко. По эффективности такой подход был ничем не хуже, чем ?нахальство? Чейза, зато и уважения он добился куда большего.Пэгги, милая Пэгги, была той ещё хищницей. Оуэн часто видел, как складываются вокруг пары, и бывало по-разному. У них царило настоящее равенство и уважение. Они не держали друг друга мёртвой хваткой, давали свободу и доверяли безгранично.Так вот, в теории Чейза существовали некие эталоны. Идеальный хищник и идеальная жертва. Он часто шутил, что если такие сойдутся — жди беды. Сам он идеальным хищником не был, так, средней руки. А вот идеальная жертва сейчас болталась у него прямо перед носом и продолжала молчать.Он ещё раз вдохнул едва уловимый аромат дорогого одеколона и отпустил Полларда. Тот не говорил ни слова, только судорожно поправил форму. Оуэн хмыкнул и отошёл на два шага назад.— Вернуться в порт без единой капли нефти — ошибка, сэр. Не подобающая человеку с фамилией Поллард. Да и Чейз, если уж на то пошло. Лучше бы нам обоим потрудиться столько, сколько получится, наполнить корабль нефтью, вернуться через два года и распрощаться при первой возможности.Поллард смотрел на него исподлобья, тяжело и мрачно.— Поверьте, я этого желаю не меньше вашего. Но, конечно, решение за капитаном, — он развернулся и вышел.Чейз откуда-то отлично знал, что Поллард, во-первых, ни за что теперь не отступит от намеченного курса, а во-вторых — что их маленькая стычка останется строго между ними, и что ни один из них больше о ней не заикнётся.Юнга только что очнулся и жалобно просил Джоя отпустить его на службу. Оуэн, пригнувшись, вошёл в маленькую каюту, приспособленную под медпункт. Коек здесь было всего несколько, одну занимал Никерсон, а на второй сидел Мэттью.— Мистер Чейз, сэр! — пацан попытался подняться.— Да лежи ты! — раздражённо шикнул Джой и силой удержал Томаса на месте. — Чейз, скажи ему, что он совершенно точно не вылетит в открытый космос, если пропустит денёк, иначе его выпну туда уже я!— Я бы на твоём месте с ним не шутил, парень, — Оуэн усмехнулся. — Лежи и отдыхай, с кораблём без тебя ничего не случится. Мэттью, на пару слов.Они вместе вышли в коридор. Томас вытянул шею, но говорили они слишком тихо, чтобы их можно было услышать.Никерсон страдал. Он злился на себя за то, что ослушался приказа и побежал за старпомом. Злился за то, что не держался, что никак не помог команде, а теперь ещё заставлял мистера Джоя тратить на него своё драгоценное время. Хотя на него никто не сердился…Он вздохнул и потянулся. В глубине души возможность поваляться и выспаться его радовала. А ещё после всего пережитого совсем не хотелось отправляться в открытый космос чинить повреждения обшивки.Джой рассказал, что всё не так критично, но времени займёт довольно много. Они уже приближались к пределам Солнечной системы. Вскоре их ждала временная заморозка и переход на субсветовую скорость, а потом — толком неизведанные просторы Вселенной, где тишина и пустота изредка перемежается небольшими звёздными системами.Томас гадал, будут ли они пролетать мимо какой-нибудь чёрной дыры, будет ли возможность взглянуть на туманности — пусть он видел их на фотографиях сотни раз, вживую всё-таки интереснее…И ещё ему хотелось сделать шаг по другой планете. Ступить туда, где не было ещё никого живого. Он как раз последней ночью дочитал перевод какой-то очень старой книги, где рассказывалось про необитаемый остров. Джой утром громко ругался, говорил, что оторвёт ему голову, поэтому сейчас Никерсон маялся от скуки и пытался поверить в то, что когда-то люди не знали даже собственной планеты.Галактическую историю он знал неплохо. Тем более, что сложной она была только до двадцать восьмого века, когда наконец были освоены Венера и Марс, когда люди перестали делить свою планету на кусочки и разбрелись кто куда по просторам галактики. Политика в том виде, которая существовала тогда (какой-то кошмар, по мнению Томаса), стала адекватной и мирной. Кое-где, конечно, вспыхивали конфликты, но гасили их обычно своими силами.Всё дело было в том, что теперь конкуренция была не столько за ресурсы, сколько за освоение новых выгодных способов их добычи. Торговая компания процветала, почти полностью задавив конкурентов, потому что они скупали себе всех лучших пилотов.Никерсон перевернулся на бок, пока не видел Джой. У него начала затекать спина.— Эй, дружище, ты как? — в дверях каюты показались чьи-то кудри. Томас развернулся обратно.— Барзилай! — обрадовался он. — А мистер Джой разрешил?..— Разрешил, у нас обед, я решил заскочить к тебе. Что там произошло? Слухи ходят, что ты чуть ли не мистера Чейза от смерти спас.— Такие слухи? — Никерсон покраснел. — Ерунда, я просто болтался у него под ногами…Он коротко рассказал Рэю о том, что произошло в коридоре при разгерметизации. Барзилай, в свою очередь, вывалил на него ворох информации о том, что творится на корабле. Выходило страшновато.— Капитан был в бешенстве. Я думал, он нас вовсе в порт развернёт, тупица Коффин ходил, как павлин, и говорил, что знал, что так и будет. А пока всё вроде нормально. И мистер Чейз довольный, я его только что видел. Видать, договорились, а? Ты как думаешь?— Плохо, — признался Томас. — Голова болит.— Да, крепко тебя приложило. Тебя когда в лазарет тащили, я уж думал, ты совсем… того. Не двигался и не дышал почти. А теперь вроде ничего, — он помолчал. — Слушай, можно тебе секрет сказать? Только никому!Никерсон кивнул. Секреты он любил, да и хранить их умел прекрасно. В академии ему частенько рассказывали разные тайны, зная, что он ни за что никому не выдаст.— В общем, — свистящим шёпотом заговорил Барзилай, — в команде разное говорят. Понимаешь, на ?Эссексе? никогда такого не было, чтобы куча поломок. А мы ещё из системы не вышли — уже три неприятности.— Это какие? — не понял Томас.— Ну, смотри, поломка системы охлаждения — это раз, — Рэй начал загибать пальцы. — Потом пояс астероидный, это два. А сегодня утром один из матросов едва не помер — подавился каким-то куском пластика, вот откуда он мог взяться, а?У Никерсона мурашки по спине побежали.— Ты к чему это всё?.. — он испуганно смотрел на Барзилая, а тот явно был очень доволен произведённым эффектом.— А вот к чему. Вдруг среди нас вредитель?— Ты что несёшь? Дурак! Кому надо так портить экспедицию?— Ну уж не знаю… Может, Коффин бесится, что его никто не любит. Может, капитан нам такую выволочку устраивает. А может, мистер Чейз злится, что капитан — не он, и решил нас всех угробить…— Мистер Чейз вовсе не такой! — Никерсон оскорбился так, что даже плакать захотелось. — Не смей так о нём говорить, ясно?! Никогда больше не говори так при мне о мистере Чейзе!— Ладно тебе, я ж просто предположил, — Рэй стушевался. Он, видно, не ожидал такой бурной реакции от Томаса. — Ты это… Выздоравливай. Нам народа не хватает, едим посменно. Здорово корабль потрепало.— Здорово, это точно, — буркнул Никерсон. У него окончательно испортилось настроение. Барзилай поспешно ушёл, а Томаса поглотили тяжёлые мысли.?Неужели правда кто-то специально пакостит?.. Да нет, не может быть, глупости. Но вдруг правда?..?Он повернулся на бок и прикусил нижнюю губу, нащупывая языком незаметный шрамик, оставшийся от этой детской привычки: однажды, нервничая, он прокусил себе губу насквозь.?Странно ведь. Капитан знал, что мы идём к поясу. Ему и мистер Чейз, и Джой говорили… А он не послушал. Что, если он — сумасшедший?..?Томас потянулся к ящичку, закреплённому в изголовье. Ремни мешались, но отстегнуть их он никак не мог, нужна была личная карточка Джоя. Ящичек принесли ещё накануне, здесь хранились все его личные вещи.Под оказался ещё и заряжен. У Никерсона всё внутри потеплело — должно быть, постарался заботливый Мэттью. Он, конечно, прикидывался строгим и серьёзным, но Томас видел, как он опекает каждого члена экипажа. Даже Генри Коффина.— Психоз, основные симптомы, — отчётливо произнёс Томас в микрофон. Данные высветились на небольшом дисплее. — Нет, прочитай мне вслух, пожалуйста.Ему не нравилось слушать механический, неживой голос пода, но выбора не было. Если бы Джой увидел, как он читает самостоятельно, не выпустил бы из лазарета до конца полёта, а то и вовсе высадил бы на какой-нибудь планете в соседней системе…— Психозы подразделяются на эндогенные, органические…Через час прослушивания информации голова загудела страшно. Думать пока было тяжеловато, но вот в том, что у капитана всё-таки шизофрения, Никерсон был теперь уверен на все сто процентов. Или даже больше. Все симптомы — как на ладони, Томас не понимал только, как другие этого не заметили. Разве что Барзилай, но ему знаний не хватило всё понять.?Поскорее бы меня Джой выпустил отсюда?, — тревожно думал юнга. Он уже придумал, как будет действовать. — ?Будет сложно, конечно, а если поймают — конец, но попробовать надо…?Мэттью вошёл к нему как раз вовремя, Томас успел спрятать следы своего неуёмного любопытства и теперь лежал спокойно.— Как себя чувствуешь? — Джой тронул его лоб и проверил показатели датчиков. — Тошнота есть? Голова болит?— Всё нормально, сэр, — Томас глянул на него умоляюще. — Пожалуйста, можно мне уже выйти отсюда?— Я же просил называть меня Джоем, — он улыбнулся. — Ладно. Только если станет хуже…— Конечно, обязательно, я приду, честное слово! — едва только ремни были расстёгнуты, Томас выбежал из лазарета, в коридоре наткнулся на старпома, путано извинился и скрылся за поворотом. Оуэн рассмеялся: мальчишка был невозможно неловким, но это не раздражало, а как-то умиляло, что ли.— Не рановато ты его выпустил? — он вошёл в лазарет, привычно пригибаясь.— Переживёт, — отмахнулся Джой. — Между прочим, он вырос на пару сантиметров.— Это нормально? — Чейз нахмурился.— Атмосфера. Надышался нашим воздухом, у них на Шайре состав другой… Не состарился бы, — Мэттью усмехнулся.— Переживёт, — повторил за ним Оуэн. — Ты вроде выпить хотел.Джой без лишних слов достал здоровую флягу со спиртом. Закупался он для медицинских целей, но в количестве чуть большем, чем нужно. Раз эдак в десять. Спирт разводили слабо, лишь бы не сжечь глотку, так что в голову он ударял быстро и приятно.— Ты двери точно заблокировал? — Чейз расслабленно откинулся на стенку. — А то принесёт нелёгкая капитана…— Заблокировал, — язык у Мэттью слегка заплетался. Смотрел он сквозь прикрытые веки, и сейчас радужка у него сливалась по цвету с белками. Выглядело это жутковато. — Дался тебе этот капитан.Оуэн только хмыкнул.— Как Пэгги? — неожиданно спросил Джой. — Слышал, у вас наметилось очередное пополнение?— Ага, девочка, — с удовольствием проговорил Чейз. От одного упоминания жены у него поднялось настроение.— Уже и пол узнали? — Мэттью улыбнулся, но как-то невесело.— Да, у неё уже срок приличный. А ты так никого и не нашёл?— Куда мне? Я же постоянно в невесомости, как грёбаный космический волк…— Космический придурок ты, — беззлобно ответил Оуэн. — Нам с Пэгги вылеты не мешают, в чём проблема завести себе кого хочешь?Джой пожал плечами. Чейз знал, что у друга хронически не складывались отношения. Вроде был какой-то парень с синей кожей, из старых переселенцев, но расстались они грязно и некрасиво.— Я хочу всерьёз и надолго остепениться. С вылетами так не получится.— У нас с Пэгги…— У вас с Пэгги свободные отношения, я помню. Это не для меня. Не хочу думать о том, что мой партнёр с кем-то гуляет на стороне, пока я охочусь за нефтью.Оуэн вздохнул. У них с женой и правда была давняя договорённость: всё, что происходит в космосе, остаётся в космосе. Это на Земле они оба ни на кого, кроме друг друга и детей, не смотрели. А в долгих вылетах могло случиться всякое, либидо у них обоих зашкаливало, иногда находился кто-нибудь, с кем можно было безбоязненно спустить пар.— Через пару недель выходим из системы, а Поллард до сих пор не сказал, куда мы направляемся, — Чейз решил сменить тему, чтобы Джой не скис окончательно. Их совместные попойки заканчивались обычно по двум сценариям: они либо шли бить кому-нибудь морды, либо Оуэн отваливался спать, а Мэттью углублялся в свои мысли и несколько дней после этого ходил хмурый.— Я тебе больше скажу. В бортовые компьютеры курс не вбит.— О чём только этот кретин думает? — Чейз шумно выдохнул и зачем-то посмотрел на свою ладонь.— Не нравится мне это. Летим непонятно куда… Не уверен, что он знает самые хлебные места.— Уверен, что не знает, — подхватил Оуэн. — Лишь бы команду и корабль не угробил. Выживет — ему ничего не будет, сам понимаешь, кому отвечать придётся…— Нам, — мрачно кивнул Джой. — Причём головой.— Мне за этот вылет обещали пятнадцатую часть, и я её получу, даже если придётся бросить Полларда в открытом космосе, — язык начал заплетаться, и Чейз с сожалением допил остатки разведённого спирта. Следовало сохранять здравый рассудок на случай какого-нибудь форс-мажора.— Ты никого не бросишь, Оуэн, — тихо и спокойно сказал Мэттью. Слишком хорошо его знал, поганец.— Твоя правда, — послушно согласился Чейз. — Я скорее сдохну, чем позволю кому-то из ребят погибнуть.Он тяжело поднялся на ноги. Его повело в сторону, но удержаться всё же получилось.— Пойду посплю хоть немного. И тебе советую, слышишь? — он потрепал друга по плечу. Тот слабо улыбнулся и кивнул. Оуэн ему не поверил, но уговаривать не стал, толку не было.Отправился к себе. Команда уже дрыхла вовсю, они славно потрудились, жаль только, что на ремонт ушло слишком много времени. Барзилай, которому на сегодня выпала ночная, клевал носом и даже не заметил, как Чейз прошёл мимо.?Завтра устрою ему взбучку?, — лениво решил Оуэн.Дверь в каюту капитана была приоткрыта, оттуда лился свет.?А этому-то чего не спится?..?Чейз почувствовал глухую неприязнь. Как будто то, что капитан оказался таким же, как он сам, полуночником, было чем-то неправильным.Поллард молча сидел в своей каюте и что-то записывал в бортовой журнал. Записывал, как ни странно, по старинке, не диктовал — писал от руки. Конечно, компьютер наверняка распознавал большую часть каракулей, но кое-что ему уж точно приходилось повторять по нескольку раз.Оуэну бесконечно сильно хотелось дать этому уроду по морде. За всё сразу и ни за что одновременно. Капитан ни в чём не был виноват перед ним, должно быть, он и сам оказался жертвой обстоятельств, — но всё же он эти обстоятельства олицетворял.Вся семья Поллардов. Вся грёбаная переоценённость правил, семейных традиций и прочей косной, тяжёлой, мутной, как болото, чепухи — в лице одного офицера.Капитан поднялся из-за стола. Оуэн чуть отступил от двери, чтобы его не заметили. Причину прихода в каюту капитана он бы придумал быстро… да что там, и придумывать бы не пришлось, взять хотя бы курс корабля… но именно сейчас хотелось остаться незамеченным.Поллард прошёлся по каюте и плавно выбрался из форменной куртки, оставшись в светло-серой водолазке, хотя большинство предпочитало таскать под формой обычные майки. Куртку сразу закрепил на стене ровно и аккуратно. Некоторые матросы этого не делали, а при отказе гравитационных блоков вылавливали свою одежду где-нибудь в коридоре.Водолазку Поллард снимал, ругаясь сквозь зубы. Но даже ругался он стерильно, вымученно, как будто в детстве никогда этого не делал, а подслушать и научиться было не у кого. Впрочем, так, скорее всего, и было. Он словно знал, что так принято — ругаться, если что-то не получается, — и старательно всё выполнял.Рот у Чейза наполнился слюной. На спине капитана он заметил яркие красные полосы и ссадины, как будто он не то трахался с кем-то не в меру пылким, не то был склонен к самобичеванию. Второе было логичнее — если кто из команды и запрыгнул к Полларду в постель, об этом все бы давно знали.?А может, он своего кузена раскладывает?..?Он сглотнул. Фантазия работала слишком уж бурно, в особенности после выпитого: Оуэн хорошо представил и капитана, и несносного Коффина без одежды, в постели, у стенки или даже прямо на столе. Ему стало до крайности любопытно, издаёт ли Поллард хоть какие-нибудь звуки, или молчит и держится до последнего.Чейз неловко переступил с ноги на ногу, форма зашуршала. Капитан встревоженно обернулся на дверь. К счастью, поворот коридора был совсем рядом, и Оуэну удалось до него добраться вполне бесшумно. Прижимаясь к пластиковой прохладной стенке, он зажмурился и закусил губу. Поллард не стал выходить из каюты — верно, решил, что ему почудилось — но всё ещё стоял в дверях.?Да чего сердце-то так колотится? Не больно он страшный…?Чейз задержал дыхание. Через несколько бесконечно долгих секунд дверь в каюту капитана всё же закрылась.?Спать пошёл?, — решил Оуэн. — ?Пора валить отсюда к чертям…?Он тихонько прошёл по коридору дальше. Служебные помещения — трюмы, лазарет, кают-компания — располагались в противоположной части от жилых, в другой части. Оно и логично — в случае разгерметизации важна была команда, а не груз или провизия.В отсеке наблюдения кто-то сидел прямо на полу, прижавшись лбом к гигантскому иллюминатору. Эта стекляшка здорово снижала прочность корабля, но давала возможность видеть потенциальные пункты добычи не только спереди, но и сбоку. По тёмным вихрам на макушке Чейз узнал юнгу.— Никерсон, — поприветствовал он, входя. Они как раз проходили мимо Сатурна. Гигантские кольца для него самого были уже привычными, потрясли в первый вылет — и всё.— Мистер Чейз!.. — юнга попытался было вскочить, но Оуэн успел его удержать за плечо.— Сиди уже.Томас чуть подвинулся, давая ему место, и Чейз тяжело опустился рядом. Опьянение постепенно отпускало, но ложиться спать пока не стоило, иначе вся команда рисковала наутро познакомиться с похмельным старпомом.Юнга осторожно, почти незаметно потянул носом воздух. Вопросов, умница, задавать не стал.— Завтра устрою отработку в открытом космосе, — зачем-то сказал Оуэн и тут же мысленно выругался. Об этом он не собирался говорить никому, доложил вскользь капитану, а тот не возразил. — Учти, информация конфиденциальная.Исправился, но поздно. Никерсон весь подобрался, глаза загорелись.?Мэттью меня за этого убьёт?, — тоскливо подумал Чейз. Башкой Томас ударился капитально. У Оуэна мороз по коже пробежал, когда он вспомнил, как тащил юнгу в лазарет. Тот болтался у него на руках безвольно, а между закрытыми не до конца веками влажно поблёскивали белки. Казалось, что всё, кончился бедолага Никерсон.А теперь он сидел тут такой бодрый, радостный и взволнованный, что отказывать ему в вылазке в космос было как-то неудобно.?Проверю с утра его показатели?, — решил Оуэн. В конце концов, давать кому бы то ни было поблажки из жалости — хуже не придумаешь.— Сэр, а что мы… — нерешительно начал Томас, но Чейз перебил:— Завтра всё узнаешь.Юнга послушно кивнул и уставился в иллюминатор. Он грыз губу, и по всему было видно, что его что-то ещё беспокоит.— Ну чего ты киснешь? — Оуэн неловко потрепал Никерсона по плечу. — Иди-ка лучше спать. Подъём рано.— Да я выспался… — Томас ещё немного помялся, но только вздохнул, не стал делиться. — Спокойной ночи, мистер Чейз.Оуэн остался в одиночестве. Теперь, когда команда почти полным составом видела сны, можно было послушать звуки корабля. Они странным образом успокаивали. В отдалении шумели агрегаты, тихонько ворчал гравитационный блок, тихо гудела от перепадов температуры обшивка. Из-за широченных колец Сатурна показалось яркое Солнце. Умная бортовая электроника затемнила стекло иллюминатора, но недостаточно быстро. Чейз долго моргал, перед глазами плыли чёрные пятна, зато протрезвел уже окончательно от такой-то встряски.Перед сном отправился в душевые. Несколько раз проверил дверь на герметичность, изолировал отсек вентиляции. Допустить ерундовую промашку, которая могла повлечь за собой полный крах, он не мог. Не мог — и всё тут. Роль неудачника занял Поллард, причём, возможно, ещё до своего рождения.Оуэн врубил воду, бездумно сунул под неё руку, тут же выдернул и разразился отборным матом. Какой-то кретин забыл переключить с горячей на холодную, а нагревательные элементы, заменённые при последнем техобслуживании, работали слишком уж хорошо. На левой кисти кожа покраснела и вздулась.— Блядь, — с чувством сообщил Чейз непонятно кому. Кое-как, дыша от боли сквозь зубы, разделся и всё же влез в кабинку. От прохладной воды стало немного легче, не столько физически, сколько морально.Так было всегда, сколько он себя помнил. Порой отчим — хороший мужик, но уж больно занудный — начинал капать ему на мозги, и единственным методом успокоения было сунуть ладони под кран. Гнев тогда будто вытекал сквозь кончики пальцев, а если посидеть подольше — можно было впасть в какое-то подобие транса. Порой он даже засыпал в ванной, прижимаясь виском к прохладному влажному крану.Сейчас с него стекала усталость. Оуэн закрыл глаза и подставил лицо крупным тяжёлым каплям. Единственное, чего ему не хватало — чтобы в поддоне кабины собиралась лужица. Здесь вся жидкость всасывалась насосами, едва достигая ступней, и ноги толком не отдыхали.Проторчав под душем с четверть часа, он нехотя переключил кабину на режим сушки. Плотные струи воздуха неприятно скользили по коже, но так было нужно.Однажды, в бытность Чейза юнгой, он видел, как нелепо погиб матрос, который вдохнул каплю воды. Откачать его не успели. Труп закрыли в одной из комнат трюма, в капсуле, и ходить по коридорам было страшно до невозможности. Всё время казалось, что матрос вот-вот проломит стену и начнёт гоняться за ним.Смешно. Какой только ерунды он тогда не боялся. Первые же серьёзные неприятности отрезвили, показали, что опасаться в космосе стоит чего и кого угодно, но только не мёртвых тел тех, кто отправляется с тобой в полёт.Над выходом из кабинки зажёгся зелёный свет. На всякий случай Оуэн ещё раз прогнал режим сушки, выбрался с чем-то вроде стога сена на голове. Кожа зудела, а на руке ещё и ныла. Он наскоро смазал ожог мазью и кое-как замотал бинтом. Скулы сводило от зевоты. На сон оставалось мало времени, но Чейз решил всё-таки поберечь силы и подремать хоть немного. Вырубило его моментально, но так везло не всем.Через коридор от него в своём спальнике ворочался Томас. Он всё не мог успокоиться, раз за разом прогонял в уме план спасения экипажа ?Эссекса? от чокнутого капитана. План этот казался ему то гениальным, то невыносимо глупым.?Если поймают — крышка?, — от этой мысли мороз шёл по коже. Зато Никерсон точно знал, что старпом в случае успеха будет очень доволен. Конечно, ему сразу придётся взять на себя обязанности капитана, но ведь именно этого мистер Чейз и хотел вроде бы…Томас в очередной раз перевернулся, подумал мельком, что скоро такими темпами дыру протрёт в спальнике, и шумно вздохнул. Спать не хотелось. Хотелось немедленно действовать, но в одиночку это было не очень-то безопасно.?А, была не была?, — он решительно выбрался из спальника, помялся на пороге, но всё-таки отправился к служебным помещениям, вздрагивая от каждого шороха. По дороге едва не схлопотал инфаркт, инсульт и шут знает что ещё, потому что некоторые матросы спали слишком уже беспокойно. Кто-то храпел, кто-то стонал не то от кошмара, не то наоборот, один заковыристо ругался, поминая чьих-то родственников до седьмого колена включительно.В служебных помещениях Никерсон наконец выдохнул. У него лопатки сводило от напряжения. Нужные медикаменты нашлись быстро: всё-таки Мэттью Джой свои обязанности выполнял замечательно.Томас высыпал в карман формы несколько упаковок таблеток и аккуратно заполнил образовавшуюся пустоту своими витаминами. Мама насовала ему целую кучу с собой. Говорить о том, что в корабле питание будет вполне сбалансированное, было бесполезно.— Две недели до выхода из Солнечной системы, — бормотал себе под нос Никерсон. — Значит, две таблетки ежедневно, это чуть больше упаковки, а остальное — в питательную смесь для криокамеры…По его расчётам выходило, что к моменту выхода из криосна капитан будет вполне вменяемым.?Тогда и сознаюсь?, — вздохнул Томас. Совесть не позволила бы ему всю дорогу прикидываться, что к чудесному перевоплощению капитана он отношения не имеет, а в это самое перевоплощение он верил на все сто.Неожиданно в медблоке зажёгся свет. Ноги у Никерсона подкосились, а рука на автомате закрыла аптечку.— Т-ты что тут делшь? — невнятно спросили у него. Оборачиваться не хотелось. Кто-то вошедший — голоса он не узнал — так и стоял на пороге.— Я за снотворным пришёл, — еле слышно ответил Томас и зачем-то добавил: — не спится.— Вот дурак! — с чувством ответили за спиной. — Т-тебе н-льзя! Со-тряс!— Извините, больше не буду, — покаялся Никерсон и всё-таки обернулся.В дверях медблока стоял Джой. Впрочем, ?стоял? — громко сказано: он держался за дверной проём и заметно шатался. Глаза у него были красные, воспалённые, но сухие.— Иди спать, — почти нормально произнёс Мэттью и тут же всё испортил, громко икнув. Томасу стало смешно, наверное, от нервов.— Иду, — он заторопился к выходу, с трудом сдерживая истеричное хихиканье. Джой привалился к косяку, но Никерсон выйти не успел: его схватили за плечо.— Слушай, юнга, — неожиданно трезво проговорил Мэттью. — Никогда не влюбляйся. От этого один геморрой. Понял?Спиртом от него разило так, что у Томаса глаза заслезились. Он не понял, к чему вообще всё это было сказано, кивнул на всякий случай и попытался было вернуться в каюту, но Джой держал крепко.— Пустите, — прошептал Никерсон, — пожалуйста…Мэттью как-то удивлённо уставился на свою руку и разжал наконец хватку. Томас рванул к себе, гадая на ходу, с чего он получил такое странное предупреждение.Зато спать ему захотелось неимоверно. Дрожь отпустила, адреналин схлынул, оставив неприятную слабость. Переложив капсулы с лекарством в личный шкафчик и сменив код, он забрался в спальник.?Интересно, он вообще вспомнит, что видел меня?..? — думал он, засыпая.