Мафия!ау 13 Дауд (1/1)

До площадки он идет пешком, чтобы собраться с мыслями. Все уже на месте, Дауд в тихом гомоне перешептываний выхватывает и имя телохранителя, и Делайлы, за которой они так усердно охотились. Его видят и тут же затихают. Опускаются на одно колено, приветствуя. Дауду привычно, это часть их этики, но со стороны наверняка смотрится эффектно. Начать он хочет совсем не с успехов. С ухода Лерк, он так и не поговорил со своими людьми об этом. Лишь с теми, с кем в этой кутерьме удавалось пересечься лично, да и то, заговаривали об этом не все, не охотно. У него в голове структура отличного монолога, который можно свести к короткому ?если хотите, можете катиться на все четыре стороны?, но он смотрит на свою семью, глаз от него не отводящую, и понимает, что хотели бы, уже ушли. Они достаточно самостоятельны. Этот пункт он опускает и чувствует невероятное облегчение.—?Завтра мне нужны все, кто не задействован в патрулях, чтобы зачистить Бригмор. Ведьмы потеряли предводительницу, но вряд ли упустят шанс отмстить. Справиться с ними будет легче, но действуйте группами по четыре человека, не трогайте то, что не вызывает у вас доверия. План усадьбы я разошлю на ваши смартфоны. Томас, проконтролируй. Так же, Коннор и Даниэль, вы будете присматривать за Эмили Колдуин. Посменно, в отсутствии ее отца, естественно. —?Вот это тоже нужно вынести в отдельную тему. Дауд шкурой чувствует недовольство его Семьи, чужаков по понятным причинам не любившей. Об особенностях этих чужаков даже упоминать не стоит.—?Аттано?— гость и союзник. Он просил моей помощи, я ему ее предоставил, потому что в данный момент нам стоит подумать не только о сохранении семьи, но и о ситуации в городе в целом. Поэтому будьте в меру радушными хозяевами. Но и из виду его не теряйте. Рульфио, продолжай следить за Аттано вне территории базы. —?Позицию Дауд вырисовывает простую и понятную. Он не доверяет Корво Аттано так же, как Корво Аттано не доверяет ему, но они поддерживают мир, потому что это выгодно обеим сторонам. Они сделали достаточно для того, чтобы попытаться этот мир выстроить, и Дауд сомневается, что в ближайшее время кто-то из них захочет его расторгнуть. У его семьи нет особенных причин для того, чтобы невзлюбить бывшего телохранителя. Да, задетое самолюбие патруля и одного из самых старших китобоев, конечно, не добавляет им удовольствия от нахождения с Аттано на одной территории, однако, это не повод для того, чтобы попытаться его убить. Другое дело?— то, что они здраво опасаются его так же, как опасаются любого чужака, чьи намерения не понятны, а сила превосходит. Еще они хорошо понимают, что Аттано есть за что мстить. Но Дауд для себя уже все решил. И семья последует за ним, поэтому, когда он заканчивает освещать последние события и раздавать долгосрочные поручения, которые не требуют личного общения, но чувствует, как атмосфера, наряженная, совсем не привычная Радшору, теряется в гуле расходящихся и исчезающих людей. Никто не посмеет спросить уверен ли он, потому что это будет в первую очередь сомнение в лидере, а ни один китобой,?— пожалуй, кроме Лерк,?— не может сомневаться в Дауде. Рядом с ним остается Томас и Рульфио. Первый, чтобы обсудить операцию, которой ему придется командовать, второй мнется, глаза прячет, знает, что оплошал, но рабочий телефон ему забрать необходимо.—?Сам заберешь у Аттано. Заодно скажешь, что он может быть свободен. —?Дауд произносит это таким тоном, что сразу ясно?— это наказание. Совсем смешное и маленькое, потому что Дауд не может злиться на то, что его обвел вокруг пальца настоящий меченый, они оба это понимают, но приказ есть приказ, Рульфио исчезает, а Дауд идет в свой кабинет, разбираться с Томасом. Он еще не решил, пойдет ли завтра со своими людьми. Он уверен в Томасе, что-то подсказывает Дауду, что его стоит больше включать в подобную работу. Возможно, он начинает готовить себе преемника. К концу дня от разговоров начинает предательски саднить в горле. Дауд откидывается в кресле и массирует виски. Все, с него на сегодня хватит, хотя он ожидает еще одного гостя, вряд ли Аттано проигнорирует приоткрытую дверь, если наберется смелости шататься по Радшору, в котором вдруг начали закрываться другие двери, раньше всегда открытые, потому что прятать от своих было нечего.