Мафия!ау 12 Вместе (2/2)
— Томас! Объяви общий сбор через пятнадцать минут. И найди кого-нибудь, пусть приведет в порядок старую комнату Лерк.
Знакомый Аттано светловолосый юноша, как и в тот раз струной напряженный, возникает рядом с Даудом, будто только этого и ждал. От него это не укрывается, он хмурится, кидая на подчиненного недовольный взгляд — нечего пасти его, словно заказ, но Томас делает вид прилежный и заинтересованный, будто не понимает, чем недоволен Мастер. Принимает поручение, коротко кланяется, полностью игнорируя присутствие Аттано и даже взгляда на него не бросая, доходит до двери, следуя, наконец, правилам этикета, оборачивается, уже держась на металлическую ручку, демонстрирует спине Аттано средний палец и исчезает исполнять приказ. Никто и никогда в любой другой ситуации просто не посмел бы так сделать, а Дауд бы не проигнорировал, но сейчас он позволяет себе коротко усмехнуться, потому что он с Томасом, который точно, паршивец, весь разговор слышал, был солидарен.
Это разряжает обстановку. Дауд устало вздыхает, расслабляет плечи и откидывается в кресле.— Иди за дочерью, Аттано. На реке достаточно сильные ветра, чтобы успеть основательно продрогнуть, если сидеть без движения.
— Подожди... ты предлагаешь нам остаться здесь? На это Корво не рассчитывал: продемонстрировать не враждебность своих намерений, может получить право пользоваться той квартирой, где они уже ночевали, и знать, что его не прирежет первый же встреченный член банды — да. Но такое...
Что бы то ни было, несмотря на роль Дауда в прошлом, безопаснее места для них во всем Дануолле сейчас не найти.— Я не знаю, как к этому относиться. — Аттано выдыхает совершенно честно и несколько обескураженно, но уже поднимается по направлению тому окну, из которого пришёл.
Эмили даже не требуется звать. Подтянувшись с неожиданной для тощих ручонок ловкостью, она вылезает из трещины в стене, стоит Корво показаться на помосте. Внутрь кабинета она проходит, горделиво выпрямив спину — всегда ведёт себя так, если ей страшно, и Аттано не отстаёт от девочки ни на шаг. Ещё в лодке они проговорили все вероятные исходы, но все же Эмили запинается, увидев Дауда. В его глубокое кресло садиться сама не своя — молчаливая и бедная, наверняка воспринимает происходящее, как неприятную процедуру, которую нужно пережить с достоинством. Корво опирается на спинку позади, складывает руки на груди, и вопрошает, как обычно, мрачно:
— Где нам следует быть во время вашего ?сбора?? Они пришли на территорию Дауда. Кто бы что ни говорил, и как бы кто ни был вооружён — отдают себя его власти. Это очередной знак вежливости. Аттано знает, как дорого стоит уважение подчинённых, тем более, когда все они — ошалевшие от своей молодости, силы и безнаказанности убийцы. Дауд правильно загоняет Китобоев в строгие рамки жесткой дисциплины, иначе нельзя, и глупец тот, кто захочет эту систему нарушить. Вся ситуация — нонсенс, Корво не совсем понимает как до этого дошло, но не на это ли намекал Чужой? Явись разбитый тюрьмой и личным горем телохранитель к нахальному наемнику месяц назад — кто-то из них уже был бы мертв. Но раз уж теперь они другие люди, и действовать надо по-новому. Дауд смотрит на Корво задумчиво. И ведь правда, не в рабочем же кабинете их оставлять. Это почти приглашение, мол, набирайте на нас компромат, телохранитель. Да и Дауд, по-своему брезгливый, чувствует легкое раздражение от того, что кто-то может рыться в его вещах.— Доведу вас до комнаты, там подождете. Он бы мог показать их Семье, доступно объяснить каждому Вейлеру, чтобы те свою кровожадность поумерили. Это было бы похоже на то, как владельцы волкодавов тычут пальцем в новых гостей, говоря: ?фу, нельзя! Свои!?. И это, конечно, смешно, хотя бы потому что никто такой жест не оценит. Лично-семейное должно оставаться личным и семейным, а деловое должно оставаться деловым. Поэтому, пусть Аттано с дочерью займётся обживанием комнат, выделенных им, а сам Дауд спокойно поговорит с семьёй, потому что поговорить есть о чем. Он встаёт, чувствуя нарастающую от напряжения головную боль.— Держи дочь поближе и не отставай. — советует на всякий случай перед тем, как открыть дверь. Он всегда запирает кабинет на ключ, хотя знает, что это никого не остановит.
Радшор днем привычно пуст. Пара новичков не будет шататься у Мастера под носом, а у всех остальных всегда найдется чем заняться. База, как любой хорошо отлаженный механизм, живет своей жизнью и без участия мастера.
Комната Билли, на правах его правой руки, располагается относительно неподалеку, на том же этаже. Дверь открыта, за ней переговариваются двое, шуршат-стучат чем-то. Прямые приказы Дауда всегда выполнялись быстро, но сегодня все отличаются особой расторопностью.
Естественно, никто из старших Вейлеров заниматься такой ерундой не будет, пригнали несуразного Чучундрика, вечно заикающегося, но подающего большие надежды стрелка, и Клеона. Они отработанно приветствуют Мастера, бросая свое занятие, склоняют головы, но видно, как они косятся на его спутников. Дауд едва заметно кивает, разрешая больше вольности, оба тут же расслабляются, Клеон бодро рапортует, что все готово, вещи вынесли уже давно, чистоту поддерживали.
— Дневники нашли? — он знает, что Лерк, копируя его манеру, вела бумажные дневники. Для нее просто прихоть, тогда как для Дауда гарант сохранения личных данных. Он достаточно знал Чужого, чтобы представлять возможности опытного хакера, даже не обладающего гением барного бога. Дауду интересно. Он все еще не может понять причин, хотя те и были названы ею лично. Ему хочется заглянуть к Билли в душу, а бумажное ее отражение — лучшая возможность. Но записки исчезли вместе с ней, или же были спрятаны слишком надежно.
Клеон отрицательно трясет рыжей головой, и Дауд отпускает их коротким отработанным взмахом руки. Среди молодых не было такой жесткой неприязни к Аттано и его дочери, наверное, потому что их в суть конфликта посвящали лишь поверхностно. Но это и не плохо.
— Располагайтесь. Когда закончим, пришлю кого-нибудь. — Вейлер отдает Аттано ключ, и, не тратя времени, исчезает, выбираясь через открытое окно на улицу.
Корво кажется, что он стал свидетелем очень личной сцены. Так ощущался этот короткий повседневный разговор на пороге пары пустоватых и чисто выметеных комнат. Не то чтобы он хорошо изучил Дауда, но чувствует, как предмет разговора неприятен и важен ему. Китобоев в масках сложно воспринимать как живых людей. Сейчас же Аттано с легкой оторопью понимает, что парнишки на службе у Дауда — почти дети. По крайней мере, эти двое. Ненамного старше Эмили, но обучаются ремеслу убийцы. Опыт, который оставит неизгладимый след в их жизни. Корво никогда не был великосветским снобом, он знал, как выглядит город с изнанки, и не решился бы по-человечески осуждать этих ребят. Не уверен даже, что осуждает Дауда, дающего им какую-никакую альтернативу смерти в чумных бараках. Эмили заметно расслабляется, как только они остаются одни, в глазах появляется знакомый живой блеск. Она обходит по-спартански обставленную комнату, большинство мебели в которой импровизировано, разглядывает завалявшиеся в углу лепестки бордовых роз, находит стопку книг, ровно сложенную на полу.— Ты правда останешься здесь, как он сказал, Корво?Аттано лишь усмехается в ответ:— Главное, останься ты, чтобы мне не пришлось отвлекаться. Искушение проверить неожиданных союзников зудит и манит, но обманывать едва-едва наметившееся доверие будет очень глупо. Да и дразнить Дауда на глазах его людей Корво не хотел бы. Дело за малым — не попасться никому на глаза.