Мафия!ау 11 Дауд (2/2)
Когда перед ним предстает Билли Лерк, безбоязненно смотрит ему в глаза, бросая очевидный вызов, он на мгновение теряет себя. На площадке стоит оглушающая тишина, бледные от всплеска магии китобои отходят на шаг назад, даже уверенность Лерк меркнет.
Ему плевать на то, что Лерк назвала его слабым. Это не то оскорбление, которое он бы не пережил. Но сам факт предательства, такого очевидного, провернутого прямо у него перед носом, бьет под дых, приговором опускается на шею.
Он не думает об этом сейчас, но потом задумается, что именно тогда понял Аттано. Он мог бы убить. Но это слишком просто. Мгновение острой боли — ерунда, ему хочется заставить ее понять все.
Дауд убирает руку с пистолета очень медленно, смотрит Лерк в глаза, наслаждаясь плохо скрываемым страхом, а потом говорит убираться.
Китобои не перечат, хотя большая часть не разделяет его решения. И они отчасти правы, такие предатели должны гнить. Дауд, правда, предпочитает, чтобы заживо.
В своем малодушии он никому не признается. Он бы не смог убить ту, кого воспитывал с самого детства.
Чтобы отвлечь себя и других, Дауд делает упор на те самые данные, добытые им на злосчастном балу. События проносятся стремительно, и, хотя за эти четыре дня он успевает многое, возможно, Лерк была отчасти права, и Дауд сильно сдал свои позиции как лидер.
Только перед самым отплытием в Радшор он вспоминает об Аттано, до этого было некогда. Последние их расставание не оставляло сомнений, что сотрудничеству между ними не быть далее возможным. Но Дауд решает, что вмешался достаточно. Перечить естественном ходу вещей он не имеет права. Он не суеверен, но видел примеры тех, кто воспротивился Бездне, правящий всем. Дауд все еще любит жизнь и не собирается жертвовать ей ради какого-то бывшего телохранителя.
И все-таки ему любопытно, чем же сейчас тот занимается. Интерес совершенно в пределах его обязанностей. Вдруг следующей целью он выберет его? Сам он не идет, посылает Рульфио, который уже успешно выслеживал Аттано.
Шутит ли мироздание, но они оба собираются на задание, которое считают одним из самых важных в своей жизни. Оба они хотят получить искупление по его завершению. У Бездны отвратительное чувство юмора.
А когда Бригмор с его мерзкими ритуалами, ядовитыми лозами, волкодавьими черепами и Делайлой, запечатанной в картину, остается позади, Дауд возвращается пешком по кромке одного из ответвлений канала. Он устал, но ему эта ?прогулка? необходима. Томас выдергивает его из пучины собственных мыслей.
— Мастер. Я думаю, вам будет интересно на это взглянуть.
*** Слепые прорехи окон старых многоэтажек — отличные наблюдательные пункты, с которых враг, использующий канал, сможет увидеть наблюдателя только в том случае, если он совсем идиот и вылезет на шаткие перила балкона весь. Вэйлеры никогда подобным не славились, а потому могут без ущерба для себя наблюдать за весельной лодкой, неспешно продвигающейся по направлению к Радшору. Дауд стоит чуть позади младших китобоев, ему не нужно вглядываться в человека за веслами, чтобы понять, кто он, и Дауд не может не поразиться его самоуверенностью. Аттано ведет с собой свою дочь, знает, что его не убьют здесь, потому что он догадался кто такой Найф, он не скрывается и будто бы даже не торопится. Дауда переполняет раздражение и, — он никогда не признается, но —восхищение. Коннор, второй его спутник, кладет руку на винтовку, лямка соскальзывает с его плеча. Он ждет разрешения и уверен, что получит его. На мгновение, Дауд задумывается об этом, ему правда не составит труда уничтожить зарвавшегося телохранителя, но мысли остаются мыслями, он командует короткое: ?нет?, растерянный Коннор оборачивается, подчиняясь, естественно, беспрекословно. Они не задерживаются, уходят дальше, пересекая, наконец, границы собственной территории.— Патруль ?А?, был устранен. — Докладывает Томас, ловит тяжелый взгляд Мастера и продолжает, путаясь в словах, — Все живы, но без сознания. О, это почти вежливо со стороны Аттано. Дауд редко берет телефон в руки без особой надобности, а потому, читает, пришедшее от Рульфио ?ждите гостей и не делайте резких движений?, когда все-таки решает перестраховаться и отдать приказ о неприкосновенности Аттано.
Гордость Вейлера взыгрывает в нем непрошеной волной, но он слишком устал для того, чтобы переиграть Аттано на своем же поле. Дауд усмехается. И принимает правила игры. Через минуту все китобои получат на мессенджер сообщение от Мастера, в котором он прикажет им полностью игнорировать присутствие Корво Аттано на их территории. И Дауд даже не станет исключать контакт Рульфио из общей рассылки. Ему важно обезопасить своих людей. Дауд сколько угодно может быть гордецом, но безопасность семьи была, есть и будет его главным приоритетом. О том, что ?будет? с появлением Аттано может не случиться, Дауд не думает. Он решил ему не мешать, напоминает об этом решении себе с завидной регулярностью с момента их знакомства, но теперь у него даже нет желания менять что-либо. Дауд ждет его, — а может быть их, если Аттано рискнет протащить дочь до самого его порога, — у себя в кабинете. На него накатывает волнами апатия, накрывает мягким глухим одеялом. Неделя, отвратительная неделя, дважды выбившая почву у него из-под ног, не дает сосредоточиться, хотя ему нужно чувствовать себя хотя бы удовлетворительно, потому что его грех отмолен. Нет, Лерк права определенно точно. Дауд не боится смерти, потому что понимает — Аттано идет не за этим. Не с ребенком уж точно. И все же… Он слышит шуршание чуть сбоку и сзади от себя, медленно поднимает голову от учетного журнала.— Как мило с твоей стороны предупреждать о визите заранее, Аттано. Проходи, располагайся. Поговорим, раз ты пришел говорить, — Он себе позволяет пустить в голос язвительность, кивает на собственное незанятое кресло. Стену заказов он не убрал намеренно. Фотографии Делайлы, мелких заказов — все это ерунда, большая фотография Джессамины Колдуин занимает почетное место в середине. Дауд глубоко, но бесшумно вздыхает. Этот разговор будет куда сложнее всех предыдущих.