Глава шестая. Пламя ненависти (1/1)

Алкима стояла на площади у собора Всевышнего и смотрела, как устремляются ввысь его шпили. Она ощущала смутную тревогу и не знала, как от неё избавиться. Подошла к храму, почти готовая войти, но потом вздохнула и отступила.Только Райнон может находить покой в молитвах.Алкима огляделась. Что-то было не так, и она чувствовала это нутром. Обычно так звучал отголосок её дара, и тогда дело было в присутствии зла. Но что за зло может быть здесь, в Фергале?Однако чутьё её не подвело. Когда случился первый толчок, она не поняла, что это было. От второго толчка в соборе полопались окна. Осколки цветных витражей со звоном оспылись на мостовую. Прихожане толпой повалили на улицу, следом за ними храм покинул священник, осеняя храм крестным знамением.?Там же внизу катакомбы!? — испугалась Алкима. Неужели всё вот-вот обвалится вниз? Но разве катакомбы не были надёжно укреплены от обвалов, ещё когда там была каменоломня?Третий толчок был таким сильным, что Алкима не удержалась и упала на землю. Её ладони коснулись камней, и она почувствовала, что они нагреты сильнее обычного. Из-под земли шёл жар, и ей, монахине, не надо было объяснять, что это за жар.Она вспомнила, как вчера от неё отмахнулся Райнон, когда она пыталась выяснить, где он был. У него было какое-то предположение, и он должен был его проверить. О Всевышний, Алкима же не видела Райнона с самого утра, что если он там? Там, откуда исходит мана ада? Вдруг он подозревал что-то такое и наконец вычислил? И... и что же с ним случилось?Надо срочно звать стражу и отправляться в катакомбы. Даже если не надо спасать Райнона, там явно творилось нечто, что следовало немедленно остановить! Фергал невозможно взять штурмом, ведь его хранит сам ангел Мизраэль, но можно уничтожить его изнутри — и, кажется, именно это сейчас и происходит.Алкима сорвалась с места и побежала.Позади неё толпа в панике разбегалась от землетрясения.***Чадящие свечи. Кровавые пиктограммы на каменном полу. Детские мёртвые тела на алтаре.— Интересно, что подумают жители, когда собор Всевышнего на окраине города вдруг обрушится в бездну, а из развала будет идти пламя? Я думаю, они поймут, что вера не несёт спасения, — Вайнус говорил, заглядывая в лицо Райнону. Райнон видел, как он упивается его ненавистью, и это ещё больше выводило его из себя.Вот что они задумали! Они же пытаются внушить, что за инквизицией и церковью стоят демоны! Они хотят подстроить, чтобы люди, найдя в обломках церкви посох, решили, что это дело рук церковников!Райнон почувствовал, что онемение, насланное инкубом, уже проходит, и ему возвращается возможность двигаться. Он дёрнулся, чтобы вырваться из демонической хватки, но черти, державшие его, оказались сильнее.— Ты думал, что вычислил нас, а на самом деле ты похож на зверя, который, идя по кусочкам мяса, угодил в капкан, — Вайнус рассмеялся.Черти уложили Райнона на плиту, всё ещё прижимая его за руки и ноги. Тот извивался как уж, но ничего не помогало.?Что они собираются делать? Инкуб собирается обесчестить меня или меня сейчас подвергнут пыткам? — думал он. — Но зачем? Если они попытаются что-то выведать, шиш они чего-то получат. Я скорее умру!?— Я ничего вам не скажу! — выкрикнул он. — А вы все сдохнете!Вайнус прикрыл рот ладонью, мерзко хихикнув. Баронесса Ксмаах подошла к растянутому на земле Райнону и порвала когтями его одежду. Раздвинув лохмотья, она стала неторопливо водить рукой по его обнажённому животу.— Убери лапы, тварь! — закричал Райнон, дёрнувшись всем телом от отвращения.— Вот тут, мне кажется, — сказала она, обернувшись на Вайнуса. Коготь упёрся в кожу.— Ну-ка, — он подошёл и заглянул, куда она указывала. Райнон зашипел в бессильной ярости, когда Вайнус тоже провёл рукой по его торсу. Он не понимал, чего хотят добиться демоны, но был уверен: ничего хорошего. — Да, всё так, только не задень позвоночник, хорошо? Люди после такого редко выживают.Сказав это, инкуб резко отшатнулся в сторону. Баронесса распрямилась и выгнулась для замаха.Вспышка яркого пламени.Боль.Боль!Дикая, чудовищная боль яркой вспышкой поглотила всё его сознание.Райнон закричал, но крик его прервался кровавым кашлем.Из живота его торчал посох. Демонический посох.Страшная боль. Посох. Боль. Райнон захрипел.Посох, который могли убрать только архангелы, был прямо в его теле, проходил насквозь. Он умрёт, точно умрёт. А демоны исполнят свой план безнаказанно!— Вас уничтожат, сотрут в порошок, у вас ничего не выйдет! — закричал он.Отчаяние и боль превратились в ненависть.— Этот город под защитой Мизраэля, у вас ничего не выйдет! Будьте вы прокляты!Поглощённый злостью, он даже не заметил, как боль медленно стала уходить. Вместо неё по всему телу начал разливаться жар. Камни под его спиной раскалялись и трескались.— Ты и правда насчёт него не ошибся, — проговорила Ксмаах, с любопытством глядя на агонию Райнона, — занятно, но мне никогда бы не пришло такое в голову. Я вообще не сталкивалась с подобным.— Эта идея родилась, стоило мне его увидеть, и она меня так возбудила — а тут это сыграет как нельзя лучше.Райнон не мог понять, о чём они говорят, но безумно хотел их смерти. Ему казалось, что злоба жжёт его душу как огнём, и он, рискуя навредить себе ещё больше, задёргался, пытаясь вырваться из плена, но бесполезно: он был пришпилен как муха булавкой.Накоонец, обессилев и поняв, что ему не вырваться, он оставил попытки. ?Алкима даже не узнает, что я умру тут?, — подумал он.— Добейте меня уже, — прохрипел Райнон, не желая даже представлять, во что превратилось его тело.Красный свет от посоха всё дальше распространялся по залу в катакомбах, по потолку пошли трещины, раздался страшный треск.— Не драматизируй, сила посоха не даст тебе умереть, — Ксмаах наклонилась к нему и вытащила из его одежды оба револьвера, — и давай, не разочаровывай нас. Больше ярости, ух! — Она сунула руку в рану, заставив Райнона содрогнуться всем телом от новой вспышки боли. — Нам очень интересно, как адская сила, преобразующая землю, будет действовать на живую плоть, а ненависть только ускорит эффект.Райнон продолжал чувствовать отвращение, когда баронесса касалась его, но теперь внутри него всё как будто перевернулась. Он только сейчас осознал, что мана ада сейчас вливается в его плоть, и начал понимать, зачем им это нужно: они хотят выдать одного из людей инквизиции за демона, чтобы усилить эффект. Он попался в их ловушку, вляпался как пчела в мёд, и теперь, сам того не желая, послужит злу.?Нет, только не гнев, ты не должен испытывать ненависть, они этого хотят?, — он с трудом сдерживал свои эмоции, но пламя разгоралось в его душе. Легко сказать — нельзя злиться, когда с тобой сотворили подобное, когда с твоим городом творят подобное. Чтобы ненавидеть, ему достаточно было просто осознавать, что происходит.Кто бы мог подумать, что ненависть к демонам может быть дурным чувством!Райнон пытался думать о чём-то другом, не о том, что происходит с ним сейчас, не о демонах... О чём же?Алкима. Он вспомнил её, и ему стало грустно.?Она останется совсем одна, — подумал он, — и ей не с кем будет делиться сомнениями?Райнон понял, как был счастлив, когда они оставались вдвоём и просто болтали о том, о сём. Как ворчали, сомневались, мечтали, строили планы о возвращении Алкимы домой.Как только Райнону удалось освободиться от ненависти, на него напала слабость. Мана ада уже не так легко проходила через его тело.?Как больно знать, что она, возможно, увидит меня... таким?Он вспоминал, как впервые встретил Алкиму. Маленькая упрямая девочка, с которой никто не мог сладить. Она безумно хотела домой, но стыдилась своих слёз и потому или замыкалась ото всех, или ругалась. На других девочек, на взрослых монахинь, на мир и Всевышнего. Он сам не помнил толком, как они подружились, но и он, и она стыдились своей привязанности друг к другу и скрывали её за обоюдными подколками. Она часто несла какой-то вздор, и поэтому он часто называл её ведьмой?Он вспомнил, как она невесело пошутила в своё время, когда он опять попал в передрягу из-за собственной несдержанности: ?Вот сдохнешь — цветы на могилку носить не буду?. Какая уж тут могилка...?Прости, Алкима?, — подумал он, и сознание его начало угасать. Умереть сейчас — было не самой худшей участью. Он уже смутно понимал, что происходит, когда услышал выстрелы и шум. Шлепки, щелчки, крики, скрежет — всё это сливалось в единый гул хаоса.— Райнон, Райнон! — он услышал голос Алкимы. Откуда он мог взяться здесь? Он был на самом деле или Райнон представил его?— Райнон, живи, умоляю тебя, — перед ним появилось её заплаканное лицо, — я не могу исцелить тебя, когда в тебе торчит эта проклятая штука!Алкима пыталась залечить рану, но её дар был бессилен. Искажённая маной ада плоть не пропускала магию жизни.— Я… если я буду цепляться за жизнь, я буду опять ненавидеть тех, кто сделал это со мной, и огонь поглотит мою душу, — прохрипел он.— Но... я люблю тебя, я ... не оставляй меня, — её грудь содрогалась от рыданий, она коснулась губами его лица.Райнон молчал, вглядываясь в её черты лица. Впитывая в себя её образ.— Всевышний, если ты где-то есть, помоги мне, умоляю, — отчаянно закричала Алкима, вцепившись в посох. Она что-то шептала, и хотя Райнон не мог расслышать слов, этот шёпот захватил всё его внимание. Просто слышать её голом, пока жив — чего ещё желать, если ненавидеть нельзя?Раздался треск. Райнона накрыло тенью от крыльев. Он ничего не понимал.Посох раскололся на мелкие красные осколки. Вспыхнул яркий белый свет. Райнон потерял сознание.* * *— Это какое-то неправильно обретение силы, — удивлялась аббатиса.Алкима смотрела в пустоту, не обращая внимания, как трогают её крылья, то разворачивая, то складывая опять.— Я ни разу не видела, чтобы крылья прорезались уже после клятвы.— Я не клялась, — мрачно отозвалась она. Спина болела ужасно — после этих крыльев вся спина была залита кровью.— Но ты же… должна была уже…Алкима молчала. После всего, что произошло, она чувствовала какое-то опустошение.— Но почему?— Я не верила в то, в чём должна была клясться, — у Алкимы не было сил врать. Пусть думают, что хотят. Ей было всё равно.— А сейчас?— Я была в отчаянии, — она пошевелила одним из крыльев, пытаясь привыкнуть к ощущениям. Такая грешница, как она, и монахиня — это ещё можно понять. Но небесная дева… это чья-то плохая шутка. — Его можно спасти? — она боялась этого вопроса, хотя он волновал её больше всего.— Я думаю, да, ты успела, когда было ещё не так поздно, — аббатиса нахмурилась. — Подумать только, втыкать посох через человеческое тело… брр. Ужасно.?Не то слово ужасно?, — Алкима помнила, как сначала не поверила глазам. Она думала, её сердце разорвётся в тот момент, как она увидела Райнона, пронзённого посохом насквозь.Храм Всевышнего выстоял после землетрясения, но без своих красивых витражей, с трещинами в стенах смотрелся грустно и как-то жалко. Ему потребуется серьёзный ремонт — как и Райнону, надо полагать.Райнон лежал без сознания. Алкима прилегла рядом, закрыв его крылом, как птица укрывает птенца, и чуть не задремала, когда услышала его голос.— Алкима? — он с изумлением смотрел на белоснежные крылья.— О, Райнон, если кто в огне не горит, и в воде не тонет, то это ты, — она попыталась придать своему лицу ехидное выражение, но не выдержала и разрыдалась на его груди. — Не делай так больше, умоляю.— Ну... я… — он обнял её и пробормотал: — я… тоже тебя люблю.Алкима вздрогнула и залилась румянцем. Почему-то она надеялась, что он это признание не запомнит, но раз уж запомнил... Она не стала возражать и вырываться.