Глава 1. Бриз и горный воздух (1/1)

Адайн всегда волновалась за своего сына. Пусть он и был маленьким гением, постоянно сидящим за книгами и что-то изучающим, она-то была самой обычной матерью. И поводов для волнения ей хватало с головой?— Мелас любил свежий воздух и часто выходил гулять один. Он рос низким и хрупким мальчиком, бледным, несмотря на солнце, и очень болезненным. Розовые волосы с черными прядями стали причиной оскорблений и травли со стороны детей, пусть маленький Драгнил и игнорировал глупые выходки детей. И весьма успешно, пока однажды у него не вырвали из рук какой-то чрезвычайно ценный фолиант, грозя порвать хрупкие страницы. Мелас, в то время ходивший с длинной челкой, скрывающей жуткие глаза, убрал ее со лба и совершенно спокойно взглянул на толпу раздраженных игнорированием детей. Все, как один, отшатнулись, даже сама Адайн тогда вздрогнула, глядя в эту пустую черноту. Мальчик спокойно поднялся и забрал книгу, еще раз оглядев оставшихся на площадке людей?— их было много, даже взрослых, но никто из них не захотел прекратить травлю одного-единственного ребенка. Несмотря на то, что Меласа боялись, его все равно не любили и травили, избивая. Заживало все тяжело и медленно, со множеством осложнений. Однажды ее мужу это надоело и он просто сообщил всем, что, если его сын снова придет домой избитый, этим ?шутникам? очень не повезет. Детство Меласа вообще не было особо радужным. То заболеет и пролежит с температурой месяц, то столкнут с лестницы, то побьют. Сам мальчик относился к этому на редкость философски. Базовыми навыками в магии он обладал и был вполне способен дать сдачи. Но он не хотел. Это было неинтересно и… обыденно? Маленькому магу хотелось увидеть реакцию людей, анализировать и размышлять. Развиваться. Дополнительным стимулом стало знакомство с Акнологией-сама. О, его магия была такой восхитительной… Тяжелой, текучей, насыщенной. Мелас мечтал когда-нибудь стать хотя бы похожим на него. И предвидение помогало ему в этом?— яркие картины будущего ослепляли своей реалистичностью. Вот он, Акнология-сама, только руку протяни… На языке застыл вкус тягучей, словно патока, магии, перед глазами?— легкая клыкастая улыбка и слегка насмешливый взгляд болотных глаз. Мелас очнулся от этого странного состояния одержимости, лишь когда заметил аномально большой живот матери, и картина из множества кусочков сложилась воедино?— она была беременна. Тут внезапно вспомнились персонажи из прошлой жизни, уже покрывшейся пеленой. Нацу и Зереф Драгнилы. А что, если?..*** Когда мать неожиданно увезли к лекарю, Мелас особо не удивился, лишь вздохнул, что в доме теперь будет шумно. То, что он сам был тихим и совершенно не мешающим ребенком еще не значило, что таковым будет Зереф. Почему он так уверен в имени ребенка? Видения. Он видел пару кадров с черноволосым мальчишкой и розоволосым крохой. Тогда в его голове громыхнуло, надежно впечатываясь в память: ?Зереф и Нацу?. Спустя неделю, полную чтения книг с разнообразной информацией о маленьких детях, Мелас был готов. Когда приехали родители со свертком на руках, Драгнил ожидал чего угодно, но только не этого:—?Ну что, Мелас, как назовем твоего братишку? —?отец усмехнулся, смотря как удивленно вытягивается лицо старшего сына.—?Думаю… Зереф*. Адайн тепло улыбнулась, присаживась в кресло, чтобы показать Меласу младшего брата. Но, услышав ответ сына, она удивленно взглянула на него. Ее малыш, несомненно, был гением, но столь быстрый, да еще и подходящий ответ…—?Равновесие? Ты уверен?—?Абсолютно,?— на это мать лишь улыбнулась еще шире.—?Тогда… Добро пожаловать в семью, Зереф Драгнил.*** Младший брат оказался на редкость спокойным и не приставучим, позволяя Меласу заниматься своими делами. Это было рисование?— поняв, что не сможет уместить все видения в текст, он начал рисовать небольшие эскизы, что потом переросли в полноценные рисунки, все более и более качественные со временем. Сейчас, например, маг занимался прорисовкой пришедшего в видении дракона?— он, почему-то, не ассоциировался у Меласа со смертью и запахом жареного мяса. От него веяло поддержкой и теплом, а свежий, словно бриз, вкус на языке лишь подтверждал догадки мальчика?— это был никто иной, как Акнология-сама! Вот только… Значит ли это, что он дракон? Воспоминания из прошлой жизни говорили, что он был убийцей драконов, обратившемся в дракона, но Меласу нужны были более достоверные источники. Он тщетно перерыл все библиотеки (домашнюю, городскую и соседскую), но так и не нашел ничего, связанного с убийцами драконов, что было бы не байкой или мифом. Оставалось лишь сопоставлять их и выводить предполагаемую правду. В конце-концов, ему уже шесть с половиной, скоро он пойдет Академию Милдиан, и времени на обработку информации будет меньше. Его вообще оставалось все меньше, а Драгнил даже не был уверен, что встретится с убийцей драконов еще раз. К слову, о том, что Акнология-сама был драгонслеером, ему сказал отец. Ну, как сказал. Приказал бежать от него куда глаза глядят, ибо он ?дракон, порожденный драконом?. Как будто Мелас когда-то его слушал, помилуйте. Помимо всего этого, мальчик еще и собирал подробную информацию о богах и драконах. Законы, принципы поведения, как не помереть в первые пять секунд… Да, актуальная информация, особенно с братом-будущим-темным-магом и братом-будущим-драгонслеером. Меласу оставалось лишь отставить в сторону блокнот и перейти к более важным делам. Например, к физической форме. Он был болезненным ребенком, и, чтобы не упасть от дуновения ветра, ему приходилось прикладывать определенные усилия. В общем, пока что именно физическое развитие было основной проблемой на пути к покорению высот магии, как бы парадоксально это ни звучало.*** Он уже давно ничего чувствовал. Сердце очерствело, а душа прогнила насквозь, пропитавшись драконьей кровью. Он сидел в одиночестве за столиком в углу трактира, наблюдая за десятилетним ребенком, сидящим на другом конце зала. Розовые волосы торчали во все стороны и смешались с черными прядями, образуя причудливый узор. Черные глаза были пустыми и задумчивыми, пока рука ребенка, словно бездумно, выводила карандашом по бумаге. Но Акнология не зря когда-то был лекарем высших категорий. Он прекрасно видел, что Мелас?— какое… подходящее имя?— что-то рисовал, причем рисовал весьма недурно. Честно, он и сам не понимал, что здесь забыл. Захолустный городок и соответствующая ему таверна?— ничего выдающегося. И это совершенно не связано с драконьим логовом, находящимся в нескольких десятках километров отсюда. Для дракона?— даже не цифра, а для человека, пусть и на лошади?— слишком большое расстояние, чтобы убраться с пути огнедыщащих ящеров. Акнология впервые в жизни?— той жизни, которая настала после того дня?— ощущал нечто, что можно было назвать интересом. Этот ребенок вызывал в нем интерес, желание наблюдать. Он давно такого не чувствовал. Слишком давно. Уже и забыл, каково это?— ощущать что-то, кроме ненависти и боли. Они прожгли его душу, словно кислота, и она уже вряд ли когда-нибудь восстановится. В его жизни нет ничего дорогого. Лишь желание убивать тех тварей, что уничтожили его дом.*** Сидя за привычным столиком, Мелас неосознанно выводил в блокноте линии. Спустя пару минут они сложились в болезненно знакомое лицо с грубыми чертами лица и холодным взглядом болотных глаз. Драгнил вздохнул и положил карандаш на лист. Ему постоянно казалось, что за ним следят. Угрозы не было, но… Это нервировало. Да и видения подозрительно вовремя пропали, давая время на осмысление. Вдруг на языке вспыхнул знакомый свежий вкус, отрезвляющий и успокаивающий. И тут же пропал. Будто… Некто не удержал магию. Губы невольно расползлись в улыбке, такой глупо-восторженной, а сам Мелас резко развернулся в сторону противоположного угла и наткнулся взглядом прямо на яркие болотно-зелёные глаза. Время словно замедлилось, позволяя мальчику жадно рассмотреть убийцу драконов, запоминая малейшую деталь, а самому мужчине рухнуть в эти черные глаза, наполненные слепым обожанием. Это было… странно. Только что этот мальчик тосковал и тонул в своей грусти, а тут вспыхнул. Акнология лишь кивнул, разрешая подойти и присесть, заставив глаза мальчишки засиять. Мелас был готов верещать от восторга?— Акнология-сама пришёл, он встретился с ним! Удивление от необычайно ярких эмоций отошло на второй план, скрывшись за полыхнувшим в сердце теплом, согревающим и укутывающим. Свежий бриз и горный воздух на языке?— с каждым разом и каждым видением он находил всё больше оттенков этой восхитительной магии?— растеклись на языке вкуснейшей сладостью. Мальчик легко выскользнул из-за столика, едва не забыв забрать блокнот, и спустя пару мгновений уже садился напротив убийцы драконов. Он осмотрел его ещё раз и тихо спросил:—?Простите, Акнология-сама… А каких драконов вы убиваете? Он даже не удивился осведомлённости этого мальчишки?— тот выглядел как маленький гений, а про него самого постоянно шепчутся в городах, заявляя, что на место, в котором он появляется, ложится проклятье, и на него нападают драконы. Мелас об этом тоже слышал, даже тщательно записал. Но, подумав, хмыкнул и зачеркнул.—?Магических,?— спокойно и равнодушно, взгляд в сторону, ни капли интереса. Мальчик, похоже, и не подумал обидеться, лишь удивлённо раскрыл глаза.—?Всех драконов?—?Да,?— последовал лаконичный ответ. В голосе едва-едва проскользнуло одобрение догадливостью, заставляя юного гения вскрыть блокнот и записать несколько слов в какой-то графе. Драконоборец лишь хмыкнул, скользнув взглядом по зеркально написанным строчкам. Как начальный шифр очень даже ничего. Для шестилетнего ребенка, естественно. Тут Акнология приметил кое-что - на соседней с записями странице, где мальчишка выводил что-то карандашом, было нарисовано его лицо. Однако, заметив взгляд мужчины, Мелас, желавший задать ещё тысячу вопросов, стушевался и перевернул страницу, скрывая рисунок. К столику как раз подошёл взволнованный отец и, извиняясь перед ?господином убийцей драконов? за то, что его сын надоедает ему, схватил того за локоть, приподнимая со стула. Тот картинно не обратил ни капли внимания на мужчину, но едва уловимая боль, скользнувшая во взгляде мальчика, от него не укрылась. Медленно кивнув Меласу и едва-едва приподняв губы в улыбке, Акнология вновь отвернулся. Драгнил не удержался и тоже улыбнулся?— ярко и светло, как совершенно обычный ребенок.—?До встречи, Акнология-сама! —?звонкий мальчишеский голос отдавался эхом в голове даже после того, как его владелец был уведён трактирщиком и собственным отцом по совместительству. Драгонслеер ощутил нечто неясное там, где должно быть сердце. Словно оно снова восстало из пепла от одной только мальчишеской улыбки. Но, увы, этот… Драгнил был прав?— пора туда, где ему место. Убивать драконов?— вот его призвание и единственная цель в рассыпавшемся сердце.