Ход Третий. Порочный Царь. (1/2)

Вот он. Последний день. И я в первых рядах. Вернее сказать будет - я сижу в ногах. За мной на золотых престолах воссели Боги. Прямо за спиной - мать, тучная Богиня с черными, как смоль, волнистыми волосами. Имя ей Аруру. Она замыкает своеобразный полукруг по левую сторону. В ее изумрудных глазах покоится много тревоги. Когда она смотрит на Мир, я невольно ощущаю ее волнение, но не могу понять причин такого ее отношения. Справа от матери расположился сияющий ярче дня Шамаш. Облаченный в злато, с золотыми взъерошенными кудрями, он сам по себе напоминал солнечный диск. В янтарных глазах Бога всегда сверках огонь озорства. Рядом с Шамашем нервно отстукивал по подлокотнику пальцами Эллиль. Среди всех собравшихся, он меньше всех верил в хороший исход дня. Длинные волосы его цвета голубого барвинка всегда были прямыми и идеальными, их не касался ни один шальной ветерок. Лазурные глаза обычно были полны печали и вечной тоски. Он казался всегда унылым и незаинтересованным, однако при этом был весьма суров и жесток в своих решениях. На заре человечества именно Эллиль предложил уничтожить неугодных людей при помощи Великого Потопа. Посередине восседал Энки. Тощий бледный мужчина не казался таким уж идеальным, особенно рядом с красавцами вроде Шамаша, Эллиля или Сина. Его вытянутое тело казалось неправильным, а руки и ноги слишком длинными. Огненная шевелюра всегда трепетала, подобно языкам пламени. И хоть они были длинной где-то до лопаток, я никогда не видел волосы Энки приглаженными. Они будто постоянно парили, находясь в движении даже когда их обладатель был неподвижен. В отличии от остальных Богов, по взгляду багряных глаз Энки невозможно было понять, о чем тот думает или как относится к происходящему. В них можно было увидеть лишь отражение собственных эмоций. Великого Бога невозможно было провести. И если кому-то когда-то удавалось обмануть Энки, на самом деле это происходило по его дозволению. Справа от него восседает Ану. Его платиновые волосы длиннее даже чем у Эллиля, однако он их всегда заплетает и украшает самыми прекрасными заколками и бусами. Ни одна женщина не украшает свои волосы так, как Ану. Но он один из первейших Богов, и никто не посмеет его попрекнуть за подобное. Среди всех собравшихся, он самый внушительный, физически развитый. Взгляд аквамариновых глаз обычно спокойный и внимающий. Ану из тех, кто считает, что молчание - золото. И именно он дал свое семя матери, чтобы та создала меня. К сожалению, я получился похожим на своего отца только в плане массивности, но не перенял ни прекрасных черт, ни роскошных волос. На предпоследнем престоле восседал Син. Молчаливый юноша с темно-сливовыми волосами, заплетенными в широкую косу. Фиалковые глаза чаще были закрыты, нежели открыты. Его не особо интересовали деяния, совершаемые днем. Трон же рядом с Сином пустовал. Это место Иштар, вздорной, но веселой Богини. И сегодня она не соизволила почтить нас своим присутствием, хотя решалась судьба ее любимого Урука.

- Помяните мое слово, Гильгамеш создаст столько проблем, что одним Потопом все решить не удастся. Он плюет на обязанности, провозгласил себя единым правителем, решает тысячи жизней... - Захватил Ниппур - перебил злобно цедящего сквозь зубы Бога Шамаш с усмешкой. Уныние на мгновение сменилось гневом, но лишь на краткий миг, и вновь окутало лик Эллиля.

- Тебе отвечать за все эти жизни. Посла не отправишь, сам на поклон к Эрешкигаль явишься, отвечать будешь за всех грешников и объяснять, почему Гильгамеш не изволил свой народ пощадить.

- Не печалься, он тебе новый отстроит. Лучше прежнего!

- Откуда такая уверенность? - не размыкая глаз, поинтересовался Син.

- Гильгамеш никогда не уничтожает ради самого уничтожения. Обычно он преследует великую цель - спокойно ответил Шамаш.

- Если бы люди молили о помощи только днем, я бы и слова против не сказал. Но они же и по ночам стенают, чем уже тревожат мой покой.

- Они просто не понима... - начал было оправдывать своего любимчика Шамаш, как голос подал Энки, и все спешно умолкли. Глубокий низкий голос наполнил пространство, у которого, по сути, не было конца.

- Хватит спорить. Мы назначили Гильгамеша в правители, нам и разделять вину за исход его правления. Шамаш, насколько помню, Урук не является твоим городом, а ты питаешь к юному правителю симпатии больше, чем любвеобильная Иштар. Человек, который уверен, что дружит с Богом, не может воспринимать других людей как равных или хотя бы близких себе. Хватит помогать ему, лучше одари своей любовью жителей Сиппара.

Повисла тишина, никто не решался заговорить, опасаясь, что Энки еще не закончил свою речь.

- Чтобы кто-то подобный нам встал во главе мира людей - нахмурившись, ответил Ану. По лицу было видно, он понимает, к чему клонит Энки и не доволен этим. - Он стал могущественнее всех людей и встал во главе всей страны, объединив все города. Однако направление, в котором он решил двигаться, неверно. Но мы были готовы и к этому. Аруру. - Я велел вам создать существо по силе равное Гильгамешу - его взгляд скользнул вниз и вперился в меня. Захотелось сжаться. Отчего-то этот тощий человек вызывал во мне настоящий глубинный страх. Он смотрел на меня, и казалось будто ему известно все обо мне, мои мысли, мое прошлое и, возможно, мое будущее тоже. - Энкиду, поднимись. Я последовал приказу скорее непроизвольно, мое тело будто подчинялось не мне, а ему.

-Сегодня? Сейчас? Подходящий ли момент? - впервые я видел ее такой взволнованной, она нервно крутилась на троне.