Глава 7 (1/2)

Прошло чуть более двух месяцев. В первых числах декабря на город невесомой паутинкой опустился первый снег. Который, правда, растаял меньше, чем через сутки, превратившись в грязную кашицу, хлюпающую под подошвами теплых ботинок. Прохожие то и дело ругались на заляпанные форменные брюки или расклеившуюся обувь. Но моим твердым убеждением всегда было то, что у природы плохой погоды не бывает. Важно лишь окружить себя нужными людьми, и тогда солнце в твоей душе будет светить хоть круглые сутки, независимо от того, есть оно на небе или нет. Мы с Сандрой довольно часто выбирались прогуляться по серым улочкам неподалеку от школы или часок посидеть в уютном кафе за чашкой ароматного мятного мокко. Но у Сандры была семья. Которую, как она всегда говорила, нужно было содержать в тепле, чистоте и сытости. Поэтому наши прогулки, хоть и были от этого не менее приятными и веселыми, длились недолго, после чего она, извиняясь, убегала на фронт семейной жизни.

Нужно ли говорить, что большую часть своего свободного времени я проводила с Дэном? С моим милым, забавным, лохматым и обожающим сладости Дэном.

Незаметно мы с ним стали настоящими друзьями. Вечно подкалывающими друг друга, смеющимися над нам одним понятными шутками, готовыми прийти и поддержать друг друга в любое время дня и ночи. Не знаю, как это произошло. Но это было так естественно, так правильно. Я, что скрывать, была счастлива. Вспоминала порою, каким большим и чужим казался мне Лондон, когда я впервые ступила на прогретый полуденным августовским солнцем асфальт аэропорта Хитроу. И как все изменилось в тот момент, когда я свалилась под ноги человеку, который чуть позже стал мне едва ли не ближе всех и, на пару с Сандрой Кроссман, буквально подарил мне новый, чудесный и гостеприимный Лондон. Около месяца назад, в одну из суббот, Дэн познакомил меня со своими друзьями. С теми самыми, с которыми он был тогда в аэропорту.

Накануне того памятного дня парень попросил меня приготовить побольше шоколадного печенья. Это, он говорил, их покорит.

– Неужели печенье – единственное, что может покорить людей во мне? – выжидающе подняв бровь, спросила я его. Дэн придал своему лицу крайне задумчивое выражение, после чего глубокомысленно изрек: – Ну и рост еще, может быть. Ты такая маленькая, просто прелесть. Хочется взять тебя на ручки и покружить. Я треснула его легкой и чуть кривоватой лоскутной подушкой, которую сшила сама, руководствуясь всевозможными видео на YouTube. Дэн, как увидел ее впервые, сказал, что она похожа на толстую лягушку, если держать ее строго под углом в тридцать градусов к горизонту и слегка прищурить левый глаз.

Получив этой самой подушкой-лягушкой по затылку, он, улыбаясь во все тридцать два, примирительно вскинул ладони перед собой. – Шучу я, ты же знаешь. Не сомневаюсь, что ты им понравишься, Наташа, – он единственный из всех моих знакомых-англичан всегда называл меня полным именем. Особенно здорово у него получалась буква ?ш?, которую он тянул чуть дольше положенного. – Думаю, и они мне понравятся, – честно говоря, наслушавшись рассказов Дэна о них, я была в этом абсолютно уверена. – А то. Я умею выбирать друзей, – и он весело мне подмигнул. Чуть позже в тот же день я пекла печенье, а Дэн крутился вокруг и делал не имевшие особого успеха попытки стащить что-нибудь со стола. В итоге, обжегшись только что приготовленной печенюшкой и выругавшись себе под нос, он примостился у окна, стоя к нему спиной и опершись руками о подоконник. В моей маленькой кухоньке он казался особенно высоким. Захотелось подойти и обнять его, но мешались варежки-прихватки и лопаточка, зажатая в моей правой руке. Дружеские объятия стали для нас привычным делом. Я любила, особенно после тяжелого рабочего дня, утыкаться носом в его футболку и ни о чем не думать, а он клал подбородок мне на макушку, попутно пытаясь плести мне косички, из-за чего я фырчала и вырывалась, а Дэн смеялся и говорил, что я похожа на Чубакку, и что косички – единственный способ сделать из меня человека. Я парировала его слова старой, но действенной шуткой про ананас. А однажды, когда он на удивление внимательно смотрел какой-то нудный французский фильм с субтитрами, я умудрилась незаметно заплести маленькую косичку на его голове, позже благополучно забыв об этом. Вспомнила о ней лишь тогда, когда парень ворвался в мою квартиру несколькими часами позднее и, гневно размахивая расческой, словно кинжалом, сообщил, что всего лишь решил слегка причесаться и едва не снял с себя скальп. Он кружил по гостиной, будто грозная двухметровая летучая мышь, пока я, утирая слезы, сидела на диване и смеялась. Больше он мне косичек не плел.

Поначалу я немного стеснялась его друзей. Шутка ли, единственная девушка в компании четырех парней, включая Дэна, которые, к тому же, знали друг друга уже довольно давно. Я ютилась на краешке дивана, поближе к другу, и робко улыбалась, односложно отвечая на вопросы ребят и то и дело нервно теребя рукав своей рубашки.

Однако, как я и предполагала, парни оказались сродни Дэну: простые в общении и не в меру веселые, поэтому скоро мы впятером уже вовсю болтали и смеялись, наперебой рассказывая забавные истории.

– А вот я все никак не пойму, – подув в чашку с горячим чаем, задумчиво произнес Вуди, – Как вы двое умудрились случайно встретиться в Лондоне аж дважды? Я думал, так только в кино бывает.

Настоящее имя его было совсем другое – Крис. Крис Вуд. Он был довольно-таки невысок, так что мы с ним, вроде как, негласно основали сообщество хоббитов в ответ на умильные взгляды и желание потрепать нас за щечки со стороны Дэна, Уилла и Кайла.

– Вот-вот, – подхватил Кайл и цапнул из вазочки самую большую печенюшку. – Он тогда то и дело вспоминал о тебе, Нат. Весь тур покоя не давал. Ой! – он взвизгнул и бросил обиженный взгляд на Дэна, который, в свою очередь, смотрел прямо перед собой и невозмутимо улыбался. Можно было подумать, что он только что незаметно наступил под столом на ногу Кайла. – В туре? – я непонимающе оглядела парней, сидевших за столом.

Уилл кашлянул.

– Кайл имел в виду ту деловую поездку по работе. Мы заезжали в несколько городов. У нас там были кон… конференции. Журналистские.

– Угу, – как можно беззаботнее поддакнул Дэн и потрепал меня по макушке.

– А гитара – для пущей убедительности? – хихикнула я.

– А то, – рассмеялся Вуди. – Дэн ведь говорил тебе, что мы, ну… иногда играем. Балуемся.

– А знаешь, что он тогда говорил о тебе? В той поездке, – вдруг спросил Кайл. – ?Та девушка, у которой глаза похожи на лесное озеро?. Так ведь, Дэн? Я поперхнулась чаем и взглянула на друга. Тот сделал вид, что не расслышал вопроса, и, приводя в качестве аргумента опустевший чайник, сбежал в кухню, чтобы вскипятить еще.

Позже в тот день, когда ребята разошлись по домам, я решилась напомнить Дэну о том, что сказал Кайл. В ответ друг смущенно улыбнулся и прошелся рукой по волосам. – Мне показалось – похоже, – признался он. – Однажды, очень давно, мы с родителями были в Шотландии. Снимали там небольшой домик на время каникул. Напротив домика был лес, куда я часто убегал гулять. Особенно мне нравилось сидеть на берегу озера. Оно было такое тихое, знаешь. И прозрачное. И в нем отражалась листва, отчего оно казалось зеленым. У тебя такие же глаза. Прозрачно-зеленые.

Я слушала, затаив дыхание и забыв про пустую вазочку из-под печенья, которую взяла в руки, чтобы убрать со стола, а теперь неосознанно прижимала к себе. – А там были незабудки? – этот вопрос сорвался с моих губ неожиданно даже для меня. – Незабудки? – Дэн уже рылся в кухонном шкафчике, убирая туда помытые ложки. – Знаешь, а ведь были. Они охапками росли по берегам, – он выпрямился. – А почему ты спросила? – Потому что у тебя незабудковые глаза.

Он вздрогнул и посмотрел на меня так, что я пожалела о том, что вообще раскрыла рот. Сославшись на кучу работы, которую нужно сделать за выходные, я сбежала к себе домой.

?Я просто устала. Он тоже. Подумаешь?, – твердила я себе, лежа в ту ночь в постели, проигрывая в голове тот короткий разговор и не понимая, почему он так смутил меня.* * *

Постепенно я забыла о том странном случае. Дэн также не подавал виду, что придал ему какое-либо значение. Все шло своим чередом.