How can ya be so stupid? (1/1)

***Она отсчитывала секунды. Секунды до того, как прозвенит ненавистный будильник и оповестит о том, что уже пять часов утра и ей пора вставать. Оставалось семь секунд.Аннет повернула голову, глядя на Бенджамина, который ни минуты не спал за всю ночь, от чего глаза были красными, воспаленными, а вокруг них расползлась сеточка напряженных капилляров. Она подумала, что его мучает бессонница, хотя на самом деле мучила его сама. Своим наигранным безразличием к ситуации, холодным, но все еще ненатуральным, взглядом. Бен целую ночь не спал, все обдумывал, стоит ли говорить девушке о том, что он невероятно хочет, чтоб она осталась. Мысли ломили череп, он словно трещал по швам, образ Аннет застрял в голове болезненным воспоминанием, отдающим тупой болью по всему телу. Ослепшие. Оба ослепшие от собственной влюбленности, не видящие того, насколько эта влюбленность взаимна. Бен не решился. Так и не нашел, что сказать. Может, и не нужно было говорить, может, достаточно было лишь один раз коснуться губами ее губ, так, как тогда, на колесе обозрения. Только вместо наркотиков передать ей вместе с поцелуем всю свою нежность, любовь, заботу и тепло. А он… Он не смог.—?Будешь вставать? —?хрипло спросил он, уже даже не пытаясь играть безразличие. Да и Аннет устала натягивать на лицо фальшивую улыбку и изображать беспечность в то время, когда в голове словно бушевал пожар.—?Прийдется,?— пожала плечами она, вставая с кровати. Последний раз ее пятки чувствовали под собой мягкий пушистый ковер. Последний раз она чувствовала его руки покруг своей талии. Последний раз слышала хриплый сонный голос, видела уставшие покрасневшие глаза, в которых не было ни намека на сон. Под ними залегли темные круги, которые теперь стали еще заметнее. Бенджамин выглядел ?то ли нездоровым, то ли невероятно влюбленным, что, по сути, одно и тоже?. Это было любимое выражение старика Гарри, который все ждал, когда же молодой человек найдет себе девушку.—?Завтракаем или ты в самолете поешь? —?спросил парень, с трудом подымаясь с кровати и становясь на ноги. Вчерашний груз, упавший на грудь, словно стал еще тяжелее, погорячел, стал оставлять незримые ожоги на ребрах, которые гипотетически нельзя было обжечь. Чего же он так боялся? Неужели того, что не услышит в ответ ?я тебя тоже??—?Я в самолете,?— ответила Аннет, тихонько натягивая джинсы и толстовку поверх его черной футболки. Она не хотела отдавать ее, она хотела забрать ее с собой в качестве единственного напоминания о том, что когда-то ее тела касались его руки.—?Тогда через полчаса выезжаем, аэропот далеко,?— оповестил Бен, отправляясь в ванную. Боль. Только боль, и больше ничего. Ни единого чувства, напоминающего хоть что-то, что не оставляет на сердце шрамов и ран. Волны этой боли накатывали, доводили до тошноты, так противно было от того, что он не может совладать с сомнениями.Аннет быстро собралась, причесалась и окинула его спальню прощальным взглядом. Посмотрела на скомканные простыни, которые, наверное, хранили запах ее волос. Она так хотела остаться… Она готова была самолично сломать себе обе ноги, лишь бы не покидать его, но не видела в этом смысла. Глупая, глупая и эгоистичная девчонка! Даже не видит, как ему становится все больнее и больнее с каждой минутой! Не видит, как он расстроен и подавлен, как ему не хочется отпускать ее, как хочется никогда не выпускать ее из объятий. Дура. Просто дура.—?Готова? —?Бенджамин говорил хрипло, будто что-то мешало ему произносить фразы. Аннет кивнула, ступая за порог дома, не оглядываясь. Там, на кухне, в пепельнице остался ее окурок от сигареты, которую они курили на двоих. Этот дым надолго осел в ее легких, пропитал их собою.Было еще кое-что, что она не забудет вовек. Что останется на ее губах на долгие-долгие года, будет греть в холода и дарить сладость, когда по щекам будут течь самые горькие в мире слезы. Приторный вкус его губ, которые по счастливому стечению обстоятельств так нежно целовали ее тогда, на колесе обозрения. Она чувствовала его до сих пор, но не решалась напомнить Бену об этом. Да и с какой стати? ?Ой, а помнишь, как мы целовались??. Она боялась припоминать ему это, ведь считала лишь попыткой передать ей таблетку, но очень зря…—?Пристегнись,?— попросил Бен, когда они оба сели в машину. Аннет сглотнула и пристегнула ремень, чувствуя в его голосе нотки, которые раньше не улавливала: печаль, тоска, душераздирающий крик бьющейся в истерике души, которую может утихомирить только она. Но она не слышит этот крик. Как и он не слышит ее.—?Все взяла? —?уточнил парень, трогаясь с места. Девушка кивнула, чувствуя, как к горлу подкатывает горячий ком обиды на саму себя. Ее подсознание слышало, как кричала его душа, как он молил ее на коленях не улетать. А она не слышала. Ослепшая, оглохшая, она не слышала, как все на свете умоляло ее остаться, но, воздвигнув вокруг себя стену накрученной безответности, Аннет сама рыла себе яму, полную страданий, несчастья и тоски.За всю дорогу они не сказали ни слова. Молча ехали, периодически Бенджамин тихо ругался, когда очередной водитель не придерживался правил дорожного движения. Аннет не могла больше находиться с ним рядом, это ведь, черт возьми, невыносимо. Как же быстро, всего за два дня, он проник к ней в душу и теперь черта с два он исчезнет. Исчезнет, конечно, когда-то, но бесследно ли? Не оставит ли он на ее груди глубокий и уродливый шрам, такой же, какой остался после смерти родителей?—?Вовремя,?— оповестил Бен, останавливаясь на стоянке. Аннет снова глупо кивнула, не двигаясь с места. Она медленно стала отстегивать ремень безопасности, не глядя на парня. Тот в свою очередь откинул голову назад, облокачиваясь на спинку сиденья.—?Ну,?— тихо проговорила Аннет. —?Пока, наверное. Спасибо, что приютил.—?Правильно говорить ?до скорой встречи?,?— вымученно улыбнулся Бен, наконец беря ее холодную руку в свою. —?Приезжай еще. Мои двери для тебя всегда открыты, в любой момент.Девушка слабо усмехнулась, опустив глаза. Ну, почему же ты не слышишь, что он говорит, идиотка?!—?Я постараюсь,?— пообещала она, открывая дверь автомобиля. —?До скорой встречи, Каспиан.—?Каспиан? —?переспросил парень, поднимая уголки губ. —?Ничего не перепутала?—?Нет,?— усмехнулась Аннет. —?Я же Рипичип. Значит, ты Каспиан. Логично же.Лучше бы она видела логику в другом, бестолковая.Бенджамин согласно кивнул и осторожно обнял ее, понимая, что больше ему это сделать не удастся. Она больше никогда не приедет. Его сердце как будто сделало последний удар, а позже рухнуло в пятки, с треском разбиваясь на части. Аннет последний раз вдохнула запах его парфюма, который перебил легкий шлейф дыма, и вышла из машины. Помахав ему на прощание рукой, она быстрым шагом направилась к аэропорту, стараясь не оборачиваться. Слезы текли сами по себе, капая на толстовку, смывая с ресниц черную тушь. Хотелось кричать. Теперь была ее очередь выть раненным зверем, которого охотник почти убил выстрелом в сердце и стоял, глядя на его мучения. Внутри она истекала кровью, молила о помощи или быстрой смерти, вопила, но снаружи… Только черные подтеки по щекам и зажмурившиеся от боли глаза, когда она услышала визг разворачивающихся обратно шин. Вот и славно, Аннет. Умная девочка совершила самую глупую ошибку в своей жизни. Понимая все законы метафизики и доказывая теоремы тригонометрии, она не понимала самого главного: насколько сильно полюбил ее этот парень, который сейчас гнал с неумолимой скоростью по асфальту, сжимая в руках ни в чем неповинный руль. Он не останавливался, когда его тормозили регулировщики, не пропускал пешеходов, лишь несся прямиком по дороге, по знакомой ему дороге, в конечной точке которой он остановится и на пару часов забудет о том, что чувствует на самом деле, ощущая только то, как бьет в голову градус. Несомненно, он ехал к Гарри, напиться и поговорить с пожилым, опытным мужчиной.Чем дальше он отъезжал от аэропорта, тем быстрее разрушались стены, которые они возвели вокруг себя. Аннет вспоминала его искры в глазах, нежные жесты, заботливые и теплые прикосновения, которыми не одарил бы он первую встречную. Бенджамин как наяву видел перед собой ее взгляд, ее руки, ее вдохи, такие томные, поглощающие запах его волос и сигарет. Он помнил ее неумелые губы, которые целовали его настолько страстно, насколько были способны. Помнил, как она прижималась к его груди, как синхронно бились сердца.—??Неужели, ты тоже???— пронеслось у них в мыслях почти одновременно, когда они сопоставили в одну картинку все жесты, взгляды и слова, которые когда-либо адресовали друг другу. Теперь слезы по ее щекам лились еще чаще, а стрелка его спидометра дошла почти до максимума. Шины с визгом затормозили, останавливаясь у входа в пустое казино, где был только бармен и пара официантов. Открыв дверь ногой, он бесцеремонно швырнул куртку на соседний столик и присел на высокий барный стул, сурово глядя на бармена:?— Водки.—?Минуту,?— испуганно ответил бедняжка, который, как оказалось, был с ними в тот вечер, когда они играли в покер с Гарри и пожилой парой, среди которой была и та женщина, над которой посмеялась Аннет. Аннет…—?Я похож на двенадцатилетнего? —?наигранно спокойно спросил Бен, когда бармен подвинул к нему стопку, в которой водки было… Ну, вряд ли она там вообще была. Так, испарения.—?Н-нет,?— стушевался парень.—?Так налей мне адекватно, а не как котенку! Или давай сразу бутылку, чего церемониться? —?он заплатил за бутылку и, запустив пальцы в волосы, отхлебнул из горлышка. Пойло было мерзким на вкус, но ему важно было не то, что почувствуют рецепторы, а то, что спустя пару бутылок он ненадолго забудет о той, которая сейчас сидела в зале ожидания аэропорта и тихо плакала, закрыв лицо ладонями. Алкоголь был своеобразным болеутоляющим, которое работало эффективно, но недолго.—?Барнс? —?к барной стойке подошел Гарри, который, как всегда, был тут ни свет ни заря. Он проводил здесь все свое время с тех пор, как умерла его жена. Так же, как Бен сейчас, он пытался утопить горе в алкоголе и азартных играх, к которым у него был прирожденный талант. Он заработал деньги, цирроз, а боль все не уходила. Наверное, она и не лечится вовсе. Наверное, она ложится вместе со своей жертвой в ее могилу.—?Ты что тут делаешь так рано? —?спросил Гарри, кладя руку на плечо парня, который с неприсущей ему жадностью глотал водку, как будто это была простая вода. —?Что стряслось-то, мальчик мой? Остановись, не пей, Бенджамин!—?Ничего особенного,?— дрожащим голосом произнес Бен, отставляя бутылку. —?Ты помнишь ту девушку, с которой я приходил позавчера?—?Несомненно,?— кивнул мужчина, уже догадываясь, о чем пойдет речь. —?Неужто бросила?—?Это не совсем правильная формулировка,?— горько усмехнулся парень, глядя на Гарри уже изрядно нетрезвыми глазами. —?Ты послушаешь меня, Гарри? Выслушаешь, как все было?—?А как иначе! —?удивился тот, оборачиваясь к бармену. —?Мэтью, виски мне! Я сегодня психолог.—?Три дня назад я ехал по площади,?— начал свой рассказ Бен, снова делая глоток. —?Дейв, мой менеджер, вывел меня из себя, я был зол как никогда. Ехал с какой-то сумасшедшей скоростью, хотя знал, что моим тормозам крышка уже давно, они почти не работают, шланги перетерты. Я не пропускал пешеходов, ехал на красный, и тут, значит, проезжаю ту дорогу, что ведет от остановки аэропортового автобуса к площади. А передо мной, как снег в июле, появилась какая-то дуреха, которая, как и я, не смотрела на дорогу, еще и втыкала в телефон. Я не успел затормозить и наехал.—?Ты это к че… —?хотел спросить Гарри, но был остановлен жестом руки Бенджамина.—?Она упала, подвернула ногу, потеряла сознание. Так как та дорога безлюдная, никто этого не видел, я ее пытался привести в чувство?— не получалось. Решил, что не стоит вызывать скорую, полицию, начнутся разборки, а я тогда еще и нетрезвый был… Ну, короче, неважно. Я ее к себе забрал, уложил в постель, стал ждать, пока проснется. А тут у нее звонит телефон, потом мы выяснили, что это была ее подруга. Я сбросил и посмотрел на экран, там мое фото с недавней фотосессии. Что мне сразу думать? Несомненно, она меня знает, никто левых людей на заставки не ставит.—?Так, погоди, это ты про ту девушку рассказываешь? —?уточнил Гарри, получив в ответ утвердительный кивок.—?Она проснулась, а у нее оказалось зрение как у крота, она меня сначала не узнала. Ситуации она не помнит, поэтому я ей сказал, что ее сбил левый злой дяденька, а не хороший и прекрасный я. Я всего лишь забрал ее к себе. Потом эта незрячая особа надела очки и прозрела, поняла, кто я. И ее как переклинило, она давай то краснеть, то бледнеть, в общем, испугалась. Но мы сдружились, все было в порядке, она рассказала, зачем приехала и все в этом роде. Она, как я понял, невероятно занятой учебой человек, она с собой привезла, мать его, пять конспектов! Я ведь думал: ну, скучная, сухая, занудная зубрила. А оно как оказалось: веселая, забавная, нежная, эрудированная, плюсом ко всему идет расчудесная внешность. Как ты думаешь, Гарри, как поступил неразумный мальчик Бенджамин?—?Упустил такую красоту,?— вздохнул мужчина, отпивая виски.—?Это было потом, сначала мальчик влюбился,?— помотал головой Бен, осушая бутылку до конца. —?Ну-ка повтори.—?Бенджамин, куда тебе столько? —?Гарри не особо рвался останавливать актера, так как в подобных ситуациях это было бесполезно.—?Так ты ведь не дослушал,?— пьяный голос растягивал слова. —?Я, несомненно, весь такой по уши, а она, вроде как, нет. И влюбленный мальчик летает в облаках в надежде завоевать сердце красотки, а она хоп и улетает. Но и не это самый идиотский пункт рассказа. Мальчик по пути в казино обдумывает произошедшее и хоп! А завоевывать ничего не надо было, просто эта… Аннет начиталась о том, что, наверное, неприлично показывать парню то, что он ей небезразличен, и решила она поиграть в равнодушие!—?Бенджамин, ты придурок,?— перебил его мужчина, допивая виски. —?Слепой и глухой придурок. Даже я, видя ее всего раз в жизни, понял, что она бесповоротно и окончательно влюблена в тебя, за тобой в огонь и в воду, а ты?— ноль реакции. Ты что, совсем не видел, как она на тебя смотрела? Не видел, как у нее сбивается дыхание каждый раз, когда ты касаешься ее? Она никакого равнодушия не проявляла, просто ты был так занят своим ?о боже, как же так, как же я мог влюбиться?, что не заметил, как сильно она к тебе привязалась и полюбила. У нее же глаза сияли, Бенджамин…—?Вот в этом и заключается проблема мальчика Бенджамина,?— протянул парень. —?Он крайне глуп, бестолков и, кажись, потерял девушку, которая на самом деле его любила.Мужчина покачал головой, ни капли не удивляясь ни одному из аспектов этой занимательной истории. У Барнса будто было такое хобби: сначала все отрицать, а потом обвинять других или, реже, себя в том, что ему не указали на то, что зря он все отрицал. Ну, не нравилось ему жить просто, нужно было разыгрывать драму, трагедию, слезы; доводить людей до истерик в аэропортах, себя до состояния амебы литрами алкоголя. Ведь так сложно взять себя в руки и один раз сказать человеку о том, что он любит его, хотя бы во имя того, чтоб полюбопытствовать, взаимно ли это!—?Хватит хлестать водку, ты потом на ноги не встанешь,?— попросил Гарри, все еще не отбирая бутылку у Бенджамина, который отрицательно помотал головой, делая еще глоток:?— Гарри, от меня уехала самая идеальная девушка в моей жизни, которая, скорее всего, была в меня влюблена, но теперь думает, что все это не взаимно, ведь я ее отпустил.—?Ты слишком связно говоришь для пьяного,?— заметил Гарри, усмехаясь. —?Видать, действительно по уши влюбился, раз у тебя еще мозг направлен на то, чтоб говорить о ней.—?Просто я не слишком пьян,?— пробурчал Бен. —?Но ничего, я это исправлю.***—?Девушка, вы в порядке? —?к плачущей Аннет подошла стюардесса со стаканом воды в руке.—?Несомненно, благодарю за беспокойство,?— ответила девушка, отказываясь от предложенной помощи. Воспоминания о прошедших двух днях душили ее, словно бичевка, обмотанная вокруг шеи несколько раз. В виски стучало, она была готова разрыдаться в любой момент, но вместо этого тихонько роняла слезы на толстовку, едва сдерживая истеричный визг. Ну, что же она натворила? Что наделала своей напускной гордостью и молчанием? Что стало теперь с глазами, которые смотрели на нее так, как не смотрел до них никто иной. Что стало с руками, которые обнимали ее так крепко, словно защищали от какого-то монстра, который прятался у нее под кроватью и норовил съесть, как только она заснет. Что стало с голосом, который говорил с ней так нежно, как говорил только с матерью. Что стало с человеком, который так и не смог ей сказать ей о том, что чувствует? С человеком, который так и не услышал от нее заветной фразы ?и я тебя тоже?…***—?Не бу-у-удет мне плохо, Гарри,?— копировал мужчина Бенджамина писклявым голосом. —?Да что-о-о там той во-о-одки, Гарри… Да норма-а-ально мне, Гарри!—?Лучше бы шевелюру мне придержал,?— проворчал бедняга, сидящий на полу уборной и с ненавистью смотрящий на недопитую бутылку водки. —?Ты же старше на целых тридцать лет, ты не мог отоб…Тирада на тему ?Ты не мог запретить мне пить?!? была внезапно прекращена не самым лицеприятным зовом природы и фразой Гарри:?— Ничего я тебе придерживать не буду, алкота. К тому же, ты, конечно, придурок, но ты взрослый придурок, и ты сам решаешь, сколько и что тебе пить. Да и, в принципе, будет тебе наука.—?Какая к черту наука? У меня сейчас критичная стадия обезвоживания будет, а не наука,?— огрызался Бен.—?Критическая стадия, безграмотный ты остолоп,?— усмехнулся мужчина, глядя на часы. —?Давай оперативнее очищай желудок, тебе ехать скоро.—?Куда? —?парень оторвался от увлекательного процесса избавления своего бренного тела от алкоголя и повернулся к Гарри.—?В Караганду, Барнс,?— съязвил тот. —?В аэропорт, рейс в Париж отправляется ровно в шесть вечера, советую купить билет до того, как самолет отправится. Ну, люди обычно так делают.—?Какой аэропорт? —?пьяное сознание отказывалось воспринимать информацию. —?Какой Париж?—?А куда твоя Эдит Пиаф улетела?! —?Гарри никак не мог понять, то ли бедняга окончательно растерял мозги по причине дичайшей влюбленности в красавицу Аннет, то ли это алкоголь оказывал такое разрушительное влияние на мозг.—?Моя кто?—?Да как же ты можешь быть таким дураком… —?мужчина хлопнул себя по лбу. —?Тебе по пунктам объяснить? Ну, проворонил ты свой шанс, но мы-то дефицитом авиалиний не страдаем. Ты сейчас едешь в аэропорт, хватаешь билет, летишь к своей мисс Конспект в Париж, черт бы его побрал, и все. Берешь ее на ручки, крутишь в воздухе, как в современных мелодрамах, говоришь, что она самая лучшая, а ты дурак. Только последнее не перепутай, это важно.Мысленно оценивая только что прослушанный план, парень про себя подумал о том, что он, все-таки, как ни крути, идиот, при чем подумал он об этом в который раз за день. Однако, шатаясь, он поднялся на ноги, скривил самую адекватную физиономию, которую только смог, и крайне осторожно стал двигаться к выходу из уборной. Хотя, перед глазами все так плыло, что грамотнее было бы сказать, что это выход движется к нему.—?Вызови такси, Бен,?— кладя руку на его плечо, попросил Гарри. —?Иначе ты либо собьешь кого-то насмерть, либо сам превратишься в фарш.Парень послушно кивнул и все тем же неуверенным шагом направился к выходу из казино. На улице было уже темно, зато его глаза сверкали, как никогда. В них будто отражались все-все-все огни Нью-Йорка, искрились все костры мира, горела самым ярким пламенем любовь, подпитанная необузданным желанием встречи.Звери?— ?До скорой встречи?Остановив такси, он пробормотал фразу ?в аэропорт? и растянулся на заднем сиденьи автомобиля. В голове витали обрывки моментов, которые должны были в перспективе стать реальностью: поиски Аннет по всему городу, нескончаемое хождение по его дорогам, сцена долгожданной встречи, ее едва сдерживаемые слезы радости (хотя, скорее всего, сначала она, как всегда, пригрозит ему судом, чисто по привычке), вечерняя прогулка мимо Эйфелевой башни, на которую он так хотел посмотреть, но, каждый раз приезжая в Париж, он успевал только слепнуть от вспышек фото- и видеокамер, но никак не от красоты данного архитектурного шедевра.—?Я дико извиняюсь,?— с некоторой усмешкой обратился к нему водитель такси. —?Ваша фамилия Барнс?Прежде чем ответить, Бен невольно задумался, Барнс он или нет, но позже все-таки кивнул.—?Только сегодня о вас читал в газете,?— усмехнулся вновь таксист. —?Чего только не понапишут эти журналисты.—?Ой, а расскажите, а то у меня, оказывается, такая интересная жизнь, а я о ней ничего не знаю,?— пьяным он был крайне комуникабельной персоной.—?Да вы вот, поговаривают, спаиваете малолетних проституток и выкупаете их из борделей для того, чтоб позже сделать их секс-рабынями,?— водитель посмотрел на актера в зеркало заднего вида, все так же добродушно улыбаясь.—?Хм,?— хмыкнул парень, хмурясь. —?Слушайте, а ведь это… Божественный стартап!—?Да ?проститутка? у вас как-то на проститутку не похожа,?— пожал плечами водитель. —?Скорее, похожа на дочь моего покойного лучшего друга, земля ему пускай будет пухом. Кстати, она была тут на днях. Приезжала на какую-то лекцию… Как же этого профессора… Эх, девчонка умная, прям как не с этой планеты. И красивой выросла…—?А как зовут? —?как бы невзначай поинтересовался Бен, едва сдерживая ухмылку, в которой читалась фраза ?вот так совпадение?.—?Да Аннет звали, но, сколько ее помню, она это имя ненавидела,?— ответил водитель. —?Бедняжка, у нее ж оба родителя погибли, сбила их какая-то мразь и скрылась с места преступления. Она не говорила полгода, вообще. Закрылась в комнате и почти не выходила. Ее на меня оставили тогда. А потом тетке отдали. Но что-то я вас загрузил, смотрю, а ваше состояние явно не предназначено для того, чтоб вникать в информацию.—?Да как раз напротив,?— улыбнулся Бен. —?Дело в том, что я как раз и лечу к ?проститутке? и… Как вы сказали, секс-рабыне? По имени Аннет. Она улетела сегодня.—?Да что вы говорите? —?водитель аж обернулся, удивленно расширив глаза. —?Вот это да. А что ж не вместе улетели?—?Да тут уместнее вопрос, почему она вообще улетела,?— вздохнул Бенджамин. —?Будь я слегонца поумнее, она бы сейчас тут была.—?Поня-я-ятно,?— с улыбкой протянул таксист. Несмотря на нетрезвое состояние его пассажира, он видел в его стеклянных глазах искру абсолютно обдуманного решения, четкого и непоколебимого. По этой искорке было видно, как уверен он в своих чувствах, о которых он, кстати, не говорил ни слова. Да и не нужно было, все та же искра все говорила за него. Его глаза радостно кричали на весь город ?я люблю ее?, хоть и метафорически. Водитель был на самом деле рад тому, что Аннет нашла себе хорошего молодого человека, хотя официально Бен еще таковым не являлся. Однако, он был готов поспорить, что спустя неделю они уже будут клясться друг другу в любви до гроба. Эх, любовь, любовь… В этом возрасте она так сильна, они так покорны ей, хоть сами этого не замечают. Люди стесняются ее, боятся чувства влюбленности, топят в алкоголе бабочек, порхающих в животе, лишь потому, что так яростно не хотят подчиняться ей. На самом-то деле, пока они сопротивляются и мечутся меж двух огней, любовь овладевает ими, окутывает своей сладкой негой, погружает в своеобразный транс и ставит на репит пленку с какими-то незначительными воспоминаниями о том, кого она для тебя выбрала: то, как он или она поправляет волосы, как закусывает губу, как смеется и как пахнут его или ее волосы.Позже любовь дает людям отыграться и сама подчиняется им. Люди вольны делать с ней, что хотят, разбазаривать ее на каждого встречного, она безгранична. Но вскоре она находит в себе силы остановить владельца, вновь связать его своими путами, теперь погружая не в негу, а заставляя страдать. Страдать от себя самой, заставлять чувствовать безответность и сплошную боль. Как странно, что любовь оказалась так неблагосклонна к Бенджамину и Аннет, заставив их чувствовать эту мерзость сразу. Такие ужасные ощущения, такие болезненные… Забавно, однако, может, любовь просто готовит для них свои самые потаенные сюрпризы, которые открываются лишь тем, кто выдерживает подобные испытания??— Ну-с, приехали. Вы знаете, где ее искать?Бенджамин лишь пожал плечами. Да ему было плевать. Он бы нашел ее, даже ежели та жила бы на окраине земного шара. Он готов был изучить весь Париж, лишь бы однажды подойти к ней сзади и закрыть глаза ладонями, тихо прошептав на ухо ?угадай, кто?.—?Что, и адреса не оставила? —?нахмурился мужчина. —?Помню, что она с недавнего времени снимает квартиру в первом округе. Но округ-то большой, это так себе конкретизация местоположения…—?Уже что-то,?— благодарно улыбнулся парень, оплачивая дорогу. —?Спасибо вам. Я передам от вас привет.—?Удачного полета, Ромео,?— улыбаясь, сказал таксист, трогаясь с места. ?Ромео?, окутанный сладким воображением предстоящей встречи, чуть ли не вприпрыжку направился ко входу в аэропорт, по дороге пару раз споткнувшись на ровном месте. Со всех сторон слышались перешептывания, типичные ?а ты уверена, что это он??, ?не обозналась??. Некоторые особо смелые подбегали с просьбой сфотографироваться, и эти фото получались самыми искренними за всю его жизнь, потому что его глаза сверкали и не желали фальшивить.—?Есть билет на рейс до Парижа? —?едва ворочая языком, спросил парень у девушки-работницы. Та, искоса глядя на пьяницу, кивнула, и спустя несколько минут он держал в руке посадочный талон. Довольный, он уверенно шагал по зданию аэропорта, изредка врезаясь в случайных проходящих мимо людей. Алкоголь на пару с розоватой пеленой перед глазами затмили зрение и дизориентировали его, заставляя чувствовать себя неловко и нелепо.Он долго сидел в зале ожидания, пару раз даже задремал, и оба раза его будили какие-то эгоистичные фанатки с просьбой сфотографироваться или расписаться на бумажке. В любом случае, он каждой вежливо улыбался и с мнимым удовольствием фотографировался и раздавал автографы. Он даже к воротам своего рейса едва смог пробраться, обезумевшие девчонки наперебой толпились, то случайно задевая его плечом, то еще как-то пытаясь обратить внимание. Так глупо и бессмысленно.Как только объявили посадку, Бен тут же сорвался с места, едва ли не первым оказавшись у прохода к трапу. Вежливая стюардесса с улыбкой пояснила ему, где место, и проводила слегка мечтательным взглядом. Он уже представлял, кто будет весь полет приносить ему то воду, то ужин. Она ведь всех коллег будет от него отгонять, дабы не дай бог не узнали о его пребывании на борту и не создали ей эфемерную конкуренцию.Бенджамин отсчитывал в уме каждую секунду, проведенную на земле, с нетерпением ожидая взлета. На самом деле, он до ужаса боялся летать, однако, сейчас ему было все равно. Если бы ему сказали, что до Парижа можно добраться исключительно пешком, он бы пошлепал пешком, если вплавь?— то вплавь. Сделал бы, что угодно, преодолел бы любую преграду, лишь поскорее оказаться у заветной двери в квартиру, постучать в нее, увидеть блестящие от удивления и по привычке сдерживаемой радости глаза.Самолет взлетел, а парень приподнял шторку иллюминатора, изучая темное, почти черное, небо, любуясь красотой сероватых облаков. Внизу, словно нескончаемое скопление огоньков, мигал Нью-Йорк, который он покидал, скорее всего, на очень-очень долго. Он игнорировал непрекращающиеся звонки менеджера, ответил лишь на один, и то, не его, а режиссера, который все ждал его согласия или отказа от съемок. Впрочем, будучи пьяным, он поставил на чашу весов слова ?да? и ?нет?, и ответил ?да?, руководствуясь тем, что в этом слове букв меньше, следовательно, языком тоже надо ворочать меньше.Сзади сидела женщина с маленьким ребенком, который постоянно кричал, а справа от него?— девушка лет восемнадцати, которая то и дело зыркала на него, стесняясь что-то сказать. Ее постоянные поглядывания немного напрягали, поэтому Бенджамин решил, что нет выхода из ситуации лучше, чем просто уснуть, что он, собственно, и сделал. Внизу уже почти пропала куча огоньков, вокруг была лишь непроглядная мгла и желание поскорее добраться до пункта назначения, которое грело его в этом холодном самолете. Он уснул, склонив голову набок, а его рука загадочно скользнула по кольцу, висящему у него на шее…