You will soon be able to quote Tolkien (1/1)

***Аннет сидела на балконе, в плетеном кресле, отпивая из треснувшей кружки горячий чай. В четыре утра Париж смотрелся как-то по-особенному нежно, тепло и красиво, несмотря на то, что, на самом деле, было довольно холодно. Она смотрела, как начинают потихоньку открываться лавки и булочные, что были на нижних этажах дома напротив, как выходили выгуливать собак их хозяева, как ветер кружит опавшие листья в неких витиеватых пируэтах, которые было невозможно повторить идентично. Она сидела и наблюдала за просыпаюшимся городом и его жителями, хотя хотелось наблюдать совсем не за этим. Хотелось наблюдать за тем, как мелкий сквозняк из форточки колышет мягкие черные волосы, растрепавшиеся по подушке, как подрагивают ресницы, как едва приоткрытые глаза смотрят на нее исподтишка, проверяя, спит она или нет.—??Интересно,?— подумала Аннет. —?А что он сейчас чувствует? Может быть, я все-таки права, может, он действительно испытывал что-то, похожее на то, что испытываю я. Может, он тоже сейчас печально сидит у окна, вспоминая мои черты и колкости. А, может быть, и нет. Может, и вовсе уж позабыл, кто я такая и как меня звали. Хотя, очень вряд ли, ведь, по сути, я своими глазами видела, как он был расстроен, когда проводил меня. Черт, ну, почему я такая дура?!?Ее волосы, еще чуть влажные после того, как она попала под дождь, что пробежался по тротуарам города ночью, трепетали в порывах ненавязчивого ветерка, который, наверное, сейчас тихонько завывал, на своем языке бормоча ей ?скучает?, намекая на то, что Аннет не забыта. Ее пустая, холодная съемная квартира успела всего за час ее пребывания в ней превратиться в какой-то ад, который пропах сигаретным дымом. Она обещала себе не курить, ведь это приносит ей воспоминания и, как следствие, невыносимую боль. Но, что поделать, Королева Драмы ведь, нужно поддерживать имидж. Поэтому она курила. Хоть ей было уже некомфортно в легких, плюс, она чувствовала, что ее начинает подташнивать,?— все равно подкуривала уже шестую сигарету и зажимала в зубах, делая тягу. На полу валялись вещи, тетради, ручки, косметичка. Только два элемента одежды удостоились такой чести, как быть развешеными и надетыми: черное платье, которое до сих пор хранило его прикосновения, и черная футболка, которую она стащила из его дома без разрешения и даже надела ее на себя, сделав из нее таким образом домашнюю футболку, в которой она будет ходить и летом, и зимой, и когда угодно. Плевать, что в квартире было по-настоящему холодно, ее согревал запах его парфюма и тонкий-тонкий шлейф ментоловых сигарет, разносившийся от одежды.Внезапно телефон завибрировал. Впрочем, как и всегда: она игнорировала всех, кроме подруги.—?Как ты?—?Тебе честно?—?Я жду подробностей! Уже несколько дней жду! Я вся извелась! Скажи честно, вы хоть там это… Ну, спали?—?Ну, вздремнули пару раз.—?Это как понимать?—?Расценивай как ?нет?.—?Как так?—?Слушай, Жизель, твоя подруга идиотка. Это вполне логичное обоснование всему, что произошло.—?А что произошло-то?—?При встрече расскажу.

Она снова отложила телефон. Больше не хотелось часами листать фото, посты и подобную ересь. Даже книги читать не хотелось. Ни легкую литературу, ни трактаты, ни учебники по психологии и прочему. Не хотелось. Ничего не хотелось. Хотелось только взять его за руку, отвести к Лувру или Эйфелевой башне, снова наскучить неинтересными фактами из истории этих строений, наблюдать за его выражением лица, а ля ?ну, хорошо, хорошо, рассказывай, я пока в Инстаграме пороюсь?. Потом хотелось показать свое любимое заведение, пройтись ночью по Плас Пегаль, показать Мулен Руж. А потом вернуться домой, снять с себя одежду и без сил завалиться в постель, не просыпаясь до завтрашнего утра.Но нет. Этого не случилось бы. Оставалось только сидеть и курить, не вынимая изо рта сигарету, лениво скользить глазами по прохожим и листьям, ронять скупые слезы на ткань футболки, обнимать руками колени и проклинать себя за напускную сухость.***Бенджамин вышел из самолета, зевая и прикрывая руками глаза от слишком яркого, по его мнению, солнца, которого так-то на небе не было априори. Голова трещала по швам, его штормило, организм словно ехидно посмеивался над хозяином: ?Да ты пойди еще водочки бахни, и пивом запей?. Ему было не то, чтоб прям плохо, нет, это не то слово. Он находился в состоянии, когда любой лишний звук раздражал и без того раскалывающуюся голову. Он про себя тихо чертыхался, проклинал того, кто создал этот треклятый алкоголь.—?Доброе утро, мсье,?— над ухом защебетал чей-то громкий и высокий голос. —?Я могу быть вам чем-то полезна?—?Где здесь вода? —?хрипло спросил Бен, не глядя на девушку в голубой униформе. —?Желательно, не по цене золота.Работница аэропорта услужливо указала ему на лавку, в которой можно было приобрести то, без чего он не протянул бы дольше часа. Так называемый ?сушняк? одолевал его, так же, как и головная боль. В кармане невзначай завибрировал телефон, оповещая о том, что он находится в зоне роуминга, и теперь вряд ли Дейв дозвонится до него, если только ему не жаль половины месячной зарплаты на то, чтоб наорать на подопечного.—?Воды,?— парень уронил на стойку перед кассиром купюру, зарываясь пальцами в волосы.—?Ноль пять? —?безразлично спросил паренек, забирая деньги.—?Во мне три бутылки водки и джин,?— пробормотал Барнс, не глядя ему в глаза. Тот понимающе кивнул и пробил полуторалитровую бутылку минеральной воды.—?Вы мой герой, я о вас в интервью упомяну,?— ворчал Бенджамин, открывая бутылку и старательно осушая ее почти до половины.—?Лицо у вас больно знакомое,?— прищурился кассир, почесывая подбородок. —?Вы же этот… Как вас… У меня сестра еще с ума сходит по этой трилогиии… Принц Каспиан, вот!—?Я такими темпами имя в паспорте поменяю, ибо собственное забуду,?— Бен опустился на стул у стойки, кладя голову на сложенные руки.—?Да у вас просто имя слишком сложное какое-то,?— оправдывался кассир, с неким сочувствием глядя на пьяницу.—?Ну, да, Бен?— аж три буквы, целый один слог,?— слабо усмехнулся тот, не поднимая головы.—?Я Фил,?— представился кассир, хотя его об этом не спрашивали и даже не собирались. —?Вы какими судьбами в Париже? Съемки?—?У меня тут… —?начал Бен, приостанавливаясь после каждых трех слов. —?Девушка живет.—?Далеко?—?Ориентировочно?— в первом округе,?— ответил парень, рассматривая Фила. Несмотря на то, что часы показывали пять с чем-то утра, он был бодр, как никогда. Бенджамин втихую ему завидовал.—?Ну, я не думаю, что вы в таком-то состоянии выдержите общественный транспорт,?— усмехнулся парнишка. —?Возьмите такси. Только не наше, оно дорогое. Словите где-то поотдаль.—?А шеф в курсе, что ты такое клиентам советуешь? —?улыбнулся Бен.—?Да нет, конечно, но он зарплату задерживает, так что по барабану, могу вам даже посоветовать, где можно поесть дешевле и вкуснее, чем у нас.После короткой беседы с Филом бедняге, который готов был платить миллиарды за тишину, стало немного легче. Хотя, возможно, это был эффект выпитой минералки, но это не точно. Парень словно был каким-то энерджайзером, дарил свою позитивную энергию посетителям. Бен послушался его и отошел от здания аэропорта, ловя не тамошнее такси, а то, что стояло подальше. Водитель с немыслимой скукой в глазах озвучил цену поездки и тронулся с места. Пока он ехал, Бен решил, что красотами Парижа он насладится после, а пока можно и поспать, прислонившись к окну. Ночью-то ему поспать не дали! Сзади кричал младенец, справа на него глазела девочка, которая за весь полет так и не решилась попросить у него фото или автограф; его донимала стюардесса, улыбающаяся настолько фальшиво, что напоминала Джокера; плюсом ко всему было паршивое физическое состояние. Однако, как бы там ни было, все это перечеркивалось огромным крестом, ведь его согревала одна лишь мысль о том, что уже совсем скоро он снова сможет взять в свою руку тонкую прядь русых волос, приблизиться к ее губам, немного подразнивая и заставляя самостоятельно вовлечь его в поцелуй. Он сможет взять ее за руку, обнять за талию, почувствовать, как дрожат ее холодные пальцы, увидеть, как трепещут ресницы. Он с нетерпением ждал, когда, наконец, скажет ей то, чего не смог сказать там, в Нью-Йорке.У него не вышло даже вздремнуть, ибо дороги оставляли желать лучшего. Постоянные ямы и ухабы, подскакивающий автомобиль будили его, пару раз он даже тихо ругался матом на правительство, которое не может организовать адекватный асфальт. Голова кружилась, в виски стучало, а тут еще и американские горки на дорогах.—?Вы хорошо себя чувствуете? —?поинтересовался водитель, видя, что тот бледен, как простынь.—?Несомненно, просто не выспался,?— натянул улыбку Бен, не желая волновать таксиста.—?Ну-с, смотрите, я остановлю, если что, за простой брать не стану,?— предупредил тот, в ответ получив одобрительный кивок. Отбросив затею задремать, Бен стал следить за мелькающими мимо пейзажами, надеясь отвлечься от невыносимой головной боли на проносящиеся мимо деревья.—?Можно я закурю? —?попросил он, открывая окно, прежде чем получить положительный ответ. Выдыхая дым в открытое окно, он рассматривал, как медленно лесной пейзаж перетекает в городской, как появляются первые пятиэтажки со старинной архитектурой. Город был уже бодр и полон сил в такое время, парижане куда-то спешили, перебегая дорогу где ни попадя. Он уловил пролетевший мимо запах свежей выпечки, французских круассанов, в следствие чего желудок требовательно напомнил о своем существовании.—?Остановите у кого-нибудь кафе,?— попросил Бен.—?Да вы подождите, нам до первого округа еще ехать и ехать,?— усмехнулся таксист, под нос бормоча. —?Туристы…—?Ну, значит, там остановите,?— с улыбкой ответил парень. —?Где в первом округе находится метро?—?Метро? —?переспросил водитель. —?Вам оно для ориентира, верно?—?Ну, я не уверен, что прав,?— начал пояснять Бен. —?Но я ищу человека, который снимает квартиру в первом округе. Я не знаю, где конкретно, но я прикинул: она учится, следовательно, ей каждое утро нужно добираться до университета на общественном транспорте. Так что, скорее всего, она снимает квартиру рядом с метро.—?Так себе логическая цепочка,?— поджал губы водитель. —?Я остановлю около метро. Там рядом и приличное заведение найдется.Как и обещал, таксист остановился у станции метро, напоследок сказав выходящему пассажиру:?— Если хочешь найти женщину?— ищи. Ищи по всему городу, а не сиди на лавочке у метро.Бенджамин кивнул и улыбнулся, понимая, что он найдет Аннет, во что бы то ни стало. Если нужно будет, он самолично спустится в катакомбы, лишь бы снова касаться ее бархатистой кожи на ладони. Выйдя из такси, он первым делом зашел в только открывшуюся кондитерскую лавку, откуда запах свежих булочек разносился по всему округу. Он очень сильно пожалел о том, что не взял с собой хотя бы солнечные очки и резинку для волос?— настойчивые фанатки настигли его даже за дальним столиком кондитерской. Интересно, но ему было не лень каждой из них улыбаться в камеру, только вот не хотелось обнимать каждую, как он делал это ранее. Он хотел обнимать только одну единственную, которая сейчас сидела на балконе и едва ли не задыхалась от сигаретного дыма и постоянных слез, которые она была не в силах сдержать. Его сердце как будто чувствовало, что она рядом. И это не так уж и странно?— она ведь сидела на балконе прямо над кондитерской, в которой он организовал себе скромный завтрак.Выйдя из заведения, он принялся первым делом думать, как же найти девушку в целом округе, при том, что знает он только ее имя и фамилию. Не знает даже университета, в котором она учится, не знает, чем она занимается, не знает ни ее друзей, никого и ничего.—?Прошу прощения, мсье,?— его одернула за рукав пальто маленькая девочка лет семи, обутая в сбитые ботинки и грязную, рваную курточку болотного цвета. —?Подайте на хлеб, мсье, есть нечего.Сердце сжалось от сочувствия к девочке, а рука сама по себе потянулась к карману, как вдруг девчонка рассмеялась и убежала, а в левом кармане стало подозрительно пусто. Из-за спины выбежал мальчишка ее возраста, держащий в руке телефон, который он незаметно вытащил из кармана, пока Бен вел увлекательную беседу с девчонкой, состоящую из одного предложения. Парень раздосадованно всплеснул руками, про себя чертыхнувшись.—?Нужно быть внимательнее,?— посоветовал ему случайный прохожий, усмехаясь. —?Здешние дети не всегда так милы, как кажутся на первый взгляд.—?Да уж,?— поджал губы Бенджамин. Исчезло последнее средство связи, он не знал, как действовать дальше. Оставалось только бродить по округу, заглядывать в окна, изучать дворы, ища очертания Аннет, что, собственно, он и сделал. Он стал медленно шагать по направлению к Эйфелевой башне, в надежде на то, что столь тонкая и романтичная натура, как мадам Морель, решила встретить одинокое утро, глядя на достопримечательность, такую же одинокую, как и она сама. Мимо пробегали горожане, спешащие на работу, на учебу, но среди них не было ни одной девушки, которая напоминала бы Аннет. Он отходил все дальше и дальше от кондитерской, над которой сидела в плетеном кресле девушка, глотающая вместо кофе убогий и дешевый виски, от которого уже тошнило. Пепельница была полна окурков от смольных Мальборо, квартира пропахла дымом, ее глаза опухли от слез, которые уже капали по инерции. Болезненные ощущения в груди все никак не хотели притупляться, она скучала. Ей так не хватало светлой и доброй улыбки, нежных прикосновений и уютных объятий под пуховым одеялом. Пустота жилья раздражала ее, она, взяв в руку недопитую бутылку виски, решила прогуляться. Она была уверена, что сегодня она вряд ли вернется в квартиру, так осточертело ей одиночество, которым она окружила себя самостоятельно.Закрыв дверь на ключ, она со злости пнула ее ногой и спустилась по лестнице, выйдя на улицу. Пьяная, она шаталась, роняя слезы на футболку. Она удосужилась лишь натянуть джинсы и надеть ботинки, не заботясь о том, что на улице?— плюс десять, а на ней?— лишь футболка. Зато это была футболка, которая грела ее даже в февральские холода и метели.Они шли в разные стороны. Он?— к башне, она?— к Лувру. Они чувствовали по-разному?— он был воодушевлен ожиданием встречи, она?— подавлена расставанием. Они шли по-разному?— он быстро шагал по тротуарам, она?— едва ступала по мощенным плитам. Их сердца бились по-разному?— его взволнованно колотилось, пробивая грудную клетку, ее?— медленно, лениво, пьяно. Их глаза рассматривали Париж по-разному?— его впитывали в себя каждый дом, каждый завиток на архитектурной лепке, ее же разглядывали его с ненавистью.***Со временем все изменилось. Ожидание встречи и нежный трепет сердца сменился разочарованием, вновь появившейся болезненной судорогой в сердце. Мелькающая огнями Эйфелева башня раздражала глаза, его ноги устали, но он не сдавался. В душе оставался маленький костерок надежды на то, что Морель все же найдется и он снова сможет ее обнять.Вечер сменил раннее утро и пасмурный день. Он бродил по городу уже десять часов, его наручные показывали уже семь. Он проголодался, голова вновь начала болеть, но теперь не от похмелья, а от долгих поисков.—?Вы обронили,?— его одернула девушка, протягивающая ему упавший бумажник. Он не улыбался, как привык, лишь кивнул в благодарность и забрал свою вещь. Но девушка не спешила уходить, она хитро щурила глаза, глядя на Бенджамина таким взглядом, словно когда-то по пьяне он проиграл ей в карты на желание.—?Вы что-то хотели? —?устало спросил он, потирая покрасневшие глаза.—?Да нет, восторгаюсь,?— усмехнулась девушка. —?Вы так усердно ищете что-то. Что потеряли, если не секрет?—?Откуда вы знаете, что я что-то ищу? —?нахмурился Бен.—?Я учусь на факультете психологии, о многом могу сказать исключительно по взгляду,?— прихвастнула она. —?Я Жизель.—?Бен,?— он неохотно пожал руку.—?Я знаю,?— Жизель была решительно настроена идти с ним рука об руку. —?Так что вы потеряли, мсье Барнс?—?Я не терял,?— вздохнул ?мсье Барнс?. —?И, к сожалению, даже не находил.—?Что, любовь проворонили где-то в округе? —?усмехнулась девушка. —?Расскажите мне, кто она, может, я ее знаю.Бен, решив, что это был самый надежный способ найти Аннет, начал рассказывать, хотя шансы того, что эта девушка была с ней знакома, были ничтожными. Он описывал каждую черту лица, глядя, как на лице Жизель постепенно появляется улыбка. В конце концов она рассмеялась, чем вызвала волну недоумения у ?рассказчика?.—?Честно, я думала, она все выдумывает,?— смеялась она. —?Мсье, вы просто… О Боже, да неужели…—?Что? —?не понял Бен, разводя руками и глядя на Жизель, как на душевнобольную.—?Вы ведь Бенджамин Барнс? —?зачем-то уточнила та. —?Девушку, которую вы описали, зовут Аннет Морель, она учится со мной на одном курсе, в одной группе. Как вы и сказали, она?— ходячий пример идеального тайм-менеджмента и прилежной ученицы, которая успевает и там, и сям. Она три дня назад съездила в Нью-Йорк на лекцию профессора Лейдера, а мне написала что остановилась, собственно, у вас. Зная ее степень фанатизма, я подумала, что она фантазирует и ей крышу снесло, а оно… Вот как.—?Скажи мне адрес! —?в глазах Бена заплясали огоньки безумной, сумасшедшей радости, он легко схватил Жизель за плечи.—?Возьмите такси и езжайте до кондитерской мсье Гибера, она живет над ней, третий этаж,?— с улыбкой сказала девушка. Поблагодарив ее, Бен влетел в первое попавшееся такси, как вдруг в окно постучала Жизель. Он опустил стекло, а девушка протянула ему толстенную тетрадь в зеленой обложке с изображенной на ней… Ним самим.—?Передашь ей, это конспект, я его одалживала,?— попросила девушка. Бен кивнул и машина тронулась с места, оставив Жизель стоять посреди дороги. Та махнула рукой и побрела в сторону кафе, в котором планировала выпить кофе еще двадцать минут назад, пока не увидел стоящего неподалеку Барнса. Он выглядел настолько удрученным и сосредоточенным, что она не могла не подойти к нему.—?Побыстрее, пожалуйста,?— просил парень, глядя на дорогу.—?Мсье, я не стану превышать лимит скорости,?— раздраженно ответил водитель. —?Кондитерская работает до девяти.—?Да что мне кондитерская,?— отмахнулся Бенджамин, как вдруг донесся до ушей оглушительный визг шин, ругань водителя и крик откуда-то снаружи. Машина резко затормозила, водитель вышел, вслед за ним последовал и пассажир.—?Ты куда под колеса лезешь, идиотка?! —?кричал таксист, пока Бен сходил с ума от дежавю. Аннет, пьяная, расселась на асфальте, снова застопорив движение целой полосы. Без слов, парень взял ее за руку, убеждаясь, что она реальна и материальна. Девушка расширила глаза от удивления и восторга, не в силах вымолвить ни слова.—?Я же просил не лезть под колеса,?— ошеломленно улыбнулся Бен, поднимая ее с дороги и отводя на тротуар. Аннет смотрела на него пьяными глазами, слегка приподнимая уголки губ.—?Ты приехал… —?пробормотала она, не веря своим глазам. Все-таки приехал. Все-таки не оставил ее сердце мучиться в одинокой агонии, заставляя ребра словно ломаться самостоятельно. Бен все так же недоверчиво улыбнулся, приближаясь к мягким губам, от которых веяло виски и табаком. Стоя посреди дороги, игнорируя сигналы автомобилей и крики водителей, их губы соприкасались в нежном поцелуе, в котором было радости столько же, сколько в глазах ребенка, к которому на Новый Год пришел переодетый в Санту троюродный дядя. Ее руки несмело тянулись к его шее, обвивая ее, зарываясь холодными пальцами в мягкие волосы; ресницы дрожали, слипшиеся от слез и туши.—?Давай уйдем с дороги,?— улыбаясь попросил Бен, чувствуя, что в груди исчезла ноющая боль, разрывающая сердце на кусочки. Теперь он чувствовал, как внутри порхают бабочки, как ее руки, нежные и дрожащие, перебирают в пальцах его волосы, ласкают шею, а ее губы не желают отдаляться от его дальше, чем на миллиметр.Отведя Аннет на тротуар, он посмотрел в нетрезвые глаза, в которых читалась фраза ?ну и козел же ты, зачем так меня мучить было?, смешанная с ?матом говорю, я рада тебя видеть?. Девушка плохо стояла на ногах, она шаталась, Бен вообще удивился, как она сумела преспокойно выйти на дорогу, ни разу не потеряв равновесие. Он, наконец, обнял ее за тонкую талию, только сейчас осознавая, что та дуреха выбежала на улицу в его футболке. Он тут же стянул с себя пальто, оставаясь в рубашке, и накинул его на ее плечи.—?Да мне не холодно,?— едва ворочая языком, пробормотала Аннет, повисшая на его плече, уткнувшаяся носом в его грудь. Мимо проходили девчонки, с некой завистью глядя на пьяную студентку, которая была единственной девушкой, имеющей право касаться его, говорить с ним, делать, что ей захочется. Ей было позволено все.—?Идем, пропоица,?— Бенджамин поднял ее на руки, однако, та запротестовала. —?Не хочу так! Хочу выше!Парень с улыбкой закатил глаза, ставя ее на лавочку и позволяя забраться к себе на шею. Аннет почесала его за ухом, целуя в макушку, и улыбнулась, прикрывая красные глаза. Придерживая одной рукой его пальто, она другой протягивала ему полупустую бутылку виски:?— На, почему это я пью одна, как алкоголик?Бен посмеялся и послушно осушил пузырь, морщась от неприятного вкуса.—?Ты вообще не разбираешься в выпивке,?— цокнув языком, он стал медленно брести по знакомой ему дороге к кондитерской, не обращая внимания на вспышки фотоаппаратов и тихие перешептывания прохожих.—?А ты?— в метафизике,?— парировала Аннет, опуская одну руку ему на голову и кладя на нее подбородок. —?Ты плохая лошадь, медленная.—?Мадам, да я и не лошадь так-то по происхождению,?— усмехнулся парень. Хоть и был тяжело плечам, душе было так легко, как не было никогда. Он чувствовал рядом то, чего ему так не хватало эти сутки. Словно наркоман, страдающий от ломки, внезапно ощутил, как по венам заструился героин. Аннет же все еще не верила в происходящее, хотя очень хотелось. Она думала, что это сон или мираж, что угодно, но точно не реальность. Поэтому наслаждалась этим моментом сполна, боясь, что он вот-вот исчезнет.Они шли долго, периодически останавливаясь у ларьков и покупая недешевый мартини, маринованный лимон и имбирь. Последний захотела Морель, аргументируя это тем, что он ?красивый и розовый?. Пьяной, она была раскованной, непосредственной, такой, какой была на самом деле, не ставя себя ни в какие рамки приличия. Она громко смеялась на всю улицу, когда Бен шутил о чем-то, пару раз ругнулась матом, когда едва не навернулась на асфальт, но предусмотрительный парень успел ее схватить за руку. Когда они, наконец, дошли до ее подъезда, Бен мысленно хлопнул себя по лбу, осознавая, что он был так близок к ней с самого начала, но ушел искать ее в абсолютно другую сторону.—?Третий этаж,?— сонно проворчала Аннет, указывая направление. —?Вперед.—?Ты ужасная наездница,?— пробурчал Бен, все так же улыбаясь.—?Это на что намек сейчас был? —?градус в голове заставлял в каждой фразе слышать подвох или пошлость. —?Я слышала о себе многое: что я плохо целуюсь, чтоб я не умею целоваться взасос, но вот такого… Еще не слышала. Хотя, где б я это услышала, я ж ни с кем дальше ?чмок-чмок? не доходила…—?Я смотрю, тебя это расстраивает,?— улыбнулся парень, невольно умиляясь тому, как откровенно Аннет говорит о том, о чем не стала бы говорить трезвой. Та кивнула и слезла, наконец, с его плечей, открывая дверь в квартиру. Его тут же встретил холод и запах тяжелого табака, повисшего в воздухе. Открытый балкон колыхал сквозняком шторы, ветер перевернул пепельницу и пепел высыпался на пол. Девушка цокнула языком и махнула на это рукой, поворачиваясь к Бену:?— Я не верила, что ты найдешь меня.—?Да я и сам не верил,?— ухмыльнулся тот, беря ее руки в свои и переплетая их пальцы в крепкий замок. Она потянулась к его губам, становясь на носочки, чтоб дотянуться и коснуться их своими. Парень не спешил переходить на уровень французских поцелуев, зная, что девушка будет брыкаться и сопротивляться, аргументируя это тем, что не умеет, а учиться будет на помидорах. Хотя в детстве он думал, что француженки обладают магическим даром подобных поцелуев. Эх, разочарование всей жизни…—?Скажи мне,?— попросила Аннет, беря его за воротник рубашки и заглядывая в темные нетрезвые глаза.—?Что сказать? —?спросил Бен, хоть и прекрасно понимал, что он должен сказать.—?То, что не сказал тогда,?— девушка не отпускала его, выпытывающе глядя и сверля ожидающим взглядом. А Бенджамин тянул театральную паузу, будто по привычке, наблюдая, как она начинает сердиться и хмурить темные бровки.—?Я люблю тебя,?— тихо произнес он на выдохе, улыбаясь и обнимая девушку, которая тут же просияла, чье сердце начало отбивать такой ритм, словно в прошлой жизни оно было барабанщиком группы ?Rammstein?. Тихо пробормотав ?и я тебя?, она выпуталась из объятий, вешая его пальто на вешалку и кружась в импровизированном танце. Она была слишком грациозной, утонченной, даже когда была пьяной. Глаза, хоть и остекленевшие, блестели живыми искрами настоящего счастья, которое появилось, как только она увидела Бенджамина, вышедшего из такси. Как только она коснулась его руки холодными тонкими пальцами. Она была счастлива. Ей больше не хотелось пить или травить себя сигаретами, слезы высохли, будто навсегда, боль в груди превратилась в распирающее ребра чувство счастья и любви, подростковой влюбленности в того, кто сейчас стоял позади нее на холодном кафельном полу балкона, обнимая и прижимая к себе, дабы та не замерзла. Он взял ее руки в свои, согревая их, опустил голову на ее плечо, легко касаясь губами ее щеки. Она была удивительной. Удивительно нежной и в то же время сдержанной. Но сейчас ей было не до того, чтоб что-то сдерживать. Она тихо хихикала, опрокидывая голову назад, когда в горле щекотало от своеобразной эйфории. Его руки развернули ее к себе, вновь нежно целуя и в этот раз аккуратно проникая языком между чувственных губ. Аннет никоим образом не испугалась, лишь постаралась ответить на подобный жест, как умела. Языки сплетались в причудливом танго, с улицы доносились чьи-то голоса, крики, восклицания. Его руки без разрешения стали блуждать по ее телу, медленно пробираясь пальцами под футболку и проводя по ребрам. Девушка посмотрела в его глаза, увидев расширенные зрачки и непреодолимое желание, плещущееся в них океаном, на который напал шторм. Ее пальцы стали ненавязчиво расстегивать пуговицы на его рубашке, пока тот усыпал мелкими поцелуями ее шею, убирая волосы на одну сторону. Холодные руки скользнули по оголенному торсу, она мимолетно ощутила кончиками пальцев взволнованное сердце и сбившееся дыхание. Взгляд упал на поблескивающее кольцо на цепочке, затем скользнул по рельефу мышц и вновь поднялся до уровня его глаз. Она нервничала, хоть и скрывала это. Первое, что ее волновало?— не воспользуется ли он ею, позже оставив снова одну? Однако, было понятно, что не оставит, ведь не настолько же он сумасшедший, чтоб искать девчонку по всему Парижу только ради соития. Но, с другой стороны, ее волновал вопрос своего собственного опыта, точнее, его отсутствия. Сколько бы она ни говорила с Жизель на эту тему, каждый раз она ее прерывала, краснея и не желая продолжать. А вот чем заканчивались просмотры ?обучающей кинематографии?, как Аннет называла обыкновенное порно, сложно вообразить. Потом весь день ходила, бедняга, смущенная, не в силах посмотреть кому-то в глаза.Пока она про себя размышляла, что может пойти не так и как ей выпутываться из ряда надуманных ситуаций и конфузов, Бенджамин отвел ее в ее же спальню, не прекращая отвлекать от мыслей постоянными нежностями, которые заводили девушку. Он прекрасно понимал, что она сейчас чувствует. Примерно такое же состояние испытывал он, когда впервые в жизни пробовался на съемки в кино. Даже, наверное, немного меньше волновался, ведь, зная Аннет, она уже накрутила себе в голове всякой ерунды и уже из-за нее нервничает.Он осторожно опустил ее на кровать, аккуратно толкая на подушки. Пьяное сознание хоть и было затуманненым, но оно достаточно отчетливо ощущало противостояние желания и боязни. Вопреки всем представлениям о приоритетах Аннет, первое победило. Она даже немного осмелела, позволив, наконец, подобраться пальцами к налитым соскам, тихо постанывая. Помня свой предыдущий недоопыт с недопарнем, она помнила, что ей было действительно больно, когда он жестоко хватал ее за грудь и сжимал, не заботясь о ее чувствах и эмоциях. Собственно, поэтому это и был недоопыт с недобывшим.Она не успела моргнуть, как ее футболка (точнее, его) оказалась на полу вместе со снятой рубашкой, а ее губы вновь соприкоснулись с его. Он взял ее за руку, осторожно направляя тонкое запястье ниже, ближе к ремню на джинсах. Слегка подрагивающие пальцы расстегнули его, пока горячий язык ласкал ее грудь, очерчивая ареолы и поднимаясь выше, оставляя влажный след от груди до шеи. Выпирающие ключицы, тонкие руки, идеальные черты лица?— все это в целом невероятно возбуждало, заставляя кровь в венах течь с непривычной ей скоростью. Пока Аннет справлялась с ширинкой, в голове промелькнула мысль о том, что ей, наверняка, будет очень больно, ибо то, что она чувствовала пальцами, было однозначно слишком… Неподходящим по размеру девственному лону.Бенджамин нежно провел ладонью по внутренней стороне бедра, намекая на то, чтоб она слегка раздвинула ноги по сторонам. Напряженная, она прикрыла глаза и позволила медленно стянуть с себя джинсы вместе с бельем. Она не успела ничего возразить, как во влажное отверстие медленно вошел средний палец, осторожно продвигаясь глубже. На удивление, ей не было пока что больно, хотя, возможно, это алкоголь действовал, как обезболивающее. Она тихо стонала, прикрыв глаза, ноги сами по себе раздвигались шире. В скором времени к среднему присоединился безымянный палец, теперь она чувствовала легкий дискомфорт, перебиваемый незнакомым ранее удовольствием. Горячий язык парня изучал ее тело, пальцы двигались внутри. Аннет негромко выдыхала, хрипя. Внезапно умелые пальцы исчезли, а Бенджамин резко сменил местоположение, оказавшись над ней. Отвлекая ее легким поцелуем и пользуясь секундным замешательством, он аккуратно вошел в едва растянутое отверстие, чем вызвал хриплый стон, в котором смешалась боль и удовольствие. Приложив указательный палец к ее губам, он прошептал на ухо:?— Потерпи секунду и постарайся расслабиться.Аннет послушно расслабилась и дала ему возможность преодолеть нетронутую никем преграду, хоть и не сумев сдержать болезненного стона. Собственно, то, чего она боялась, прошло куда более гладко, чем она себе представляла. Бенджамин делал все, чтоб она не сосредотачивалась на дискомфорте, отвлекал нежными поцелуями, прочими прелюдиями, лишь бы ей было не так больно.Когда девушка более-менее привыкла к ощущениям и перестала так явно чувствовать боль, он начал медленно двигаться, вызывая хриплые стоны, в которых теперь с трудом можно было уловить что-то, кроме удовольствия. По мере нарастания темпа и частоты толчков они становились громче, отчетливее, Аннет обхватывала пальцами спину, оставляя на ней красные следы, где-то даже проступала кровь. Кровать скрипела, простыни смялись, им было жарко. Ранее пустую и неприлично тихую комнату теперь наполняли наслаждение и удовольствие. Резкие толчки учащались, время летело слишком быстро. Благо, перед тем, как войти, парень вспомнил о необходимости средств контрацепции, иначе у Аннет появился бы еще один повод для нервов.Спустя какой-то период времени оба достигли пика наслаждения друг другом, девушка бесстыже хрипела, окончательно сорвав стонами пьяный голос. Бенджамин осторожно вышел, оставив ее справляться с оргазмами в одиночку. Аннет обессиленно откинулась на подушку, на ее грудь без разрешения улегся парень, тяжело дыша и мешая отдышаться ей самой. Прикрыв глаза, он выводил пальцами на коже витиеватые узоры, пока каждая мышца ее тела многозначительно подрагивала. Аннет запустила пальцы в его волосы, массируя кожу головы, второй рукой проводя по исцарапанной спине.Было слишком жарко, несмотря на низкую температуру воздуха. Бенджамин без слов повел ее за собой, открывая дверь в ванную комнату. Стеклянная душевая кабинка была так себе местом для все еще пьяной и невезучей особы, которая могла ее просто-напросто разбить да порезаться осколком. Однако, включив горячую воду, парень поманил девушку к себе, та послушно вошла, все еще стесняясь своей наготы.—?Да ты серьезно, что ли? —?добродушно усмехнулся он, глядя, как она пытается незаметно прикрыться, не в состоянии решить, что же прикрыть нужнее. Взяв ее руки в свои, он аккуратно приобнял ее за талию, снова целуя, на сей раз уверенно проникая языком и переплетаясь с ее. Горячая вода давала испарину, делая прозрачное стекло непроглядным. На нем оставались лишь прозрачные следы их ладоней и прислоненного к нему женского тела.—?Мне же не снится? —?вдруг спросила Аннет, проводя рукой по его щеке. —?Ты ведь и впрямь меня любишь?—?Даже если и снится?— люблю,?— честно ответил Бенджамин, глядя в ее глаза. Она скромно улыбнулась и стала поближе к горячим струям.***Ночь пролетела почти незаметно. Сквозь шторы пробивались первые лучи солнечного света, бьющие в глаза. Аннет самозабвенно спала, устроив себе лежбище на груди Бенджамина, не особо интересуясь, удобно ли ему. Он аккуратно погладил ее по растрепанным волосам, проверяя, спит ли она. Не спрашивая разрешения, он взял ее телефон и, вновь усмехаясь при виде заставки на рабочем столе, по памяти набрал номер Гарри. Ну, потратит он деньги с ее карты, так уж и быть, потом вернет.—?Алло,?— в трубке раздался бодрый голос старичка.—?Привет, Гарри,?— Бен говорил шепотом, дабы не разбудить спящую красавицу.—?Барнс? —?уточнил Гарри. —?Ты долетел?—?Давно уже,?— улыбнулся парень. —?Я нашел ее.—?Да тебе в сыщики нужно, парень, а не в актеры, играть-то все равно не умеешь,?— засмеялся мужчина. —?Все в порядке? Она не в обиде?—?Конечно, нет,?— ответил Бен, глядя на Аннет. —?Хочешь, скажу тебе то, чего ты ждал все время, пока знаешь меня?—?Не томи.Бенджамин загадочно помолчал и прошептал:?— Думаю, скоро сможешь процитировать Толкиена.На этом моменте деньги на карте Аннет закончились, связь прервалась, а на лице обладательницы заиграла довольная улыбка. Ее ладонь накрыла собой изящное золотое кольцо, висящее на цепочке—??Весьма скоро, Гарри,?— подумал Бенджамин. —?Весьма скоро?.