Глава 12. Пределы контроля (2/2)

Улицы, здания, блеск океана в лучах кричаще-розового калифорнийского заката —и он все еще не понимал, что же сказать Робин. То есть, разумеется, он знал, что пригласит ее, попросит поехать с ними и все такое, но на въезде в Санта-Монику его волнение достигло точки невозврата.

Заглушив мотор, музыкант остановился на набережной, с которой открывался чудесный вид на пирс и парк аттракционов. Оглядываясь, снял шлем, достал из кармана куртки свой вейп и сделал несколько затяжек.В случае с этим приглашением Шеннон не мог проиграть. И дело даже не в том, что он сам возлагал некоторые надежды на эту поездку, нужно было во что бы то ни стало уговорить Уильямс ехать. И сложно сейчас делать прогнозы относительно того, согласится она или пошлет его.Тем утром, когда их разбудила влетевшая в комнату Патти, которая верещала и обвиняла Робин во всех смертных грехах, он совершенно ничего не понял. Такой же озадаченный вид был и у Уильямс. Но она гораздо больше была удивлена тому факту, что спала не одна.Когда Патриция смогла начать говорить спокойнее, а к ней присоединился довольный Джей и поведал об их ночном споре, первой рассмеялась Роббс. Потом, когда горе спорщики свалили завтракать, они смеялись вместе.

Но когда первая волна веселья сменилась начинающим напоминать о себе похмельем, Уильямс вызвала такси и уехала, а он так и не успел сказать, что ночью вел себя, как мудак.

И даже кофе, который он сварил для них двоих, пришлось пить в одиночестве.

Подъехав к жилому комплексу, расположенному едва ли не на самом пляже, Шенн еще раз сверился с адресом, записанным в телефоне.

В конце концов, все это какой-то бред. И волноваться не о чем. Если она откажет ему, Джаред сам разберется с этой проблемой. Это ведь и его касается.

Пока мужчина в задумчивости стоял внизу, периодически нарезая круги вокруг своего мотоцикла, несколько улыбчивых чуваков с дредами, проходя мимо,намекнули на то, что знают, где достать хороший косячок. Прекрасное место, черт возьми! Уильямс знала, где купить жилье. Пожалуй, ему тоже стоит задуматься о переезде.

Усмехнувшись, Шеннон зашел внутрь и поднялся на нужный этаж.Дверь открыла Робби, растрепанная и раскрасневшаяся, она с удивлением посмотрела на Шеннона, ожидая застать его у себя на пороге в последнюю очередь. Сиенна, заливаясь смехом, схватила мать за ногу, крича: ?Поймала! Поймала!?. Наблюдая за ними, Шеннон расплылся, как мудак, и подумал, что будь у него племянница, с ней тоже, в общем, можно было бы повозиться. Но лучше все же пацан, решил Лето, улыбаясь разглядывавшей его девочке.

— Шенн! — Робин тоже улыбнулась, пропуская мужчину внутрь. — Какими судьбами?

— А у дяди Макса есть вот такой тоже! — пока Шеннон подбирал слова, Сиенна, выглядывая из-за ноги матери, показывала пальцем на шлем, который музыкант держал в руке.

Это однозначно была уменьшенная копия Уильямс, с той лишь разницей, что глаза у малышки были ярко-голубыми, а волосы светлыми и упрямо кудрявились, забавно торчали в разные стороны, если их не собирать в пучок.

— Круто, — мужчина опустился на корточки. — Ты Сиенна, да?

Она, стесняясь, кивнула и окончательно спряталась за Робби, обхватила ее колени маленькими ручками.

— А я Шеннон, — улыбаясь, он протянул девочке руку. — Будем дружить?

Роббс в замешательстве наклонилась к дочери и прошептала:— Невежливо так себя вести, Сиенна.

Но та в ответ лишь рассмеялась и убежала в гостиную, где залезла на подаренного Шенноном единорога, как на свое персональное кресло. Этой огромной игрушке без труда нашлось место в комнате. К тому же Уильямс сама любила вот так валяться на единороге.

— Извини, что без предупреждения, не знал, что ты не одна, — потирая шею, заговорил с девушкой Лето.

— Я теперь никогда не бываю одна, — тепло улыбнувшись, ответила Роббс. Краем глаза заметив в зеркале свое отражение, смутилась. Растрепанные волосы, на щеке след от фломастера, которым она помогала дочери раскрашивать картинку с русалочкой. Подняла на мужчину глаза и хихикнула: — Теперь ты точно видел все.Они оба громко рассмеялись, и Шеннон решил, что зря так переживал. Робин все еще Робин. И она все еще не послала его куда подальше. А это уже хороший знак.— Я хотел поговорить с тобой, — продолжал музыкант. Они стояли друг напротив друга, смущенные не меньше маленькой Сиенны, которая еще несколько минут назад пряталась от насмешливого взгляда Шеннона за спиной матери. — Но если ты занята, я в другой раз заеду.Уильямс осторожно, точно спрашивая разрешения, коснулась его плеча и тихо проговорила:— Оставайся. Я сейчас уложу спать эту обезьянку, и мы поговорим.

Приятно удивленный таким теплым приемом, Шеннон хотел что-то добавить, тем более ладонь девушки все еще покоилась на его плече, но в этот момент Сиенна закричала:— Шеннон! Смотри, как я могу!

Синхронно обернувшись, Шенн и Робби увидели, как девочка, распластавшись на ковре в гостиной, выгнулась ?рыбкой?. У детей точно нет костей. Уильямс уже раз двадцать видела все эти выгибания, которые Си демонстрировала с завидным постоянством, начав посещать детскую хореографию, но каждый раз рукоплескала, как и положено было матери, которая гордилась успехами своего чада.Лето же стартанул с места, сунув свой шлем от мотоцикла в руки Робби. Он подошел к малышке и что-то пробормотал, на что та воодушевленно закивала. А через несколько мгновений рот Уильямс непроизвольно раскрылся. На ковре в ее гостиной Шеннон Лето стоял на голове, пока ее дочь, визжа от восторга, прыгала рядом.— Это пиздец, — едва слышно произнесла девушка.

А вот Сиенна была очень довольна. И когда мистер Лето, наконец, вернулся в естественное положение, та начала что-то лепетать, отдавая дань уважения его талантам недоакробата.

— Мамочка, ты умеешь, как он? — спросила мелкая, когда Робби подошла ближе и встретилась глазами с покрасневшим от стойки на голове Шенноном.— Да, мамочка, ты бы показала, что умеешь, — с усмешкой, в тон девочке, вторил мужчина.Перспектива посмотреть на стойку от Уильямс, на которой было короткое легкое платье с треугольным вырезом в области декольте, казалась музыканту весьма заманчивой.

Растерянно хлопая глазами, Робби попыталась уйти от ответа:— Может, хочешь чего-нибудь, Шенн?

— Да, стойку на голове, — прищуриваясь, ответил он. Заметив, как девушка растерялась под его взглядом, добавил: — Но если принесешь водички, тоже будет круто.

И едва Роббс развернулась, чтобы как можно скорее свалить на кухню, дабы тем самым избежать любых акробатических трюков, гребаной йоги и прочих радостей, Сиенна плюхнулась на пол рядом с Шенноном и спросила:— Какой твой любимый мультик?Снаружи, сквозь огромные окна было видно, как садится солнце. Гостиная в квартире Уильямс наполнилась теплым светом, который проникал, казалось, в самое сердце.

Шеннон давно не любовался закатом. Может потому, что просто забыл, каким красивым бывает калифорнийское небо по вечерам.Но сейчас, развалившись на огромном светлом диване в этой просторной, несколько хиппанутой квартире, музыкант чувствовал себя совершенно очарованным. И дело было не в потрясающе красивом закате. Сбоку, уткнувшись в его руку, посапывала Сиенна, которая отключилась за просмотром мультика несколько минут назад.

Робин сидела по другую сторону от дочери и, заметив, что девочка уснула, шепотом проговорила:— Я ее отнесу, уложу и вернусь.— Тебе помочь? — спросил мужчина.

Улыбнувшись, Уильямс отрицательно замотала головой и осторожно взяла спящего ребенка на руки.Шенн тихо вздохнул, глядя на то, как Робби уносит дочь в детскую. За последний час, который он провел в компании этих женщин, взрослой, но не очень и совсем крошечной, музыкант почувствовал себя куском поплывшего на жаре мороженого. У Си рот не закрывался ни на минуту. И это было очаровательно. За такое короткое время она выболтала ему кучу своих секретов, парочку вытащила из него самого, заставила смотреть мультфильмы и в конечном итоге просто отключилась. Уснула, перед этим навсегда похитив кусочек его сердца. Да что там кусочек, она украла добрую половину.

Пока Роббс не вернулась, он так и продолжал сидеть на диване, пялясь в одну точку. Точнее, на крошечное розовое пятно, которое почти скрылось в океане. Все это было видно из окна. Шеннон почувствовал себя стареющим и одиноким. Он редко задумывался о том, будет ли у него когда-то своя семья, больше склоняясь к варианту, что уже давно пережил все свои женитьбы, разводы и появления на свет орущих карапузов. Но сегодня ему вдруг стало чертовски грустно. Правильно было не думать обо всем этом. В противном случае ему не хватило бы и десятка закатов в этой гостиной, чтобы сполна пожалеть обо всех своих неудачах.Взглянув на часы, он поднялся и тихо прошелся по комнате. Подобрал с пола куклу и положил на диван. Возможно, лучше ему уехать, а Джаред пусть сам решает вопросы с Робби, сейчас явно неподходящее время.

Но стоило ему подумать об этом, тихие шаги девушки заставили его обернуться.— Она спит? — спросил Лето.— Без задних ног, — улыбнулась в ответ Роббс и сама зевнула, прикрыв рот ладонью.

Рассматривая Робби сейчас, когда на лице ее не было и грамма косметики, Шеннон заметил, как сильно изменилась она с момента их первой встречи несколько лет назад. Стала более женственной. Это было даже в ее усталом взгляде. Теплота. Черты ее смуглого личика стали острее, пропали милые щечки, которые придавали облику детского очарования. И несмотря на то, что улыбка ее все еще оставалась легкой, как снежинка, а громкий заразительный смех мог и его самого заставить смеяться, Роббс уже не была той девчонкой, которую он когда-то поцеловал в студии на вечеринке по случаю дня рождения Джея.

— Почему ты так смотришь? — Робби взяла пульт и выключила мультик, который все еще шел. В комнате стало совсем тихо.— Твоя дочь настоящий ангел, — он хотел сказать это позже, ведь сейчас куда важнее было сделать несколько другое признание. Но все вышло как вышло.

Уильямс хмыкнула:— Еще бы. Сделана с любовью.И как бы ни старалась она, пытаясь скрыть свою боль, которая пряталась за улыбкой, Шеннон заметил, каким печальным стал ее взгляд.— Извини, —она и сама почувствовала, что музыкант несколько напрягся, уловив ее странную перемену. — Ты хотел поговорить, да? Может, пойдем на кухню? Хочешь съесть или выпить чего-то?

Отказываться Шеннон не стал. Он шел впереди, Робби рассматривала широкую мужскую спину и испытывала странное чувство. Волнение. Да. Волнение. Рядом с ним она чувствовала себя взволнованной.— Классная квартира, кстати, — Лето забрался на один из табуретов и облокотился на стол.

— Спасибо, — она открыла холодильник и наклонилась. — Ну, Шенн, что тебе хочется? Ты голодный?

О, да. Он определенно был пиздецки голоден. Особенно, когда Робби стояла вот так.

Несколько мгновений и всего пара шагов отделяли его от такой желанной близости ее тела. И здесь нечего было думать.Подойдя сзади, Шеннон схватил Робин за руку, может быть, чуть сильнее, чем требовала того ситуация, затем сам захлопнул дверцу холодильника и развернул девушку к себе.— Поедешь в Кемп Марс? — притягивая Уильямс ближе, он провел ладонями по ее плечам, затем ниже, коснулся талии и, прежде чем она успела бы выразить протест, сжал бедра, такие доступные под легкой тканью платья.

Было бесполезно сопротивляться, она уже давно сдалась. Наверное, еще тогда, в клубе, после того, как этот мужчина, в реальный возраст которого она до сих пор отказывалась верить, впервые приобнял ее. Когда она почувствовала аромат его парфюма, пота, кожи. Ощутила тепло дыхания. Робби читала где-то, что ученые называют любовью химическую реакцию, которая происходит в мозгу. И глядя на Шеннона, который прижимал ее к себе, по-хозяйски поглаживая задницу, Уильямс решила, что во всем виноват ее мозг.

У нее не было ничего общего с Шенноном. Да она и не знала его толком. Но ей нравились плохие парни. А старший Лето был худшим из них. Именно поэтому Робин поцеловала его, обхватив ладонями лицо музыканта.

Ощутив согласие, Лето приподнял Роббс за бедра и пахом прижался к ее лобку, прикрытому крошечным треугольником белья, когда она развела ноги, позволяя ему быть ближе. Уильямс чувствовала его желание, которое сдерживала лишь теснота джинсов, это заставляло ее гореть от возбуждения. Они целовались смазано, жадно, точно пытаясь отобрать друг у друга всю нежность разом. Голова Шеннона кружилась, он чувствовал себя дважды мудаком. Во-первых, он абсолютно точно запал. А во-вторых, Робин все еще была замужем. Никогда он не согласился бы делить ее ни с одним мужчиной.

Это и многое другое не мешало им обоим забыться. Нежные прикосновения Робби заставляли мужчину хотеть большего. Она видела вены, выступившие на его сильных руках, пока Шеннон держал ее, продолжая ласкать. Внизу чувствовала его твердость. Наконец, издав негромкий мученический стон, музыкант опустил ее и отстранился. Он возбужденно дышал, разглядывая Робин, которая стояла перед ним, сгорая от влечения и стыда.

— Не могу так больше, — хрипло пробормотал Шеннон. — Я хочу тебя. Ты мне нравишься. Я, блядь, думаю о тебе.

Тихо рассмеявшись, Роббс подошла ближе и обняв его за плечи, чмокнула в губы:— Ты тоже мне нравишься. Очень. Но сейчас в моей жизни столько всего происходит, я…Прижав к ее губам указательный палец, Шеннон заставил Уильямс замолчать.— Ничего не хочу знать. Я уже услышал главное. Остальное разрулится, поверь мне, малышка.

Ей хотелось верить.— Так ты поедешь в Кемп Марс? Или мне придется тебя силой упаковать в багажник? — одной рукой Шеннон сжал упругую ягодицу Робби. — Собственно, я могу.

— Поеду, — хихикнула она, чувствуя, как ладони мужчины проникают под ее платье. — А сейчас тебе пора домой.В этом доме было всегда много посторонних звуков, Джаред даже как-то шутил, что где-то по бесконечным коридорам блуждают призраки. За то недолгое время, что они жили вместе, Патти успела увидеть здесь много народу, коллеги Джея, его команда, партнеры по бизнесу, и ни один из них не светился потусторонним светом и не ходил сквозь стены. Хотя если вспомнить сумасшедшую вечеринку на Хэллоуин пару лет назад, нельзя утверждать, что никто не пытался. Казалось, дом никогда не замолкал, и когда все гости уходили, он продолжал жить, дышать, разговаривать. Патриция думала, что до сих пор с этим не свыклась, но это было до того, как она столкнулась с тишиной. Вот, что по-настоящему пугало.Ложась спать, она привыкла слышать дыхание Джареда, его недовольное ворчание, когда она выбиралась из его объятий. Шеннона, который поздно возвращался с какой-то гулянки и грациозно сметал все на своем пути, чтобы потом утром получить втык от младшего брата и угрозу о выселении.

И сейчас, когда вокруг не было привычных звуков, а бессонница усилила нервозность, спускаясь вниз, она чувствовала себя героиней фильма ужасов про дом, населенный призраками. Не хватало только позвякивания ржавых цепей. И Патриция была уверена, что нечто подобное обязательно произойдет, стоит ей самой поднять шум или каким-то образом потревожить дом.

Пробравшись на кухню, она не стала включать свет. Узкая полоска света из холодильника уже была сродни инородному вторжению. Никогда еще она не чувствовала этот дом таким чужим и холодным. Задумчиво ковыряя ложкой в мороженом из авокадо, она смотрела в окно. Лунный свет холодными серебристыми дорожками скользил по воде в бассейне, исходя рябью от малейшего дуновения ветра. Медитативное, успокаивающее зрелище. Достаточно было просто накинуть плед с дивана на плечи и выйти наружу. Проветрить мысли.

Патти очень вовремя отставила форму с мороженым в сторону, чтобы спрыгнуть со стола, иначе та грозилась перевернуться прямо на пол. Шаркающие шаги по коридору и безжалостный свет лампы застали ее врасплох. Настолько, что она едва не заорала, глядя на такого же растерянного Шеннона.

— И давно ты сидишь в темноте?— А ты давно забыл о дресс-коде? Мы же договорились — никаких голых завтраков.— Но о ночных дожорах речи ведь не шло? — спросил Шеннон, щурясь от света и почесывая затылок. — К тому же я вроде как не совсем голый.

— Не хватало еще, чтобы ты трусы у Робин забыл, — хмыкнула Патти, протягивая ему свой халат.— Откуда?.. Впрочем, неважно. Лучше расскажи мне, какого хрена ты до сих пор не спишь?Включив чайник, Лето уселся рядом с Патрицией и воткнул большую ложку в ее мороженое. В любой другой вечер она бы обязательно подколола его по поводу очевидной загребущестии жлобастости, но сейчас шутить не было настроения.

— Не могу, — призналась она, — наверное, вечернее шоу задело меня куда больше, чем я думала. Надо было тоже сбежать следом за тобой к Робби и Си.Вспомнив знакомство с мини-Робин, Шеннон улыбнулся. У них в Санта-Монике не было места тоске и волнениям. А один взгляд на шуструю малышку сразу прогонял все дурные мысли и плохое настроение. Он понимал, почему Патти вспомнила подругу. Им здесь не хватало хотя бы толики солнца из Санта-Моники.— Ты не переживай, — проворчал заботливый Шеннон, толкнув ее в плечо, — мелкому просто надо остыть. Джей вечно психует, когда что-то не укладывается в его гениальное видение ситуации. Он остынет, а ты не должна волноваться, потому что я не хочу, чтобы у меня вырос дерганый племянник.Едва не поперхнувшись мороженым, Патти хохотнула. Заботливый домашний психолог Шеннон Лето был для нее чем-то новым.

Услышав смех Патти, Джаред застыл в дверях. В одно мгновение улыбка на ее лице сменилась тревогой. Меж бровей появилась упрямая морщинка. Вздохнув, Патриция все решилась выложить в ночном разговоре то, что действительно ее волновало.

— Если бы ты был прав, я бы сейчас не заедала нервы на кухне, — начала она, отводя взгляд. Ей показалось, что она слышала чьи-то шаги, но в дверях была просто темнота, которая просачивалась из коридора. — Я же не глупая девчушка, которой была в шестнадцать, и прекрасно понимала, что рано или поздно мы столкнемся лбами. И не раз. В некоторых вещах мы слишком похожи, чтобы уступить друг другу. Но со временем мы бы разобрались. Меня задело совершенно другое. То, что он сказал обо мне с Джеком. Будто это мой запасной вариант. Черт! Да если бы я научилась заводить запасные варианты, то вряд ли была бы вечно в дерьме.— Ты ведь знаешь, что он не имел в виду того, что сказал.— Не знаю, — Патти чувствовала, как на глазах опять выступают слезы. Только этого не хватало. Расплакаться на плече старшего брата своего парня, который, к тому же, вряд ли далеко ушел от Макса Уильямса в мастерстве справляться с женскими истериками. — Мне показалось, что он сам не вполне понимает, чего хочет. Если он не уверен во мне, то и в себе тоже.

— Поверь мне, Пи, Джаред серьезен как никогда. И давно знает, чего хочет.— Лучше бы, чтобы так и было, потому что я не могу пойти на попятный. Никаких запасных вариантов, — произнесла она осипшим голосом, всхлипнув, и благодарно кивнула, когда Лето протянул ей чашку травяного чая. — Для меня эти отношения стали всем, и если…— Патриция не смогла закончить это ?если?, — это меня просто разрушит.— Знаешь, мне кажется, тебе пора прекращать смотреть с Робин латиноамериканские сериалы, а мне надо поговорить со своим братом долбодятлом.— Спасибо тебе, Шенн, — тепло улыбнулась Патти.— За что? Я ведь еще не вправил ему мозги обратно.— За то, что так тактично сообщил, насколько капитально и мне снесло крышу.