22. "Ты взвешен на весах..." (2/2)
- Мы тебя старались немного кормить, пока ты без сознания лежал, - чуть виновато сказала Кларисса, - но все равно кожа да кости. Так что тебе надо поесть.В этом ласково-деловом тоне промелькнула прежняя полудевочка-полудевушка, беззаботная и наивная, уверенная, что весь мир к ней добр. Но в том, как властно и даже сурово отослала она Кэтрин, была уже новая Кларисса, выросшая и гораздо менее восторженная. Пока Гай ел, Кларисса рассказала, что леди Марион Ли лежит пластом, у нее рана в спине, довольно глубокая.- Может быть задет позвоночник, - тонкие брови встали страдальческим домиком. - Роберт такой умница, не отходит от нее.Это ?Роберт? неприятно скрежетнуло Гая, но в тоне Клариссы снова мелькнул тот полудетский восторг, на который невозможно было сердиться.Вообще все оказались запертыми, говорила дальше Кларисса. Де Карнак оказался почему-то заперт в одной комнате с безумным аббатом Хьюго. Что там произошло – никто не знает: открыв дверь, шериф и остальные увидели два окровавленных мертвых тела, вцепившихся друг в друга.- Говорят, они закусали друг друга, а потом аббат перервал де Карнаку жилу на шее, а тот его задушил. Да вообще все, кто был в замке, оказались заперты. Кто в одиночку, - тому повезло. А кто по два, по три, тем пришлось хуже. Наемники вообще почти все вместе были – там дай Бог половина уцелела. Безумие… Они убили друг друга, как звери.- Тебе все рассказали? Кто? – Гай дохлебал бульон, вытер рот.- Родри, валлиец. Его жена… ну, то есть леди Анна выжила – ее заперли одну. А отец Ремеджио погиб.
Еще одна проблема для милорда де Рено, подумал Гай. Да и Кларисса чего-то не договаривала – Гай сразу понял это по отстраненному, замкнутому выражению, которое появлялось на ее лицо во время пауз в разговоре.- Шериф, верно, взбесился? Королевский посланник загрызен его собственным братцем, - начал Гай, внимательно наблюдая за ней и даже забыв о боли. Во взгляде Клариссы мелькнуло что-то неуловимое, чего раньше не было - ненависть и отвращение.
- Шериф хотел на тебя все свалить, - преувеличенно легко засмеялась она, - но понял, что не удастся.
- Чтоб шерифу, да не удалось…
- Гай! Погиб аббат Крокстонского монастыря… шериф говорит, это сделал ты.
Понятно, подумал Гай. Сдали, сдали с потрохами, сукины дети. Хотя – а чего он ждал? Они его ненавидят, особенно Скарлетт.***
- Скоро стемнеет, королева, а нам еще нужно найти ночлег, - Робин произносил это, не думая о своих словах. Мирана поежилась от его отстраненности. Шляпник, все еще восторженно бормоча что-то о розах, поплелся за ними. Лес, который был зеленым и умытым, сейчас болезненно потускнел, а листья всех деревьев трепетали безо всякого ветра, словно листочки иудина дерева. Робин выбрал подходящее место, наломал лапника, устрол что-то вроде шалашика и развел костер. У него чесались руки что-то делать, не сидеть, не думать.
- Та девушка не любила тебя, - неожиданно сказала Мирана. Робин застыл с ножом в одной руке. Вот он, разговор, которого стрелок так боялся.- Это неважно, - твердо сказал он. Потом собрался с духом и повернулся к Миране, глядя ей в глаза, сейчас темные и ожидающие. – Я обещал, что буду заботиться о ней - и обещания не сдержал.
И тут Мирана улыбнулась.
- Она была одержима. Тобой, но больше – тем образом, который внушил ей двойник Абсолема.- Хёрн?- Да, в том мире его зовут так. Это повелитель иллюзий, один из его ликов. Он как гусеница, все время во что-то превращается, - Мирана улыбнулась еще шире. - Теперь эта дева свободна. И будет жить свою жизнь.- Но ты убила его? – спросил Робин.Она легко засмеялась, погладила пальцем тонкую смугловатую руку стрелка, наслаждаясь ощущением его кожи.
- Я убила его. И убила прежнюю себя. Мирана фон Мрамориал, белое совершенство, самое доброе существо в Зазеркалье – мертва.- Зато ты теперь настоящая, - так же тихо ответил Робин. Чуть наклонившись, поцеловал ее в уголок губ, - и совсем-совсем моя.
Мирана закрыла глаза. Робин поцеловал другой уголок дрогнувших губ, поцеловал в пушистые ресницы оба жмурящихся глаза, лаская пальцами скулы, словно разглаживая нежную кожу, от которой уже не струился мраморный холод.- Зазеркалье снова станет прежним, - произнесла Мирана через силу. - Почти прежним станет, только не сразу.Робин, стыдясь своих мимолетных сомнений, взял Мирану за руку. В нем проснулось привычный инстинкт выжить и защить ту, которая рядом. Он обнял Мирану, с какой-то сладкой болью и нежностью, которых раньше не замечал, ощутив под рукой косточки хрупких плеч. Сказка кончилась – начиналась жизнь.***
Родри гнал своего горбоносого поджарого легконогого конька, что было духу. Еще вчера ему казалось, что вся жизнь его зашла в тупик - Мэлруан, ирландец, согласившийся взять его в отряд, погиб, и куда теперь податься, Родри не знал. Всю жизнь он шел за сильным и принимать самостоятельных решений ему еще не приходилось – если не считать увоза красавицы Анны. Но та, в общем-то, сама прыгнула в его объятия, и у Родри потом не было иного выхода.
И вот выпал счастливый случай влиться в новую стаю – леди Кларисса приказала ему доставить послание своей родственнице, у которой теперь были покровители в высших церковных кругах. Родри не разбирался во всех этих делах – он только молча слушал леди Клариссу и молодого сэра Роберта Хантингдона, которые жонглировали именами и титулами, что твои бродячие акробаты - ?Изабелла?, ?молодая королева?, ?архиепископ?. К молодому Хантингдону Родри испытывал искреннюю симпатию за то, что тот так же как и Родри, увез жену по собственной прихоти. Это роднило высокородного аристократа с валлийским воякой.- Как можно скорее привези ответ! – напутствовала его леди Кларисса. А сэр Роберт, которого временно назначили начальником гарнизона Второго замка, сразу изобразил матерого вожака и потребовал ни в коем случае не останавливаться в трактирах. Бедняга, он и не видал хороших трактиров, мысленно посочувствовал аристократу Родри.И вот он гонит коня по ровному проезжему тракту, а за пазухой лежит письмо. Родри-то, конечно, читать на языке сассенахов не умеет вовсе, но ему сказали имя дамы, которой надлежит письмо вручить - миледи Изабелла де Рено.***
- А где Тьери? – вдруг Гаю пришло в голову, что своего пажа он еще не видел. И тут губы Клариссы задрожали, рука, лежащая на запястье Гая, стиснула его камизу.- Тьери исчез - тихо сказала она. - Его нигде нет, ни его, ни... тела. Мальямкин сказала, что он ушел... в зеркало.- Клянусь кровью Христовой, что это тебе наплели? Я встану скоро и мы его найдем. Найдем, непременно!- Нет, Гай, - покачала девушка головой. Из нее словно ушла вся та сила и уверенность, - мы искали. И я, и парни помогали…
- Это какие же парни? – снова напрягся Гай.- Уилл и Назир, - прозвучал удививший его ответ. – Ты не думай, они отличные ребята. Жена Уилла говорит, ты ее спас от Хёрна.?Это она меня спасла?, - подумал Гай.- Они мне помогали, мне нужно было в лес ходить, рвать травы, - продолжала Кларисса, - и Роберт скомандовал им. Но они бы и сами мне помогли. Там в лесу еще живет славный толстый монах, они меня к нему повезли. Вот он мне очень помог – он там все травы знает. Тебе нужно было смазывать ожоги соком хелидонии, и жар снимать, и…
Она замолчала.- Тьери мы не нашли, - голос Клариссы стал чужим. В разговорах о другом она спасается от этого горя, понял Гай.