18. В серых клубах дыма (2/2)
- Значит, это все действительно было, - тихо, словно сама с собой говоря, сказала Света, и по ее лицу растеклась блаженная улыбка. - Я не спала. Я была там.Она подняла на мать загоревшиеся глаза и даже слабый румянец выступил на матово-бледных щеках.***
Теперь Валет видел, что из-под каменного алтаря часовни вырываются клубы грязно-серого дыма и устремляются вверх. Дым живой, он двигается по собственной прихоти, а не по воле ветра, и в нем шевелятся головы, руки, ноги, свиваются в клубки тела, из которых торчат шеи и головы, раскрываются пасти, выворачиваются наизнанку глотки. Словно отходы производства или же заготовки нескончаемого множества человеческих фигур, так и не обретших твердость и телесность.
Мальчик на алтаре, стеная и выгибаясь, подставлялся то одному, то другому черноризцу, которые имели его в анус и в рот. Его спина была покрыта подсохшей кровью и спермой, сперма, смешанная с кровью, капала с алтаря на пол, и другие монахи ловили ее ртом и слизывали с каменных мозаичных плит.
- Теперь все готово, Черный Господин! – прорычал аббат Мартин.- И вас ждет дивный новый мир, полный чудес, исполняющий желания по воле нашего повелителя Сатаны и его единственного сына! - возвысил голос Валет, старательно увеличивая свой рост. - Лишь только умертвия доберутся до вместилища, где сокрыто зеркало…Неожиданно дым стал бурлить, послышалось шипение и весь дымный поток устремился на северо-восток.- Они почуяли! – хищно оскалился Валет. Так он и думал, зеркало было где-то в Ноттингеме.
***
Мирана, Робин и все остальные остановились у самого края большой дымной тучи, которая медленно подползала к безмолвным башням замка.- Мирана… - Робин перехватил королеву, которая готова была шагнуть в самую дымную густоту. - Подожди, Мирана! Что ты сказала?
- Их слишком много, - повторила Мирана, - миры сблизились, слишком опасно. Должны остаться только пары, а тут…- Куча ошибок, выдает кучу ошибок, - заверещал Кролик. Мирана и Робин, не слушая его, нырнули в дымный клубок, а за ними – Шляпник и Алиса.
Внутри оказалось не так темно, как предполагал Робин. Они без труда добрались до входа в замок и прошли внутрь. Робин принюхался и пошел вперед, он скользил в дымной полутьме, словно принадлежал ей.
***
Федор, которого послали на поиски леди Клариссы, уже устал и запыхался, лазая по переходам, коридорам и лестницам. Куда могла запропаститься эта Светка? Сущее наказание, может ее опять похитили?- Мальямкин! – шепотом позвал мальчик, прекрасно зная, что слух у сони преотличный.- Не ори! – шикнул тоненький голосок откуда-то сверху. Мальямкин лихо спрыгнула на его плечо и уселась верхом.
- Ты ее видела?- Она ушла через зеркало, - невозмутимо ответила соня, - идем, покажу.
Неподвижно лежащее у большого зеркала тело девочки почему-то не пугало – Света была живой, ее грудь еле заметно поднималась и опускалась от дыхания.
- И что теперь? – спросил Федор, когда служанки унесли Свету в ее комнату, куда немедленно был вызван лекарь.- Ждать, - пожала плечами соня. - Рано или поздно Валет придет сюда и тогда мы разобьем зеркало как только он войдет в него, чтобы стянуть миры. И все!Мальямкин красноречиво взмахнула своей шпажонкой.
- А как же Света… и я? – ?и Гисборн?, хотел прибавить Федька.Соня пожала плечами.
- Двойники разойдутся по антимирам.Федор напряженно соображал.- А кто чей двойник? – наконец спросил он. Мальямкин захихикала.- Ты мог бы это увидеть в зеркале, - ответила она, - но только тебя же унесет в твой мир. Сразу же унесет. Немедленно. И неотвратимо.Она продолжала говорить и говорить, и замолчала только тогда, когда уходивший за дверь Федор вернулся. В его руке были отполированное большое блюдо и факел, вынутый из держателя в коридоре.- Посмотрим! – победно улыбнулся он. - Система из зеркал!Он поднял блюдо так, чтобы на него падал свет, и стал осторожно пятиться в сторону зеркала так, чтобы его гладкая поверхность отразилась в блюде.
- Качество изображения не очень, учитывая искажения, - пробормотал Федька, - но, как сказал бы Циолковский, ?я допускаю, что некоторая часть такого рода явлений - не иллюзия?.Сначала, какв зеркале, так и в блюде, кроме стен крошечной комнатушки, не отражалось ничего. Но скоро Федька отметил изменения – зеркало потускнело, по нему пошли волны.- Вот я, - вслух комментировал Федя, а Мальямкин на его плече так напряженно всматривалась в блюдо, что едва не свалилась. - А это что за девчонка? Какая-то прямо… Красная Шапочка.
- Это Алиса, - пробормотала Мальямкин.- Это она что ли мой двойник?!! Девчонка? – выпятил губу Федька.- А ты что хотел? Раз мир зеркальный, то и двойник должен быть наоборотный!- А кто тогда у этого Валета двойник? – озадаченно спросил Федя, заметив в зеркале, то есть в блюде, двоящуюся высокую фигуру в чем-то темном. Словно облик Валета, которого Федька видел лишь мельком, когда тот выходил из аббата Хьюго, наложился на другой облик – красивого темноволосого юноши, - Они же оба мужчины!- Они не двойники, они половинки, - ответила Мальямкин. Федор ничего не понял, но продолжил смотреть.- А вот их двойник, - и Федька увидел Свету.
- Так чей же она двойник – черного или второго черного?
- Обоих. Потому что они – половинки, - отрезала Мальямкин.Федор, в котором проснулся сладко спавший исследователь, решил, что разберется с этим позже, и продолжил свои наблюдения.
- Гисборн! – удивился он, увидев своего патрона. А рядом с ним – стройную беловолосую девушку с удивительно темными, как спелые вишни, глазами.- Ее Величество королева Мирана, - пояснила соня. И вдруг взвизгнула – в дверь вползали клубы дыма, шевелящиеся и определенно, отвратительно живые.За спиной Федора раздался шорох и кто-то с мечом бросился на живые клубы дыма. Под свистящим клинком они распадались на клочья, пятились, скукоживались, шипели и визжали, разбрызгивая зловонную зеленоватую слизь.- Руби их!
И Федор, захваченный азартом неизвестного, тоже бросился на серые клубы с мечом. А с его плеча Мальямкин, азартно пища, колола серую тьму своей шпагой.И наконец серые клубы отступили, втянулись в дверь, а оттуда наружу, в окна. А неизвестный, вкладывая меч в ножны, обернулся – и Федор узнал того самого темноволосого юношу, которым двоился Валет.