Новая жизнь Кейт Бишоп (1/1)

— Нат, я решила начать новую жизнь!— Не знаю, кто больше этому рад — я или Мэтт, — Наташа отчаянно зевает в трубку. — Зачем делать это в шесть утра?— Мэтт у тебя?— Я у него.— Вы же не встречаетесь?— Я не буду отвечать на этот вопрос без своего адвоката. Задай его Клинту, он уже поржал. Двух героев по кличке Соколиный Глаз для меня точно много.— Это лишь вопрос времени и упрямства, но однажды кто-нибудь из нас переименуется в супергероя по прозвищу Человек-Катастрофа.Кейт придерживает мобильник ухом, сидя на парапете крыши. Болтает ногами.

Плевать, если её увидят — некоторым же можно вытворять на крыше всякие непотребства, а Кейт ведёт себя прилично. На этот раз она даже думает.Возможно, головой, но это хочется уточнить у Наташи.И Кейт собирается с духом.— Я не буду больше пытаться убежать от него как маленькая девочка.— Это правильно.— Я попрощаюсь с ним как взрослая серьёзная женщина.Наташа многозначительно молчит в ответ. На заднем плане истерически хохочет Мэтт.— Дело пахнет таким провалом, каких Нью-Йорк ещё не видывал, — заключает она. — Твои планы?— Уехать и больше не принимать никаких спонтанных решений.

— И это, конечно же, спонтанное решение.Серьёзная взрослая женщина Кейт Бишоп обижается и кладёт трубку.Она смотрит на сиреневатый рассвет, встаёт и возвращается в квартиру. Перешагивает Бартона, спящего на коврике в обнимку с Лаки. Выносит сумки в коридор в юбилейный десятый раз, делая это совершенно бесшумно. Репетирует перед зеркалом убедительное выражение лица. Убеждается, что ночью Клинт вырубился со слуховым аппаратом — и трясёт его за плечо.Он перепуганно распахивает глаза, смотрит на Кейт в ужасе — и тут же расплывается в безмятежной улыбке.— А, Кейт, — равнодушно говорит он и переворачивается на другой бок.Она не даёт ему закрыть глаза. Тормошит снова.— Клинтон Фрэнсис Бартон, мне надо с тобой серьёзно поговорить.Он пугается во второй раз за две минуты. Лаки просыпается, приоткрывает глаз — и валит подальше от разборки.— Я ухожу от тебя, Клинт, — пафосно заявляет Кейт. Очень серьёзная Кейт в одном полосато-фиолетовом гольфе поверх эластичного бинта.— Вот сейчас вообще ничего не понял.Клинт растерянно моргает, поправляя слуховой аппарат. Садится на полу, скрещивая ноги, и смотрит на неё снизу вверх.— В смысле — ты от меня уходишь? — переспрашивает он.— Ухожу. Уезжаю. Потому что ты, Клинт Бартон, идиот.Он вдруг нелепо и потерянно усмехается.

Продолжать становится сложнее.— Тебе тридцать шесть лет, а ты до сих пор ведёшь себя хуже моих ровесников. Я постоянно гадаю, не умер ли ты, когда ты выходишь в магазин. Если ты не отвечаешь на звонок, я не знаю, где тебя искать — в больнице или на помойке. У тебя на кухне срач, который я не в силах победить. В сраче, между прочим, заводятся тараканы, но ты этого не заметишь, потому что ты даже не заметил, что я живу у тебя почти год. Балбес, — на одном дыхании выдаёт Кейт. — Я больше не могу с тобой жить.Ей кажется, что всё получилось.Но Клинт вдруг улыбается с болезненной самоиронией.— Ты даже не спала со мной, а говоришь всё то же, что и остальные. Должно быть, мне стоит задуматься. Уходи, Кейт.На языке вертится очень опасная фраза насчёт того, что Бартон только что озвучил первопричину её ухода. Кейт сдерживает её из последних сил, поворачивается к Клинту спиной и делает шаг в коридор.— Но это были классные одиннадцать месяцев и два дня, — летит ей вслед.Кейт так и зависает, не поставив больную ногу на пол.— Уходи, Кейт Бишоп. Мне тридцать шесть. Я балбес. Я могу умереть, собравшись выйти за пиццей или скотчем. Все остальные понимали это быстрее. Я ждал, когда и до тебя дойдёт.— Ненавижу тебя, Клинт Бартон.— Слава Богу.Кейт разворачивается очень резко — хорошо, что не на вывихнутой ноге. Смотрит на сидящего на полу в сиреневых рассветных лучах Клинта.— А втирал, что атеист, — фыркает она, наклоняется и касается пальцами колючего подбородка.— Мне всё ещё тридцать ше… — успевает напомнить Клинт перед тем, как взрослая серьёзная женщина Кейт Бишоп начинает свою новую жизнь с обдуманного поступка.