Кукурузное поле (DBH, Reed900, постапок!ау, G) (1/1)

— Отсюда до базы несколько миль, доедем до темноты, если не будем останавливаться. Не говори мне, что ты действительно хочешь это сделать. Гэвин в ответ только ощерился. По азартному блеску в глазах стало ясно – он серьёзно. Ричард протяжно, крайне демонстративно вздохнул, натянул поводья и остановил лошадь.

— Это секундное дело, кукурузу сорвать. Давай, слезай с лошади и иди сюда. — Спасибо, воздержусь. — Чур не просить у меня потом, всё равно не дам. Ричард фыркнул, пожав губы. Он устало проследил, как Гэвин спрыгнул с лошади и зашагал в сторону плотных рядов кукурузы, на ходу стягивая рюкзак. Так по-детски и так ожидаемо – они вместе с тех пор, как от прежнего мира остались лишь бледная тень и тоскливые лица на билбордах вдоль трассы, но Ричард всё ещё продолжал надеяться на хоть какое-то подобие благоразумия у напарника. Он ожидал – и получал в итоге – от него многое, но никак не то, что им придётся останавливаться ради какой-то кукурузы посреди безлюдного шоссе. Тем не менее, сердиться не выходило, как бы сильно ни хотелось. Вспыхнувшее раздражение постепенно улеглось, и Ричард просто осмотрелся, выискивая незваных гостей или хвост.

Вокруг было тихо. — Не уходи далеко, — предупредил он, заметив какое-то движение на противоположной стороне трассы. — Мы здесь как на ладони. Ответа не последовало. На пустой дороге, в окружении буйной растительности и росшей стеной кукурузы, слышался только шум ветра и лёгкий шелест листьев. Ричард напрягся, вцепился руками в луку седла. Обернулся туда, где только что был Гэвин, но кроме его лошади ничего больше не увидел. — Гэвин? — позвал он, сдерживая подступающую панику. Отозвался ему только порыв ветра. Ричард проглотил вязкую слюну, слез с лошади и, сняв с плеча винтовку, рванул в поле. Сердце в груди колотилось как бешеное, мозг уже начал рисовать наихудшие сценарии, хоть Ричард и запретил себе бояться. Не получалось – никаких следов присутствия Гэвина, тишина и только шорох ботвы, который он сам и создавал. Он успел подумать даже о самом дерьмовом – о зомби, но успокаивал себя тем, что их прогнивших мозгов не хватит для засады.

Ричард в очередной раз выкрикнул имя Гэвина, уже не заботясь о том, что их может услышать кое-кто пострашнее ходячих трупов, как вдруг его резко схватили за руку. От неожиданности он размахнулся и наугад ударил прикладом. Над полем раздались стон и крепкое ругательство. — Чёрт возьми, Ричи, какого хера? — выпалил Гэвин, потирая пострадавшее плечо. — Я знаю, что иногда бываю той ещё занозой в жопе и ты мечтаешь меня грохнуть, но я думал ты шутишь! Он обиженно насупился, выбравшись из кукурузной ботвы. Ричард только хлопал глазами, не до конца им веря. Секунду назад он разрывался между сценарием, где находит Гэвина полу-съеденным, и где ему в висок упирается ствол какого-нибудь местного реднека, на чью территорию они случайно зашли, а он вот – стоит перед ним и ещё предъявляет претензии. Ричард сжал челюсти так, что заскрипели зубы, схватил Гэвина грудки и, хорошенько встряхнув, прошипел: — Ублюдок, какого чёрта ты устроил? Я попросил не уходить далеко, и что ты сделал?! — Эй, успокойся… — О, я спокоен, это ты не знаешь как я могу злиться. Можешь узнать прямо сейчас – если не объяснишься. В глазах Гэвина всколыхнулся страх, но быстро сменился возмущением и совсем чуть-чуть – виной. Он взял Ричарда за руки и с силой отдёрнул – но не отпустил. — Ты мне врежешь, если я скажу, что хотел нарвать побольше кукурузы? — и, видя как вытягивается лицо напротив, поспешил пояснить. — У дороги самая дерьмовая, бабуля держала ферму и говорила, что самую вкусную надо искать поглубже. Чёрт, Ричи, мы тут одни, чего ты панику разводишь? Ричарду очень хотелось, чтобы этот бред ему послышался. Но увы – Гэвин говорил это серьёзно, и смотрел сейчас так, словно ожидал как минимум понимания, а как максимум – прощения за удар прикладом. Внутри вспыхнуло желание ударить ещё. Он освободил руки и нетерпеливо поправил одежду, словно она помялась и действительно требовала внимания. — Я бы тебе врезал, но увы – уже это сделал. И не за кукурузу. Мы не на прогулке, и если тебе в следующий раз захочется побегать по кустам, предупреждай, блять, пожалуйста. Я могу и выстрелить – случайно. И направился прочь. Ричард был зол, очень зол, но злость это была тупая и ноющая. Он рвался сквозь чёртову ботву, успев надумать всяких ужасов, а этот придурок всего лишь полез за сраной кукурузой, потому что так советовала его бабка. Он думал, что оторвёт ему голову, если найдёт живым, а на деле растерялся и только отчитал. Слишком сильно испугался и сейчас, идя первым, надеялся, что Гэвин не примет его нервозность за чрезмерное беспокойство. Зря. — Ричи-Ричи, если ты будешь так обо мне переживать, я готов пропадать каждый день по три раза. Елейный голос за спиной прозвучал как насмешка. Ричард запнулся о сорняки и прибавил шаг. — Спасибо, что предупредил – не буду зря волноваться и сразу тебя брошу. Сам дорогу назад найдёшь. — Блять, перестань быть такой задницей. Мы в порядке и живы, чего ты ноешь? — А лошади не в порядке. Они там одни, пока мы шляемся по кустам. — Что? Как ты мог оставить их одних? Ричи, нам несколько миль ехать, мы не успеем до темноты! И, обогнав Ричарда, Гэвин чуть ли не бегом рванул в сторону шоссе. Прежний гнев медленно потухал, и в груди тлело только раздражение. Он устало покачал головой, в очередной раз жалея, что до сих пор не бросил этого идиота и решил работать с ним вместе, и поплёлся следом.