Глава двенадцатая. (2/2)

Он проходит к стенке напротив, внимательно смотря на девушку. Она чувствует его взгляд.

Самое забавное, что под его взглядом Мерфи чувствует себя совсем обнаженной. И это ее так сильно смущает, что в какой то момент она шумно выдыхает.

— То, что сделали с тобой в Бриджесе... — начинает мужчина серьезно и холодно, — Ты помнишь, что это было?

— Нет, — Эстер отрицательно мотнула головой, — Я помню, как начала исчезать и появляться снова, а потом потеряла сознание.

— Мой доктор сказал, что структура твоей крови очень сильно изменилась. Уровень ДУМа очень сильно вырос, но для тебя это не будет смертельным. Для кого то другого - возможно, но не для тебя, — он произнёс это с подобием гордости, — Я думаю, что это связано с Семарой и твоим освобождением. Раз уж ты все вспомнила, то наверняка ты помнишь, кем являешься, да?

Эстер ещё раз отрицательно мотнула головой.

— Значит узнаешь это от меня. Я тебе расскажу. В общем то, если ты не научишься пользоваться ДУМом и тем, что тебе дал Берег, ты умрешь. Я предлагаю тебе сделку, — Хиггс исчез, выпрыгивая совсем рядом, и наклонился к девушке, — Я научу тебя всему, что знаю сам, а ты за это наконец перестанешь воротить нос и примешь мою сторону.

Эстер задумалась. Больше умирать не хотелось, да и... Хиггс же был прав. В Бриджесе она теперь совсем не нужна. А его компания сейчас - самое безопасное. Даже несмотря на то, что Монаган и ?безопасность? не могли стоять в одном предложении.

— Идёт, — хрипло произносит девушка, кивая.

Он вновь вытягивает появившийся нож, протягивая руку девушке. Принимает ее запястье в свою очень аккуратно, делая надрез, затем проделывает такое же и со своей рукой.

Когда их руки соединяются, Хиггс приятно улыбается, пока пальцы проходят друг через друга, соединяясь в замок.

Когда свет лампы гаснет, Эстер чувствует новую волну мурашек. Остаться с Монаганом в полной темноте - то ещё наказание. Мало ли, что взбредёт ему в голову.

Она чувствует его холодные руки, аккуратно придерживающие ее за запястье. Затем, Эстер вздрагивает от прикосновения чужого языка к своей ладони. Хиггс тихо смеётся, в полной темноте с лёгкостью избавляясь от маски и слизывая ее кровь с белой кожи до последней капли.

Когда свет вновь включается, он стоит на выходе из палатки вновь в маске.

— Начинаем с завтрашнего дня. И, синица... — Хиггс оборачивается к девушке через плечо, —...Накройся моим плащом, если будешь спать. По ночам здесь холодно.

***Утро не заставило себя долго ждать. Монаган появился сразу же, едва небо окрасили первые лучи солнца. Эстер ещё спала, но он разбудил ее.

Когда пришло время выступать, Мерфи была уже бодра.

— Синица, — он подошёл сзади, слабо потянув за ткань, — Можно я одолжу у тебя ненадолго свой плащ?

Это звучало так смешно, что Эстер тихо усмехнулась, оборачиваясь к мужчине, и стягивая ткань со своих плеч, накинула ее на плечи Хиггса. Они оказались намного шире, чем девушка думала. Но спустя ещё секунду она накинула на его голову капюшон, заставляя Монагана ненадолго перехватить ее руки за запястья.

— Какая самостоятельная, — усмехнулся он, — Приготовься, слышишь? Мы прыгнем вместе, — произнёс мужчина, и они оба вновь исчезли.

*** — Зачем мы здесь? — шепчет девушка, ступая на порог его убежища, и спешно стягивает капюшон с головы.

— Хотел тебе немного рассказать обо всем, — Хиггс прошёл внутрь слишком уверенно. Только потом Эстер вспомнила, что это убежище ему и принадлежит, так что шагнула за мужчиной, пока он захлопывая дверь, устремился к столу.

— Начнём с самого начала? — Хиггс протянул ей руку, притягивая девушку чуть ближе к столу.

Она зацепилась взглядом за бюст Египетского правителя, затем за кучу записок о золотой маске, и только потом начала читать заметки, прикреплённые к стене, плавно вырисовывающие ее имя.

Эстер.

Хиггс в последние несколько лет видел смысл только в нем.

— То задание, на которое ты поехала вместе с отцом, стала решительной для тебя, синица, — принялся рассказывать мужчина, не отпуская руки Мерфи. Что особенно удивило Хиггса - она тоже не вырывала своей руки, а слушала его так внимательно, как будто бы от его голоса зависела ее жизнь.

Хиггсу очень льстило, что Эстер может относиться к нему так. Так же, как он к ней относится.

— Ты узнала кое-что очень важное, и на тебя повесили обвинение о краже морфина. Бриджес запрятал это дело так, словно твоё тело пострадало при выбросе пустоты, но это совсем не так, — Хиггс отрицательно мотнул головой.

Он вдруг почувствовал постепенно накатывающее спокойствие.

— Они открыли охоту на тебя, Эстер. Подстрелили, как беззащитную собаку, а потом ты.. побежала ко мне. В мой лагерь, — мужчина выдержал паузу. Он видел, как Эстер начинает постепенно ломаться, так что сжал ее руку чуть сильнее, — У меня не было никакого выбора. Пуля прошла к позвоночнику, Эстер, — он словно почувствовал ее попытку что-то сказать, — Если бы я не сделал этого, ты бы осталась инвалидом. Не смогла бы ходить, понимаешь? Я знал тебя слишком хорошо, и я знал, что если я оставлю тебя так, то ты убьешь меня.

Хиггс был прав. Эстер не смогла бы так жить. Гнев из-за этой ситуации постепенно спадал, стоило только услышать правдивый рассказ.

— Они накачали твоё тело хиралием. Вернули Ка в тело, а делать этого было нельзя. Потому что законы мира работают так, что нужно что-то потерять, чтобы приобрести. Ты потеряла себя, но обрела Берег. Семара - она как бы... часть тебя. Твой ДУМ, твои силы. Она - это ты.

Хиггс выдохнул.

— Мне очень жаль, что я не смог помочь тебе тогда. Но когда Бриджес сказали, что могут сделать так, что ты вновь будешь жива, я отдал твоё тело им. Я.. не мог смириться с мыслью, что тебя больше нет, — в конце концов закончил Монаган шёпотом, смотря на Эстер.

Теперь никаких сомнений не оставалось. В прошлом и правда отношения были крайне тёплыми.

— Все нормально, — в конце концов прошептала Эстер на выдохе, поворачиваясь к мужчине. Он уселся на стол, притягивая девушку к себе.Ее руки аккуратным движением потянулись к его маске, медленно стягивая ее с чужого лица и опуская на стол. Первое, с чем она столкнулась - ужасно тёплый взгляд голубых глаз.

Хиггс смотрел на неё как на единственный свой свет, и не мог с собой ничего поделать. Эстер мягко улыбнулась, смотря на мужчину, и он слабо подался к ее рукам, в конце концов укладывая на них голову.

Он блаженно прикрыл глаза. По коже прошёлся табун мурашек. Монаган был вынужден признать, что ужасно соскучился. По ней. По ее рукам, запаху, прикосновениям. И теперь все это в совокупности просто сводило его с ума, заставляя в который раз тонуть в тёплой улыбке Эстер.Он сдерживался, лишь бы не подхватить ее за талию и не прижать к себе, вжимаясь в ее шею носом от такого долгого времени без синицы. Но он знал, что Эстер холодна. Знал, что теперь этого не потерпит.

Молчание не казалось неловким. Он опустил глаза несколько стыдливо; так, словно стеснялся собственного лица при свету, но Эстер, тут же проводящая подушечкой большого пальца вдоль тёплой щеки мужчины, заставила его тут же поднять взгляд и в который раз потеряться в лабиринтах ее серых глаз.

Мужчина едва заметно потянулся к ней, медленно переводя взгляд к настолько желанным губам, что даже мысленно описать подобное было крайне сложно. Эстер словно почувствовала тоже самое, подавшись Хиггсу навстречу.

Он едва коснулся ее мягких губ, тут же растворяясь в Мерфи и теряясь. Голова закружилась, по телу прошлась приятная дрожь - настолько это было тепло и нежно, что Хиггсу хотелось кричать. Он задел носом ее щеку, заставляя улыбнуться.

Их прервал гудок рации, заставляющий тут же мягко отпрянуть друг от друга. Эстер тихо выдохнула, пытаясь удержать равновесие, оперевшись руками о сильную грудь Монагана, и ещё долго тепло улыбалась, прикрывая глаза.

— Босс, — донеслось с рации, — Тут в лагере пришло послание от Бриджес.

Он убрал рацию в сторону. Пальцы поползли к ее темной прядке, заправляя ее за ушко Мерфи. Она отстранилась самостоятельно, наконец позволяя Хиггсу подняться.

— У нас дела, синица, — вновь произнёс мужчина, поднимая маску со стола, но девушка перехватила его руку, заставляя его неожиданно вздернуть брови и глянуть на неё с недоумением.

— Не надо, — мягко произнесла она, наконец имея возможность заглянуть в голубые глаза мужчины, — Не надевай.

Хиггс тихо усмехнулся, улыбаясь. У него была очень красивая улыбка, и Эстер смущенно отвела взгляд.

— Я не могу заявиться к Дементам без маски. Она - часть меня, — объяснил Монаган, — Но так уж и быть. В твоей компании я буду ее снимать.