Глава третья. Договор. (1/2)

Смола обволакивала все тело. В этот раз открыть глаза было не так трудно: спустя пару неудачных попыток, Эстер уже пыталась разглядеть перед собой хоть что-то.

?Опять?? — пронеслось в ее голове хриплым голосом, — ?Но ведь я не умерла. Там, когда я прыгнула, я просто потеряла сознание? Я жива?.

Она поднялась; сначала на одно колено, упираясь на ногу, затем встала на обе. Плечо вдруг пронзило ужасной болью: Эстер повернула голову, наблюдая как ее белое свободное платье, больше похожее на сорочку, покрывается багровым цветом. Она тут же вскинула брови, приподнимая ткань другой рукой - пуля застряла чуть ниже ключицы, и каждое движение повреждённой руки давалось крайне сложно.

?Я так запуталась?, — пронеслось в голове вновь с новым шагом по тёмному песку, в котором проваливались босые ноги. Она шла неспеша, ничего перед собой не наблюдая - один только берег с неровно вырисовывающимися тучами на горизонте, — ?Мне бы только вспомнить, кто все это люди. Узнать отца, узнать, кто я на самом деле, а не примерять себе звание последней надежды Америки, ведь это не так. Что я для этого сделала? Умерла??.

Эстер вдруг побежала. Она не знала, что именно заставило ее двинуться вперёд с такой скоростью, но сила, давящая на неё, была отнюдь не паникой. Это было волнение, будоражащее кровь в венах, заставляющее двигаться дальше несмотря на боль, скверной расползавшуюся по телу.

Эстер чувствовала: ей стоит заглянуть за большой камень, стоящий на пути. И когда волнение усилилось, она поняла, что не ошибалась.

Когда рука коснулась холодной поверхности камня, девушка сделала последний, решающий выдох и спешно заглянула за камень, вскидывая брови от удивления.

— Папа! — вырвалось у неё автоматически, а тело больше не поддавалось контролю. Эстер не знала, зачем она побежала к мужчине, что расставил руки для объятий, но как только они соединились за ее спиной в теплом жесте, стало спокойно.

Она положила голову на его плечо, слушая бархатистый мужской смех, и сама невольно улыбнулась. Прикосновения отдавались болью в грудной клетке; искренним сожалением, горечью разлуки, хотя до конца Эстер не понимала, как можно скучать по тому, кого не помнишь.

Но вот, он по-отцовски тепло потрепал ее по голове, прижимая к себе. Эстер была ниже, так что ему пришлось буквально поднимать ее к себе за плечи и спину, прокружив несколько раз.

— Справляешься, дочка? — задал он весьма неоднозначный вопрос, смотря на неё серыми, пустыми глазами. Да, это был отец, но вовсе не тот, который записывал ей сообщение.

Дело было даже не в подвохе, а в его жизни: на Берегу находилась душа. Ка.

— Нет, отец, — она виновато опустила голову, не смотря на мужчину.

Он заметил ее рану. Приложил к плечу холодную ладонь; по телу растеклось тепло, боль постепенно утихла, а девушка удивленно подняла на отца глаза.

— Что такое? — спросил он, по прежнему тепло улыбаясь. В его чертах она видела что-то по родному знакомое, своё собственное, так что никаких сомнений не осталось.

— Все они зовут меня последней надеждой, — выпалила она даже слишком агрессивно, пытаясь передразнить, — Но я даже не могу вспомнить, кем являлась в прошлом. Я не помню, что произошло, не помню, кто был со мной. Какая из меня надежда?

— Самая лучшая, — поддержал мужчина, положив руки на плечи дочери, — Ты справишься, синица, только верь в себя так же, как в тебя верил. Тебе не нужно гнаться за воспоминаниями прошлого - они сами тебя найдут, когда придёт время. Сейчас тебе стоит жить настоящим, ничего не упуская. Я нашёл только после того, как что-то потерял. Я нашёл надежду после того, как потерял свою дочь. Ты найдёшь спасение после того, как потеряешь прошлое.

— Ты нашёл, пап, — кивнула она, — в этом и дело. Ты - надежда, ты все это сделал. А что сделала я? Я умерла.

— Не надо так, Эстер, — он отрицательно мотнул головой, — Ты выдержала испытание, которое не под силу кому то другому. И тогда уж, — он вновь тепло улыбнулся, заглядывая в ее глаза, — Мы - надежда.

— Верно, — девушка тоже улыбнулась, кивая.

Но было кое что, что она, заметив, начала нервничать. Отец постепенно исчезал. Испарялся, подобно полупрозрачному видению.

— Я своё уже сделал, Эстер. Осталось только твоё. Все получится. Только верь в себя и не опускай руки.

***Она проснулась от кашля, что заставил резко перевернуться, и тут же почувствовала боль в плече.

— О нет, лежи, — донеслось откуда-то сбоку, и Эстер начала искать источник звука.

Она находилась в светлой лаборатории, но такой пустой, что невольно хотелось подумать о том, что здесь уже много лет никто не живёт и не работает, однако голос говорил о другом.

— Ты как, в норме? — Эстер понадобилось несколько секунд для того, чтобы разглядеть надвившую над ней фигуру.

То была женщина в белой майке, в очках с тонкой оправой и красивой, бледной кожей. Темные волосы были собраны в хвост, пара коротких прядей неаккуратно спадали на лицо.

Эстер кивнула, насколько это было возможно. Женщина протянула ей руку, которую Эстер спешно приняла, поднимаясь.

В глазах потемнело, но она не придала этому никакого значения, оперевшись руками на диванчик, на котором лежала все это время.

— Жить можно, — хрипло выдала она, поворачивая голову на раненную руку. Та была обработана и перемотана бинтом. Девушка тут же повернула голову обратно на женщину.

— Мы обработали, — выпалила она, кивая, и возвращаясь обратно к своему столу, — Я - Мама.

— Эстер Мерфи, — представилась девушка, опуская голову и забегала глазами по комнате.

— Я знаю, — она опустилась к браслету, лежащему перед лампой, — Тебя уже все знают, после... — Мой отец - последняя надежда. Не я, — несколько грубо ответила девушка, на что Мама поджала губы, поднимая браслет и направляясь к Эстер.

— А где груз? — спросила девушка растерянно, все ещё рыская по сторонам.

— Уже разобрали. Он в плачевном состоянии. Что случилось по дороге сюда? На Тварей это не похоже, тебя потрепал кто-что другой.

Эстер попыталась вспомнить.

— Они были похожи на военных, на солдатов, с оружием и... плащами с чем то золотым. Сквозь деревья было очень трудно разглядеть.

— Дементы... — прошептала Мама, опускаясь рядом, и протянула браслет девушке. — А ты не видела с ними ещё одного?

Девушка захлопнула браслет на руке, переводя взгляд серых глаз на женщину.

— Хиггса?

— Я думала, ты ничего не помнишь с прошлой жизни, откуда ты... — Мужчина в камере сказал, что его так зовут. Правда, потом Дайхардмэн сказал, что в камере никого кроме меня не было.

— Это мог быть кто-угодно. Видение из твоего прошлого или кто-то с Берега. Хиггс ведь метку оставил, так? Я видела ее, когда обрабатывала твою рану, — кивком головы Мама указала на плечо и шею, — На месте Дайхардмэна я бы не выпускала тебя из здания Узла. Особенно если учесть, что Хиггс оставил метку... Ничем хорошим это не кончится. Я бы держала тебя под наблюдением, или, по крайней мере, не отправляла бы так далеко. Если бы ты не сбежала от Дементов, то попала бы в его лапы.

— Кто он такой? — Эстер вопросительно вскинула брови.

— Хиггс? — она кивнула, — Один из... террористов. Это не так важно. Не связывайся с ним.

Мама, конечно, знала больше, но говорить не стала. Иногда существовать в незнании лучше, чем жить в жестокости.

— Что мне делать дальше? — спросила девушка, переводя взгляд вниз.

Стало немного смешно. Сколько раз за последние двое суток она задала этот вопрос? Два? Три?

— Отдыхать. Твой ББ все равно пока что не в таком идеальном состоянии, чтобы выходить наружу. К вечеру все будет в норме. Тогда и отправишься обратно, — Мама поднялась, — Твоё плечо я обработала и вытащила пулю, повезло, что попали именно под таким углом, иначе бы пуля прошла дальше. Ты ударилась спиной, когда погрузилась в воду, так что ее я тоже обработала. Твоя форма в распределителе выше. Отдыхай, Эстер.

— Спасибо, — девушка подняла на женщину глаза, но лицо ее было необычно серьезным. Метка на шее болела не меньше, чем раненное плечо.

*** — Тебе снятся кошмары? — спросила Мама перед тем, как Эстер коснулась ручки двери.

— Каждый раз. Это все, что тебя интересовало? — она повернулась к женщине через плечо.

— Да. Просто... я не сплю с тех самых пор, как.. — но она не договорила, — Неважно, — тут же отмахнулась Мама, протягивая Эстер ББ.

Эстер поняла, что Мама ничего не расскажет. Не тот уровень доверия, не тот случай.

— Мама? — спросила в ответ девушка, — Что значит Sese mare? — Кто тебе это сказал? — она удивленно вскинула брови.

— Тот мужчина в камере, а что?

— Дело в том, Эстер, — женщина попятилась назад, возвращаясь к своему столу, но не разрывала зрительного контакта. Она была необычайно серьёзна, — что Sese mare означает Отданная берегу.