Глава вторая. Господа, сегодня мы воруем королеву. (1/2)

Эстер не помнила, как оказалась в клетке, но все тело ужасно болело. Это напоминало те первые минуты после пробуждения на берегу кратера. Только теперь страх был сильнее, - потому что она четко знала, чего стоило бояться.

Шею жутко жгло. По ощущениям на коже давно должен был выступить ужаснейший ожог. Но когда Эстер провела подушечками пальцев по шее близ сонной артерии, ничего ужасного она не почувствовала. Однако, каждое прикосновение доставляло дикий дискомфорт.

В клетку сквозь прутьев падал свет из коридора - определить, находится ли здесь кто-то ещё было достаточно трудно. Охранник был точно, даже несмотря на то, что девушка его не слышала. Она откинула голову обратно к стене, прогремев наручниками на руках, и судорожно выдохнула.

С этим срочно надо было что-то делать.

— Синица, значит, — донеслось из другого темного угла хриплым полушёпотом, и Эстер вздрогнула, рвано выдыхая.

— Здесь кто-то есть? — спросила она для того, чтобы убедиться в своей адекватности и откинуть идею со слуховыми галлюцинациями подальше.

— Конечно. У Бриджеса не такие огромные тюрьмы, чтобы сажать людей в одиночные камеры. Повезло, что с нами нет кого-нибудь ещё, — он так же прогремел наручниками. Эстер увидела легкий проблеск в темноте, и, если она не ошибалась, то судя по нему и по звукам, незнакомец в том углу положил руки на колени.

Его голос не был приятным к слуху: он походил на скрежет, от которого тут же хотелось закрыть уши, но руки были скованы. Чуть позже девушка увидела и блеск его глаз - кажется, незнакомец смотрел прямо на неё.

От такого стало немного не по себе, и она опустила голову.

— Как ты меня назвал? — тихо произнесла она, принимая такую же позу как и человек напротив, и все ещё пыталась разглядеть его в темноте.

— Синица. А что, слышишь плохо? — прошипел он подобно змее, — Тебя здесь все так называют. За спиной.

Эстер усмехнулась.

— Меня здесь никто не знает, — она перевела взгляд на струю света, падающую из приоткрытой двери. Услышала легкий топот - охранник встал на голоса.

— Ошибаешься, — незнакомец мотнул головой, и его руки все же попали на свет. Или же просто дверная щель стала чуть больше и свет начинал постепенно наполнять камеру клетки, — Тебя уже все знают. Последняя надежда А-ме-ри-ки, — отчеканил он, выделяя каждый слог и отрывисто засмеялся. Его смех был таким же хриплым, — В Бриджесе даже не думали, что ты сама попадёшь в их руки. Особенно после того, что сделал Мерфи.

Эстер нахмурилась, услышав знакомую фамилию. Ее носил человек, которого следовало называть отцом. Но вот только было одно но: она все ещё не понимала ни слова.

— А что сделал Мерфи? — спросила она с поддельным интересом, слегка наклоняя голову вбок.

— Не признал свою вину в случившемся, — незнакомец вновь усмехнулся, на что Эстер начинала злиться. Он ходил кругами, но до сих пор не сказал ничего цельного, — А ведь это он виноват в том, что лаборатория уничтожена.

— Его заслуга в том, что надежда А-ме-ри-ки жива, — в удивлении от себя передразнила девушка, вскидывая брови. Она не поняла, как это вырвалось, но найти причину, по которой начала защищать Мерфи и это глупое звание, тоже не вышло.

Едва ли Эстер вообще что-то чувствовала. Своего отца она не помнила, но там, в грудной клетке, что-что заставляло спорить и оправдывать его. Даже несмотря на то, что сама девушка ничего не знала.

— Верно, — кивнул незнакомец, и свет, упавший в его угол, наконец позволил его разглядеть.

Порванная экипировка Бриджеса, разодранные руки с парочкой грязных татуировок, закованные в наручники. Его светлые волосы давно приобрели грязный оттенок и спадали неровно постриженными прядями на влажный лоб. Его нос, больше похожий на клюв хищной птицы дёрнулся несколько раз, тонкие губы сложились в неприятную усмешку, а он потряс наручниками перед лицом.

— А разве не из-за него ты здесь? И я, — он едва повёл светлой, разбитой бровью, натягивая один уголок губ и вновь опустил руки, — Надежду Америки несколько незаслуженно держат за решёткой, не находишь? Разве такого отношения к себе ты заслуживаешь?

Эстер не выдержала.

— Хватит меня так называть. Никакая я не надежда, — огрызнулась она, резко подавшись вперёд, и спустя три секунды зрительного контакта, вновь откинулась к стене, — Надежда, надежда. Какая из меня надежда, если я даже имени своего вспомнить не могла?

Мужчина в углу тихо усмехнулся. Но лицо его, бледное до безобразия и раскрашенное синяками, вдруг стало необыкновенно серьезным.

— У них, должно быть, есть веская причина держать тебя здесь, иначе это просто глупость - держать важного человека в клетке, если есть возможность воспользоваться им, — его прямолинейность, конечно, поражала. Он говорил холодно, без насмешек и упреков, пока не поднял на девушку глаза, — Вспомни, они говорили тебе что-нибудь?

Эстер отрицательно мотнула головой.

— Тот, в маске...

— Дайхардмэн, — перебил ее мужчина, вставляя своё слово.

— Он все говорил о каком-то эксперименте, а потом посмотрел на мою шею и приказал посадить меня в клетку, — произнесла она без запинок, закусывая губы.

— Так-так, — он прокашлялся, — Покажи шею. Можешь не подходить ко мне, если боишься. Просто выйди на свет, чтобы я разглядел кожу.

Эстер послушалась. Приподнялась, выставляя голову и шею на падающий свет, застыла в таком положении, переводя взгляд на сощурившегося мужчину. — Sese mare, — прошипел он, вновь поднимая руки с наручниками к себе и тихо рассмеялся. Его смех увеличивался в громкости, постепенно набирая ее, и вскоре он смеялся так громко, что Эстер вновь стало не по себе, — Так значит, ты приглянулась нашему Богу. Правильно, — он опустил голову, продолжая смеяться, — Я бы на его месте тоже забрал надежду Америки в свои руки. Чтобы никуда не сбежала.

— Там, в пещере, я видела человека.

— Да, да, да, он приходил? — мужчина вытянул голову, — Он оставил метку, верно? О-о, — протянул он, улыбаясь, — Это метка Человека в золотой маске, синица. Поэтому Дайхардмэн приказал посадить тебя за решетку. Они боялись, что ты имеешь какое то отношение к нему, а в наше время такое наказуемо.

— Что это значит?

— Это значит, что тебе стоит быть аккуратнее. Бриджес — вовсе не те, за кого себя выдают, — он выглянул. К камерам приближалась охрана вместе с Дайхардмэном.

— Что мне делать дальше? — она обернулась.

— Подойти, — разрезал тишину охранник, указывая на дверцу клетки, и постучал по ней дубинкой, — Шевелись.

Эстер повернулась на мужчину, что вновь погрузился во тьму. Она до последнего ждала, что он что-то сделает или скажет.

— Его зовут Хиггс, синица, и он не забудет твоей доброты, — выпалил мужчина, окончательно растворившись в темноте.

Когда девушка осталась без наручников и обернувшись, ожидала увидеть его лицо ещё раз, на выдохе она спросила вновь:

— Что дальше?

На ее слова охрана неодобрительно заглянула в клетку. Затем, к ней обратился один из молодых парней.

— С кем ты разговариваешь? — спросил он, закрывая дверцу клетки.

— С человеком внутри, — холодно ответила девушка, потирая затекшие запястья.

— В клетке никого кроме тебя не было.

Эстер не могла в это поверить. Она заглянула внутрь ещё раз: клетка и правда была пуста.

*** — Мы посоветовались с некоторыми органами и решили, что твоя свобода намного лучше заточения, — вкрадчиво произнёс мужчина, пока они шли по большому и светлому коридору.

У Эстер в голове до сих пор не укладывалось: вряд ли тот незнакомец был галлюцинацией - она чувствовала и слышала его так отчётливо, что сейчас с лёгкостью могла назвать себя чокнутой. Это не тот случай, Мерфи ведь разговаривала с ним так же, как сейчас разговаривает с Дайхардмэном и всеми остальными. Тогда куда он исчез?

— Куда мы идём? — спросила она после долгой паузы, внимательно смотря под ноги.

Свет бил по глазам. Длинный коридор вскоре оборвался и перетек в просторное помещение, гудящее от количества людей в нем. Тут были все: и врачи в форме, и охрана, и курьеры, которых вызывали по наверняка важным поручениям.

— Наши врачи осмотрят тебя. Сделают анализ крови, проверят твои жизненные показатели. Больно не будет, — заверил ее мужчина в маске, выбиваясь вперёд.

Ещё несколько метров, и он открыл дверь, вводя девушку с несколькими охранниками внутрь. Как Эстер удалось понять, это был медицинский кабинет. Врач - высокий худощавый мужчина уже плясал рядом, заполняя шприцы непонятными ей веществами.

— Присаживайся, — скомандовал Дайхардмэн, указывая протянутой рукой на кушетку приятного голубого цвета, и закрыл за собой дверь.

Эстер, пусть и неохотно, но опустилась на кушетку, тут же переводя взгляд на врача. Мужчина мельтешил до последнего, пока не опустился рядом, натягивая маску на лицо.

Здесь так неприятно пахло препаратами, что Мерфи невольно хотелось зажать нос руками.

— Задирай рукав, — попросил доктор, подготавливая шприц и все остальное.

— Эстер, — Дайхардмэн опустился рядом на кресло, опираясь руками на собственные колени. Девушка не смотрела на него, но чувствовала его прожигающий взгляд, — Нам важно сотрудничать с тобой, а не воевать.

— Поэтому вы посадили меня за решетку как преступника, верно? — съязвила она, не поворачиваясь к мужчине, пока задирала рукав и дожидалась доктора.