Глава Третья. Ночь пламени и смерти (1/2)

Громадный и чужой город слабо освещался отблесками факелов и костров. Высокие многоэтажные постройки со скруглёнными углами, треугольные окна с пластиком вместо стёкол, трёхметровые арки проходов… То тут то там, вокруг титанических створок распахнутых врат, на дороге достаточно широкой, чтобы по ней легко проехал танковый взвод, разбросались костры, костерки и просто лёжки мародёров. Собакоподобные звери грызлись за кости, гоблы с вязанками дров таскались между кострами, следя, чтобы ни один костёр не погас. Иногда таким гоблам доставались куски плохо прожаренного мяса, по-барски выделенных оркоидами, но чаще они получали насмешки и тумаки. Сами же орки в ржавых подобиях доспехов, с замотанными проволокой и изолентой ружьями горланили варварские песни, пожирали мясо зверей, пойманных и разделанных на досуге их верными рабами-гоблинами. Часть мародёров уже радостно храпела в плохо сшитых из вонючей, истрёпанной кожи палатках. Далеко не весь город был обитаем. У открытых врат был первый и единственный большой лагерь, чуть поодаль,в круге, ограждённом колючей проволокой, содержалась большая часть собакотварей. В трёх-четырёх улицах ещё ходили патрули из пяти мародёров: одного крупного орка с топором и огнестрелом, и четырёх гоблинов, вооружённых как попало. Нигде не было видно мастерских и кузниц, обязательно разворачиваемых мародёрами. Вместо них толстые провода тянулись просто по улицам, и уходили в открытые канализационные люки.

-- Мерзкие твари попрятали всю свою примитивную машинерию внизу. Типично. Они всегда так делают, когда есть возможность. Опасаются авиа- или артиллерийского удара. Значит план не меняется. Кроуди и Синдри ударят беглым огнём с балконов двух домов по основному лагерю. Они уже доложили о выходе на позиции, благо эти тупари не додумались разместить дозорных внутри зданий. Я и Орнам войдём через основные ворота. Орнам будет от души поливать всё огнём, а у меня гранаты от всего отряда. Ты, Ингрид, идёшь за через ворота спустя три минуты. Три минуты, ты поняла? Твоя задача – залезть в люк, просканировать коммуникации мародёров, и если очень повезёт, понять, какая машина глушит связь. Мы спустим в люк на десятой минуте. Жди нас там. Дальше, будем действовать по ситуации. Начинаем через минуту. Помолитесь, и проверьте оружие.

Ингрид достали из кобуры обрез двуствольного охотничьего ружья, поправила бандольеру с патронами у пояса. Её ружьё было идеально для узких корабельных коридоров: мелкая дробь не пробила бы переборок, что делало стрельбу относительно безопасной, хотя бы с точки зрения общей герметичности судна. Тут, против толстокожих и крайне живучих мародёров, двустволка Ингрид могла бы послужить максимум против собакотварей и мелких гоблинов. Потому девушка дала себе слово уже в лагере разжиться другим оружием, пусть даже мародёрским трофейным.

-- Удачи вам, ребята. – Прошептала Ингрид.

-- Удачи нам всем! Начали! – Дал команду хускарл.

И ночь превратилась в день. По лагерю сверху ударил свинцовый град из стволов двух крупнокалиберных хайлсторм-винтовок. Два десятка зеленокожих упали в первые же мгновения, среди остальных началась паника. Вождь шайки мародёров не стал выходить из своей, самой большой и цветастой палатки обычным образом. Вместо этого он пропорол бок палатки, и ускользнул, растворившись в орущей ночи, орошённой чёрной орочей кровью, и свистом свинца в воздухе.

Орки не успели понять, что происходит, как в эту весёлую перестрелку ворвались новые герои.

Орнам и Хьюго вбежали на площадь, динамики их доспехов орали сотней голосов, создавая вполне себе правдоподобную иллюзию массовости набега. Орнам поливал огнём убегающих мародёров, а с редкими героями, достаточно храбрыми, чтобы не драпать куда глаза глядят от волн гибельного пламени, сшибался в рукопашном бою Брандр, мастерски используя раскалённый докрасна термальный молот, и скорострельный барабанный хайлсторм-пистолет. В любое свободное мгновение Хьюго разбрасывал вокруг гранаты, мастерски дополняя демоническую феерию смерти и разрушения.

Орнам и Брандр вышли на центр площади, стали спина к спине, и молча и сосредоточенно вели огонь по разбегающимся мародёрам. Часть из них решила укрыться в ближайших зданиях. Тем, кто выбрал первые два – не повезло. Укрытие Синдри встретило зеленокожих растяжками, и хитроумными ловушками из верёвок и каменных блоков, в изобилии присутствующих внутри покинутых построек. Участь же тех, кто ринулся к огневой позиции Кроуди была гораздо банальнее. Кроуди лично встретил их в дверях, и в считанные мгновения расправился с пятью противниками. Троих он застрелил в упор, четвёртого, увернувшись от громадного топора, ударил штык-ножами в горло, а пятого сшиб с ног мощным ударом плеча, и пока оглушённый орк пытался встать, юный дворф выхватил из ножен на поясе тяжёлый клинок, которым не так давно прокладывал дорогу в джунглях, и ударом сверху вниз обезглавил противника.

Ингрид вошла в лагерь, как и планировалось, спустя три минуты спустя великолепного ?выхода на сцену? Хьюго и Орнама. И в первые же мгновения она удовлетворённо и хищно улыбнулась, привычно чувствуя на лице дыхательную маску. Вокруг царила дикая неразбериха. Орки и гоблины бегали и вопили, кто-то из мародёров остервенело посылал очередь за очередью в темноту. В десятке шагов от неё два гоблина, улучив момент, напали на здоровенного орка. Первого орк смог сграбастать, швырнуть о землю и незатейливо раздавить широченным ботинком, второй же гоблин, с торжествующим визгом впился орку в горло, орошая окружающее пространство чёрной кровью.

От одного из двух ближайших домов раздались звуки взрывов, глухие удары, и добрый десяток предсмертных криков. ?Синдри… Это мог быть только он. Кроуди бы не стал заморачиваться ловушками, и встретил бы врага в штыковую. Интересно, как он там? Всё ли с ним хорошо?? -- промелькнуло в голове у Ингрид. Но она быстро отбросила эти мыли, помотав головой. Переживания делают тебя слабым. В любом случае, она справедливо считала, что при любом раскладе, помочь изящному и благородному юноше у неё не было возможности. У неё было своё задание. Она осмотрелась… На миг задумалась, как странно и неуместно онас смотрелась в своём камзоле и фуражке, среди всего этого пылающего кошмара, среди душной ночи, в чужом, покинутом городе.

Такими далёкими, странными и пугающими казались серо-бурые небоскрёбы, дерзко впивающиеся в мягкое подбрюшье облаков. Ингрид вдруг почувствовала себя такой одинокой, такой покинутой… И она совсем не заметила, как перед ней оказался гоблин. Тощий и безоружный, в одной лишь драной набедренной повязке, и грубых деревянных гетах. Без сомнений, это был один из тех двух гоблинов, напавших на орка. Его узкую мордочку и чахлую грудь пятнала орочья кровь. Ингрид вскинула своё двуствольное ружьё… Она помнила первого встреченного их отрядом гоблина. Безумный блеск в мелких, глубоко посаженных глазках… Грубое длинноствольное снайперское ружьё, с примитивной оптикой… Простреленное плечо напомнило о себе вспышкой боли. Флибустьер без проблем вышибла бы мозги этой мелкой, кровожадной зелёной твари, но что-то словно держало её палец, не давая нажать на курок. Гоблин скорбно и коротко пискнул, и поднял руки вверх.

-- Не могу. Хоть ты и мерзкий, не могу я тебя просто так пристрелить. – На выдохе проговорила Ингрид, и опустила ружьё.-- Круто. Отстойно подохнуть, только-только свалив из рабства. Меня звать Мефди. Мефди-механик. Шота ищешь?С добрых пол минуты Ингрид широко открытыми глазами, не мограя, смотрела на гоблина. Тщедушный, жалкий, с длинными тонкими руками, с огроменным прямым носом, с широченной пастью, полной мелких, острых клыков. Но глаза этого гоблина… Они были иные. В маленьких голубых глазках плясали отблески пламени… Но ненависти, злобы, презрения в этих глазах не было. Как не было и страха. Но что гораздо удивительнее… Мародёр, полузверь, мало того, что не проявлял к ней агрессии, так ещё и говорил. Примитивно, на уровне малолетнего сявки с нижних уровней человеческого города, но говорил, на вполне понятном большинству дворфов языке людей. И вполне чётко.

-- Так шо? – Напомнил о своём существовании Мефди.

-- Да. Ищу. Вход под землю и ваши компьютеры.-- Ко… чего?

-- Машины. Электроника.

-- А! Эти! Идём, покажу…

Гоблин опустил руки, развернулся на каблуках и зашагал куда-то. Ингрид поверила. Она пошла за ним. И уже через минуту они оба стояли перед открытым люком, куда заходил целый ворох проводов с руку толщиной, протянутых неизвестно откуда.

Мефди подошёл к краю. Принюхался. Успокоил:-- Там никого. Машины внизу. За мной!

И Мефди спустился по железной лесенке вниз. Ингрид направилась за ним. Когда она уже начинала спуск, жаркий порыв ветра сорвал с неё фуражку, но она этого не заметила.

Синдри увидел, как кучка мародёров, бросилась в подъезд дома, где на третьем этаже находился он сам. Синдри понял. Пора уходить. Уже пора. Прямо сейчас. Синдри, перекинул винтовку за спину, снял с пояса ?кошку?, закрепил на окне, размотал верёвку, и по верёвке вниз спустился. Как раз, когда он была на полпути к земле, он явственно услышал взрывы гранат и падение тяжёлых камней, крики раненных и умирающих мародёров. Его ловушки сработали.

На земле, едва он убрал руки от верёвки, его сшибла с ног толпа галдящих, бегущих куда-то гоблинов. И Синдри был уже готов продать свою жизнь подороже, хватаясь за тощие зелёные глотки, но гоблины ни на мгновение не остановились. Они просто протоптались своими маленькими босыми ножками по нему, не нанеся никакого урона. И побежали дальше. В сторону распахнутых ворот. Худые и измождённые, полуголые, с незаживающими следами от ударов кнута на спинах, гоблины убегали, растворялись в ночных джунглях. Не было никаких гарантий их выживания там, среди влажного воздуха и толстых лиан. Спиноглазые кабаны и слепые змеи, ни разу не потревожившие дворфов, вполне могут посчитать метровых и хилых гоблинов добычей. Но даже такая судьба гораздо лучше рабства у жестоких и безжалостных бугаёв-сородичей. Мысленно Синдри пожелал беглецам удачи, отряхнулся, и сверился с картой, мгновенно возникшей в левом углу его обзора.Юный дворф в который раз уже послал безмолвную молитву-благодарность мудрым предкам, разработавшим систему огневого интерфейса, аналитические схемы и автоматический электронный топограф, работающий в пассивном режиме. Открытый люк, ведущий в канализацию на миникарте был услужливо обозначен зелёным маркером.

Кроуди же на полпути к точке сбора встретил троих здоровенных орков. Первого он успел нашпиговать пулями. Смертоносное оружие дворфа кромсало и жалкую броню из листового метала и грубую шкуру орка с одинаковой лёгкостью. В доли мгновения верхняя часть туловища вместе с головой была сметена ураганным огнём. На каменный пол упало то, что осталось от незадачливого воина: ноги в армейских штанах и ботинках, и кусок искровавленного хребта.Двое других орков с гневным рыком бросились на убийцу своего товарища. Кроуди снова нажал на курок, но ответом ему стал сухой щелчок. Магазин был пуст. Дворф не стал менять барабанный магазин, справедливо полагая, что это приведёт к потере драгоценных секунд. Два орка и Кроуди сошлись в рукопашном бою. Противники Кроуди были вооружены тяжёлыми двуручными топорами с зазубренными лезвиями. Удары сыпались на дворфа с невероятной скоростью, но Кроуди всё же успевал блокировать каждый из них, подставляя под топоры винтовку. Железо при столкновении с железом высекало снопы искр, и любое другое оружие уже было бы разрублено, но прекрасное и надёжное творение дворфийских мастеров оказалось приспособленным даже к такому типу ведения боя. И всё же Кроуди понимал, что проигрывает… Что-то внутри него, что-то жалкое и слабое, требовало нарушить тишину в эфире. Требовало запросить помощь… Но холодная храбрость быстро подавила эти пораженческие настроения. Кроуди понимал, что каждый, и он, и Синдри, и даже Ингрид, выполняли свои части общего плана в одиночестве. Вместе, плечом к плечу сражались только Орнам и Брандр. Но им как раз было ещё тяжелее. Они сейчас были в центре мародёрского лагеря, оттягивая на себя тех противников, которые поняли, что им противостоит всего горстка бойцов.

Кроуди дрался молча, с предельной концентрацией, огрызаясь в противников короткими колющими выпадами. Выждав момент для удачной атаки, Кроуди приложил всю свою громадную, даже по дворфийским меркам, силу, чтобы нанести одному из противников смертельный удар. С треском и скрежетом наборной доспех из железных прямогугольников поддался, и два широких, рунических клинка, пристёгнутых к винтовке дворфа, нашли сердце зелёнокожего. Но винтовка плотно увязла в умирающем враге, когда Кроуди понял это, отпустил оружие и попытался отпрыгнуть, было слишком поздно. Громадный топор пропорол доспехи дворфа…Орк с пробитым сердцем ничком лежал на земле, его когтистые лапы сжимали торчащую из груди винтовку, узловатые пальцы свела предсмертная судорога. Орк не дышал.

Кроуди упал на колени, ?умная? электроника шлема сообщила: ?Тяжёлое ранение. Рекомендуется выход из боя и немедленная госпитализация?. Боль затмила сознание дворфа, он не мог даже закричать, рот мгновенно заполнился кровью.

Орк, стоявший над ним, молча снял с пояса трёхствольный пистолет, приставил к левой стороне груди Кроуди, и выстрелил. Этот выстрел милосердия прервал агонию Кроуди, и тело дворфа растянулось на земле.

-- Гратар! Что у тебя тут? – Донеслось до орка-победителя сквозь пламя.

Сквозь пламя прошагал Вождь, с двумя бугаями-телохранителями.

-- Этот воин… Он убил многих. Он убил Лабарза и Гатха. – Отчитался Гратар.-- Гратар! Остаёшься с телом бойца! Не позволь никому даже прикоснуться. Убивай любого, кто попытается. Достойный враг. Когда я вернусь, мы похороним его. С доспехами и оружием. Настоящий герой. – С уважением прорычал Вождь.

-- Да, Вождь! – Повиновался Гратар.

-- Вещи Лабарза и Гатха разрешаю тебе забрать. А я и ребята пойдём выслеживать остальных. Как закончим, нужно ещё изловить и наказать сбежавших гоблов…