Глава 22 (1/2)
Ближайшие несколько лет судьба удивительно благоволила графу де Лавалю. Принятый королем Франциском в кавалерию, он очень быстро снискал успех и уважение у своих боевых товарищей, показав себя не просто ловким и смелым воином, а прежде всего умелым дипломатом. Его стремительный взлет произошел после похода Франциска на Миланское герцогство, где в битве при Мариньяно французы одержали оглушительную победу. Права на герцогство, когда-то завоеванные Людовиком при помощи Чезаре Борджиа были фактически утрачены им в последние годы жизни. Против короля Франции на этот раз выступили силы Испании, Папская область и швейцарские отряды Максимиллиано Сфорца. По иронии судьбы сыну Лодовико Сфорца, вновь, как когда-то отцу предстояло схлестнуться в схватке с королем Франции. Итак же, как когда-то его отец был захвачен и арестован генералом Чезаре Борджиа, так и Максимиллиану предстояло двадцать лет спустя опуститься на колени перед его сыном – графом Франсуа де Лавалем. Два совсем еще молодых человека, должны были разрубить этот гордиев узел, не помышляя и не воображая даже, что когда-то их отцы стояли точно так же друг напротив друга, и этой невидимой ниточки истории протянувшейся через поколения предстояло на этот раз оборваться. В то время как войска Франциска под руководством его самого и герцога Алансонского разбили казавшуюся доселе непобедимой армию швейцарцев, возглавивший отдельный отряд Франсуа под покровом ночи прокрался в Милан, где атаковал пытавшегося покинуть город Максимиллиана Сфорца в его собственном палаццо.Франсуа понимал, что, взяв в заложники герцога, он обеспечивает Франции преимущество независимо от хода сражения. Даже если бы армия Франциска потерпела бы поражение на поле боя, они победили бы в переговорах.
Он и помыслить не мог, что фактически повторял путь своего отца, предпочитающего не размениваться на боевых пешек, а сразу же ?съедать? короля. Никто не мог ожидать такой цельной стратегической силы от доселе никому не известному юноши.Откуда он знал, что Максимиллиан будет беззащитен в Милане? Что останется в плохо защищенном городе, не попытавшись укрыться у союзников? Что финансовое положение герцога плачевно, и он целиком зависит от более состоятельных соседей-Венеции и Флоренции? Что эти самые соседи при первой же возможности развернуться лицом к вчерашнему противнику, как только тот продемонстрирует им свою силу?
Сопровождавший Франсуа в тот день, в будущем печально известный коннтебль Бурбон, задаст ему этот вопрос, на что получит ответ:
?Мне кажется, я знаю, как мыслят итальянцы. Обыграть их можно умом, но не оружием. Они чувствуют себя в безопасности в стенах своего дома, и больше всего ненавидят, когда что-то нарушает их привычный распорядок дня. Именно поэтому армия Максимилиана состоит из наемников. Итальянцы ленивы, алчны и трусливы, и, если хочешь победить итальянца, просто найди его врага, заплати ему денег, и он сделает за тебя всю работу?.Эти рассуждения молодого француза потрясли коннтебля, который не мог никак взять в толк,за какие такие заслуги Франсуа смог заручиться безраздельным доверием короля в том походе??Этот малец рассуждает о стране, в которой никогда не был и о людях, живущих там так, как будто бы провел там полжизни. Очень странно.?Франсуа оказался прав. Молодой Массимилиано Сфорца после непродолжительной, но эмоциональной беседы продал свои права на герцогство Франциску I за 30.000 дукатов в обмен на сохранение жизни. Франсуа лично сломал его шпагу, как когда-то Чезаре в той же самой комнате сломал меч поверженного Лодовико Сфорца и произнес:
?Именем короля Франции, вы арестованы за измену!?Но обо всем этом Франсуа де Лаваль не подозревал.
?Покоритесь королю Франциску и это лучшее, что сможете вы сделать для своего государства. Перед вами великий король и только от вас зависит обратиться его величие вам на пользу или во вред.?Герцогу, который получил в наследие лишь долги и обещания, ничего не оставалось как обратиться лицом к вчерашнему противнику, который был сильнее,чем его мнимый союзник.Эта первая победа стала лишь началом в череде успехов, укрепившем его позиции при французском дворе.
Франциск вышел из сражения под Мариньяно героем, сделав то, что до этого казалось невозможным – победив ?непобедимых? швейцарцев и доказав всему миру еще раз величие и важность французской артиллерии. Вступая в Милан с триумфом, как когда-то король Карл вступал на земли Неаполя, он чувствовал свое величие и его эго разрослось до невероятных размеров. По сути, он шел тем же путем, что и когда-то его венценосный дядя, не подозревая, что совершит не только те же победы, но и те же ошибки. Франциск верил в свой ?талисман? - сына Чезаре Борджиа, его тайное оружие, которое должно быть принести ему славу.
Выполняя волю графини де Лаваль, король нашел и изъял тело Борджиа под Вианом. Действуя тайно и тихо, под покровом ночи, он после способствовал распространению легенды о том, что могила Чезаре была вскрыта, а прах перезахоронен, потому что епископ Калаорры, посетив город, выразил негодование по поводу того, что такой грешник, как Борджиа, похоронен в церковном склепе. Позже тело Чезаре было доставлено в Рим,где состоялась встреча Франциска и Папы Льва Х. Он хотел разыскать оставшихся в живых членов семьи Борджиа, хотел представить им Франсуа, но данное обещание Шарлотте, а так же поспешность событий в те дни препятствовали этим поискам. Франсуалично участвовал в перезахоронении праха знаменитого полководца и политика, не догадываясь, что участвует в похоронах собственного отца.Опьяненный успехом, он широким, уверенным шагом шел по мостовым Вечного города, и чувствовал себя героем, Цезарем, чьи подвиги еще впереди. Как легко далась ему эта победа в его восемнадцать лет..слишком легко! В графе де Лавале пробудились доселе мирно спавшие чувства – тщеславие, гордость,стремление выйти за рамки. Тот, кто хоть раз испытал подобный триумф уже никогда его не забудет, какого это – быть там, на вершине успеха. Ближе к солнцу и небу. И пусть лучи солнца ослепляют глаза, ты будешь подниматься все выше и выше.Его сближение с королем, постепенно переросшее в дружбу, нравилось далеко не всем. Барон Монморанси с первого дня и их первой же ссоры смотрел на Франсуа с подозрением и не желал смириться с тем, что у него было оспорено первенство в дружбе. Он был не единстенным,кто не понимал, как этот юноша сумел в столь короткие сроки расположить к себе Франциска. Действительно, король щедрый по своей натуре, эмоциональный, властный, гордый и самовлюбленный был неудержим одинаково как в своей ненависти, так и в привязанности. Привыкший легко получать обожание льстивых подданных, он был покорен Франсуа благодаря его чувству достоинства, гордости и полному отсутствию в графе угодничества. Франсуа делал ему комплименты, но никогда не льстил понапрасну, чтобы добиться внимания. Король частенько вспоминал их приключение на охоте, и постепенно его рассказ обрастал все новыми подробностями, но неизменно он превозносил храбрость и бескорыстие своего молодого товарища.?Именно в таких ситуация познается настоящая преданность. Граф спасал не просто своего короля, он спасал человека! Как мы относимся порой равнодушно к человеческой жизни..а ведь все мы из плоти из крови.Я король! Но мой последний слуга не менее достоин права на жизнь!?Некоторые из придворных удивленно переглядывались при этих словах – им была известна любовь короля к пышным фразам, но некоторые из них подозревали графа де Лаваля в хитроумном плане, по которому тот сначала опоил, заманил короля в лес, а потом представил все как чудесное спасение от хищников. Франсуа не обращал внимания на эти сплетни и слухи.Иногда он смотрел на шрамы от когтей и зубов, оставленные на предплечье и думал, что повторись та ночь вновь, он бы не задумываясь отдал праву руку на растерзание волка. Но не из любви к королю. Франциск прав был лишь в том, что он счел своим долгом вступаться за того, кто в тот момент был слабее. А то что слабее оказался король..что ж, ему повезло.Но и только.С королем их так же объединяла активность, любовь к смене мест, жажда познаний. Они оба любили искусство, литературу и музыку. Для Франциска наперсником в этом долгое время была только сестра. Его подданные, даже высокого ранга, чаще всего были людьми ленивыми и плохо образованными, они изучали лишь то, что им было нужно для дела. Франциск же, как когда-то и Карл, покоренный культурой Италии, сделал все, чтобы великое наследие не было утрачено. Имея больше сил, чем его дядя, он энергично принялся осуществлять свои планы по просвещению.
Серьезно увлеченный итальянским наследием,Франциск притязания свои выводил уже не из традиций средневекового права, а из римских.. При издании законов Франциск руководствовался исключительно своим усмотрением, пользуясь формулой:
?Сar tel est notre plaisir? (ибо нам так угодно).
Свои взгляды он обосновывал просто: ?при моих дядюшках царил произвол, их вассалы наглели, позволяя себе вмешиваться в политику, запускали руки по локоть в казну.
Каждый давал королю не советы, нет! Почти указания! Исходя из собственных корыстных интересов. В результате мы наблюдали интриги, разлад, династические распри внутри государства. Отныне с этим покончено, ибо отныне, то чего требует король — требует закон.
Франциск основал и королевскую типографию,и у него в Фонтенбло была прекрасная библиотека, открытая для читателей. При нем французский двор достиг такого расцвета, какого не достигал никогда до того. Такая неудержимая любовь к роскоши обходилась недешево. Налоги росли с каждым годом,но на такое расточительство закрывали глаза, готовые многое прощать молодому, энергичному, обаятельному и галантному господину. Тем более, что Франциск был щедр и охотно изливал свою щедрость на тех, кто был ему дорог.?Король - капризное дитя, но чудесное и доброе дитя?, - как-то произнес Франсуа в разговоре с матерью.Франсуа восхищался Франциском, но восхищение это не выходило за границы здравого смысла.По своей природе он был лишен раболепства. Его не интересовало богатство без достижений. Он получал от своего венценосного друга подарки и то, как спокойно он относился к очередному щедрому жесту, не могло не вызывать раздражение у многих. Их всегда было трое – король и два его фаворита – Франсуа и барон Монморанси. Два вечных соперника.И пока пальма первенство за любовь короля оставалась у Франсуа.Спустя три года скончался Леонардо Да Винчи и король, погрузившийся в глубочайшую печаль, еще больше приблизил к себе своего Франсуа. Может быть потому что он был сыном Чезаре Борджиа, который когда-то был другом самого Леонардо? Кто знает.Но теперь они все делали вместе – ели, охотились, развлекались. Франсуа был единственный, кому было позволено( не считая матери и сестры) спорить с Франциском.И король всегда его слушал.?У тебя не должно быть секретов от меня, мой друг!? - восклицал Франциск. – Я честен с тобой до последнего слова! И ты ничего от меня не скрывай!?И Франсуа обещал. Было только одно, что он удерживал в мыслях. Один только секрет..Маргарита.
С первого дня все стремления, все помыслы Франсуа были направлены на герцогиню Алансонскую. Именно ее уважение, ее любовь стремился завоевать он, а вовсе не любовь короля. Зная о том, как близки брат с сестрой,Франсуа прокладывал путь к сердцу той, кого любит через дружбу с тем, кто дорог любимой.Сперва Маргарита держалась с ним отстраненно, ничем не нарушая приличий. Она избегала оставаться с Франсуа наедине и даже говорила с ним лишь в присутствии брата. Но все же он нет-нет да ловил на себе ее взволнованный взгляд – на балу, за столом. Когда каждый был увлечен разговором и не обращал на другого внимание..Шарлотта, видя страдания сына, тяжело вздыхала. Она пыталась убедить Франсуа, что такая привязанность не обернется добром.
?Она сестра короля и при том она замужем! Своими притязаниями ты рискуешь нанести оскорбление не только Карлу Алансонскому, но и Франциску! Милость королей изменчива, ты подвергаешь себя огромному риску..и ради чего? Ты не сможешь жениться на ней никогда!? -пыталась достучаться до него мать.?Ради чего? Ах,матушка, какой странный вопрос..ради любви. Ради взаимной любви! Это все, что мне нужно.??Любовь, даже взаимная – это лишь иллюзия счастья. Любовь делает тебя уязвимым. Не приноси ей в жертву всю жизнь? - Шарлотта с грустью смотрела на сына.
Иногда Франциск в шутку напоминал ему о том, что ?пора бы жениться?, и даже грозился подыскать подходящую девушку, но Франсуа всегда отвечал на это:?Ваше величество, если я вступлю в брак, то мне придется уделять время семье..то время, которое я мог бы проводить в вашем обществе, которое для меня бесценно?.Франциск хохотал, слыша все это и отвечал: ?двор без женщин, как сад без цветов…но что будет с тем садом, если эти цветы обрывать постоянно? Ты прав – не нужно жениться..свобода – вот настоящая ценность для мужчины..?Сам король по-прежнему обходил свою супругу вниманием, и королева Клод все больше напоминала тень при дворе. Зато особым почетом теперь пользовалась мадам де Ла Треймуль. Герцогиня Валентинуа, дочь Чезаре Борджиа…Рыжеволосая, с потрясающе белой, нежной кожей эта девушка постепенно заняла одну из ведущих ролей при дворе,дажепотеснив главную фаворитку герцогиню де Шатобриан. Франсуа знал, что Франциск сделал ее своею любовницей. Барон ла Треймуль был в курсе, но ничего не мог сделать.
Иной раз Франсуа ловил взгляд генерала, которым тот провожал на балу своего короля, под руку с женою, и думал, что со стороны Франциска так неосмотрительно выбирать себе даму среди тех, кто имеет большое влияние, а именно –жену своего генерала.
А потом произошло нечто, что разом все изменило. Франсуа заболел. Во время очередной охоты в лесу Фонтебло он простудился, простуда перешла в лихорадку. Почти ничем не болевший, он в два дня слег. Болезнь протекала несколько странно – его бросало то в холод, то в жар, рвало, кожа почти посинела. Головокружение, слабость, которая не давала даже встать с постели – все это способствовало распространению слуха, что граф де Лаваль был отравлен.
Король в отчаянье окружил своего друга лучшими лекарями, но Франсуа не становилось лучше. В один из дней, когда он и сам стал терять надежду и начал готовиться к смерти, в комнату,где он лежал почти без сознания, вошла Маргарита. Она принесла какой-то отвар трав и велела давать его каждые четыре часа. Не взирая на подозрительные взгляды, герцогиня просиживала у его постели часами, меняла компрессы на лбу и давая лекарство. Думая, что все равно умирает, Франсуа отказался от страха. И в одну из тяжелых ночей, когда Маргарита сидела возле его изголовья, то ли в полусне, то ли в бреду, он признался ей в своих чувствах. Держа руку герцогини, такую прохладную и нежную, в своей ладони, он сказал, что любит и всегда любил ее до безумия. И услышал тихий ответ:?Франсуа..я тоже люблю вас…?Может быть его исцелил не отвар, а бесконечное счастье, которое он испытал?Как бы то ни было, ночерез неделю Франсуа выздоровел.
С этого дня весь мир изменился. Он даже вообразить не мог, что будет так счастлив! Его не волновало, как именно и какими путями они смогут быть вместе. Привыкший получать то, что хочет, Франсуа не долго думая, решил обратиться за помощью…к тому, кто помогал ему больше всего. К самому королю.
Франсуа считал, что поступает честно, а Франциск любит честность. Он знал – Маргарита не пойдет на измену в тайне от брата. Может быть даже король сможет помочь ей как-то с разводом? Почему бы и нет? Тем более у Маргариты и Карла не было детей! Герцог Алансонский почти все время проводил в военных походах и не видел жену..Всегда можно найти причину для расторжения брака…даже король Людовик смог развестись с законной супругой Жанной Валуа и жениться на Анне Бретонской! К тому же Франциск не особенно любил своего шурина и это было всем прекрасно известно.Оставалось только выбрать удачный момент. И он вскоре представился.
Был канун Рождества и по этому поводу как обычно король устроил большие гуляния. За неделю до праздника, Франциск собирал компанию из самых близких друзей и отправлялся в лес Фонтебло на несколько дней, охотиться на кабана, чью фаршированную голову полагалось подавать на рождественский стол. Кабана Франциск всегда убивал лично и мероприятие это стало слоеобразным ритуалом в канун Рождества. Франсуа знал, что после удачной охоты король всегда в хорошем настроении.