10. Шестидвоечник (1/1)

На следующий вечер Галя, освоившаяся с ролью секретаря, принимала посетителей. Ожидалось, что их будет много, поскольку ещё с утра Саша, Валя и сёстры Воронцовы пробежались по окрестным улицам и поклеили объявления, где можно и где нельзя. На стенах домов, на автобусных остановках и даже на самих автобусах. Жители города просто не могли их не заметить и не прочитать.Лёва с Валей ушли в кино и пообещали подольше не возвращаться, а Гена и Саша, поворчав на Галю, отобравшую у них ноутбук для собственных (точнее, общественных) нужд, вынули найденные во время уборки шахматную доску и набор шашек и принялись за игру.Надежды на бурный наплыв не оправдались. После долгих томительных полутора часов ожидания появился один-единственный клиент, и тот оказался совсем не таким, какого нашей компании хотелось бы видеть.– Здесь дают друзей? – спросил гость.– Не дают, а подбирают, – поправила Галя.Это был ребёнок. Ну, вообще-то, немаленький такой ребёнок, ростом пониже Гены, однако почти с Галю, что тоже неплохо для школьника. Да, очередной (а если не считать вздорную Киру, не оставившую анкеты, то первый) посетитель будущего Дома дружбы учился в школе и был несовершеннолетним. Галя сперва хотела отправить его домой, чтобы избежать проблем на свою голову. А то начнётся: взволнованные родители, обеспокоенная общественность, разгневанные учителя, а там и появления суровой полиции недолго ждать придётся. Так что пусть идёт, куда глаза глядят, и где-нибудь погуляет, пока ему не исполнится восемнадцать, и точка. Однако Гена, на секунду оторвав взгляд от шахматной доски, резонно заметил:– Галь, мы же мальчишке не полового партнёра предлагать будем, а друга. Что тут плохого? А так он уйдёт от нас таким же одиноким, как пришёл, а какие-нибудь хулиганы или наркоманы примут его с распростёртыми объятиями. И мы будем чувствовать себя виноватыми, что отпустили. Вот я точно буду.– И я, – вздохнула Галя. – - Виноватость – это такое чувство, оно всегда будет: хоть делай, хоть не делай. Поэтому лучше делать, я согласна. Какой тебе нужен друг? – обратилась девушка к старшекласснику. Тот взъерошил пятернёй и без того растрёпанные рыжеватые волосы, совсем по-детски шмыгнул расцарапанным носом и выдал:– Двоечник мне нужен.– Какой двоечник? – растерялась Галя.– Круглый.– А… зачем тебе?– Для сравнения. Допустим, я на этой неделе получил шесть двоек. Мать начнёт вопить, в кого я уродился, а я такой: ?Подумаешь, шесть! У одного моего приятеля целых восемь двоек?. Понятно?– Ещё как, – сгребая в коробку надоевшие шашки, ухмыльнулся Гена. – И хорошо бы, чтобы он дрался с кем-нибудь каждый день. Да?– Почему? – не догадался мальчик.– Приходишь домой со своей царапиной на носу, мама в крик, а ты такой: ?А у моего товарища вообще фингал под глазом?.– Правильно! – обрадовался пацан и посмотрел на Гену с уважением. Потом, правда, смутился и добавил. – Нос – это кошка цапнула.– Руки покажи, – потребовал Гена. Тот испуганно протянул ему ладони, растопырил пальцы со сбитыми до крови припухшими костяшками. – Тоже, скажешь, кошка?– Ещё какие-нибудь пожелания будут? – перебила Галя. Она записывала сказанное мальчишкой на обратной стороне листа с анкетой.– Чтобы он на учёте стоял, – проговорил пацан. – В этой… по делам несовершеннолетних.– Ясно, – Галя черкнула пару дополнительных строк к своему конспекту.– А ещё чтобы не пил, не курил и с бабушками у подъезда здоровался, – добавил мальчишка.– Зачем? – опешила Галя.– А мне мама не разрешает дружить с плохими ребятами, – сказал он. Непонятно было – то ли пошутил, то ли пожаловался. Все трое на всякий случай и повздыхали, и поулыбались.– То есть тебе нужен хорошо воспитанный двоечник и безобразник? – сделала вывод Галя.– Ага, – согласился пацан, совершенно не удивляясь парадоксальности этого заявления.– Хорошо, – кивнула девушка. – В базу данных мы тебя вносить не будем. Тебе ведь нет восемнадцати, и если будет проверка, нас могут оштрафовать или вообще запретить. Но мы постараемся кого-нибудь тебе подобрать. Неофициально. Позвони в конце недели.– Я лучше зайду, – сказал мальчик.– Вот, держи, – Гена протянул ему визитку. – На вахте скажешь: к Геннадию Петровичу. На тренажёрах позанимаешься бесплатно, и ещё я тебе пару приёмов покажу.Пацан затолкнул в карман картонный прямоугольник с логотипом фитнес-центра – раскинувшей крылья чайкой. Буркнул себе под нос что-то невнятное, означавшее, видимо, спасибо и до свидания одновременно, и с достоинством удалился.– И что теперь? – спросила у друзей Галя. – Мне кажется, мы должны не хулигана, отстающего по восьми предметам, искать, а, наоборот, подобрать ему хорошего мальчика, который помог бы ему исправиться.– Нет, возразил Гена. – Нельзя обманывать ребёнка.– А то ещё расплачется, – добавил Саша. – Надо ему дать, что он просит.– Или просто дать, – пошло пошутил Гена, хитро взглянув на парня. Тот даже не покраснел – побагровел моментально.– Ничего такого я не имел в виду! И вообще… не я его в спортзал позвал.Гене сделалось не по себе. Не хотел ведь обидеть. Он сам почти как ребёнок в свои двадцать семь. Нет, не почти и не как. Саша на самом деле всё ещё ребёнок. Чувствуешь себя с ним грёбаным педофилом, и никуда от этого не деться. Творческая личность. Пишет стихи, и некоторые из них ему не показывает. Стесняется. И вряд ли потому что они чем-то хуже, чем те, что про гибкие ветки под ветром или про маленького грустного инопланетянина. Или про толстую кошку, смешные, почти детские. Те, что можно. Вряд ли стихи, которые он прячет, менее талантливы. Просто они другие. И они имеют какое-то отношение к нему самому – Геннадию Калугину, в прошлом хоккеисту, а ныне фитнес-тренеру пятидесяти лет. Не какое-то даже, а самое непосредственное. Поэтому иногда обидно, что он эти стихи выкладывает в интернет и получает восторженные отзывы от неведомых девочек, находящихся где-то по ту сторону Уральских гор. Девочкам, значит, охренительные эмоции, а ему – шиш. Ему, непосредственному виновнику всего этого.Впрочем, именно эти стихи, нервную свою лирику, Саша в интернет вроде бы не выкладывает. Только про кошек и инопланетян. Наверное. Точно этого он знать не мог, только предполагал. Не знал, на каком сайте и под каким вычурным псевдонимом публикуется Чингиз, и не хотел этого знать. До тех пор, пока тот сам показать-рассказать не решится. Не станет он и входить в социальные сети под его паролем, чтобы прочитать переписку, и шариться в его телефоне в поисках звонков и эсэмэсок от неизвестно кого. Не потому что его это не волнует. Волнует, ещё как! Но он взрослый человек и ценит личное пространство своего партнёра. Как бы скучно и глупо это ни звучало. Как бы ни трясло от острого желания поступить иначе. Потому что… Потому. Что.– Извращенцы! – привычно обозвала их Галя. Оба засмеялись – понятно, что она не со зла. – Кто из вас пойдёт по школам двоечников разыскивать? Я – точно нет. Я вообще против этого всего, но раз вы считаете, что ничего страшного…– Я пойду, – решительно предложил Саша.– Лучше я, – мягко отстранил его Гена. Всё-таки уважаемые педагоги спокойнее отнесутся к тому, что об их учениках будет расспрашивать пожилой (ну, почти) фитнес-тренер, чем если по их учебному заведению станет рыскать горячий юноша с ярко выраженной кавказской внешностью. – Ты вот что: по дворам, по спортивным площадкам походи. Только, пожалуйста, не один, а с девочками или с Валей. Заодно и объявлений ещё поклеите.…К подросткам отправились вчетвером: Чингиз, Валя и сёстры Воронцовы. Была неподалёку (впрочем, Верхневолжск – город маленький, здесь всегда найдётся что-нибудь, что неподалёку) спортивная площадка. Такая свежепостроенная.Чингиз о том, что вокруг этой площадки происходила какая-то общественно-полезная движуха, кое-что ещё в том году слышал, но не особо уразумел. Он личность сугубо творческая, ни в строительстве, ни в спорте ничего не понимал, а никого понимающего на тот момент рядом не было, чтобы разъяснить. Теперь вот девчонки всё очень хорошо ему растолковали. И Вале заодно; Валя вообще об истории с площадкой ничего не знал, он же только-только в городе появился, так что он почти как турист был – по сторонам глазел и длинными ресницами хлопал от удивления.Оказалось, что движуха началась весной прошлого года. Горожанам показали список всякого-разного ремонта и благоустройства и сказали, что надо выбрать что-то одно. Выбрали новую спортивную площадку с футбольным полем, уличными тренажёрами и прочим интересным оборудованием. И строить её предложили на том месте, где была старая. Где же ещё? Много кто за площадку галочки ставил: и молодёжь, и мамы с папами, у кого дети школьного возраста. И у кого дошкольного, потому что они скоро подрастут, так пусть лучше спортом занимаются, чем просто так по грязным лужам бегают. Дедушки тоже были за площадку – им пообещали специальный физкультурный снаряд для пенсионеров поставить – столик для домино спортивного. А вот некоторые бабушки были против. Им старая площадка нравилась, по ней удобно было на рынок за молоком ходить – через дырку в заборе.Считалось, что новая площадка детям очень нужна. Жить они без неё не могут, и как раньше обходились – непонятно. Вообще-то, если бы у самих детей спросили, что они хотят, все бы макдональдс выбрали. А площадкой они и старой были довольны, тут они с бабушками оказались солидарны. На ней двое футбольных ворот стояли без сеток. Трава была обыкновенная, сорняковая, типа бурьяна. Если бурьян выше колен вырастал и мячик в нём терялся, то ребята звали чьего-нибудь папу или дедушку с триммером. Он выкашивал траву, мячик выкатывался, и все радовались. А вместо тренажёров дети на железный забор лазили и на нём висели. На тот самый, который напротив рынка, с дыркой для молока.К осени спортивная площадка была готова. Забор с дыркой сдали в металлолом, установили другой – новенький, аккуратный. Покрытие сделали – вроде как ковёр из пластиковой травы. Тренажёры поставили, турники, лазалки всякие и ворота новые футбольные в красную и белую полоску. Красота получилась!Когда всё было готово, на площадке устроили праздник торжественного открытия. Маленькие девчонки в пышных юбочках отпрыгали танец чирлидерш, громкоголосая певица прокричала в микрофон что-то про героев спорта, а стройные загорелые юноши показали акробатические упражнения. Даже сам Иван Иванович приехал. Он ленточку большими ножницами перерезал и спортивным юношам похвальную грамоту подарил и книгу про спорт в Верхневолжске. Они, конечно, обрадовались Им эта книга была очень нужна. У них в клубе одна уже на полке стояла, точно такая же. И вообще… когда люди увидели Ивана Ивановича, то сразу поняли, что происходит очень важное для города событие. Потому что Иван Иванович весьма занятой человек, и на неважные мероприятия ходят его заместители. Особенно на какие-нибудь судебные разбирательства. А сам он появляется на тех, которые почти мирового масштаба. Ну, или где есть красивые юноши.Новая спортивная площадка очень эффектно смотрелась. Особенно зимой, когда её всю снегом засыпало.Сейчас снега не было, весь растаял, но площадка почему-то пустовала. Компания подростков сидела во дворе на двух сдвинутых скамейках, а один парень – на перевёрнутой урне. Кто-то курил, кто-то уткнулся в смартфон, а одна из девочек заплетала своей подружке косичку ?колосок?.– Ребят, а почему вы на площадке не играете? – поздоровавшись, спросила Саша Воронцова. Или Катя. Их никто не различал, кроме Гали, а как ей это удавалось – тайна, покрытая мраком.– Мы пытались, – печально вздохнул тот мальчик, что сидел на урне.Тут и остальные разом заговорили, перебивая друг друга. Из их сбивчивого рассказа наши друзья поняли вот что.Ребята всю зиму ждали с нетерпением, когда же растает снег и можно будет поиграть в футбол и позаниматься на тренажёрах. И вот этот день настал. Футболисты вышли на поле. Сначала всё было хорошо. Но вот нападающий Славка Семёнов пятнадцати лет со всех сил ударил по мячу. И мяч влетел в штангу. То есть в ту тоненькую красивую реечку, из которой были сделаны футбольные ворота.Конечно, ворота сломались. И, конечно, прибежали возмущённые бабушки и стали кричать: ?Варвары! Вандалы! Ничего вам доверить нельзя. Вот то ли дело раньше была молодёжь…?– Молодёжь, я не спорю, была раньше хорошая, – развёл руками рассудительный Славка Семёнов. – Но и ворота в старые времена покрепче были. На них мой папа в моём возрасте и висел вниз головой, и подтягивался, как на турнике.Все зашумели и принялись рассказывать, как их родители и старшие братья тоже на старых воротах висели гроздьями, как виноград, и они от этого не ломались, даже не гнулись. А девочка с ?колоском? на голове сказала:– Моя мама тоже на этих воротах упражнение ?уголок? делала, и не в моём возрасте, а в своём, прошлым летом. А её вес, между прочим, сто двадцать килограммов.Поговорили, кроме площадки, о разном. Про кино и музыку. Про любовь и дружбу. Чингиз рассказал ребятам про шестидвоечника – ну, как будто это его знакомы. Сын маминой подруги. Спросил, стали бы они с таким мальчишкой дружить. Дети сказали, что не стали бы. Не из-за двоек, конечно. Дурь какая – двойки считать! А просто потому что он живёт не рядом и не в их школе учится. Детская дружба ведь понятие территориальное. Это уже не ребята до такого додумались, а сам Чингиз вывод сделал, когда они с Валей домой возвращались. Потом он додумал, что не только у детей, но и у взрослых чаще всего так же происходит. Университетские друзья, армейские. Коллеги. Есть рядом люди, и есть им, о чём поговорить, когда соберутся вместе и выпьют рюмочку-другую, – так и начинается дружба. А если нет общей темы для беседы, общего дела какого-то, так и вся дружба сходит на нет. Или возрождается, когда выпьют уже не рюмочку, а бутылочку, третью-пятую-десятую. Так это не дружба, это по-другому называется – алкоголизм.А вот если у людей совсем никаких точек соприкосновения нет? Живут не рядом, работают не на одном предприятии, музыку слушают неодинаковую и книжки… один читает, а другому на них всё равно. И даже возраст у них до такой степени разный, что даже в четыре года они не одни и те же мультики смотрели. Начнёшь ему про Чипа и Дейла, а он тебе удивлённо так: ?А кто это?? Или, наоборот, ты лихорадочно пытаешься вспомнить, кто же такой Бонифаций. Но, тем не менее, тебя отчаянно тянет к этому человеку, и говорить ты с ним можешь о какой-то абсолютной ерунде, о биноме Ньютона, в котором вы оба ни черта не понимаете, о природе-погоде или просто молчать часа полтора, два, три, десять – ночь напролёт, и нескучно ничуть. Наверное, и это не дружба. Это тоже по-другому называется – любовь.А дружба тогда – что? И как её отличить от просто приятельства? От влюблённости? От вынужденного общения с родственниками, коллегами, соседями? С друзьями друзей?Сложно как всё!