ЧАСТЬ III. Время потерь. 3/1 Чужой дом и старый долг (1/2)
Дом, в который Джури привел Леду, был не очень большим или бросающимся в глаза и находился в Слепом переулке: название улицы как раз описывало несколько домов, словно окружавших ведущую к ним брусчатую дорогу, которая заканчивалась тупиком. Обычный, ничем не примечательный жилой район вдалеке от центра, с кустами цветов и деревьев вдоль дороги.
Переступив порог дома, гость оказывался в большой гостиной, в которой горел приглушенный свет, лившийся от стеклянной люстры и свечей, расставленных тут и там в красивых подставках и канделябрах. Из гостиной уходило два коридора в разные части дома, а чуть в стороне была лестница на второй этаж.
Леда окинул взглядом комнату, в которую они попали, отмечая, что на полках стеллажей стоит много книг с потертыми корешками, как если бы он снова оказался в архиве, где работал. Мебель выдавала своим видом утонченный вкус хозяев: темно-зеленая обивка небольшого дивана и кресел ему в цвет, темное дерево стеллажей и столиков у них, такие же темные панели, украшавшие стены и создававшие ощущение уюта. Леда сразу отметил, что находиться в этом доме ему приятно и спокойно, что было уже почти позабытым ощущением из-за всех последних событий в его жизни. Дом, в который он попал, однозначно принадлежал семье хорошо обеспеченных господ, но при этом ничего вульгарного или кричащего о состоянии хозяев дома Леда не заметил.Хозяйка – та самая старушка Эйири, о которой говорили маги, – оказалась женщиной преклонного возраста с множеством морщин на лице и аккуратно собранным на затылке пучком седых волос. Она передвигалась медленно, чуть заторможенно, и за ней семенила следом невысокая служанка, которая держала в руках шаль на случай, если та замерзнет. Пока Леда рассматривал старушку и убранство гостиной, Джури успел его представить, и уже в следующее мгновение Леда почувствовал, как его обнимают чужие руки, а в подбородок утыкается высокий пучок мягких волос.– ...как это здорово – снова видеть тебя, – прошелестела низким голосом старушка Эйири, пока Леда смотрел на Джури непонимающим взглядом и, когда тот едва заметно одобрительно кивнул, неуверенно приобнял женщину в ответ.
От нее пахло лекарствами и выпечкой, как если бы она только что вышла с кухни, и на мгновение этот запах напомнил Леде его собственную бабушку, которая умерла еще когда он был ребенком. Бабушка всегда приносила им с сестрами диковинные пышные и очень сладкие пирожные и точно также приятно, знакомо пахла: добротой и старостью.
– Леда поживет тут недолго, если ты не против, а потом отправится дальше – работа, – бегло пояснил Джури, по-хозяйски опускаясь в кресло и потянувшись к стоявшим на низком столике кувшину воды и стакану.– Конечно-конечно, – одобрила старушка, отрываясь от Леды, напоследок потрепав его по волосам. – Как здорово, как здорово, что вы не забыли обо мне…От удивления и непонимания Леда не участвовал в беседе, стоя как истукан и слушая, как Джури спокойно и уверенно рассказывает старушке про какие-то его якобы рабочие вопросы, а после дает указания служанке относительно вечерних процедур хозяйки дома. Леда несмело улыбнулся в ответ на искреннюю улыбку пожилой женщины, которая, закончив слушать уверенный рассказ Джури, медленно вышла из гостиной в коридор, теперь что-то рассказывая идущей чуть позади служанке.Леда сделал несколько шагов вперед, опускаясь на край мягкого дивана и теперь пристально глядя на Джури, который, казалось, забыл о его присутствии, прикрыв глаза и откинувшись на спинку кресла. Леда не спешил задавать ему интересующий вопрос, воспользовавшись молчанием мага, чтобы получше рассмотреть комнату. Большой книжный стеллаж располагался прямо напротив камина, над которым висела картина в потрепанной и облупившейся позолоченной раме. Весеннее поле и неизвестные Леде цветы – картина дополняла комнату, которая была пропитана неким умиротворением, благодаря умело подобранной мебели и украшениям.– Как ты понимаешь, никакая она мне не тетушка, – наконец нарушил тишину и потрескивание дров в камине Джури, сделав глоток воды из стакана. – И тебе тоже.– Но как же тогда… – начал было Леда, однако Джури не дал ему договорить, перебивая на полуслове:– Она не заколдована, если ты подумал об этом, – именно об этом Леда и подумал, но подтверждать догадку Джури не стал. – И ей никто не угрожал и зла не делал.
Джури снова откинулся на спинку кресла, задрав голову к потолку и потянувшись всем телом, и только после этого продолжил:– У старушки Эйири давно уже умер муж и никогда не было детей, зато остались сбережения и доход от семейной посудной лавки, которой владел достопочтенный господин Эйири. Нам повезло, что за ней долгое время ухаживал Кейта: приносил лекарства от аптекаря и продукты. Он и подсказал, что добрая тетушка может помочь мне, когда встал вопрос о том, где поселиться. Места здесь много, и стража в этот район не заходит часто, а мне нужно было исчезнуть в городе после того, как ты меня отпустил.Леда кивнул, как бы показывая, что эту часть их общего прошлого он помнит.– Кейта приготовил какой-то особый отвар, который действует почти как ментальные чары: старушка стала внушаемой, она всерьез поверила, что я сын ее сестры, живущей в Анхоре, и приехал в Синальд строить карьеру в Храме. Она с радостью меня приняла и поселила в западном крыле особняка, где есть свободные комнаты и кухня, – Джури указал на дверь, ведущую в его часть дома. – А Кейта следит, чтобы капли не заканчивались, и заодно приносит другие лекарства. У старушки больные ноги, ей тяжело ходить, поэтому за ней присматривает кухарка, и большую часть времени они проводят в ее комнатах. Ну а теперь у тетушки стало чуть больше племянников – все лучше, чем ни одного.Джури рассмеялся собственной шутке, а Леда нахмурился, думая о том, что план магов не так уж и идеален.– Но что, если настоящие племянники и вправду приедут? Или кухарка расспросит старушку о ее семье и узнает правду? Или…– Ну неужели ты думаешь, мы ничего не учли, святоша? – Джури фыркнул себе под нос, закатывая глаза, и пояснил почти по слогам, словно глупому ребенку: – Никаких племянников, никакой сестры у Эйири отродясь не было. Кухарку наняли лишь недавно – ей неоткуда знать о прошлом своей госпожи. К тому же… К тому же ты задаешь слишком много вопросов для того, кому нужно убежище, а я устал.
На этих словах Джури поднялся на ноги, оставив на столике недопитую воду в стакане, и направился к двери, проигнорировав удивленный взгляд Леды, который не ожидал, что разговор оборвется так резко.Как впоследствии выяснил Леда, когда Джури был в лучшем расположении духа – что случалось не так уж и часто, насколько он мог судить, – о своем одиночестве старушка Эйири поведала доброму молодому лекарю, который приносил ей лекарства, от которых не болели ноги. Судя по описанию Джури, у той была подагра, потому долгие прогулки и походы на рынок остались в прошлом, а Кейта был послан как будущий медик для помощи престарелым жителям города, что было обязательным условием обучения всех врачей в Синальде.Анзи, тот самый тип из совета магов, который оставил о себе впечатление довольно неприятное, оказался служащим государственной канцелярии – местного органа управления делами столицы и примыкавших к ней районов. Его должность не была ни серьезной, ни заметной, но, не привлекая к себе лишнего внимания, он имел возможность следить за происходящим в Синальде. Он нашел в документах информацию об одинокой старушке и уничтожил все бумаги, которые могли указать на отсутствие у той живых родственников, из-за чего она и была внесена в список людей, получающих помощь от будущих лекарей-практиков. Теперь никто бы не нашел доказательств того, что живущие у нее племянники – на самом деле подставные лица, одно из которых задает слишком много вопросов, как выразился Джури с усмешкой.
И хотя у Леды этих самых вопросов было еще много – например, не вредны ли такие отвары, от которых человек себя не помнит и считает чужих людей своими родными, – задавать их Джури он не решился, подумав, что лучше спросит Кейту, если тот придет проведать свою подопечную. В чем Джури был прав, так это в том, что со старушкой они почти не пересекались: как понял Леда, она и правда редко покидала свою часть дома, все чаще проводила свои дни в малой гостиной, слушая монотонный голос читающей ей вслух прислужницы, которая одновременно выполняла обязанности и кухарки, и сиделки.
В первое же утро в общей ванной комнате Леда заметил, каким потемневшим взглядом Джури оценил его голое плечо, не скрытое ночной рубашкой, испещренное тонкими шрамами. Смутившись, Леда одернул рукав, пожалев, что не накинул легкий домашний халат, заботливо сложенный на стуле в его небольшой комнате.– Если хочешь есть, готовь себе сам, – проинструктировал Джури, когда потом тот, уже полностью одетый в чисто выстиранный камзол, ожидавший его с вечера в комнате, зашел в просторную кухню. Впрочем, в доме Леды на кухне бывали в основном повара и слуги, потому представление об обычных размерах и их оснащении он имел весьма посредственное. – Холуев нет.
Его недовольный тон с утра пораньше почти сбил Леду с толку, но, словно передумав злиться непонятно на что, Джури примирительно пожал плечами и кивнул на большой таз с закрытой крышкой:– Кукурузная каша. Возможно, пересоленная, но можешь угощаться.Угостился кашей Леда с удовольствием, отметив, что после завтрака Джури чуть подобрел и терпеливо объяснил, что дом они выбрали не просто так, а специально остановились на месте, удаленном как от центра города, так и от Храма, что позволяло чувствовать себя в относительной безопасности.– Но тебе бы лучше не высовываться на улицу, – будничным тоном сообщил он Леде, сделав акцент на обращении, пока тот жевал ароматную булочку, выданную ему Джури.
– Совсем?
– Ну не я же привлек внимание Казуки и всполошил всю стражу Синальда!– Я сделал это не специально, – холодно отозвался Леда, но Джури только отмахнулся в ответ.– Сиди здесь, пока Сойк не придумает, как переправить тебя из города. Боюсь, придется на время завязать с прогулками.
И хотя Леда был не в восторге от идеи сидеть взаперти, спорить с Джури он не решился и провел свой первый день в новом доме за чтением первой попавшейся в руки книги. Хозяйская библиотека была действительно богата: должно быть, супруги Эйири увлекались чтением, потому среди книг были даже экземпляры на незнакомом Леде языке. Других развлечений в отведенном им с Джури крыле дома, которое на поверку имело одну большую гостиную, две спальни, в которых остановились Леда и Джури, маленький пустующий кабинет и общую ванную комнату, все равно не имелось, потому Леда почти не замечал, как меняются дни, пока он читает, сидя в своей комнате за столом или прямо в гостиной, слушая, как в камине трещит огонь.
Помимо того, что старушка почти не наведывалась в их помещения, Леда заметил еще одну удивительную вещь: Джури спал до невозможности много. Быть может, он занимался в своей комнате за запертой дверью чем-то иным, как думал сначала Леда, но маг не выходил оттуда порой по половине суток или даже дольше, а появившись в гостиной, всегда выглядел так, словно его только что разбудили. Объяснять что-либо или делиться подробностями своей жизни с Ледой он не спешил, уже привычно огрызаясь в ответ на вопросы, не хочет ли сам Джури показаться Кейте – примерно через пару недель молчаливого сосуществования в одном доме, заметив, что Джури почти все время спит и почти не выходит, Леда начал беспокоиться, задаваясь вопросом, всегда ли тот себя ведет так. Во время поездки из Ярны он, напротив, мало и плохо спал, трясясь в банке и постоянно мерзнув. Но Джури не выглядел больным, выходя из своей комнаты, сталкиваясь с Ледой в их общей ванной или гостиной: скорее, он выглядел еще более уставшим.
День уже клонился к вечеру, когда Леда стоял в ванной в одних только домашних штанах, готовясь ко сну, и в маленькую комнату вошел сонный лохматый Джури, который тут же замер, напряженно глядя Леде в спину. Джури ничего не сказал, но Леда почувствовал его пристальный взор, резко обернувшись, и встретился взглядом со стальными глазами, которые словно видели его насквозь.