2/7 Новый Конклав (1/1)
Секунду, не больше, Леда стоял на месте, как к полу пригвожденный, но она показалась ему бесконечно долгой.Так бывает, когда видишь старого знакомого человека из одного окружения в окружении совершенно ином, где тот не должен и просто не может находиться. Разум Леды отказывался воспринимать Казуки в особняке богача-коллекционера среди ночи, как, должно быть, и Казуки отказывался верить, что видит перед собой Леду. В его широко распахнутых глазах читалось лишь безграничное изумление.– Казуки, – первым, выдохнув, растерянно пробормотал Леда.От одного только своего имени, произнесенного вслух, Казуки очнулся: его глаза прищурились, а брови сошлись к переносице.– Леда, мать твою, – он заметно стиснул зубы, прежде чем произнести эту простую фразу.За мгновение в голове Леды оформилась догадка, как же плохо шли дела у Казуки. Не так давно молодой глава небольшого отряда стражи, теперь он был разжалован, да настолько, что его, будто первогодку-стражника, отправили охранять дом очередной столичной шишки. Хуже и унизительнее такой работы у стражников считалось разве что мытье отхожих мест в казарме.В иной ситуации Леда наверняка испытал бы чувство вины – только из-за него с бравым, смелым и, главное, преданным Атламонду стражем могла случиться такая беда. Однако сейчас он попросту не успел ни о чем подобном даже подумать.– Именем Создателя и правителя Атламонда… – начал было Казуки, и голос его от сдерживаемой ярости звучал хрипло и низко, но Леда не дал договорить.Хотя почти никогда ему не доводилось драться врукопашную, на занятиях борьбой в семинарии он был достаточно успешен. Леде хорошо удавался удар левой, тогда как любой противник всегда подсознательно ждал нападения с другой стороны. Даже не задумавшись, Леда сомкнул пальцы в кулак и врезал, тут же бросившись бежать, уронив свечу, которая сразу погасла.Сделать хороший замах он не успел, как и не было времени на разворот – Леда сорвался места и припустил просто вперед, едва не споткнувшись об упавшего на пол Казуки, который не удержался на ногах больше от неожиданности, чем от удара, в который толком не было вложено силы.– Стоять, гнида! – взревел тот не своим голосом. Леда не сомневался, что Казуки тут же сорвался с места вслед за ним, но даже не подумал оборачиваться.Прямо, еще прямо, потом налево, не пропустить бы нужный поворот. Кровь стучала в висках, Леда несся вперед по широкому длинному коридору, не чуя под собой ног. Он уповал только на то, что правильно запомнил расположение комнат и теперь не заблудится в потемках, а сразу найдет старую кухню с выходом в сад.– Тревога! – зычный голос Казуки зазвенел за спиной Леды. – Воры!В таких богатых современных домах, каким был особняк Хареона, должна быть система оповещения, Леда даже не сомневался в этом. Но вместо того чтобы поднять тревогу всерьез, Казуки предпочел схватить Леду собственными руками. Это давало шанс: криков стража на улице почти наверняка не услышит, и, если Леде удастся улизнуть из дома, он наверняка успеет покинуть и сад до того, как охрана переполошится.Как и во многих дорогих домах, полы в особняке Хареона были выстланы коврами, которые глушили шаги Леды. Отчасти это было на пользу – Казуки не слышал его, однако точно так же Леда не слышал своего преследователя, который быстро сориентировался и перестал кричать.В почти кромешной тьме, руководствуясь больше интуицией, чем зрением, Леда свернул раз, потом другой и обмер: он все же заплутал. На мгновение он остановился на пороге широкой галереи с высокими окнами, которая вся была залита лунным светом, а у стен рядами стояли, как в первый миг ему почудилось, статуи. Лишь после того, как несколько раз моргнул, Леда понял, что это были чучела животных.Самые разные, большие и маленькие, чучела медведей, волков и лисиц, чучела лесного зверья поменьше, головы оленей на стенах и небольшие чучела птиц на специально прибитых полках – их здесь были десятки, если не сотни. Очевидно, кроме страсти к коллекционированию предметов старины и искусства, Хареон обладал и иной – страстью к охоте, явление достаточно распространенное в кругах знати.На несколько секунд Леда оценил свое положение. Он заблудился в огромном доме, понятия не имел, где находится, и единственное, что знал с точностью – это этаж, первый, то есть выход был где-то здесь же. По пятам за ним гнался Казуки, который с планом дома был знаком явно лучше. Бежать дальше – лишь увеличить шансы на провал. Если Леда сам себя загонит в тупик, столкнувшись нос к носу с вооруженным Казуки во второй раз, из схватки он победителем не выйдет. А значит, следовало попытаться перехитрить его.Недолго думая, Леда бросился в галерею и укрылся в тени за чучелом волка, сжавшись всем телом, уткнувшись лбом в колени. Он не знал, пройдет ли Казуки мимо, но, если начнет искать в галерее, первым делом заглянет за самые большие чучела.Казуки, даже не запыхавшись, ворвался в галерею через несколько секунд. Пол здесь был выложен мраморными плитами, шаги его гулко вознеслись до самого потолка, и Леда задержал дыхание, когда тот остановился и оглянулся.То ли чутье подсказало Казуки, что бежать дальше не стоит, то ли он быстро сделал те же выводы, что сам Леда, но вместо того чтобы поспешить, тот на мгновение замер, а потом медленно двинулся вдоль ряда чучел. Леда, осторожно наблюдавший за ним, заметил, как в руке Казуки блеснул недлинный клинок, и сделал себе мысленную пометку, что огнестрельное оружие – все еще достаточно редкое и дорогое – для охраны дома не выделялось.– Ты даже не представляешь, как давно я ждал нашей встречи, – ровно, пугающе спокойно произнес Казуки, и Леда вздрогнул, тут же закрывая глаза.Смотреть прямо на своего врага он больше не хотел, опасался – иногда люди чувствовали направленные на них взгляды. Казуки был достаточно далеко, он шел параллельно ряду животных с другой стороны галереи, не там, где прятался Леда, и тот мог хорошо его видеть в лунном свете, ярком после сумрачных коридоров.– Тебя должны были повесить. Или сгноить в казематах за то, что ты сделал, – продолжал Казуки.
Он не мог быть уверен, что Леда слышит его, но в голосе его было столько яда, столько ненависти, что у Леды, который никогда не считал себя восприимчивым, стыла в жилах кровь.– Я ждал этого каждый день. Каждый проклятый день покупал городской вестник, чтобы узнать о предстоящих казнях. А потом мне сказали, что тебя отпустили. Отпустили. Тебя. После того, как ты помог магам.Неожиданно он коротко рассмеялся, и от неуместного здесь звука – сдавленного, зловещего – Леде стало куда страшнее, чем было все время до этого.Казематы вновь ему не грозили – если Казуки найдет его, живым из дома Леда не выйдет. К стражнику и вопросов не возникнет: поймал вора, столкнулся с сопротивлением, убил на месте – такое периодически случалось, криминальную обстановку в Синальде сложно было назвать мирной. У Леды не было никакого оружия с собой, если не считать крохотных ножниц, что дал ему Рю и которые все еще лежали во внутреннем отделении сюртука.
Чтобы ничего не зацепить, не наделать лишнего шороха, Леда аккуратно потянулся к карману. Ножницы были все же лучше, чем ничего. Если повезет, он успеет ими достать до лица Казуки, в идеале – до глаз.И в этот миг в доме послышался какой-то невнятный шум. Впоследствии Леда так и не пришел к однозначному выводу, что это могло быть – проснулся ли кто-то из домашних или кому-то из слуг понадобилось что-то в доме, однако Казуки отреагировал молниеносно. Пробормотав какое-то ругательство, он развернулся и бегом бросился прочь из галереи, не иначе, решив, что он ошибся и Леда все еще был где-то в темных коридорах.Леда тоже не стал мешкать: едва его враг скрылся за дверным проемом, он вскочил на ноги и очень быстро, но все же прижимаясь к стене, поспешил следом. Шанс, который послал ему сам Создатель, однозначно был последним. Леда должен был за минуты найти выход и покинуть особняк.Стараясь не паниковать, он прошел по коридору, огляделся, мысленно пожелав себе удачи, свернул в одну сторону, потом в другую и вдруг понял, что узнал место, где находился теперь. Боясь радоваться раньше времени, Леда поспешил в сторону бывшей кухни, до которой оставались считанные шаги.Ему не хватило каких-то минут. Когда Леда провернул в замке ключ и вырвался на улицу, за спиной оглушительно взвыла сирена. От ужаса он застыл как вкопанный, не сообразив сразу, что происходит – ничего подобного он никогда не слышал, и понадобились бесценные секунды, чтобы понять – это была какая-то новомодная система оповещения, однозначно, работающая от электричества. Казуки все же поднял тревогу, и теперь жуткий вой разносился по всей улице, вырывая из мирных снов всех обитателей богатого квартала.Следом в окнах дома вспыхнул свет, счет пошел на минуты. Леда бросился по дорожке к калитке, за которой на улице его должен был ждать Рю. Прятаться по кустам смысла не имело, Леда не видел, но слышал, что за ним уже бегут.Он был практически уверен, что после переполоха, который подняли в доме Хареона, маг должен дать деру, что его уже никто не ждет, и потому чуть не вскрикнул от неожиданности, когда, оказавшись снаружи, почувствовал, как чьи-то холодные пальцы вцепились в его ладонь.– Бегом, – хрипло скомандовал Рю и дернул его за собой, за мгновение развивая такую скорость, что, если бы не его рука, по-прежнему сжимавшая пальцы Леды, тот наверняка отстал бы.Сирена не прекращала завывать, в соседних особняках в окнах вспыхивал свет. Боковым зрением Леда заметил, как в одном из дворов отворилась калитка – должно быть, разбуженный сторож вышел посмотреть, что случилось. Кто угодно обратил бы внимание на две бегущие фигуры, но и идти медленно, будто не случилось ничего, смысла не было – они и так привлекли бы внимание.Заметив уходящий в сторону от широкой улицы темный переулок, Леда дернулся было в ту сторону, но Рю настойчиво тянул его за собой.– Нет, – выдохнул он. – Там всегда… патрули.Дыхание сбилось, спорить не получилось бы, даже будь у них возможность. Леда решил сдаться на волю своего напарника, он все равно почти не знал этот район и не представлял, где они могут укрыться.Наконец Рю повернул: теперь они бежали по узкой улочке, и тут Леде почудилось, что он слышит топот за спиной. Обернувшись, он внутренне обмер – за ними неслись четверо или даже пятеро мужчин, и Леде показалось, что расстояние между ними стремительно сокращается.Не успел он даже толком испугаться, как Рю резко остановился, и Леда, который по инерции сделал еще несколько шагов, упал бы, если б тот все еще не держал его.Вскинув голову, Леда понял причину остановки – впереди дорогу им преградили еще трое стражников. В свете единственного тусклого фонаря Леда рассмотрел знакомую синюю форму.
Они оказались окружены: справа и слева тянулись глухие высокие заборы, а впереди и позади к ним стремительно приближались враги."Попались", – мысленно прокомментировал Леда, даже ужаса не испытав при этом. От быстрого бега болело в груди, а во рту чувствовался привкус железа.– Именем Создателя, стоять! – рявкнули за спиной, и Леда вдруг поймал себя на том, что неосознанно прижимается к Рю.Бросив короткий взгляд на своего спутника, он с изумлением понял, что тот не выглядит напуганным – напротив, Рю как будто улыбался.– Отойди, – шепнул он и, когда Леда отступил, сделал несколько шагов вперед.– Стоять, не двигаться! – орал все тот же стражник. – Именем правителя…Широко расставив ноги, Рю раскинул в стороны руки. Леда видел его со спины, и силуэт мага четко вырисовывался в полумраке. Только теперь он заметил, что Рю был без плаща – быть может, сбросил его, чтобы было легче бежать. Со стороны он сейчас напоминал не человека, а какую-то гротескную картинку со своими паучьими тонкими руками и ногами.Нечто изменилось в самом воздухе, и Леда испытал такую жуть, неосознанную, необъяснимую, как будто оказался в худшем из своих кошмаров, хотя первые мгновения ничего видимого глазу не происходило. А потом вдруг одновременно в каком-то ярде перед стражниками, что оказались слева от Рю, и перед другими, справа, прямо из земли в воздух повалил дым. Два густых столба, похожих на черный густой туман, взмыли ввысь, и, приглядевшись, Леда с тошнотой понял, что может в этом мареве рассмотреть искаженные болью и ужасом лица – едва ли человеческие.Послышался страшный крик, переходящий в визг – орали бравые стражники, минутой ранее казавшиеся такими могучими и смелыми. Леда был тоже не далек от того, чтобы упасть на землю и провалиться в спасительное забытье, но в этот миг Рю обернулся. Он все так же был плохо различим в темноте, но его глаза – ярко-желтые, почти золотые, с вытянувшимися зрачками, напоминавшими кошачьи, – пылали сильнее, чем единственный уличный фонарь.– Сюда! – махнул он Леде, и тот, отказавшись от всех мыслей, запретив себе думать, побежал со всех ног."Потом. Все потом", – скомандовал он себе, сосредоточившись на узкой спине Рю, который пронесся мимо черного дыма, мимо парализованных ужасом стражей и теперь уже петлял в каких-то темных переулках, лавируя между домами.
Рю ни разу не споткнулся, не оступился и не заблудился. Леда помнил, что демонологи хорошо видят в темноте."Видели, – мысленно поправил себя он. – Демонологов больше не осталось, они все погибли во время переворота…"Так считали все храмовники, так Леду учили в семинарии.Пускай он и не хотел отвлекаться на неуместные сейчас мысли, не думать не получалось. От открывшейся ему истины, от увиденного кругом шла голова.Они бежали так долго, что в прежней жизни Леда не поверил бы в подобное, не подумал бы, что ему хватит сил. Когда они пересекли уже знакомую Малую площадь, миновали названный в честь нее же Малый театр, где выступал маг, оказались в районе победнее, Рю наконец остановился возле сгоревшего двухэтажного здания. Леда не бывал здесь прежде, но даже в полумраке определил, что дом, разоренный пожаром, стоит покинутый уже давно. Двери были заколочены, но Рю это не остановило.– За мной, – велел он и юркнул в подвальное узкое окно.Леда был куда плотнее телосложением, потому протиснулся следом не без усилий и оказался в почти кромешной тьме, которую едва разбавлял льющийся с улицы свет. Глаза Рю снова стали обыкновенными, вполне человеческими, и Леда заметил, как тоже вполне обыденно у мага блестит от пота лоб.– Кажется, оторвались, – тихо произнес Рю и замер, пытаясь прислушаться. Некоторое время тишину нарушало только их тяжелое дыхание.Они не разговаривали, даже не шевелились, но минуты шли за минутами, а никаких звуков с площади не доносилось. Стража потеряла их след – теперь можно было это признать.– Ой нехорошо вышло, – пробормотал Рю сам себе, ни к кому не обращаясь. – Выдали себя по полной, Сойк будет недоволен, – и, словно опомнившись, вскинул голову, вглядываясь в глаза Леды: – У тебя получилось?Без лишних слов Леда вытащил из внутреннего кармана аккуратный мешочек, в который сложил украденные нити.– Прекрасно! – Рю так обрадовался, что беспокойство, бывшее в его голосе минутой ранее, исчезло без следа. – Как думаешь, заметят, что гобелен покромсали?Вскинув руки, он рассматривал нити на свету, словно бесценные самоцветы.– Не заметят, – честно ответил Леда. – Я срезал очень аккуратно.– А вот это отличная новость, – заметно просиял Рю. – Пусть думают, что воры не успели ничего украсть.Секрет старого гобелена сейчас мало волновал Леду, хотя при прочих равных он наверняка не сдержался бы и спросил, что такого ценного в старых пыльных нитках. Сейчас же его куда больше заботило другое.– Говорят, что демонологов не осталось, – произнес он, глядя на профиль Рю. – Последнего видели хорошо если во времена революции.– А оказалось, что за умеренную плату демонолога можно увидеть каждую среду, пятницу и субботу на сцене Малого театра, – весело продолжил Рю и мелодично рассмеялся – красиво, но ненатурально, как смеются актеры в спектаклях.– В это поверить невозможно, – Леда на секунду прикрыл глаза, медленно выдыхая. – Как вы не боитесь… Вы все.– Боимся, конечно, – Рю развел руками. – Не боялись бы, давно все болтались бы в петле на главной площади. Но ты не думай, Леда, все это ненадолго. Дни Храма сочтены.Когда он с придыханием произносил имя Леды, звучало это так интимно, что сразу пропадало желание приставать с другими вопросами. Вероятно, Рю со всеми вел себя так – актеры оставались актерами даже за кулисами.Вот только Леда не позволил себя отвлечь.– А что будет… Что будет с этим? – он махнул в сторону окна, как бы указывая в направлении переулка, где остались призванные демонологом сущности. – Они теперь расползутся по городу?– Ну что ты, – Рю деланно ужаснулся. – Разумеется, нет, за кого ты меня принимаешь? Их затянуло обратно в Тень через пару минут после того, как мы сбежали.Он спрятал добытые нити во внутренний карман своего камзола, а потом неуместно для подвального помещения заброшенного дома, где пахло нечистотами и крысами, чопорно поклонился Леде.– Твой труд будет щедро вознагражден, даже не сомневайся в этом. Теперь можно возвращаться домой. Если опасаешься стражи, могу проводить тебя.В ответ Леда покачал головой – он и думать забыл и о Казуки, и о неприятностях, в которых оказался.– Я не могу домой. Боюсь, меня там уже ждут.– Почему? – удивился Рю.– В доме я наткнулся на стражника, на знакомого.– И он узнал тебя?– Да. Точно узнал.Озадаченный, Рю прищурился, потом закусил нижнюю губу.– Сам по себе он тебя вряд ли найдет, – сделал вывод он. – Но страже доложит, а тем уж не составит труда вычислить адрес. К тому же ты политический преступник, такие всегда в поле зрения храмовников.Все это Леда и так знал. Он с трудом представлял, что теперь делать, куда идти – после всех безумств этой ночи голова плохо соображала.– Но полагаю, немного времени есть, – продолжал рассуждать Рю. – Если тебе нужно что-то забрать из дома, можем попытаться. Какие-то ценные вещи?Леда только головой покачал – ничего ценного в съемном жилье у него не имелось.– А документы? Они у тебя с собой? – допытывался Рю.– Да.– Что ж, тогда все упрощается. Пойдешь со мной.– Куда? – удивился Леда и внимательно всмотрелся в лицо Рю, который выглядел сейчас совершенно невозмутимо.– К главным. Пусть они решают, как тебе помочь.На несколько секунд повисло молчание, пока Леда пытался переварить то, что услышал.– Ты хочешь сказать, что вы мне поможете? – осторожно и недоверчиво переспросил он.В ответ Рю пожал плечами.– Обещать ничего не могу, но мне было велено не оставлять тебя ни при каких обстоятельствах."Кем было велено?" – хотел спросить Леда, но его собеседник уже махнул рукой, приглашая следовать за ним.– Или у тебя есть идеи получше? – поинтересовался он, оглянувшись через плечо.Никаких идей, ни лучше, ни хуже, у Леды не имелось, потому он пошел едва ли не на ощупь за Рю, который решил покинуть дом не через окно, а более цивилизованным путем через заднюю дверь, оказавшуюся не заколоченной.Место, куда Рю привел его, удивило Леду, пусть он и сам не смог бы объяснить, что именно ожидал увидеть. То, что "главные", как их назвал маг, не жили в трущобах, он понимал, как и то, что встреча не может произойти в каком-нибудь особняке в богатом районе – пусть революционеры часто прятались у всех на виду, пределы наглости все же должны быть и у них. Однако в любом случае Леда ждал чего-то неординарного, а вовсе не заурядного постоялого двора на окраине города.Точнее, не постоялого, а гостиного двора. Подобные заведения считались уровнем повыше: переступив порог, гость оказывался не в душном трактире и не в пыльном коридоре, а в небольшой комнате, служившей приемной, где его встречали хозяева. Приемная здесь была не слишком просторной: наверх вела деревянная лестница, справа и слева находились двери, в центре же на дощатом полу лежал выцветший, однако тщательно вычищенный ковер, а диван и пара кресел с дешевой обивкой в цветочек дополняли интерьер.
"Бедненько, но со вкусом", – Леде показалось, что он наяву слышит голос матери с присущими ему пренебрежительными нотками. Именно так его родительница прокомментировала бы обстановку, окажись она рядом.– Подожди здесь, – отчего-то понизив голос, шепнул Рю и, не дожидаясь ответа, скрылся за одной из дверей. Леда остался один.Потоптавшись на месте, он огляделся, но зацепиться взгляду в этом безликом помещении было практически не за что, если не считать висящие на стене портреты. Подойдя ближе, Леда пристально всмотрелся в тот, что был по центру, – портрет правителя.В последние годы стало популярно украшать ликом главы державы кабинеты и залы, считалось это хорошим тоном и поддержкой власти. Портрет был старым, примерно времен вступления правителя в должность – строгого лица едва коснулись первые морщины, виски посеребрила благородная седина. Правитель нередко обращался к народу, потому Леда, как и любой житель Синальда, хорошо знал его в лицо и мог видеть, что время оставило отпечаток на его внешности.
Справа и слева от картины висело еще две – портрет кардинала и портрет первого советника, оба тоже достаточно старые. Кардинал – в жизни величественный мужчина на голову выше всех остальных, окружавших его, – на этой картине казался каким-то потускневшим, потрепанным жизнью. Советника же Леда весьма смутно помнил в лицо и затруднялся определить, насколько тот похож на себя нынешнего.Сразу три портрета власть держащих на стене у входа показались Леде откровенным подхалимажем. Однако с другой стороны, зная, как патриотично и даже порой фанатично вели себя храмовники и стражи, вряд ли кто-то из случайных посетителей мог заподозрить подвох. Все же кардинал тоже играл не последнюю роль в стране: он был одним из главных инициаторов и участников переворота, отец Леды часто называл его "серым", и неоднократно сам Леда в стенах Храма слышал пересуды о том, что главным советником является именно он, а не человек, формально занимавший должность. Первый советник был помоложе, в самой революции он особого участия не принимал, однако прославился позже своими передовыми решениями о развитии Атламонда в мирное время.– Добрый вечер, – раздалось за спиной, и Леда обернулся чуть резче, чем следовало.Перед ним стояла девушка, стройная и невысокая. Одета она была в строгое черное платье, которое плотно облегало ее фигуру. Еще недавно подобный предмет гардероба посчитали бы даже неприличным, но мода стремительно менялась, как и весь мир вокруг, и пышные юбки с кринолинами сейчас носили лишь престарелые знатные дамы как дань прошлому. Волосы девушки были гладко зачесаны и собраны в пучок на затылке, напоминавший вдовий, а на носу красовались очки в массивной оправе.Леда разглядывал ее считанные секунды, но успел сделать вывод, что та была юна и хороша собой, однако своей одеждой и прической специально или неосознанно делала саму себя старше и невзрачнее – обычно подобным образом одевались потерявшие надежду выйти замуж престарелые родственницы.– Добрый, – поздоровался Леда и, опомнившись, вежливо поклонился. – Извините, я не услышал, как вы подошли. Меня зовут…– Я знаю, кто вы, – девушка сдержанно улыбнулась. – А я – Моа.– Просто Моа? – удивился Леда.– А что вас смущает?Леду смущало то, что держалась девушка манерно, не улыбалась, когда говорила, и держала спину так, словно проглотила палку. Обращаться к ней хотелось исключительно по фамилии, добавив перед ней "леди" или "госпожа".– Ничего не смущает, – поспешил заверить ее Леда и понял, что теперь действительно смутился.– Хотите что-нибудь? – спросила девушка. – Чая, воды?Только тут Леда понял, что он хочет есть – от всех переживаний и забега через половину города разыгрался аппетит, тогда как эмоции отступили. Он даже не испытывал волнения перед встречей с магами, если те вообще захотят с ним общаться, – сил не осталось ни на переживания, ни на что-либо другое.– Чаю, если можно, – попросил он.Одарив его еще одной дежурной улыбкой, девушка удалилась, а Леда, бросив последний взгляд на портреты, устало опустился на диван.Казуки тоже мог бы украсить подобными картинами свою гостиную, подумалось Леде, и от этой мысли он невольно скривился. Не хотелось признаваться даже себе, но встретить старого приятеля было почти больно. Как ни странно, стычка с Казуки оставила в душе Леды куда более гадкий след, чем явление безобразных демонов из Тени, которых легким движением руки вызвал Рю.Все было закономерно, Леда убеждал себя в этом. Казуки был неплохим парнем, он даже мог бы стать Леде другом, если бы тот не совершил худшее в его глазах преступление – измену Храму. И не разрушил жизнь самого Казуки: вряд ли тому стоило теперь ждать хоть каких-то подвижек в карьере, тогда как до истории с Джури он высоко метил.Не без горечи Леда подумал о том, что, поменяйся они с Казуки местами, он сам, даже оскорбленный и негодующий, не захотел бы того убить, тогда как Казуки не скрывал, что желал Леде смерти.– Ваш чай, – ложечка тихонько звякнула о блюдце, и Леда вскинул голову: он опять не заметил появления девушки, перемещалась та на редкость бесшумно. Может, такие невесомые шаги были частью ее дара?"Каким магам свойственно подобное?" – поймал себя на слабом любопытстве Леда.– Спасибо, – поблагодарил он, пока Моа ставила чашку на невысокий столик, который был задвинут за кресло, – Леда и не заметил его сразу.– Угощайтесь, – Моа кивнула на чашку и на блюдце, где выложила в ряд маленькое печенье. – Возможно, ждать придется долго.– Мне некуда спешить, – пожал плечами Леда, взяв в руки маленькую чашечку. Она приятно грела руки и была сделана из тонкого фарфора. Такая посуда стоила кабы не дороже дивана, на котором Леда сейчас сидел, и он отметил про себя, что за скромным фасадом гостиного двора скрывалось нечто совсем иное.– Что ж, тогда зовите, если что-то понадобится, – сказала Моа и направилась к одной из дверей, когда Леда, не удержавшись, окликнул ее:– А можно спросить? – и стоило той обернуться, озвучил интересовавший его вопрос: – Маг чего вы?Брови девушки дрогнули в недоумении, она склонила голову к плечу.– Маг чего? – озадаченно переспросила она.– В смысле, какой у вас дар? – попытался сформулировать свой вопрос корректнее Леда.Впервые на бесстрастном лице его собеседницы отразились эмоции – она чуть заметно развеселилась.– Я не маг, – как ни в чем не бывало ответила она.– Не маг? – теперь удивился Леда. – А как же…Как выразить свою мысль словами и закончить фразу, он не придумал и умолк, а Моа тут же поскучнела, веселья, отразившегося на ее лице, будто и не было вовсе.– Я такая же, как вы, – развела руками она. – Обычный человек.– Но почему же вы тогда помогаете Противостоянию?– А вы почему?Глаза за стеклами очков сузились, и Леда, который минутой ранее спокойно ответил бы, что помогает исключительно корысти ради, испытал неловкость.– Так получилось, – нейтрально ответил он. – Хочу уехать из страны, но с моим… С моими достижениями в прошлом это проблематично.– А я за идею, – как ни в чем не бывало объяснила Моа. – Хочу, чтобы Конклав вернулся к власти в моей родной стране, и делаю, что могу.– Вот как, – подобное объяснение не то чтобы удивило Леду, вполне закономерно, что существовали простые люди, которые желали возвращения прежнего режима, однако он все же спросил: – Могу я узнать почему? Мне кажется, вы слишком молоды, чтобы помнить Атламонд времен магов.Упоминание о возрасте оскорбило девушку – она едва заметно сжала губы и вздёрнула подбородок.– Для того, чтобы понимать, не обязательно жить вечно, – строго отчеканила она. – Вообще-то существуют книги, воспоминания старших родственников – да что только! Достаточно, чтобы сравнить Конклав и Храм и сделать выводы.– Я не хотел вас обидеть, – как бы в подтверждение своих слов Леда поставил чашку на столик и в примирительном жесте поднял руки. – Просто большинство людей довольно Храмом.– Большинство людей – идиоты, – отрезала Моа. – Правление магов было лучше во всем. Что мы имеем сейчас? Половина страны умирает от болезней, лекарств от которых нет, другая половина – от голода в результате то наводнений, то засухи. А конфликт с Парфой? Мы веками ни с кем не враждовали, а теперь стоим на пороге войны. Промолчу уже о том, что маги были куда человечнее и милосерднее.Леда-нынешний был готов подписаться под каждым словом девушки, но Леда-прежний все же не мог удержаться хотя бы от символического спора.– А как же технический прогресс? – спросил он, на что Моа презрительно фыркнула и сморщила носик, напомнив рассерженную кошку.– Прогресс, которым так кичатся храмовники, наступил бы в любом случае. Автомобили вышли в производство через пару лет после прихода к власти Храма. Неужели вы думаете, что реально разработать такой сложный механизм так быстро?– Не думаю, – согласился Леда.– Это невозможно. Над автомобилями начали работать еще при Конклаве. А Храм уничтожил магов и присвоил себе все разработки. Дирижабли же появились немногим позже, и только дурак поверит, что к их созданию не приложили руку маги.Существовало официальное объяснение тому, о чем говорила Моа. Храм заявлял, что маги всячески препятствовали техническому прогрессу, вставляли палки в колеса изобретателей, не желая, чтобы простые люди приблизились к магам если не врожденными талантами, так посредством машин и механизмов, и только после свержения Конклава ученым дали свободу действий. Однако говорить об этом Леда не стал, справедливо подозревая, что у такой начитанной и убежденной девушки найдется ответ на любое его возражение.– А что вы думаете о… – начал было он, но в этот миг входная дверь распахнулась, да так резко, словно по ней ударили ногой.Вместе с девушкой они дружно повернули головы, и Леда приоткрыл от удивления рот, увидев на пороге своего старого знакомого.– Джури? – растерянно произнес он, когда тот не вошел, а скорее ворвался в дом, сердито хлопнув за собой дверью.– Из твоих уст мое имя звучит как музыка, святоша, – огрызнулся Джури и бросил короткий взгляд на девушку: – Привет, Моа.Ничего ответить Моа не успела, потому что в эту же минуту приотворилась другая дверь и в комнату проскользнул Рю.– Я им все рассказал… – начал было он и только тут заметил вновь прибывшего мага. – О, какие люди. За тобой вроде не посылали?– За мной и не надо посылать, прихожу когда хочу, – Джури был явно не в духе, держать себя в руках он не считал нужным и сразу пошел в наступление: – Я одного понять не могу: почему нельзя сделать все тихо и спокойно, как велели? Зачем поднимать шумиху на весь город?– У тебя будет еще уйма возможностей сделать все, как полагается, – в интонациях голоса Рю послышались приторные нотки – претензии Джури ему заметно не понравились. – А сейчас прости, но главные хотят видеть нашего нового друга.Повернувшись в сторону Леды, Рю вдруг подмигнул – так, что заметил это только сам Леда.– Я все объяснил, – продолжил он, как будто обращаясь ко всем, но Леда чувствовал, что слова адресованы в первую очередь ему. – Что все шло по плану, но в коридоре ты столкнулся со стражником, которого знал по памятному походу из Ярны. Кто ж мог подумать, что тому не сидится на месте и он шатается по темным коридорам особняка.– Поверить не могу, – Джури едва ли не застонал. – Ты встретил у Хареона старика Казуки! С твоим везением, святоша, только за смертью посылать…Но Леда не особо прислушивался к его словам, потому что внимательно вглядывался в лицо Рю, который чуть заметно улыбнулся.
По пути на гостиный двор Леда честно признался магу, что совершил промах – смахнул подсвечник и поднял шум, который и повлек за собой суматоху, погоню и прочее. Рю понимающе кивал и никак не комментировал, и Леда подумать не мог, что тот решит прикрыть его перед новым Конклавом – руководителями Противостояния. Не то чтобы Леда всерьез боялся каких-то незнакомых ему магов, но на размерах его вознаграждения или же желании главных помочь ему эта ошибка вполне могла сказаться.– Мне надо торопиться, – добавил Рю. – Скоро уже рассвет, меня могут хватиться. Джури, проведешь Леду, раз уж ты тут?– Проведу, конечно, – с непонятной мрачностью отозвался тот. – Что может быть приятнее, чем посмотреть, как святошу вызывают на поклон. Кто там сегодня, кстати?– Все в полном составе, – отозвался Рю и, когда Джури возвел глаза к потолку, ехидно добавил: – Да-да, и Анзи тоже.Кто этот Анзи и почему Джури скривился, как от зубной боли, Леда не стал спрашивать, тем более что тот решительно направился к двери и махнул ему рукой, приглашая идти следом.Миновав недлинный темный коридор с неприметными дверями – все как на любом гостином дворе, они оказались у одной конкретной, куда Джури нетерпеливо постучал и, не дожидаясь ответа, повернул ручку. Беспокойства или даже волнения Леда так и не почувствовал, потому смело шагнул внутрь и чуть прищурился – в комнате тоже был полумрак, лишь одна единственная свеча стояла по центру круглого стола.Их было всего четверо – людей в комнате – хотя Леда, услышав от Рю о "полном составе", ожидал, что магов будет двенадцать, как было во времена их правления. Должно быть, Противостоянием руководил куда меньший совет, чем прежде, когда маги управляли целой страной.Несколько мгновений Леда смотрел на людей перед собой, переводя взгляд с одного на другого, и кожей чувствовал, что так же пристально те разглядывают его.К своему огромному удивлению Леда понял, что двоих уже знает – мрачного трактирщика Бё с вечно недовольной физиономией и лекаря-спасителя Кейту, который едва заметно кивнул ему, когда их взгляды встретились. Третий мужчина с надменным лицом и длинными волосами, казавшимися медными в слабом освещении, сидел за столом и смотрел на Леду с нескрываемым пренебрежением. А четвертый – единственный, кто не устроился на стуле, а прислонился плечом к стене у высокого окна – скрестил руки на груди и глядел без выражения. Его лицо в обрамлении черных длинных волос казалось очень бледным и было совершенно бесстрастным. Леда в жизни не объяснил бы словами, как пришел к таким выводам, но тем не менее был совершенно уверен, что этот, последний, здесь самый главный, пускай формально революционерами управляли все четверо.Недовольные гримасы, высокомерные выражения, что застыли на лицах собравшихся здесь, не столько оттолкнули Леду, сколько неожиданно развеселили. Неудивительно, что множество простых людей магов терпеть не могло, подумалось ему. Иногда для приличия можно делать лица и попроще.Дверь хлопнула за спиной, и Леда, до этого несколько секунд разглядывавший собравшихся, невольно вздрогнул, будто выходя из оцепенения.– Джури? – удивился один из магов – тот самый, которого Леда посчитал лидером. – Как ты здесь оказался?– Мимо проходил, – проворчал Джури, но уже не так грубо, как говорил до этого – перед главными магами он вел себя сдержаннее, чем перед всеми остальными. – Весь Синальд гудит: Хареона обокрали, прямо событие.Покачав головой то ли с сожалением, то ли с досадой, маг наконец оторвался от стены и сделал шаг в сторону Леды, который невольно отметил, как просто, по-домашнему тот был одет. Белоснежная рубашка с широкими рукавами оттеняла его лицо, отчего оно казалось еще бледнее, никакого камзола или сюртука на маге и вовсе не было.Леда сам не знал, чего ждать от этих последователей Конклава, но уж точно никак не думал, что главный вдруг вежливо улыбнется ему и сделает неглубокий поклон.– Доброй ночи, Леда. Мы рады наконец с тобой познакомиться. Впрочем, двоих из нас ты уже знаешь – Кейту и Бё. Это – Анзи, – маг указал на рыжего, который даже из вежливости не кивнул. – А меня зовут Сойк. Будем знакомы.– Будем знакомы, – эхом повторил Леда. Почему-то показалось, что говорить стандартную для таких ситуация фразу "очень приятно" сейчас неуместно.Снова скрестив руки на груди, Сойк сделал пару шагов по комнате, будто размышляя о чем-то, и тогда, вздохнув, заговорил Кейта.– Рю нам все объяснил, – произнес он. – Хорошо, что получилось забрать нити…– Плохо, что вас заметили, – вставил Бё и поморщился.– Теперь весь Синальд узнает, что среди нас демонолог, – возможно из-за того, что Анзи не понравился Леде с первого взгляда, ему почудилось, что тот цедит слова, буквально выталкивая их через зубы.– Не узнает, – Леде очень хотелось тоже скрестить руки, будто защищаясь, но он сдержал себя, просто вскинув голову и глядя на неприятного мага с вызовом. Боковым зрением он заметил, что Сойк взглянул на него с любопытством.– Не просветишь почему? – немного подался вперед Анзи, теперь уж точно не скрывая издевку в голосе. – Гений умудрился сделать одновременно два окна из Тени. Говорит, тьма до небес поднялась.– Им никто не поверит, – пожал плечами Леда. – Стражникам. Рю сказал, что через две минуты нечисть затянуло обратно в Тень – стало быть, следов не осталось. Решат, что стражники облажались, по глупости упустили преступников, да к тому же еще и лгут.И, помолчав немного, под пристальными взглядами всех собравшихся, отчего Леда начал ощущать физическое давление, он добавил:– А может, они сами поймут, как прозвучит их рассказ, и предпочтут промолчать.– Что ж, это хорошие новости, – Кейта слабо улыбнулся и откинулся на спинку стула, пока Сойк, снова прислонившись к стене, задумчиво смотрел за окно через тонкую полупрозрачную занавеску.
Украдкой взглянув на него, Леда подумал, что тот сейчас глубоко в своих мыслях и ничего перед собой не видит.– Рю сказал, что тебя узнали, – холодно продолжил Бё.– Да, я столкнулся со знакомым стражником, – ответил Леда. – Он патрулировал дом.– С Казуки, – вставил Джури, и из этого уточнения Леда сделал вывод, что о весеннем путешествии из Ярны в Синальд маги наслышаны. – С тем самым, что привез меня сюда.– А неплохо его разжаловали, – едко усмехнулся Анзи.Хотя в его словах была правда, да и злорадство магов было вполне логично и объяснимо, Леда почувствовал, что его антипатия к этому человеку растет на глазах.– Как он тебя на месте-то не убил, – без улыбки и без вопроса в интонациях добавил Бё.– Он пытался, – пускай больше всего хотелось промолчать, Леда рассудил, что сейчас не время быть невежливым.– Ты теперь не можешь вернуться назад как ни в чем не бывало, – задумчиво и ни на кого не глядя произнес Сойк так, словно весь предыдущий разговор его не интересовал и он даже не слушал. – Если Казуки зол на тебя, он обязательно расскажет страже, кто залез ночью в дом, а уж те быстро найдут и твое нынешнее место жительства, и место твоей службы.– Да, пожалуй, так и есть, – кивнул Леда.– С чего вдруг мы должны тебе помогать? – вдруг с вызовом спросил Бё, и Леда чуть воздухом не подавился.– Простите? – во все глаза он уставился на мага, который глядел на него так, будто впервые видел.– Ну ты же для этого пришел? – продолжал Бё. – Тебе теперь некуда податься.– Он пришел, потому что его притащил сюда Рю, – выступил вперед Джури, о присутствии которого Леда временно и думать забыл.– А теперь он думает, будто мы… – начал было Анзи, насмешливо разглядывая Джури, но тот, ничуть не смутившись, перебил:– Не знаю, что думает Леда, но я думаю, что мы своих не бросаем, мы не какие-нибудь храмовники без чести и совести.– Так он не свой, – ледяным тоном бросил Анзи. – Он храмовник и есть.– Он давно не храмовник, – голос Джури стал на полтона ниже.Стоя на месте с приоткрытым ртом и просто моргая, Леда даже не нашелся, что вставить – разум отказывался принимать, что Джури сейчас его защищает. Он даже позабыл о том, что хотел бросить в лицо высокомерному Анзи, что никакой помощи он не то что не просит, он теперь и вовсе не примет ее от такого надутого мудозвона. В какой бы ситуации ни оказался Леда, гордость у него еще осталась.– Разумеется, своих мы не бросаем, – вмешался Сойк: говорил он негромко, но и Анзи, и Джури разом умолкли. – И хотя Леда не участник Противостояния, он уже неоднократно помогал нам, причем в случае операции с храмовником Марьеном вряд ли нам вообще смог бы помочь кто-то другой.Хотя Сойка Леда видел всего несколько минут, он успел отметить у него привычку постоянно расхаживать из стороны в сторону и ни на кого не смотреть во время разговора. Тем не менее, все присутствовавшие глядели только в его сторону и слушали, затаив дыхание. Объяснения такому поведению не было, но Леде казалось, что он на физическом уровне чувствует исходящую от этого человека силу, пускай ростом Сойк был невысок, а внешностью обладал скорее заурядной, если не принимать во внимание роскошную гриву черных волос, которые струились почти до самого пояса.– Кейта говорил, ты планируешь уехать из Атламонда? – обратился Сойк к Леде, и тот кивнул:– Собирался.– Сейчас не стоит этого делать, – Сойк рассуждал словно сам с собой. – Пока неизвестно, сколько шуму поднимет стражник, но тебя могут разыскивать. И уж наверняка задержат на границе.– Можно переждать, – вмешался Джури. – У Хареона ничего не пропало, расследовать нечего. Через какой-нибудь месяц-другой стража плюнет и забудет. У них найдутся другие заботы.На этих словах и Бё, и Кейта одновременно понимающе улыбнулись. У Леды даже сомнений не возникло, кто станет причиной упомянутых забот.– Если ты хочешь, Леда, – Сойк обратился к нему, заглянув в глаза. – Мы предоставим тебе убежище на ближайшее время. Учитывая, что ты и так нам помог, мы ничего не потребуем взамен. Впрочем, если твоя помощь понадобится и ты не откажешься ее предоставить, мы будем только благодарны.Леда был готов поклясться, что в этот момент Анзи едва ли не взорвался от возмущения, метнув на Сойка полный лютого негодования взгляд, но тот сделал вид, что ничего не заметил.– Боюсь, у меня нет выбора, – честно ответил Леда, а вот тут Анзи не сдержался.– Этот наглый выскочка еще будет… – начал было он, вскочив на ноги и ткнув пальцем в сторону Леды, но Сойк предостерегающе поднял руку, и Анзи, умолкнув, несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, прежде чем усесться на место. Леде показалось, что Джури, стоявший рядом и в этот момент опустивший голову, старательно, но без особого успеха пытается подавить улыбку.Со своей стороны Леда не считал себя наглым. Маги были не обязаны ему помогать, но да и он не просил их милости, а значит, не был обязан расточать лишние благодарности.– Вот только где тебя спрятать, – продолжал мерить шагами комнату Сойк, рассуждая вслух. – Здесь нельзя. Если вдруг стража и правда возьмется искать всерьез, постоялые дворы будут первым местом, куда они сунутся.– Пусть уезжает из Синальда, – равнодушно предложил Бё. – В любое село. Господину бывшему храмовнику силовое антимагическое поле вокруг города не грозит.– Поле не грозит, а вот заставы стражников могли уже предупредить, – возразил Сойк.– Можно ко мне, – вдруг подал голос Джури, и теперь уже все, включая Леду, обернулись в его сторону.Джури ничуть не стушевался, и Леде показалось, что неожиданное для всех предложение он успел обдумать и выдал вовсе не сгоряча.– Почему нет? – как ни в чем не бывало Джури развел руками. – Живу на окраине, район мирный и спокойный, там никто искать не станет. Старушка Эйири все равно ничего не поймет – скажем ей, что это еще один внучатый племянник приехал.Кто такая госпожа Эйири и как она относится ко всей этой ситуации, Леда не понял, продолжая буравить взглядом Джури, который будто нарочно на него не смотрел.– Что скажешь, Леда? – после недолгого раздумья обратился к нему Сойк.– Боюсь, у Леды нет выбора, – не без издевки вернул ему произнесенную фразу Анзи, на что Леда пожал плечами:– Конечно, как скажете.– Тогда и договорились, – кивнул Сойк. – Джури покажет тебе дорогу и все устроит. А дальше решим по обстоятельствам.На прощание Сойк снова доброжелательно ему улыбнулся, и Леда вернул вежливую улыбку, а также поклонился остальным магам, на что Кейта кивнул ему в ответ, а Бё и Анзи даже не взглянули.
В молчании они с Джури вышли с гостиного двора, и пока шагали по улице, где постепенно разливался поздний осенний рассвет, Леда думал о том, что ни в словах Сойка, ни в его жестах или улыбках не чувствовалось фальши – он казался порядочным и искренним, откровенно приязненным и вообще приятным человеком.
Однако у Леды было ощущение, что верить первому впечатлению будет поспешно.Впрочем, думать обо всем, что произошло за эту долгую ночь, Леде не хотелось, и потому, сунув руки в карманы сюртука – без плаща сырым промозглым утром было зябко – он, ускорив шаг и поравнявшись с Джури, беззаботно произнес:
– Спасибо за помощь. Я верил, что и среди магов есть отличные парни.– Лучше заткнись, – посоветовал Джури, даже головы не подняв. После того как они покинули гостиный двор, его настроение бесповоротно испортилось.– Если что, я не о тебе, а о Рю, – весело уточнил Леда и, когда Джури сердито зыркнул на его исподлобья, пояснил: – В особняке Хареона я опрокинул подсвечник, подняв страшный шум, на который и примчался Казуки. А Рю меня не выдал.– Просто с ума сойти, – Джури картинно всплеснул руками. – Да ты понравился нашему жиголо! Радость-то какая! Не забудь отпраздновать.– И не только ему, – невозмутимо кивнул Леда. – Тебе я тоже нравлюсь.– Боюсь спросить, с чего ты это взял, – процедил Джури, скорей всего, незаметно даже для себя ускоряя шаг.– Ну а как иначе? Сначала ты присылаешь ко мне лекаря, едва заметив, что у меня шрамов больше, чем один, – Леда начал загибать пальцы. – Потом среди ночи прибегаешь на совет магов, защищаешь меня перед этим… Как его?– Перед "этим-как-его" всех защищать надо, – выплюнул Джури, и Леда предположил, что с Анзи они и правда враждовали.– А потом и вовсе предлагаешь кров и дом. Что это, если не признак зарождающейся крепкой дружбы? – подытожил Леда и наконец, не удержавшись, рассмеялся.– Не увлекайся, святоша, – произнес Джури угрюмо. – Я ведь могу и передумать.Передернув плечами, он сделал несколько быстрых шагов, оставляя Леду позади, и тот не стал догонять, посчитав, что лимит терпения Джури он уже исчерпал."Все с тобой понятно", – думал Леда со слабой улыбкой, глядя в напряженную спину Джури, на его ссутуленные плечи и взлохмаченные светлые волосы.Джури если и не мучило всерьез, но ощутимо подъедало чувство вины – теперь Леда в этом не сомневался. Как и в том, что Джури он мог и правда не нравиться – вряд ли бы они стали друзьями с магом. Однако, пожалуй, тот действительно был не самым плохим человеком – вопреки собственной неприязни был готов помогать Леде только лишь потому, что считал себя виноватым в его бедах.Солнце, тусклое, уже не греющее, поднималось над городом. Леда шел след в след за магом и ни о чем особо не думал – усталость и бессонная ночь брали свое. В глубине души он испытывал странное ощущение, как будто предчувствие – последние события были куда более значимыми, чем казались, и сейчас Леда был на пороге чего-то нового, важного.
Однако от этих мыслей он отмахивался, как от глупых фантазий. Пройдет совсем немного времени, и он навсегда покинет Атламонд, оставив магов и их бесконечную борьбу в прошлом. Так о каких переменах может идти речь сейчас?