IV (1/2)

Известна, известна… Какая-то мысль зудела в голове, но Бэк никак не мог сообразить, откуда ему знаком человеческий псевдоним Бастет. Просто напоминает имя одноклассницы или сокурсницы, которое он слышал пару раз краем уха и забыл? Он всерьёз задумался, а Гор не мешал ему думать — видимо, решил, что уже сказал всё, что нужно. По-хорошему, Бэк не отказался бы узнать поподробнее насчёт Бастет, её дел, того, почему она использует фальшивое имя и живёт на верхушке небоскрёба (не на крыше, можно надеться? а то ведь кошки любят крыши). Но его заклинило на одном только имени, потому вопросов он пока не задавал. Почти до самых дверей здания, где и вспомнил наконец, откуда ему известна мисс Крамер. Даже споткнулся о ступеньку от такого откровения — Гор машинально придержал его за рюкзак, не давая упасть.

Селина Крамер действительно была ?известна?. По-настоящему. И он слышал о ней из передач — что-то про моду — которые вот уже лет пять вечерами смотрела мама. Модель, немножко актриса, ?лицо? то ли торговой марки, то ли журнала, он не помнил точно… — Селина Крамер — это Бастет? Охренеть. Жаль, маме рассказать нельзя, — пробормотал Бэк себе под нос. Но развить мысль не успел, потому что Гор подпихнул его в уже открытую дверь, а оказавшись внутри, он сразу почувствовал себя очень неуютно и умолк. Интерьер холла ясно указывал на неприлично высокий достаток здешних обитателей. Они с Гором, один в кроссовках, камуфляжной футболке и джинсах — то ли художественно драных, то ли просто с дырой на колене, — другой в сандалиях, шортах и летней рубашке песочного цвета, — здесь смотрелись неуместно. В здоровенном зеркале напротив входа было отлично видно, насколько. И тут была охрана! Он не сомневался, что их остановят, и не знал, что ему в таком случае делать: молча прятаться за бога неба или попытаться уболтать охранников? Он обычно неплохо находил общий язык с людьми, но пройдёт ли этот фокус с секьюрити при исполнении? Не остановили. Наверное, потому, что Гор отпер входную дверь ключом, а подходя к стойке охраны, коротко бросил: ?К Селине?. А может, его вообще знали в лицо. Судя по тому, как уверенно он действовал, он тут не в первый раз и даже не во второй.

Бэк, пытаясь сделать вид, что его здесь нет, поспешил за богом неба к лифтам. Там тоже было зеркало на полстены, так что пока они ехали наверх, он снова попытался привести свою причёску в приличный вид. В конце концов, он скоро предстанет перед богиней, имеющей не последнее отношение к красоте! Надо выглядеть пристойно. Гор наблюдал за ним с еле заметной усмешкой, но от комментариев воздержался. Бэк затянул резинку на увязанных в хвостик волосах как раз тогда, когда лифт остановился на нужном этаже. Ну, это явно не крыша и даже не чердак... И дверь тут была всего одна — судя по всему, апартаменты Бастет занимали весь этаж. Кажется, такая штука называется ?пентхауз?, вспомнил Бэк и окончательно ощутил себя не на своём месте. Уверенности придавал только Гор, который уже стоял перед дверью и поворачивал ключ в замке. Он ведь знает, что делает?.. За дверью оказалась небольшая пустая прихожая — бежевые обои с муаровым узором и дверца стенного шкафа орехового цвета, за которой, надо полагать, и скрывались верхняя одежда и обувь. Гор, впрочем, бросил свои кроссовки перед шкафом, снаружи. (И на том, что на одном его носке виднелась дырка, явно не стоило заострять внимание.) Сказал вполголоса: — Когда она начнёт швыряться предметами интерьера, разрешаю прятаться за меня. — А? — не понял Бэк, но бог неба уже прошёл вперёд, в полукруглую арку, завешенную шелестящими бисерными нитями, которая вела в просторный холл. Тогда он торопливо скинул сандалии и поспешил за ним. Через несколько мгновений после них там появилась хозяйка дома. Бастет почти не изменилась. Золотисто-бронзовая кожа, правильный овал лица в обрамлении пышных локонов — только рыжих, а не чёрных, как раньше, но изменить цвет волос легче лёгкого, — подкрашенные золотой помадой губы, жёлто-зелёные глаза и золотистые тени на веках.

Она и сейчас оставалась высокой по человеческим меркам — шесть футов, не меньше, — и потому со своей точёной фигурой казалась моделью, только-только сошедшей с подиума. Где демонстрировала коллекцию нижнего белья, не иначе: совершенное тело прикрывал лишь мини-халатик из лёгкой и тонкой ткани. И вместо приветствия эта красавица бросила в Гора декоративную тарелку, которую тот отбил с обречённым: — Так я и думал. Тарелка разлетелась осколками, и Бэк машинально отступил назад. Вообще-то прятаться логичнее было бы не за Гора, а в прихожей, но он впал в ступор от такого приветствия богини радости, красоты, музыки и прочих приятных вещей, так что сбежать не додумался. Вазочка, деревянная ритуальная маска, глянцевый журнал (аэродинамика оказалась плохая, и до Гора он не долетел)… Бастет швыряла в бога неба всё, что подворачивалось под руку, а кроме того вычурно проклинала его на языке Та-Кемет. Причём половину слов Бэк узнавал с трудом, кажется, это был более древний диалект, чем знакомый ему. Или просто он не знал таких ругательств. Однако даже из половины слов он уловил, что богиня недовольна каким-то поступком Гора. ?Как ты посмел?!? и ?Такого я от тебя не ожидала!?, определённо, наводили на эту мысль. — Басти, кошка бешеная, да угомонись ты! — вступил наконец в диалог Гор. (Пожалуй, это было не слишком дипломатично!) — Сешат здесь? ?Кто такой Сешат??, — хотел спросить Бэк, но встрять не решился: слишком взрывоопасной выглядела Бастет. Пока она его не замечает, но если что-то сказать… боязно. Чем Гор ей так насолил, и почему он несмотря на это пришёл в её дом, как в свой? — Читает! В библиотеке! — вслед за словами в бога неба полетел декоративный поднос, но тот увернулся, и Бэк тоже увернулся, так что поднос ударился о дверной косяк и со звоном покатился по полу. Вопрос, кто такой Сешат, это не снимало. Зато Бэк наконец сообразил убраться в прихожую, снял рюкзак и поставил его вместе с сумкой на пол, а дальше осторожно выглядывал из-за шторы, пытаясь понять, что происходит и когда это кончится. Мелких вещей в холле много, энтузиазма у Бастет — тоже, так что конца пока видно не было. Гор только защищался: то уворачивался, то отбивал ?снаряды? чехлом с копьём. Бэк знал, что на женщину у него рука вполне поднимется, так что, судя по всему, не поднималась лично на Бастет. Чувствует свою вину, в чём бы ни состоял тот загадочный проступок? Ещё он никак не мог понять, почему было сказано ?предметами интерьера? — пока богиня не швырнула в Гора сперва журнальный столик, а потом кресло. Последним попала, надо сказать. Следом ему по голове прилетела металлическая ваза, и после этого он всё-таки свалился. Бастет остановилась, раскрасневшаяся, тяжело дыша: грудь под халатиком упруго вздымалась, и Бэк решил, что благоразумнее будет на неё не смотреть. Обидится она вряд ли, но ему-то сейчас не о женских бюстах думать надо, пусть даже божественно прекрасных! Буря, похоже, закончилась. Он вернулся из прихожей в холл и подошёл к лежащему на полу Гору. — Владычица, зачем же бить его по голове — неужели хочешь выбить остатки благоразумия? — он с трудом удержался от того, чтобы не сказать ?ума? или ?мозгов?, но за такое неуважение можно и огрести. Даже от Бастет. А уж если Гор не совсем без сознания и услышит — вообще плохо. — Было бы что выбивать, — на полмгновения померещилось, что она прочла его мысли. Фыркнула: — Ты забавный, смертный. Его комната там, — она махнула рукой в сторону одной из дверей справа, — можешь оттащить его туда. Разумеется, она его не помнила. Просто ?смертный?. Может быть, если бы он был старше, ведь дольше всего ему довелось с ней общаться, когда ему было за тридцать… Нет, вряд ли. За долгую жизнь богиня встречала столько смертных, что помнить всех невозможно. А запомнить лично его у неё не имелось причин. (А у Гора — имелись?..) Что касается ?оттащить?, Бэк сомневался, что может. Потому что Гор, зараза, тяжёлый! То есть, он не проверял, но мускулистый мужчина ростом почти семь футов не может не быть тяжёлым. И перетаскивать его куда-то (волоком по полу, ага), да потом ещё пытаться уложить на кровать — нет, спасибо. Ничего, полежит Гор и на полу. Ему не привыкать, иногда особо разгульные пиры он именно в таком положении и заканчивал… Бастет окинула их обоих насмешливо-снисходительным взглядом — а потом отвернулась, без всякого смущения сбросила на софу пеньюар и направилась к бассейну, который располагался тут же, перед широким панорамным окном. Бэк поспешно отвёл глаза, хоть, похоже, её ни капли не волновало, смотрит ли на неё кто-то. Раньше его бы тоже не волновало, но моральные нормы современного мира намекали, что глазеть на обнажённую малознакомую женщину некультурно. Даже если она богиня. Или ?особенно если она богиня?. Впрочем, про богинь современные нормы приличия точно ничего не говорили. С тихим плеском Бастет исчезла из поля зрения, и он вздохнул с оттенком облегчения. Вот ведь связался на свою голову! С Гором было как-то попроще, а богиня-кошка… ошарашивала. Он сам не знал, чего ожидал, но точно не этого. Очень глупо с его стороны, потому что нрав и привычки Бастет он вполне представлял что из личного знакомства, что из чужих рассказов.

Из-за бортика бассейна появилась изящная смуглая рука, которая сделала пару небрежных взмахов: — Да, совсем забыла, кухня там, — указала в дальний правый угол холла, — уборная и ванная — рядом с комнатой. — Спасибо, буду знать, — отозвался Бэк. Что ж, похоже, несмотря на отгремевший скандал, их с Гором не выставят за порог как только, так сразу. Иначе зачем Бастет сообщать ему, где находится кухня?

Чуть поразмыслив, туда он и отправился, чтобы поискать что-нибудь, что поможет привести Гора в чувство. Аптечки не нашлось — он очень надеялся на нашатырь, — спрашивать у купающейся Баст он не рискнул, так что взял чистое полотенце и смочил холодной водой. На самом деле он имел очень смутное представление, как приводить в чувство человека, который получил по голове… И тем более не человека. Бэк сел на пол рядом с Гором и для начала обтёр ему лицо влажной тканью. Заметил ссадину на виске, промокнул её краем полотенца, несколько секунд бездумно разглядывал тёмные пятна, и только потом дошло — красная кровь. Не сияющее текучее золото, а красная кровь. Правда, если присмотреться, с мерцающими золотыми искрами.

Хотел бы он понять, что это значит. Гор говорил ?обликом не чрезмерно выделяются среди людей? — поэтому? Но дело ведь не только в облике… Бэк вспомнил давнюю беседу с Тотом, который, употребив на пиру изрядное количество вина, решил донести частицы своей мудрости до всех, кто не успел смыться. Бэк и сам тогда был уже весьма навеселе, так что большую часть забыл, но про кровь и то, что в ней энергия и сила, потому кровь богов — сияющее золото, —запомнил, потому что это прозвучало в самом начале. И теперь не совсем понимал, что, как и почему. Но не у Бастет же спрашивать — вряд ли она в настроении давать разъяснения смертному. Бестолковые, если быть честным, попытки оказать первую помощь эффекта не возымели, так что Бэк, положив полотенце Гору на лоб на манер компресса, остался сидеть рядом и размышлять насчёт крови. Связь просматривалась. ?Меньше силы и меньше возможностей? — но что тут причина, а что следствие?

А какая ему разница? Просто ещё один факт — красная с золотыми искрами кровь. Про возможности он выяснит рано или поздно. Гор вряд ли захочет говорить — гордому богу неба мало радости рассказывать о том, что он потерял, — но, может, когда-нибудь придётся к слову, или Бастет что-нибудь упомянет, или этот их загадочный Сешат… Раздался плеск, и Бэк благоразумно не стал оборачиваться: и так ясно, что богиня-кошка выбралась из бассейна, а одежды на ней всё ещё нет. Он немного опасался, что она сейчас подойдёт по какой-нибудь надобности — прямо так, как есть, — но Баст удалилась куда-то в другое место: негромко стукнулась об косяк дверь. Она вернулась через несколько минут, уже полностью одетая — впрочем, бирюзовый сарафан из лёгкой ткани открывал плечи, верх груди и большую часть стройных ног, — и, остановившись рядом с ним, сообщила: — Я за покупками. Бэк не стал поднимать глаза, потому что взгляд, брошенный на неё, когда она подходила, позволял представить, сколько неподходящий получается ракурс.

Она легонько пихнула Гора в плечо босой ногой; Бэк с удивлением заметил, что ногти выкрашены в бирюзовый цвет, а когда осторожно поймал в поле зрение её руку, убедился, что на руках тоже. И не то чтобы он сильно присматривался, когда увидел её в первый раз, но был почти уверен, что на такой маникюр обратил бы внимание. Невозможно много лет дружить с девушкой и не знать, сколько времени занимают всяческие косметические процедуры — даже притом, что Энид ими не злоупотребляла, — так что Бэк был твёрдо уверен, что за несколько минут ногти не покрасить. Похоже, у Бастет свои методы. Действительно, если подумать — какие божественные силы могут быть у той, что покровительствует женской красоте? (Ещё музыке, радости и любви, но красота точно была не последней в списке приоритетов Баст.) Он никогда не задумывался. — Смертный, приберись тут, раз уж ничем не занят, — добавила богиня. — И можешь ходить по всей квартире, кроме как в мои комнаты — там на двери табличка ?Храм Баст?, не перепутаешь.

— Что, прямо так? — удивился он отсутствию всякой конспирации. (Подумалось вдруг: а здесь ведь есть ещё Сешат, но его комнату Бастет не назвала как ?туда ходить нельзя?. Или он тут не живёт? Но по вопросу Гора казалось, что живёт… Пойди пойми этих богов.) — Непосвящённые гости считают, что у меня хорошее чувство юмора, — с мелодичным смешком объяснила Бастет. — И правда, как я не догадался… — хмыкнул Бэк. На его вкус, юмор был не очень. Но кто знает, какие тут бывают гости? Им, может, в самый раз. Непочтительно, конечно. Но у него имелся большой опыт непочтительности, и опыт этот подсказывал, что боги не обращают внимания на мелочи… За исключением самых вспыльчивых, но Бастет не входила в их число. Гор, в принципе, тоже не входил — если пребывал в благодушном настроении.

Он не остался совсем безнаказанным, но богиня красоты ограничилась тем, что легонько пихнула босой ступнёй и его тоже, а на такие мелочи не обращал внимания уже сам Бэк. На фоне сбрасывания в воду или с высоты, угроз или даже попыток придушить (а также лишить жизни иным способом в меру воображения того, кто угрожает) — правда ведь мелочь. Как и, кстати, подзатыльники Гора.