неволя, незнание (1/1)

? Yonderboi — Road MovieКогда ты просыпаешься после похищения, первое, что приходит в голову?— это был ужасный сон. Хочется выдохнуть, заставить сердце успокоиться и пойти заварить утренний кофе. Пока он разогревается, выгулять пса и подобрать свежую газету. Вернуться, спешно позавтракать, погладить пса перед уходом и отправиться на работу, забыв о ночных кошмарах.Голова болит так, будто бы тебя треснули чем-то тяжелым: на самом же деле просто похмелье дает о себе знать.Когда ты просыпаешься после похищения и хочешь встать с кровати, но обнаруживаешь, что совершенно не можешь двигаться, тревога бьёт в солнечное сплетение.Хэнк не из тех, кто склонен к панике. Но когда он понимает, что его руки и ноги связаны, рот заклеен, а темнота вокруг не связана с временем суток, ему становится по-настоящему страшно. Он пытается освободиться, понимает лишь, что оказался в тесном замкнутом пространстве. От паники кажется, что не хватает кислорода?— грудь вздымается, легкие не могут насытиться, а воздух вокруг такой горячий, что даже не ощущается?— будто бы не попадает в организм. Хэнк пытается кричать, но лишь глухо мычит. Дергается неуклюже, словно выброшенная на берег рыба, ударяясь об окружающие стенки. И понимает, что всё это было не чудовищным сном, а реальностью?— призрак прошлого, обещающий отсчитывать дни до их встречи, вернулся. У Генри Корстона было три года на то, чтобы придумать воплощение для своей мести, спланировать каждую мелочь?— и, похоже, временем он воспользовался с толком.Хэнк не готов был сдаваться. Несмотря на то, что голова раскалывалась, всё тело ныло, а в легких щипало, он принялся делать то, что умел лучше всего?— расследовать дело, на этот раз о собственном похищении.В стоявшем за дверью мужчине он не сразу опознал Корстона?— из-за шляпы, тень от которой легла на лицо, и исхудавшей за время заключения фигуры. Некогда широкоплечий преступник больше не мог похвастать телосложением древнегреческого атлета: дефицит питания и ограниченная физическая активность сделали из него худощавого и угловатого человека, и даже плотное шерстяное пальто не могло этого скрыть.В руке он держал револьвер, направленный прямо в сердце Хэнка?— полицейского застали врасплох.—?Одна тысяча сто тридцать два дня, Хэнк,?— с широкой улыбкой произнес Голливуд, указав полицейскому на выход.Андерсон сделал шаг вперед и, не поворачиваясь к врагу спиной, закрыл за собой дверь дома. Снаружи была припаркована чёрная иномарка, вокруг которой, с оружием наперевес, стояли люди Корстона. Один из них обыскал полицейского и изъял его оружие.—?Мне даже льстит такое внимание,?— фыркнул Хэнк, криво усмехнувшись.—?Наслаждайся, пока можешь,?— ядовито улыбнулся Голливуд.Всю дорогу люди Корстона держали Хэнка на прицеле. При этом ему даже не завязали глаза?— очевидно, для всей банды полицейский уже был мёртв.—?У нас намечается вечеринка по случаю твоего повышения. Простишь скромное опоздание на три года? —?приторно пропел Голливуд.Новый дом Корстона располагался в тихом местечке за пределами Детройта. У особняка уже собрались гости?— с десяток дорогих автомобилей, более половины из которых были знакомы Хэнку и принадлежали преступникам.Перед тем, как выпустить лейтенанта из автомобиля, ему заломили руки за спину, сковав запястья наручниками. Вели его к дому под аплодисменты?— Голливуд всё делал на публику, и похищение Андерсона не стало исключением. Публика, правда, больше походила на завсегдатаев театральных вечеров: джентльмены в смокингах, леди в платьях, на некоторых лицах?— маски, будто с венецианского карнавала.—?Похоже, не все разделяют твою уверенность,?— усмехнулся Хэнк,?— прячут свои лица, чтобы полиция не пришла за ними.—?Всегда найдутся неверующие,?— пропел в ответ Голливуд, не поддавшись на провокацию Андерсона.От роскошного убранства особняка щипало в глазах. Золотые люстры, красный бархат занавесок, декорированные столы и мебель и тёмного дерева?— для Хэнка пыткой было даже находиться здесь.Гости занимали места за столами, где среди деликатесов и дорогих напитков лежали курительные трубки с кристаллами красного льда.Корстон, светясь от уверенности, прошел к небольшой сцене, заставив музыкантов, играющих томный джаз, расступиться и остановить своё выступление.—?Рад видеть вас, друзья. За три года моего отсутствия многое в Детройте успело поменяться, но, уверен, я быстро наверстаю упущенное. Не без вашей помощи, разумеется,?— голливудская улыбка преступника осветила зал. —?Для тех, кто вдруг забыл, как я веду дела, я напомню: все, кто мешает мне, исчезают. И полицейского, сделавшего карьеру на моём заключении, ждет та же участь.

Заключение Корстона было громким делом: еще несколько недель после решения суда газеты и радиостанции не умолкали. Детектив Андерсон получил повышение, став самым молодым лейтенантом в округе.—?Но я не буду омрачать вам ужин. Со служителем закона мы разберемся без свидетелей,?— Генри рассмеялся, и гости последовали его примеру.Хэнк же почувствовал, как всё тело сковало от гнева и… страха.Корстон не остался на празднике: вместе с одним из своих людей и Андерсоном он сел в неприметный автомобиль, который поехал в неизвестном направлении, ещё больше отдаляясь от Детройта.Небо по линии горизонта белело, сообщая о начале нового дня, который мог стать для лейтенанта последним.Машина остановилась в одном из пригородов?— небольшие однотипные городки были слишком похожи друг на друга, и Андерсон не мог точно сказать, где он находится. Ни одной вывески по дороге сюда он не видел, понял только, что ехали они на запад.Руки затекли, боль в мышцах напоминала телевизионные помехи?— мелкие и шипящие. Хэнка вывели из машины и завели в небольшой дом, где практически не было мебели?— лишь пара стульев, стол и телефон. Хэнка усадили на стул, сам Генри занял место прямо на столешнице перед ним и постучал пальцами по телефонной трубке.—?Ты позвонишь капитану и скажешь, что возьмёшь отгул. Надеюсь, хватит фантазии, чтобы придумать достойную причину?Хэнк не ответил, вынудив Корстона приставить револьвер к его лбу.—?Хочешь порепетировать, лейтенант? —?с нервозной улыбкой спросил Голливуд.Почувствовав поцелуй стального дула, Хэнк понял, что не хочет умирать?— не хочет, чтобы всё закончилось так. Он может позвонить Коннору и оставить завуалированное послание, а может пойти против воли Корстона и получить пулю в лоб. Кто знает, что у него на уме? Выиграть немного времени?— это маленькая возможность отсрочить смерть, если уж выпутаться не удастся. Все мы отчаянные храбрецы, которым нечего терять, пока смерть не посмотрит нам в глаза.План провалился почти сразу: Голливуд не позволил Хэнку самостоятельно набрать номер. Он позвонил напрямую в полицейский участок и прислонил трубку к уху Андерсона, которому ничего не оставалось, кроме как попросить соединить его с Фаулером.—?Утро, капитан. Помню, вы предлагали мне взять пару дней, чтобы передохнуть? Я вынужден воспользоваться. Люси Хоббс неожиданно наведалась, и…Хэнку даже не пришлось договаривать?— капитан усмехнулся, явно одобрив такую причину для отгула. Видимо, личная жизнь одного из лучших полицейских участка волновала его.—?Спасибо, капитан.Корстон повесил трубку и кисло улыбнулся.—?Любовь?— это прекрасно. А знаешь, что случилось с моей ?Люси Хоббс?? Мы должны были пожениться, но я, к несчастью, оказался в тюрьме. А она уехала из страны, будто бы не желая дожидаться. Сейчас греется на пляжах Италии,?— Голливуд хищно улыбнулся. Нетрудно было догадаться, что девушку не ждало ничего хорошего.Преступник соскользнул со стола и неспешным шагом измерил комнату.—?Дженсон?— единственный человек, который знает, где мы находимся и что я собираюсь с тобой сделать,?— Корстон указал на своего подчиненного. И тут же выстрелил ему в голову.Хэнк вздрогнул. Тело Дженсона упало к его ногам. Из пулевого отверстия над бровью хлынула кровь.—?Когда я принимаю на работу нового человека, я прошу его написать предсмертную записку. Очень удобно,?— Голливуд достал из внутреннего кармана пальто платок, а затем аккуратно взял из другого кармана несколько стопок бумаги и пролистал, найдя нужную.—??Прошло столько лет, а я всё не могу смириться с твоей смертью. Каждую ночь ты приходишь во сне и просишь меня о встрече, каждое утро я нахожу причины сопротивляться. Но не сегодня?,?— с выражением зачитал преступник. Он оставил записку на столе, затем вытер револьвер и вложил его в руку убитого. —?Очень трагичная история. Из него бы вышел неплохой писатель, тебе не кажется?Корстон обошел стол и взял в руки тяжелый телефонный аппарат.—?Самое страшное?— неведение. Ты не узнаешь, Хэнк, где ты. Не узнаешь, как ты умрешь, и даже когда.Генри размахнулся и ударил Андерсона по голове, мгновенно вырубив его. На чёрном телефонном аппарате почти не видно было следов алой крови.Всё, как и обещал Корстон?— полное неведение. Когда события последних нескольких часов собрались в целостную картину, первобытный ужас уступил место страху осознанному, к которому, однако, привык почти каждый полицейский, проработавший столько, сколько сделал это Андерсон. А он не собирался останавливаться на достигнутом.Первым делом Хэнк замирает и прислушивается, пытаясь понять, что происходит вокруг, за пределами места его заточения. Он слышит приглушенное завывание ветра и металлический скрежет, и?— насколько вообще в такой ситуации это уместно?— с долей облегчения понимает, что, хотя бы, не зарыт под землей. Связанными конечностями он пытается ощупать границы своего заточения и приходит к заключению, что заперт в багажнике автомобиля, при чем довольно просторном, наверняка их родной американской марки.Шум вокруг не похож ни на автостраду, ни уж тем более на оживленный город?— возможно, машина покоится на каких-то складах, или немноголюдной фабрике. Голливуд любил устраивать казни в порту?— но зачем тогда они столько часов ехали на запад, удаляясь от Детройта? Не исключено, конечно, что это была попытка запутать полицейского?— и он действительно находится в детройтском порту, среди тысяч контейнеров, скрывающих самое разное содержимое. Вероятно, что и сама машина спрятана в огромном контейнере и вот-вот покинет порт на огромной барже?— достойный Голливуда способ избавиться от противника.Причин поволноваться у Хэнка было достаточно, и для того, чтобы позволить панике съесть себя заживо, не нужно было делать ровным счётом ничего?— голова сделала бы всё за него. Но Хэнк сильнее?— поэтому он заставляет себя думать в другом направлении и пытаться сделать что-то. Его судьба в его руках, не так ли?***Стеклянный офис Камски Индастриз возвышался над серыми цехами, словно памятник капитализму, словно вечное напоминание, что Элайджа смотрит на всех с небес, управляя судьбой каждого в этом городе.Коннор припарковал автомобиль на гостевой парковке и замер, не в силах открыть дверь. Организм отчаянно противился неприятной встрече, не понимая, почему нельзя продолжать делать вид, что Элайджи Камски не существует?Глубокий вдох. Мантра: ?Я делаю это ради Хэнка?. И Коннор уже поднимается по лестнице прямиком в офис Элайджи.В приёмной его встречает девушка, до ужаса похожая на Хлою?— те же черты лица и фигура, светлые волосы и голубые глаза. Если бы Коннор не знал, решил бы, что у Хлои есть сестра.Не тратя время на девушку, он без предупреждения заходит в кабинет Элайджи, и уже слышит быстрое цоканье каблуков позади.Элайджа сидит за столом. Он отрывает взгляд от лежащих перед ним бумаг и медленно поднимает его на незваного гостя. Секретарша забегает следом.—?Извините, мистер Камски, он просто… —?девушка не знает, как оправдаться.—?Всё в порядке, София,?— добродушно кивает её босс. —?Оставь нас, пожалуйста.Когда двери за девушкой закрываются, Коннор чувствует накатившую панику.Элайджа не выглядит раздражённым; не делает вид, что Коннора не существует. Наоборот, он выглядит настолько уверенно, будто бы знал, что Коннор придёт?— и когда, и почему тоже. Он указывает на широкое кресло напротив стола, и Коннор послушно занимает его, будто пёс, выполняющий команду?— и сам пугается такого рефлекса, но тут же одергивает себя, потому что не время думать об этом.—?Я пришёл за помощью,?— с порога заявляет полицейский, решив удивить Элайджу откровенностью.Не получается.Элайджа задумчиво стучит ручкой по столу.—?Ты знаешь, почему ты стал полицейским? —?спрашивает он.—?Потому что я этого хотел,?— огрызается Коннор в ответ. Времени на пустые разговоры нет, но Элайджа не пойдет на диалог, пока не насытится чем-то, известным лишь ему самому.Он поднимается с кресла. Демонстративно медленно проходит к окну, откуда открывается вид на его империю?— автомобильные цеха тянутся до горизонта. Из некоторых торчат трубы, будто заядлые курильщики выпускающие в воздух почти чёрные клубы дыма.—?Ты стал полицейским, потому что я очень не хотел, чтобы ты был им,?— еле слышно произносит Элайджа.Он стоит спиной к Коннору, но его улыбку даже не нужно видеть, чтобы знать, что она есть. Практически незаметная и холодная?— в точности обманчивое солнце зимним днем.—?Не исключаю, что это так,?— соглашается Коннор, уставившись в столешницу перед собой. Практически все силы уходят на то, чтобы не потерять самообладание.—?А я говорил тебе, что не терплю полицейских не просто так. Мне нужно было, чтобы ты пошёл в полицию. Зная особенности твоего характера, я выбрал именно такую стратегию. Всё сработало так, как я планировал.Коннор делает глубокий вдох.?— Я пришел за помощью. Думаю, ты понимаешь, что я бы ни за что не обратился к тебе, если бы были другие варианты. Но сейчас…Элайджа вздергивает рукой, заставляя своего гостя замолчать. Он возвращается к столу, открывает один из деревянных ящиков и протягивает Коннору темно-красный конверт. В тон своего бархатного пиджака.Взгляд синих глаз Элайджи уверенно утверждает?— внутри все ответы.Коннор нетерпеливо достаёт письмо.?Дорогой друг,Многое изменилось за время моего отсутствия, но только не моё искреннее гостеприимство.В полночь на день своего рождения буду рад встретить вас в доме, ушедшем как самый дорогой лот на аукционе всеми нами известного приятеля.Виновные будут наказаны.Г.?—?Это приглашение от Корстона,?— шокировано шепчет полицейский.Старший Камски пожимает плечами. А затем достает из того же ящика небольшую дорожную карту.—?Думаю, ты спешишь. Я заранее отметил нужное место,?— улыбается Элайджа, протягивая карту. Однако, когда Коннор хватается за неё, мужчина не спешит отпускать. —?Ты мне понадобишься, детектив. Ты ведь окажешь мне ответную любезность, когда придёт время?Коннор кивает, ощущая, как заключает сделку с Дьяволом. Встреча взглядами?— как подпись кровью.—?Его не отправят в тюрьму,?— заявляет Элайджа, когда Коннор уже выходит из его кабинета.Ящики его стола хранят ещё много чужих секретов.***Коннор набирает номер полицейского участка из таксофона у входа в офис Камски Индастриз. Рид, услышав его голос, вопит:— Паршивец! Ты буквально оставил меня на растерзание кэпу с твоей проблемой! Будь ты проклят!—?Что сказал капитан? —?спокойно спрашивает Коннор, игнорируя выпад Гэвина.— Передал информацию в другие участки. Организовали несколько патрулей. Дали сводку на радио. Постараемся напугать его или сообщников,?— отвечает Рид, уже успокоившись.—?У меня есть адрес. Место, где Корстон собрал гостей. Он обещал им, что ?виновные будут наказаны?.—?Ну и показуха,?— фыркает Гэвин. —?И кого же ты убил, чтобы достать этот адрес?—?Себя,?— резко отвечает юноша. Чтобы избежать расспросов, он проговаривает:?— Я буду в участке через полчаса. Будь готов.И бросает трубку.Где-то в получасе езды от Камски Индастриз, слушая телефонные гудки, Гэвин произносит:—?Чёрт бы побрал их всех.