Легилименция (1/1)

Он отстранился, направил палочку на меня и что-то выкрикнул на латыни. Улыбка распирала мой рот от предвкушения, что же он там увидит.Воспоминания пролетали быстро, отрывочными картинками. Вот?— знакомые серые стены моего кабинета и дергающееся от спазмов тело, повисшее на привязанных к крюку в потолке руках. Вот?— юная красавица сосет мой член, стоя на коленях и потягивая себя за соски. Вот?— я, трахаю светловолосого мальчика, крепко сцепив руки на его горле и ругая последними словами… Я заметил ужас в его глазах.—?Что, не ожидали от старика? —?я злобно рассмеялся. —?Я не всегда был таким старым, друг мой.Брюнет молчал, продолжая вникать в сменяющиеся картинки.—?Эдак вам понравится, не сможете остановиться. Еще в привычку войдет,?— я не смог отказать себе в сарказме. —?Достаточно, ваша минута истекла.?Залез в мою голову, так будь добр, сохраняй невозмутимость, хотя бы из приличия?.Брюнет опустил палочку, осмысливая увиденное. Но увиденное не поддавалось его логике.—?Надеюсь, это останется между нами? —?вкрадчиво произнес я. Хотя мне уже было абсолютно все равно. Мои карты были полностью раскрыты. Вряд ли этот чертов хлыщ поверит, что старикан мог так развлекаться в молодости.—?Это отвратительно. Я ждал чего угодно, но это превысило все ожидания,?— выдавил из себя брюнет.—?Крайне неучтиво с вашей стороны, вкусы у всех разные. На вашем месте я бы воздержался от подобных замечаний,?— я вернул ему его презрение выражением лица и интонацией. Брюнет размышлял. Видимо, он никак не мог представить этого Дамблдора развлекающимся подобным образом. —?Вы влезли в мою голову для того, чтобы сейчас осуждать?—?Я разочарован. Не вашим времяпровождением, нет, не льстите себе. Но… Ни одного воспоминая про школу или магию. Вы думаете, я куплюсь на такое?—?И в мыслях не было вас очаровывать,?— бросил ему я. —?Не моя вина, что вам попались именно эти воспоминания. Они красочны, изящны, насыщены деталями и ощущениями, я часто вызываю их в памяти.Сдаваться я не собирался, но в мои намерения не входило долгое препирательство с брюнетом. Учитывая трагические паузы, которые он использовал к месту и не к месту, это могло продолжаться бесконечно. Неожиданно брюнет рванулся ко мне, схватил за воротник и приставил палочку к моей шее. Я не ожидал от него такой прыти, но моя военная подготовка не подвела меня, даже несмотря на дряхлое тело. Перехватив его руку и делая под ней нырок, я вывернул ее ему за спину. Выдернув из его пальцев палочку, точно так же приставил к его шее. Я не знаю, что он собирался с ней делать, а вот я бы точно не промахнулся мимо сонной артерии.—?Вы?— не Дамблдор,?— медленно выжал он из себя. Даже в такой ситуации он продолжал сохранять хладнокровие, чем вызвал во мне некоторое уважение. Я решил сознаться. Все равно мне нужен был помощник, союзник, хотя бы для приготовления зелья, а этот блюститель нравственности, похоже, был приближенным к телу, стало быть, не будет против того, чтобы все вернуть как было.—?Знаешь, а ты прав. —?Я перешел на ?ты?, как-никак, угрюмый?— уже соучастник. —?Давай договоримся: если ты будешь вести себя благоразумно, я тебя отпущу, и мы сможем побеседовать, как нормальные, цивилизованные люди девятнадцатого века. У меня и у твоего Дамблдора уже неприятности, хоть ты не усложняй ситуацию. Договорились?—?Хорошо, я согласен,?— через минуту ответил он мне.Я бы не купился на его согласие, будь я в себе, но делать мне было нечего. Чувствуя по его телу, что на повторный бросок он пока не способен, я осторожно отпустил его руку и отступил к столу. В свей руке я продолжал сжимать его палочку?— ничем не примечательную, в отличие от моей, побольше и повнушительнее.Он поправил рясу, медленно повернулся ко мне и опять уставился на меня своими застывшими глазами. Медуза Горгона, не иначе. В его глазах читался какой-то вопрос, я прямо видел это, но он молчал. Я решил взять инициативу в свои руки. Присев на край стола, я откинул голову, вновь представив себя в своем собственном теле, а не в этой развалюхе, и посмотрел на него через очки-полумесяцы.—?Да, я не Дамблдор, и я понятия не имею, кто это такой и где я вообще нахожусь. Только вчера я был у себя дома, а сегодня проснулся здесь, в чужом теле, в чужой стране, да еще и посреди сборища каких-то колдунов. Я не удивлюсь, если это окажется средневековье, потому как судя по вашим одеждам, примитивному быту и латыни, идеалы Просвещения вам еще неизвестны.Брюнет продолжал молчать и очень странно смотреть на меня, я не выдержал:—?Ну, что? Незнакома такая магия? Мне вот тоже! Дамблдор ваш, видимо, придумал что-то новенькое, вот, оставил даже какой-то список,?— я не глядя достал из-за спины свиток с названиями ингредиентов,?— да еще нашептывает про зелье, которое надо приготовить. Что это за златоглазки и бумсланги я понятия не имею, а уж готовить?— так тем более! Вижу, этот Дамблдор вам не безразличен. Мне, например, безразличен, но цель у нас с вами одна?— вернуть его в его тело, а меня?— в мое. Сможете помочь?Я протянул ему свиток. Мне показалось, что само наличие какого-то плана и конкретных записей Дамблдора выводило его из ступора. Пробежав глазами записи, он вновь посмотрел на меня. Я наклонил голову, чтобы видеть его не через мутные стекла, а?— впервые в жизни?— хорошо видящими глазами. А через мгновение вообще снял очки и отбросил на стол, читать я все равно сейчас не собирался.В голове моего собеседника что-то созрело, взгляд его был спокойным, осмысленным и даже насмешливым. Я нахмурился: не хватало, чтоб еще какой-то учителишка смеялся надо мной.—?Ну так как?—?Да, я смог бы приготовить это зелье. Ничего сложного, это лишь вопрос времени.—?Ну, временем я пока что располагаю,?— я вспомнил белокурого мальчика, с которым беседовал в саду. Мы еще только начали знакомство, я бы с удовольствием его продолжил. Да и остальные триста ребятишек… Уверен, среди них найдутся еще несколько, не менее симпатичных. Я мог бы неплохо провести время. И это даже не отбросы и бедняки, с которыми мне приходилось иметь дело в тюрьме, похоже, тут собрана элита.—?Вы уверены? —?Насмешливый взгляд брюнета выдернул меня из приятных мыслей. Нет, его палочка была у меня в руках, он не мог заглянуть в мои мысли, что же тогда? —?Вы знаете, какой сейчас год?Его вопрос был неожиданным.—?Тысяча восемьсот двенадцатый. —?Я уже очень хорошо изучил его мерзкую манеру впериться глазами в глаза собеседнику и молчать, мне хватило двух бесед, поэтому я был готов и выдержал его взгляд, чуть наклонив голову набок и ухмыляясь.—?Тысяча девятьсот девяносто четвертый.