Глава 21. "Я наложил на тебя заклятье"/ Creedence Clearwater Revival - I Put A Spell On You (1/1)

Мне сложно сказать, сколько прошло времени. Может быть, несколько часов. Может быть, несколько дней. Может быть, недели. Вполне возможно, что прошло минут сорок или шестьдесят. Сейчас я ни в чём не уверен. Могу только сказать, что нахожусь теперь в другом помещении?— маленькой комнате вроде больничной палаты, всё так же выкрашенной в белый цвет и со смотровым окошком в двери. В самой комнате тоже есть окно, но расположено оно слишком высоко, под самым потолком, пару футов в ширину, дюймов десять в высоту. И на нём решётка. Часов здесь нет. Есть узкая дверь, которая, как мне откуда-то известно, ведёт в крошечный туалет с унитазом и раковиной, без зеркал. (Был ли я там уже или кто-то мне про это сказал?) На спинке кровати висит белая майка трикотажные белые штаны, но сейчас на мне что-то наподобие ночной сорочки или, скорее, больничной рубашки, которую используют в до- и послеоперационный период. Насчёт операции я не уверен. Хотя ощущения в теле престранные.

Во-первых, совершенно непривычное чувство кожи. На ней ни волоска. Нигде. Я поднимаю руки ощупать голову… поверхность бархатистая, аккуратно выбритая…Даже бровей нет. Я не ощущаю гнева, только некоторую апатию. (Хотя не могу сказать, что не гордился своими бровями. Они особенно хорошо выражали внутреннего почти интегрированного дикого мужчину.) Во-вторых… что-то в целом явно не так. ?Неладное что-то творится с тобой,??— говорит мой внутренний голос с интонациями магистра Йоды. Порой мне кажется, что тело становится как будто расплавленным металлом (как у киборга во втором ?Терминаторе?, который совсем не мой герой!) (Если подумать, то в реальности фильма я был бы… ну, Т-800, модель 101. А Криденс был бы Джоном. А Т-1000?— Гриндевальдом. У этого Т-1000 даже зеркальные очки были…)?— вернёмся к металлу, да. Не знаю, как это объяснить, а мысли не работают так, как прежде,?— в общем, временами я словно бы становлюсь жидким и текучим, как ртуть, а временами застываю, но это состояние не похоже ни на что знакомое, потому что даже в нём ощущается наличие атомарной решётки.

Кроме того, мне кажется, что я могу видеть линии в воздухе, слабые линии чужих позывов. И, если закрываю глаза, то вижу их даже отчётливей. Может быть, я превратился в радио, как у Кафки? Нет, у того был таракан… Или нет, таракан был у Кроненберга в ?Голом завтраке? с Питером Уэллером, который робокоп… он превращался в пишущую машинку… как-то так.

От мысли о том, что я попал в фильм Кроненберга, у меня нехорошо сводит живот, но, похоже, ел я слишком давно, чтобы проблеваться. В-третьих, Персиваль, в-третьих… я ни черта не понимаю. Если рассуждать трезво, всё слишком похоже на плохой трип. Наркотики, Персиваль, этот Геллерт даёт тебе наркотики…

Я зажмуриваюсь и пытаюсь сконцентрироваться. Ощутить себя снова живым человеком. Ощутить свою целостность. Тина, где же твои уроки по осознанному восприятию?.. Я сжимаю и разжимаю кулаки, напрягаю и расслабляю мышцы, стараюсь дышать глубже. Постепенно мне удаётся погрузиться на дно, расфокусироваться, слиться с потоком… И тогда начинают приходить картинки. Вспышка: опасная бритва у самых глаз, шёпот ?не дёргайся?… такое чувство, будто с меня снимают верхний слой кожи… какие-то смутные образы, ощущение причастности к чему-то большему… я словно бы звено в цепочке… неизвестно чего…

Гриндевальд плавится, втекает в меня, стекает по мне… Вспышка: сияющие хороводы атомов (атомов?!)?— всё искрится, всё кажется таким лёгким и понятным… мы… танцуем?.. или танцуют стены… или… Вспышка: эта комната… открывается дверь, Гриндевальд входит, садится на кровать, наклоняется к моему лицу, внимательно смотрит… Вспышка: …снова взгляд этих странных глаз… Он говорит ?магия?… почему? Ага, я спрашиваю: ?Что это???— и он говорит: ?Магия?… Опуститься ещё глубже в этот фрагмент. Память фрактальна. Вспышка. —?Будешь хорошим пациентом и сам дашь мне руку или снова позвать моих верных помощников? ?Помощники??— два здоровенных молчаливых амбала, больше похожие на охранников в белой форме или санитаров отделения для буйных больных, чем на медбратьев. Я вспоминаю их железную хватку. Зомби. Интересно, они тоже под чем-то или сами по себе отморозки? Возможно и то, и другое. В любом случае, Геллерт сделает своё дело. Я лежу на кровати, а он сидит на мне верхом, облизываясь, как змея. Светло-голубые джинсы и белая футболка с закатанными рукавами. (А что на мне? Сложно сказать.) Его левый глаз с постоянно расширенным зрачком странно отсвечивает. Я вижу, что Геллерт начинает терять терпение. (Значит, это не в первый раз?) Вложив в свой взгляд заряд ненависти, я протягиваю руку. Но я не могу сказать, что мне не хочется её протянуть. Очень хочется. —?Молодец…?— Геллерт быстро улыбается и проводит привычную процедуру, вкалывая очередную дозу мне в вену. А потом, как обычно, повторяет то же с самим собой. — Что это??— спрашиваю я, чувствуя, как мир вокруг начинает серебриться. Раньше он никогда не реагировал на этот мой вопрос, но сегодня отвечает: — Магия. —?Что за ?магия?? — Самая чистая и настоящая… Геллерт на несколько секунд зажмуривает глаза. Потом выдыхает. Я наблюдаю, как воздух, вырывающийся из его лёгких, разлетается крошечными звёздочками. — Что за ?магия?…?— повторяю я и начинаю улыбаться: мир, воистину, прекрасен. А я, воистину, всемогущ…?— Аааа… волшебство… — Волшебство,?— эхом отзывается Геллерт. Затем он ложится на меня и начинает целовать. Вплавляется.

Вспышка. Темно. Он рядом. Тепло его тела. Он гладит моё лицо. Это уже после того, как. — Геллерт, тебе больше делать нечего??— я смеюсь. Ещё немного, и смех станет истеричным. Но не сейчас. —?Ты мне нравишься, Персиваль, ты мне понравился сразу… — Но ты же меня убил… —?Убил…?— он вздыхает.?— Ай-яй-яй… но тогда я не знал, что ты тоже… — ?Тоже? что?.. —?…тоже можешь пригодиться. — Как секс-игрушка?.. —?Почему ?игрушка?, Персиваль?.. Ты достаточно взрослый, чтобы быть не игрушкой, а… партнёром… Не думаешь же ты, что я буду заниматься сексом с моими детишками? Я ведь не извращенец какой-нибудь… ?Именно он,??— думаю я. Почти, почти… ещё фрактал… — Дети? Ты используешь детей? —?Не всех, только особенных. — Ты… тоже даёшь им… ?магию?? Смех. —?Ооо нет, Персиваль, вот тут ты ошибаешься. Говорю же тебе, я не извращенец… можешь думать что угодно, но посмотрел бы ты на себя со стороны… Ты и Криденс, мммм, не хорошо… — Он достаточно взрослый… — Ему нет двадцати одного года, в ряде штатов ты был бы осуждён за секс с несовершеннолетним… Криденс. Криденс мелькает в мыслях. Чёрное облачко. Где-то рядом. Где-то совсем рядом. Отзовись, Криденс!.. —?Ты стал колючим… надо будет снова повторить… Вспышка. Кажется, сегодня он вколол мне только одну дозу. Утром. А сейчас уже вечер… или ночь…Чёрт возьми, как сложно собрать мысли в кучу! Особенно когда рядом Геллерт, который кусает в шею… нет-нет, постойте… вот оно, вот эта линия… я вижу её, я её чувствую… это линия зова… уже безнадёжного… он думает, что я мёртв! Я уже не обращаю внимания на то, что Геллерт делает со мной, я ловлю сигнал. Где ты? Где?..

Дальше по коридору, повернуть… ага, и ещё пройти… такая же дверь с окошком… Я-Криденс, лежу на кровати, подобрав колени к подбородку и чувствую… опустошение… Грейвз убит, убит, убит…

Криденс, я жив. Я ЖИВ, КРИДЕНС! Я-Криденс слабо шевелится. Убит, убит, убит… Чёрт… А если… попробовать под ?магией??.. Я уворачиваюсь от губ Геллерта, но это его, похоже, только сильнее распаляет. Наверное, это было вчера.

А сегодня ещё никто не приходил. Придёт ли? Ясно следующее: по крайней мере, Криденс здесь. Я не знаю, в каком он состоянии, но в тот момент, когда я его так отчётливо видел, у него было что-то вроде депрессии. Дети. Геллерт использует их для производства наркотика, который называет ?магией?. Если все дети, которых он отбирает, обладают способностями, как у Криденса (или аналогичными им), то, вероятно, это даже и не просто ?магия?, а Магия. Настоящее волшебство. Которое становится наркотиком.

Эй, погоди, Персиваль!

Оно не просто наркотик. Для какой-то части людей оно?— смертельно. (Если предположить, что та штука, которой в меня стрелял Геллерт, тоже связана с Магией.) Для меня?— нет. Значит? Значит, у меня тоже есть какие-то способности? Персиваль, не тупи. Ты видишь призраков. Ты их фотографируешь.

И за прошедшее время ты уже потребил столько этого… что пора начинать учиться этим пользоваться. И тогда, возможно, у нас будет шанс. ?Нам нужно сильно разозлиться?. Криденс, чёрт возьми, слушай меня!