20. Глазами стажера (2/2)

Стив по привычке смотрит на свои часы, убеждаясь, что не опоздал — должно быть, случилось что-то серьёзное, раз за ним отправили другого человека.

Быстро попрощавшись со знакомой, он поднимается следом за напарником, готовя себя к чему угодно. Наверное, впервые за всю его стажировку в коридорах было так мало людей. Обычно участок был заполнен чужими голосами так сильно, что нередко Стив переставал слышать собственные мысли, а возвращение в рабочий кабинет превращалось в самый настоящий квест с препятствиями. Обеспокоенные люди появлялись словно из воздуха прямо перед парнем и не отпускали его до тех пор, пока кто-нибудь не запишет их показания, убедив, что обязательно проверит, почему тот или иной сосед ведёт себя так странно. На деле никто не вел себя ?несвойственно?, просто многие были напуганы происходящим в городе настолько, что перестали контактировать со знакомыми или видели во всех опасность.

Если поначалу Мисс Дуглас, работающая в старшей школе, была единственным человеком, что подозревал в исчезновениях детей всех, кто попадался ей на глаза, то теперь такими же стало пол города. Постоянно пытались читать между строк и с подозрением поглядывали на тех, с кем жили в одном городе более пяти лет. Все они находили выход только в обращении в полицию, а потому нередко практически ночевали в коридорах, отказываясь уходить домой до последнего. Стажерам приходилось учиться не только своей работе, но и правильно общаться с людьми, успокаивая чужие нервы за счёт своих — наблюдать за тем, как родители винят себя в исчезновении своих детей мог далеко не каждый. Но в этот день все происходит иначе, словно взволнованные соседи решили устроить себе выходной: парни быстро преодолевают длинные коридоры, попутно здороваясь со старшими коллегами. Они останавливаются около нужного кабинета так резко, будто замечают перед собой обрыв: один считает, что ему не обязательно слушать шерифа второй раз за пять минут, а другой замечает человека, которого совсем не планировал здесь встретить.

Стиву кажется, что проходит целая вечность, прежде чем Мэй перестаёт нервно ходить из стороны в сторону с отсутствующим взглядом по коридору и наконец (совершенно случайно) замечает его. Он видит, как девушка сперва бросает на него незаинтересованный взгляд, словно видя плиту на кухне, что стоит на своём месте так долго, что стала для неё невидимой, привычной. Затем в её глазах появляется неподдельные удивление. Но, несмотря на оживление Мэй при виде кого-то знакомого, становится сразу понятно, что она провела здесь совсем не час и даже не три, а долгое-долгое время: усталость полностью поглотила когда-то активную и весёлую девушку, что не переставала говорить о медицине даже во время сеансов кино, а в глазах виднеется ледяная паника, подтверждающая, что в её голове творится сплошной хаос. Мысли сменяют друг друга с такой скоростью, что Мэй не успевает зацепиться ни за одну из них. Сердце разрывается от беспокойства за своего маленького племянника и от чувства беспомощности, словно она находится в коконе приближающегося паука.

Кто бы мог подумать, что следующем будет Питер?

Конечно же, девушка думает о том, что должна была предвидеть это и защитить ребёнка от каждой возможной опасности, а понимание того, что теперь мальчик был неизвестно где и неизвестно с кем, не позволяло ей спокойно дышать.

А что, если… — Они сказали что-нибудь? — Стив задаёт вопрос быстрее, чем успевает справиться с удивлением. Не дожидаясь ответа, предлагает: — давай я отвезу тебя домой?

— Я отправила Мэри домой, — быстро отвечает девушка, стараясь не смотреть на дверь в кабинет шерифа слишком часто, — побуду здесь ещё немного. Вдруг это какая-то ошибка? Когда Харрингтон собирается предпринять ещё одну попытку уговорить её уехать домой и отдохнуть, дверь кабинета внезапно распахивается: шериф стремительно выходит в коридор, спокойным тоном просит Мэй набраться терпения, старается убедить девушку в том, что ребёнок в любом случае будет найден, и направляется прямиком к стоящим рядом стажерам. Некоторые из них сразу же начинают поправлять свою форму и выпрямлять спины, в панике соображая, куда можно деть небольшую кружку кофе, купленную несколько минут назад.

Мужчина окидывает их строгим взглядом и проговаривает, бросая ключи от полицейской машины в руки Стива: — Неподалёку от каньона видели что-то странное. Бери машину, Эйсера и Свон — посмотрите, что могло напугать старушку Квинси. Стивен без проблем ловит ключи, проговаривает чёткое ?есть? и переглядывается со стоящим рядом Танакой: где искать этого чертового Свон? Парень беспомощно пожимает плечами. Этот каньон с самого первого дня не внушал ему никакого доверия, отправляться туда совсем не хотелось, но воспоминания о недавнем собрании, на котором каждого из стажеров предупредили о пропавшей девочке-старшекласснице, которую видели в последний раз именно там, не позволяли ему поддаться страху. Если ей какими-то чудесами удалось вернуться после исчезновения, то они обязательно вернут её домой.

Лию Джонс в последний раз видели в школе, когда она разговаривала со своими подругами о том, что собирается наконец идти на свидание с неким Джеком Миллзом, но её бабушке ничего не было об этом известно. Предположительно, девочка пропала сразу после свидания.

Направляясь к машине, Стивен невольно вспоминает, как ездил в дом Джонсов вместе с шерифом для того, чтобы поговорить с её опекуншей: Энн встретила их в опушенном настроении, тяжело передвигалась и в целом практически молчала все время, пока готовила сливочный чай. Было понятно, что она пребывала в собственных мыслях, после исчезновения девочки забросив домашнее хозяйство: окна были плотно закрыты тяжелыми шторами, чувствовался затхлый воздух, а всюду виднелись незаконченные дела. Вещи Лии оставались на тех же местах. Медикаменты, занимающие большую часть небольшой гостиной, покрылись пылью. Единственным, на что у горевавшей старушки оставались силы, являлся широкий портрет её внучки, закрывающий собой половину обшарпанной стены. Казалось, словно хозяйка исчезла вместе со своей девочкой. Дом выглядел нелюдимым. Когда она наконец с трудом опустилась на старое, рваное кресло, предварительно со звоном поставив на столик поднос с горячими чашками, Стивен понял, что разговор будет тяжёлым. Подняв на гостей взгляд, полный тоски, боли и безопасности, она уже знала, о чем будет говорить. Лия была единственным, что осталось у неё от сына, несколько лет назад скончавшегося из-за тяжёлой болезни, а потому была для бабушки настоящим сокровищем. Она была копией своих родителей. Энн сразу же забрала девочку под своё крыло и воспитывала её, как собственную дочь. Радовалась за её успехи в спорте (она занималась плаваньем с пяти лет), поддерживала все начинания и была готова идти на любые жертвы ради её счастья, но около трёх лет назад они были вынуждены переехать в более тихий городок с чистым воздухом — у Лии, к огромному несчастью, обнаружились симптомы болезни её отца. Это поставило на карьере нерушимый крест.

Старушка сделала все возможное, чтобы не позволить им прогрессировать: продала все нажитое за свою долгую жизнь имущество, купила небольшой домик и обеспечила девочку всеми необходимыми лекарствами. Следила за тем, чтобы быстро взрослеющая Лия не забывала их принимать и не попадала в плохие компании, иногда строго-настрого запрещала ей выходить из дома без сопровождения. Но вместо ожидаемого понимания и благодарности (ведь она действительно так любила её и желала только лучшего!) девочка со временем начала от неё отдаляться: все меньше говорила о том, как прошёл её день, и стала возвращаться домой позже обычного, что пугало Энн не на шутку. На тот момент ей казалось, что это было худшим исходом из всех возможных. По какой причине её очаровательная Лия стала такой замкнутой и нелюдимой? Принимая по несколько таблеток для больного сердца, она и не догадывались, что очень скоро настанет тот день, когда их маленький уютный домик поглотит тишина. Лия однажды пожаловалась бабушке на то, что каждый вечер на протяжении нескольких дней с ней говорят другие дети прямо из стока раковины, пока она чистит зубы, готовясь ко сну. Энн нисколько не растерялась, успокаивающе напоминая напуганной девочке о том, что лекарства, которые та вынуждена принимать несколько раз в день, иногда вызывают в качестве побочных эффектов галлюцинации. Её отец также страдал от галлюцинаций, только зрительных — как бы между делом уточнила она. Видел повсюду какие-то гигантские яйца, похожие на доисторические. Девочка занималась профессиональным плаванием ранее, поэтому она не была удивлена, когда от полиции узнала, что та была на каньоне недавно. Это было единственное место, помимо ванной, где Лия могла предаться воспоминаниям. Джек Миллз, который действительно приглашал её на свидание, был уверен в том, что девочка не успокоилась после тех слов о побочных эффектах хотя бы по той причине, что о них не было сказано и слова в инструкции (да, они в самом деле стащили одну на днях, пока её бабка готовила сливочный чай). Она постоянно испуганно говорила о тех голосах и боялась, что сходит с ума, ведь они в самом деле существовали — Лия была не единственной, с кем они говорили. Парень оставался в списке подозреваемых как тот, кто видел ее последним.

Но все же было то, в чем он и Энн теперь были солидарны — девочка могла быть уже мёртвой, ведь перед уходом из дома приняла успокоительное, которое могло негативно отразиться на её состоянии. Лия всегда возвращалась домой до темноты. Но не в этот раз. Направляясь к каньону, Стивен старается отдалиться от своих напарников, что на перебой гудят на заднем сидении машины. По-другому назвать это было просто невозможно. Они то шепчутся о строгости Хоппера, не дающего им никаких поблажек, то начинают кричать о какой-то ерунде, не имеющей никакого отношения к их делу, словно непослушные дети. Говорят о том, что хотели бы тоже найти время для романтического свидания за пределами полицейского участка и обязательно без кипы бумаг перед носом. В следующую секунду становились серьезными, обсуждая произошедшие в городе задержания и кражи. Комментируют проходящих мимо людей, гадая, соблюдает тот или иной сосед комендантский час. Каждый из них знает, что нет, но не озвучивает этого. Иногда подростки ведут себя тише.

Стив всматривается вперед, проезжая по неровной дороге и останавливаясь неподалёку от длинной травы, что выросла там всего лишь за неделю.

Что же могло напугать старушку Квинси? Все. Она была слепой уже лет двадцать, и только один чёрт знает, что она здесь делала.

Еще до того, как парень успевает отрыть дверцу машины и выйти наружу под горячие солнечные лучи, стажеры внезапно затихают — издалека слышатся звуки борьбы и ругани. Они молча переглядываются, решая, как поступить. — Я пойду, ладно? — нарушает тишину Свон, бросая сигарету. — Он собирается меня выгнать — нужно что-то сделать. Танака понимающе хмыкает. Здесь действительно не сладкая жизнь. Стив лишь вздыхает и взмахивает рукой, как бы говоря, что они могут идти оба. Это не займёт много времени, а он пока просто побудет здесь, рядом с машиной. Может, в тишине получится заметить что-то важное? Не проходит и пяти минут после того, как спины стажеров скрываются вдалеке, как Стивен действительно замечает нечто странное, что заставляет его похолодеть от ужаса и положить руку на рукоять пистолета. Кто-то наблюдает за ним с самого начала. Парень хмурится и оглядывается вокруг. Практически сразу его внимание привлекают те самые заросли, на которые Харрингтон посмотрел практически сразу после того, как остановился здесь. Отдалённо он слышит, как проходит задержание хулиганов, которых его напарники решили остановить, но не уделяет этому должного внимания. Стив бесшумно переставляет ноги, не отводя взгляда от своей цели. Из глубоких зарослей на него смотрит какой-то незнакомый человек. С каждым шагом парня его губы растягиваются в ещё большую, в самом деле безумную улыбку, а глаза горят нездоровым блеском. Если изначально Стивен немного теряется, посчитав, что незнакомец может плохо себя чувствовать, получив, к примеру, солнечный удар, то теперь он сбит с толку и немного напуган. А в следующую секунду и вовсе застывает в полнейшем ужасе, не в силах произнести и слова — чужие губы растягиваются практически до самых ушей, но взгляд Харрингтона оказывается прикованным намертво к оторванной руке, которой начинает размахивать в воздухе тот самый наблюдатель. Окровавленная, вероятно, мужская, рука так быстро качается из стороны в сторону, что грозится и вовсе вырваться из чужой железной хватки и улететь в прозрачную воду каньона. Стивену кажется, что он может в шоке наблюдать за ней целую вечность, несмотря на подступающую тошноту, вызванную скорее происходящей ситуацией, нежели запахом стухшей крови. Туда-сюда. Золотое обручальное кольцо блестит в лучах горячего солнца. Туда-сюда. В окоченевшей ладони что-то зажато. Квакающий смех заполняет все пространство так неожиданно и резко, что парень вздрагивает, тем самым избавляясь от странного наваждения и пропуская тот момент, когда человек резво выскакивает из зарослей. Он громко хохочет и хлопает в ладони. Когда Стив открывает огонь, он лишь звонко хохочет на краю каньона, бросает оторванную руку в траву рядом, словно какую-то игрушку, и прыгает прямо вниз, скрываясь под водой. Нереально выжить. По крайней мере, несколько пуль точно угодили в цель. Парень тяжело вздыхает, пытается избавиться от дрожи, что сотрясает все его тело, и на негнущихся ногах направляется к человеческой руке, считая, что на сегодня ужасы закончились. Он успеет позвонить в участок тысячу раз. Но, оказавшись около улики, понимает, как сильно ошибся. Конечность была оторвана от тела не меньше трёх часов назад, однако не мешала ему увидеть зажатую вещь.

Стивен в шоке оседает на землю: в центре ладони находится небольшая резинка для волос. Он слишком часто контактировал с ними, чтобы не распознать владелицу мгновенно, по щелчку пальцев. Резинка, зажатая в оторванной мужской руке, принадлежала пропавшей Холли Уилер.