Глава 3. Мы проиграли? (1/1)

В этот день в замке Айнцберн кипела жизнь. Даже несмотря на ветреную и довольно холодную погоду за окном. Дельфиниум поначалу даже растерялась, совершенно не представляя себе, как руководить такой разношёрстной толпой. Благо, на помощь ей очень быстро пришла Сэлла, уведя основную массу гостей в часовню. Так что сейчас в холле остались лишь самые близкие люди.Помещение было весьма просторным и, как и большинство комнат замка, отделано белоснежным мрамором. Правда, на полу в холле были явные серые узоры, а колонны по обеим сторонам от парадных дверей изукрашены ненавязчивыми золотыми украшениями в виде колец, опоясывающих их. Стены были тёплого бежевого цвета, на которых кое-где было можно разглядеть лепнину в виде гербовых лилий Айнцбернов. У окон, занавешенных прозрачным белоснежным тюлем и бежевыми шторами, стояли довольно высокие столики на широких золочёных ножках со столешницей из серого мрамора. То тут, то там на стенах висели золотые бра-канделябры с хрустальными подвесками, а расположившаяся на потолке, расписанном под белое небо с золотым солнцем посередине, люстра точь-в-точь повторяла их, будучи только в разы больше. Чуть в стороне от прохода, отгороженные ещё одним рядом колонн, полукругом стояли бежевые диванчики с золотистыми едва заметными узорами и множеством диванных подушек из серебристого мерцающего атласа. Рядом с каждым диванчиком находился небольшой круглый белоснежный столик с украшенными золотой лепниной ножками и бежевой столешницей. Наверх вела белоснежная же мраморная лестница с так тонко выделанными золотыми ажурными перилами, что казалось, что это работа эльфов.Однако главным украшением гостиной были цветы. Огромные букеты из белоснежных лилий, камей и ландышей, стоящие в белоснежных вазах на каждом из столиков и источающие дивный, но в то же время очень лёгкий и не удушающий аромат. Девочки-цветочницы: пятилетние очаровательные близняшки со светло-каштановыми волосами и серо-голубыми глазами, Саманта и Юнона Лэншерр, дочки Эшары и её мужа Скотта, и трёхлетний херувимчик с золотистыми кудрями и необычными светло-голубыми глазами с синим ободком, Анника Вагнер, дочь Паоло и Клевер, не могли оторвать от ваз с цветами восхищённых взглядов, в то время как остальные собравшиеся периодически улыбались, глядя на них. И то правда: в одинаковых белых атласных платьицах с кремового цвета поясками и рукавами-фонариками, белых туфельках и с венками из белых и синих роз на голове, что-то оживлённо обсуждающие между собой, они были похожи на спустившихся с небес ангелочков. И, если Саманта и Анника ввиду своей энергичности и активности быстро нашли общий язык между собой, то более спокойная и тихая Юнона предпочитала находиться поближе к Нимфее, время от времени отрываясь от созерцания букетов и бросая на ту зачарованные взгляды. Юная леди Айнцберн положительно очаровала её. И, надо сказать, это было понятно.Нимфея, чьей обязанностью наряду с Чедомиром на этом торжестве было нести кольца, выбрала для торжества длинное пышное платье из бордового бархата с прозрачными чёрными рукавами из фатина, которым, впрочем, было обшито всё платье по верху, придавая ему изысканный глубокий оттенок. Корсет платья был заткан узорами, собирающимися в золотые цветы, которые повторялись и на юбке, но в гораздо меньшем количестве, зато возле подола шли двумя плотными волнами. Талию подчёркивал тонкий алый пояс-бант с золотой жемчужиной в центре, иссиня-чёрные волосы завиты в локоны, верхняя часть которых собрана в широкий хвост с небольшим начёсом, который украшает небольшая золотая резная диадема, а в ушах покачиваются серьги-подвески из золота в виде трёх цветков. Но однако в синих глазах юной девочки сквозило беспокойство. Нет, она мило улыбалась собравшимся, отвечала на вопросы Эммы и остальных девочек, но взгляд её блуждал с окна на входную дверь. Что, впрочем, было ничуть не удивительно: Акиманы позвонили ещё час назад с плохими вестями: главную дорогу по их направлению, которая выводила к трассе на замок Айнцберн, перекрыли из-за аварии и теперь они были вынуждены искать объезд. И с каждой минутой их отсутствия Нимфея боялась не только за то, что они не успеют на торжество, но и за то, что они тоже могут попасть в какую-нибудь передрягу. А этого юная Айнцберн не желала бы больше всего на свете.—?Ним, милая, успокойся. Всё будет хорошо.Поправив венок Саманты, к Нимфее подошла Маргери?— одна из двух подружек невесты. Сегодня девушка была облачена в узкое длинное платье с чуть расходящейся книзу юбкой из палево-розового атласа, затканного серебристо-сизым кружевом, с открытыми плечами и широкими рукавами из палево-розового шифона, сужавшимися к запястьям и там же украшенными полоской тех же кружев, что и основное платье. Из украшений на ней были лишь овальные серьги-подвески из серебра и мелких бриллиантов, удивительно хорошо оттеняющие серебристые глаза Маргери, а иссиня-чёрные волосы, обрывающиеся ровным каре у подбородка, сейчас были идеально выпрямлены и аккуратно уложены, открывая лебединую шейку девушки.—?Я стараюсь, Маргери,?— Нимфея кивнула, глядя на висевшие в холле настенные часы. —?Но совсем перестать переживать не могу.Кухулин, стоявший у лестницы, усмехнулся. Он практически не изменился за эти годы, словно бы время обтекало его стороной. Лишь только прибавилось новых шрамов?— один из них пересекал лицо точно над правым глазом, а другой располагался в нескольких сантиметрах от сонной артерии,?— да длинные некогда синие волосы были острижены по плечи. А в остальном это был всё тот же Кухулин. Тот же насмешливый взгляд алых глаз, та же улыбка. Даже стилю в одежде своему он ничуть не изменил, лишь для торжества выбрав более формальные вещи: коричневые ботинки, бежевые брюки с коричневым ремнём и тёмно-зелёную рубашку, рукава которой были закатаны, демонстрируя густо забитые татуировками руки. Но только знающие могли понять, что это не простая дань моде и не блажь. Татуировки были руническими.—?Глядишь, через пять лет и свадьбу Ним с Чедомиром отметим.Глядевшая в окно Сайобхан укоризненно покачала головой. Рано или поздно наступает момент, когда взрослые становятся одержимы вопросом брака и продолжением рода. И не было предела её счастью, что сегодня не она цель подобных обсуждений. Сегодня её тёмно-синее платье с тяжёлой многослойной юбкой из шифона не было предметом сплетен и поводом для сватовства. Плотный верх платья из полупрозрачной ткани был густо вышит серебряной нитью и заканчивался почти что под горлом, дабы скрыть от староверов татуировки под ключицами. Длинные пламенные волосы были уложены волной и размётаны по спине, дабы максимально скрыть выбритые виски. И абсолютное отсутствие украшений, даже нет серёг, чтобы не привлекать внимание к многочисленным проколам в ушах.Небрежным жестом заправив за уши волосы, Кухулин непривычно мягко улыбнулся, глядя на дочь. Да, коснись он в этом разговоре её личной жизни, вспыльчивая Сайобхан непременно бы ответила ему какой-нибудь колкостью. Впрочем, особо в отношения дочери он не лез. Сай была вполне способна сама решить, как ей устраивать свою жизнь. К тому же, многие были не столь тактичны и уже успели изрядно поднадоесть ей с вопросом:"А когда же ты подаришь родителям внучат?? И плевать, что девушке только семнадцать.Но не отметить её внешний вид Кухулин не мог. Не так уж и часто Сай надевала платья.—?Тебе идёт синий,?— подойдя к дочери, он аккуратно поправил выбившийся из причёски локон. —?Отлично выглядишь.Дружелюбно улыбнувшись своему отражению в стекле, девушка качнула головой.—?Маме оно пошло бы больше. Как и всё это окружение.Мужчина задумчиво и даже как-то медлительно кивнул. Да, жаль, что Кассандра не смогла поехать с ними. Впрочем, на таком сроке беременности, как у неё, путешествия были очень и очень нежелательны. Даже сейчас, в эпоху прогресса и в медицине, и в магии, роды?— это лотерея. Роды в самолёте?— тем более.—?Ей очень идёт синий цвет. Но ты не менее достойно выглядишь.—?Думаю, что ты бы предпочёл, чтобы она оказалась здесь. Да, не боишься, что пока нас нет, она всё же придумает имя твоему сыну?Винно-алые глаза ирландца озорно сверкнули.—?Я даже ставку сделаю, что выбранным именем будет Николаус.—?Или Кайонэодх. Ты сам не хочешь хоть раз назвать своего ребёнка?Задумчиво посмотрев в даль, мужчина кивнул. Они с Кассандрой говорили об этом. И, разумеется, обсуждали выбор имени. Он бы принял любое. Кроме одного.—?Мне нравится Геральт. Или Готфрэйдх. Или Олсандэйр. Сложный выбор.Сайобхан всегда гордилась своим редким этническим именем, доставшимся от прабабки. Она всегда считала, что это имя что-то да значит. Просто… Сай не из тех детей, которые на вопрос ?кого ты любишь больше? будет смущённо мяться и увиливать, отвечая, что маму и папу любит одинаково. Она честно ответит, что любит больше папу. Папу, который появился в её жизни не сразу после рождения. Но до этого она и маму не сильно-то хорошо помнит. Сложно сказать, любит ли их Кассандра вообще. Но, если и любит, то свою месть она любит гораздо больше. Ей кажется, что такая задержка со вторым ребёнком связана с её взрослением. Чтобы отцу было с кем нянчиться и не докучать главе клана. Правда, Сайобхан уже заявила, что останется в клане и никуда поступать не намерена. Мать спокойно это приняла. Как и все бунтарские выходки, татуировки, проколы. Сай ни в чём не знала ограничений.Вот только не было ли это равнодушием?Оглянувшись на богатое убранство, Сай задумчиво протянула:—?Ваша свадьба не была такой.Кухулин спокойно кивнул. Да, на их церемонии не было такой роскоши. Всё сдержанно, строго. Но элегантно, с этим не поспоришь. Кассандра не хотела шумихи, хотя он бы предпочёл более пышное торжество. Но суть была не в этом.—?Да, у нас попроще было. Да и у Дельф с Филиппом тоже.Не сдержавшись, девушка фыркнула. Она видела фото. Повседневные наряды матери были куда роскошнее того простого белого платья без рукавов до колена. Из украшений только жемчужные пусеты. Даже кольцо не надела. В последнее время девушка нередко задавалась вопросом, почему Кассандра ответила ?да?, а не отдала её отцу и не послала на все четыре стороны. И ответа пока особо не находила.Усмехнувшись, Кухулин ласково потрепал дочь по голове. Он догадывался, о чём она думает. Да, двух любящих людей девушки её возраста представляют себе именно такими, какими сегодня будут Сильфия и Генри. Да, Кассандра не говорила, что любит его. Но она согласилась за него выйти. И у них есть двое детей. Это что-то да значит. Да и пусть ей даже просто удобно с ним. Это не имеет значения. Он любит её. Их дочь. И сына, что скоро появится на свет.Но вот Нимфея, приникшая к окну, радостно взвизгнула и чуть было не запрыгала на месте, но, вспомнив, что в помещении она не одна, смущённо разгладила несуществующие складки на юбке, обратив полный надежды взгляд на дверь.—?Они приехали.Вскоре двери распахнулись и в гостиную вошли Акиманы. Приветливо кивнув всем собравшимся, Роман смущённо почесал затылок.—?Простите, мы опоздали.Тот, чья личность была увековечена временем и памятью людей, получивший перерождение и вернувшийся, дабы сразить Зверя, сейчас стоял перед ними ровно такой же, как и семнадцать лет назад. Добродушная улыбка, ямочки на щеках, большие изумрудного цвета смеющиеся глаза. Всё тот же лучик света, доктор Романи Акиман. О его происхождении ненавязчиво напоминали лишь девять золотых колец на пальцах?— одно он носил на груди на цепочке, за что иногда его в шутку дразнили Фродо,?— да причёска. Рыжие волосы он теперь собирал в длинную косу. Сегодня он был облачён в бледно-голубую рубашку с чёрным галстуком, белоснежные брюки, светло-коричневый льняной пиджак и чёрные ботинки. Маргери смущённо хихикнула, про себя подумав о том, что понимает одноклассниц, очень живо увлёкшихся новым приехавшим доктором. Вот только никому из них и мечтать не следовало о том, чтобы сравниться с его женой.Миссис Леонардо Акиман была прекрасна. Роскошная женщина, словно сошедшая с полотна художника, чьё имя она носила. Да, немного странное имя для женщины, но оно ей изумительно шло. Не подверженная современным веяниям моды на почти что мальчишескую худобу, Лео обладала весьма аппетитными формами: великолепная полная грудь, ярко выраженная талия и пышные покатые бёдра. Нет, она не была толстой, как любили говорить некоторые завистницы: ни грамма лишнего в её фигуре не было. Она была прекрасна. Как телом, так и лицом. Пухлые щёчки, подчёркнутые ярким румянцем, алые губы, на которых, казалось, всегда присутствовала доброжелательная улыбка, чистая персиковая кожа и большие сапфирово-синие глаза, окаймлённые пушистыми ресницами. Каштановые волосы сейчас были завиты в мягкие локоны и уложены в пучок с небольшим начёсом, из которого было выпущено несколько кокетливых прядок по обеим сторонам от лица. Если приглядеться, в волосах женщины можно было заметить небольшую бриллиантовую заколку с серебром в виде двух ветвей с листьями, образующих овал. Фигуру женщины удачно подчёркивало струящееся платье цвета латте?— спокойное, с очень нежной юбкой с верхним слоем из шифона и лифом с широкими лямками, спущенными чуть ниже плеч. На шее блестело нежное бриллиантовое колье, а талию обвивал тонкий, едва заметный поясок из серебра и бриллиантов. Изящные чёрные лодочки довершали картину. Ничего лишнего. Настоящая леди.—?Ну наконец-то дело сдвинется с мёртвой точки,?— пробурчала Сайобхан, оправляя растрёпанные отцом волосы. Хохотнув, Кухулин кивком головы поприветствовал Романа и Лео, а затем подмигнул третьему и самому главному члену их семьи. Чедомир, державшийся рядом с отцом, искренне старался не выделяться. Но получалось плохо. Пожалуй, сегодня настоящей звездой в этой семье был именно он. В чёрном в едва заметную полоску на полтона светлее основного цвета костюме-смокинге с широким алым поясом, чёрных ботинках, начищенных до блеска, белоснежной атласной рубашке и алом галстуке-бабочке. Длинные рыжие волосы молодого человека были собраны в низкий хвост и перехвачены чёрной атласной лентой. Но вся его робость и неуверенность исчезла, стоило ему только взглянуть на Нимфею. В этот момент в синих глазах юноши отразилось такое счастье и такой искренний восторг, что Маргери даже немного позавидовала девочке. Что-то сказав отцу, он подошёл к девочке и, галантно склонившись, поцеловал ей руку.—?Прошу прощения, миледи. Я задержался. Вы отлично выглядите.Щёки Нимфеи вспыхнули краской смущения. Заметивший это Чедомир чуть улыбнулся, однако вида не подал, предоставляя девочке возможность ответить. Справившись со смущением, она кивнула.—?Хорошо. Я…Но всё же волнение было слишком сильным. Всхлипнув, девочка отвернулась, пытаясь сдержать слёзы. Она видела, во что превращаются машины после аварий. Видела огонь, охватывающий всё вокруг. И представить Чедомира, оказавшегося в таком ужасе, абсолютно беспомощного… нет, это было выше её сил.Мягко улыбнувшись, Чедомир чуть сжал руку девочки, вынуждая её вновь обратить внимание на себя. Да, её волнение было легко объяснимо. И он понимал его. Но сейчас, при всех, он не мог сказать ей того, что хотел. Лишь немного приободрить. Пока только это было в его силах.Да и, как ни старался, найти подходящие слова, чтобы облечь в форму свои чувства, которые он испытывал к младшей леди Айнцберн, мальчик не мог. Пока, увы, не мог.—?Ним, всё хорошо. Я здесь, рядом. Нам надо сосредоточиться. Сегодня важный день.Понадобилась всего пара минут, в течении которых Ним пристально смотрела в глаза юного целителя, после чего она медленно кивнула, а на губах заиграла пусть и слабая, но с каждым мгновением расцветающая всё больше улыбка. В этот момент Лео, всхлипнув от умиления, кивнула Филиппу.—?Они такие милые.—?Очень верно подмечено.—?Я сегодня обойдусь без десерта. Слишком много сладкого вредно.Филипп усмехнулся, поглядев на сморщившуюся Сай. Но для детей это был более чем отважный шаг. Так что с Лео он не мог не согласится.Тихие шаги раздались у него за спиной. Аромат летних цветов едва уловимо коснулся слуха. Такой знакомый, такой родной.Дельфиниум, бесшумно спустившаяся вниз, встала чуть позади него. Его супруга для столь торжественного дня выбрала, казалось бы, совсем простое платье. Длинное, облегающее, с чуть расходящейся к низу юбкой, небольшими рукавчиками и закрытым декольте. Простое и довольно милое… если не учитывать материал. Серебристое, переливающееся, оно, казалось, было живым воплощением реки из серебра и бриллиантов, мерцающей в лунном свете. Длинные серебристо-белые локоны она оставила распущенными, лишь завила две боковых пряди да скрепила их на затылке гребнем из серебра, бриллиантов и жемчуга в виде переплетающихся между собой листьев плюща. На руках?— длинные белоснежные перчатки, в ушах?— элегантные серьги-пусеты из серебра и белого топаза, на ногах?— аккуратные серебристые туфли-лодочки. Словно бы звезда, спустившаяся с небес. Чистая и сверкающая.Довольно улыбнувшись, Филипп попытался напустить на себя как можно более суровый вид.—?Не опасаешься затмить невесту, дорогая?Легонько коснувшись его плеча, женщина чуть качнула головой. Даже если таковые опасения мужа действительно имели место, они были совершенно напрасны. Она уже видела дочь в наряде невесты. Даже надень она сейчас самое роскошное из своих платьев, затмить Сильфию ей бы не удалось. Как не удалось бы никому.—?Это невозможно, любимый. Да, Сильфи готова. И ждёт тебя. Я провожу остальных в часовню. Генри и Алистер уже там.Да, Филиппу предстояла сегодня одно из самых волнительных действий в его жизни. Сопровождение невесты к алтарю. Важный шаг, который рано или поздно практически каждый отец делает вместе со своей дочерью.Поцеловав руку супруги, Филипп поднялся наверх и стукнул в дверь, надеясь, что не поторопил невесту. Повернувшись к гостям, Дельфиниум мягко улыбнулась.—?Прошу всех за мной.Белоснежная часовня, словно бы вырезанная из куска мрамора, была построена уже в тот период, когда хозяйкой замка стала Дельфиниум. И поговаривали, что здесь не обошлось без магии. Впрочем, действительно, глядя на сие чудо, было сложно поверить, что руки человека могли создать подобную красоту. Здание не спорило с окружающей природой?— оно было призвано лишь подчеркнуть её красоту. Оно отражало попадавший на него солнечный свет, разбрасывая по стоявшим неподалёку деревьям прихотливые блики. К зданию вело множество тонких полукруглых ступеней из белого мрамора, испещрённых серебристой вязью, служившей украшением. Четыре высоких тонких шпиля, сложенных из белоснежного, отделанного серебром камня, тянулись ввысь, споря изяществом с растущими неподалёку берёзами. Здесь не было места тревогам и усталости. Лишь светлое и чистое ощущение покоя.Внутри здание, впрочем, не уступало в изяществе наружной отделке. Длинный полукруглый зал на вид казался куда как обширнее, чем могла в себя вместить часовня. Пол был выстлан мраморной чёрно-белой плиткой в шахматном порядке, а прямо посередине?— от входа и до алтаря?— был расстелен длинный мягкий ковёр серебристого цвета с белой вышивкой в виде геральдических лилий по бокам. Сам алтарь был белоснежным, круглым, с парившими по нему ангелочками из серебра, обвитым по верху гирляндой из белых роз. По бокам же от него стояли две высокие статуи ангелов с расправленными крыльями и сложенными в молитвенном жесте руками. Стены покрывал белый мрамор?— ни опорных балок, ни колонн не было?— только сведённый на невероятной высоте купол. По обеим сторонам от дорожки, рядом с резными белыми скамьями для гостей, в белых кадках росли настоящие клёны, привезённые по личной просьбе Дельфиниум. Они приветливо шуршали зелёной листвой, усиливая и без того сказочную атмосферу. Светильники и люстры в часовне отсутствовали?— сложная система окон и зеркал была им заменой, заливая помещение либо солнечным, либо лунным светом вне зависимости от того, на какой стороне небосвода находилось небесное светило. Потоки света скрещивались как раз над алтарём, из-за чего казалось, что ангелы держат в своих руках солнце. Купол украшала великолепная мозаика в виде звёздного неба с плывущей по нему серебристой луной. Поистине великолепное творение, самое красивое из тех, что большинство собравшихся могли бы видеть в своей жизни.Дельфиниум, сидящая в первом ряду рядом с Лео и Ирис, ободряюще улыбнулась стоящему у алтаря Генри. Похоже, он волновался… хотя нет, то не волнение было. Предвкушение. Ожидание чуда, момента, когда сбываются все мечты.Генри был невероятно спокоен, как может быть спокоен человек, абсолютно уверенный в происходящем. Его золотые волосы отражали холодный отсвет белых стен, от чего в них блистал платиновый блеск, подчёркивающий холодность антрацитово-серого костюма-тройки. Пожалуй, немного скрашивали костюм галстук и нагрудный платок с узором ?гжель?, да белая роза, прикреплённая к вороту. Элегантная классика с едва уловимым налётом современности. Именно то, в чём молодой человек чувствовал себя наиболее комфортно.Алистер, выбранный Сильфией в качестве посажённого отца и сейчас стоявший рядом с женихом, ностальгически улыбнулся. Как улыбался и Роман, которого Генри пригласил быть шафером. Им обоим было знакомо это томительное предвкушение. И оба знали, что ожидание закончится в высшей степени приятно. Момент прихода на свадьбу невесты, пожалуй, самый волшебный и интригующий. А те эмоции, когда жених видит её впервые, когда соединяют их руки, когда она в ответ на вопрос священника говорит ?да?, когда они обмениваются кольцами и впервые целуются как муж и жена?— этого забыть невозможно. И в жизни найдётся очень и очень мало моментов, способных по гамме испытываемых ощущений затмить этот.Вот музыка, которую играл расположившийся в углу оркестр, сменилась со спокойной и ненавязчивой на более торжественную. Нечто праздничное, предвкушающее, почти ликующее. Уловив эти нотки, Роман наклонился к уху Генри.—?Начинается.Генри кивнул, выжидающе глядя на двери, в которые вот-вот должна войти его избранница. И чем ближе был этот момент, тем чётче проступало желание рвануть вперёд, схватить невесту на руки, поднести к алтарю, высказать все клятвы и убежать в сад, где будут только они вдвоём. Вдвоём, как было этой ночью…Гости как по команде повернулись ко входу. Белоснежные резные двери начали открываться?— медленно, как казалось Генри, слишком медленно. Но вот всё же они распахнулись и в зал вошла торжественная процессия.Первыми шли девочки цветочницы, щедро бросающие перед собой лепестки белых, чайных и нежно-розовых роз из белоснежных плетёных корзинок, украшенных лентами. При виде их Ирис умилительно улыбнулась, положив руку на начинавший округляться живот. Почему-то она верила, что у них будет девочка. Такая же очаровательная, как шедшая впереди златокудрая малышка. Вот только волосы у неё будут белыми. Как у Алистера.За ними, степенно вышагивая, преисполненные радостью и гордостью, шли Чедомир и Нимфея, несущие на белоснежных бархатных подушечках кольца: Нимфея?— кольцо жениха, а Чедомир?— невесты. Подойдя к алтарю, они встали по правую сторону от него, напротив жениха, ожидая своей очереди. Не удержавшись, Роман весело подмигнул сыну, на что тот ответил счастливой улыбкой. И Акиман знал, чем она вызвана. Вернее, кем. Для Чедомира главным было не то, что ему доверили нести кольца?— одна из самых значительных ролей на свадьбе,?— но то, что в этот момент рядом с ним была Нимфея. О чувствах сына к этой юной леди Роман знал. И искренне был рад такому выбору. Тем более, что, судя по всему, всё было взаимно.Маргери и Сайобхан, держащие в руках миниатюрные букетики из ландышей, нежно-розовых и кремовых роз, шли после них, знаменуя собой скорое прибытие невесты. Проходя мимо скамьи, на которой сидела её семья, Маргери поймала восхищённый взгляд своего старшего брата, брошенный на Сайобхан, и едва удержалась, чтобы не хихикнуть. Впрочем, интерес Деймона был понятен?— эффектные роковые красотки были как раз в его вкусе. А после церемонии у них будет время пообщаться. Как знать, может, и получится что. Тем более, если судить по рассказам Сильфии, Сайобхан была хорошей девушкой. Дерзкой, свободолюбивой, с характером, да. И хорошей.Вот подружки невесты заняли своё место рядом с Чедомиром и Нифеей. Гости затаили дыхание в радостном предвкушении, а в ликующую мелодию оркестра ворвались фанфары. И тогда в часовню вошли Филипп и Сильфия.Нет ничего хуже ожидания. Генри поморщился от грянувшего звука, который, несомненно, предвещал появление его возлюбленной. Но первое, что он увидел, это ободряющий взгляд золотых глаз, обещающих ему достойную награду за ожидание. И только потом копию глаз его друга, но принадлежащих его возлюбленной.Сильфия шла аккуратно, медленно, чётко выверяя каждый шаг. И нет, не от того, что не хотела идти быстрее или же действовала строго по протоколу церемонии. У неё слишком сильно дрожали колени от волнения. Даже не подозревавшая, что так будет, девушка сейчас искренне была благодарна отцу. В нём, в его поддержке, черпала она сейчас уверенность. Почему-то на ум пришла ассоциация с моментом, когда ребёнок делает первые шаги. В общем-то, очень правильная параллель?— сейчас она делала свои первые шаги во взрослую жизнь.При виде невесты гости замерли в немом восхищении. В день своей свадьбы каждая невеста была по-своему прекрасна, прекраснее всех на свете. И Сильфия не явилась исключением, хотя казалось, что восхитительнее, чем уже есть, она быть не могла. Однако сейчас девушка доказала, что это не так. Нереальная нежность, воздушность и эфемерность сквозила во всём её облике. Для церемонии она выбрала пышное длинное платье с юбкой с несколькими слоями летящего белого шифона и корсетом с треугольным вырезом, затканным сложными узорами из кружева, жемчуга и белого бисера. Серебристо-белые, блестящие, словно водная гладь волосы были завиты в локоны и собраны на затылке, стекая по спине и оставляя открытыми лицо и шею. Причёску украшала роскошная фамильная тиара из серебра, бриллиантов и жемчуга, к которой крепилась длинная трёхслойная фата, окаймлённая кружевом, передняя часть которой была переброшена на лицо невесты, закрывая его точно вуаль. Руки девушки были затянуты в белоснежные перчатки-митенки, а в ушах покачивались небольшие серьги в виде лепестка из серебра и бриллиантов, с которого свисала жемчужина-подвеска. Чуть подрагивающей рукой она держала нежнейший букет из ландышей, символизирующих чистую любовь и невинное счастье, цветков постоянства в любви?— белых гиацинтов, благородных белоснежных гвоздик, символа верности?— зеленеющего плюща и веточек мирта, что испокон веков оберегали крепкий брак и благополучие молодожёнов. Юная, нежная и трепетная. Невеста во всей своей красе.Подойдя к алтарю, Филипп передал руку дочери своему другу, легко сжав их сцепленные руки прежде чем отойти в сторону. А Сильфия замерла, опустив взгляд в пол. Она не знала, почему именно сейчас её охватило смятение?— волнение, в общем-то, на свадьбах было делом привычным, да и выходила замуж она по любви. Но руки её дрожали, а к горлу подступил ком. Тело не слушалось, голова, казалось, весила по меньшей мере пару тонн, невозможно было поднять взгляд. И, наверное, из-за этого её вдруг охватило полное ощущение нереальности происходящего. Белоснежные руки задрожали, а когда на пол упала прозрачная слезинка, девушка с удивлением обнаружила, что плачет.Мягко сжав её руку в знак ободрения, Генри развернул её к алтарю, где их уже ждали. Священник?— знакомый отца Маргери,?— получив безмолвное одобрение, начал церемонию венчания. Но слова его Сильфия слышала точно через слой ваты, всеми силами борясь с охватившим её страхом. Она мечтала об этом всю жизнь, её окружают родные и любимые люди. Так откуда же взялась эта паника?Нимфее, стоявшей рядом с Чедомиром, похоже, настроение сестры тоже передалось. Девочка была сама не своя, то и дело оглядываясь украдкой, словно бы ожидая нападения. И она тоже не понимала, откуда взялись эти ощущения. Словно бы какая-то неведомая сила нашёптывала ей на ухо сорваться с места и бежать, бежать неведомо куда. И рука. Ладонь её правой руки нещадно саднила.Воспользовавшись тем, что всё внимание сейчас отвлечено на новобрачных, Чедомир чуть наклонился к подруге. Исходящее от неё волнение он ощущал так явственно, словно бы оно было его собственным.—?Ним, всё в порядке?Собравшись с мыслями, девочка кивнула. Но забыла, с кем рядом находится. Обмануть Чедомира удавалось далеко не каждому. Вот и сейчас в ответ он лишь недовольно качнул головой. И, кажется, разгадал причину беспокойства Нимфеи раньше неё самой.—?Ещё ничего не решено. За Айрисфиль, Илию и остальных не боролись. У них нет того, что есть у твоей сестры. Не волнуйся. Мы справимся. Вместе.Глубоко вдохнув, Нимфея согласно кивнула. Да, она опасалась воссозданного ритуала. Ибо даже и представить себе не могла, кто обладает такой силой. Но больше всего она боялась потерять в той Войне, что должна была вот-вот начаться, своих близких. Она приходила в ужас от одной мысли о том, что кого-то из них отберёт у неё судьба. А в Войнах?— девочка уже чётко это знала?— победителей не бывает. Только выжившие. Чудом. В слова Чедомира?— в то, что всё будет хорошо?— ей верилось с трудом. Но она должна была заставить себя поверить. Хотя бы на сегодня. Ненадолго. Чтобы не портить праздник сестре. Чтобы продлить ту хрупкую иллюзию счастья, что есть у них, ещё на несколько часов.Вот священник обратил взор мягких серых глаз на стоявшего перед ним Генри.—?И теперь, в присутствии дорогих и близких для вас людей, прошу ответить Вас, Генри Джеймс Джекилл, согласны ли Вы взять в жёны Сильфию Камелию фон Гогенгейм-Айнцберн, быть с ней и в горе и в радости, богатстве и бедности, в болезни и здравии пока смерть не разлучит вас?—?Согласен.Удовлетворённый ответом, святой отец повернулся к Сильфии.—?Сильфия Камелия фон Гогенгейм-Айнцберн, согласны ли Вы стать женой Генри Джеймса Джекилла, быть с ним и в горе и в радости, богатстве и бедности, в болезни и здравии, пока смерть не разлучит вас?Только по тому, что Генри, державший её за руку, чуть усилил хватку?— нет, не настолько, чтобы причинить боль, но ровно для того, чтобы вывести её из состояния некоего транса, в котором она пребывала с самого начала церемонии,?— девушка поняла, что обращаются именно к ней. И ждут её ответа.Сердце внезапно забилось с ужасающей быстротой, угрожая буквально вырваться из груди. Девушка попыталась поднять голову, но это движение отозвалось во всём её теле дикой болью. Виски сдавило, на лбу выступил холодный пот. На мгновение она будто очутилась одна в кромешной тьме, исчезло всё?— свет, запахи, звуки.А потом всё вернулось. Но не с оглушительным, ошеломляющим эффектом, а постепенно, словно бы нежная мелодия, сначала тонкая и тихая, к финалу становящаяся более уверенной и торжествующей. И вместе с этим изменилось и настроение невесты. Исчезли страх, паника, а тело стало таким лёгким, что девушке показалось, что она сейчас воспарит над полом. Еле сдержавшись от того, чтобы запрокинуть голову и счастливо рассмеяться, Сильфия уверенно взглянула в лицо священника. Сейчас все её тревоги показались ей такими ничтожными. В самом деле, есть ли место страху тогда, когда ты стоишь перед алтарём рука об руку с мужчиной своей мечты?—?Я согласна.Генри счастливо улыбнулся, прикрыв глаза, дабы не позволить себе захлопать в ладоши и не запрыгать от радости. Да, всё что было перед этим того стоило.Ободряюще улыбнувшись Нимфее, Чедомир кивнул.—?Наш выход.Девочка, которая, почувствовав перемену настроения сестры, и сама стала меньше тревожиться, хихикнула, делая шаг к алтарю. На ум, почему-то, пришла мысль о том, что Чедомир говорит так, словно бы сейчас настанет черёд их свадьбы. Глупость, конечно… Очевидно, что он имел в виду иное. И ей это интересно было тоже.Дело в том, что ни Сильфия, ни Генри своих обручальных колец ещё не видели. Да, они сами так решили, чем, признаться, изрядно удивили родных. И заставили понервничать Филиппа, ведь именно ему было поручено создание шедевров. Однако, глядя на кольца, Ним довольно улыбалась: с поставленной задачей её отец справился как всегда блестяще.Кольцо, предназначенное для жениха, состояло из двух тонких параллельных ободков платины, между которыми тончайшей резьбой из золота вилось ажурное переплетение цветов и листьев. Филигранная работа и такая тонкая, что казалось такое вообще не под силу создать ни одному ювелиру. Кольцо же, предназначавшееся для невесты, было практически точной его копией?— вот только платиновые ободки отсутствовали, а вместо них по всему кольцу через равные промежутки располагались вертикальные полосы из двух бриллиантов совершенной формы, отражающих свет всеми своими гранями. Необыкновенно лёгкие, красивые и изящные кольца. Как раз то, что нужно.Взяв кольцо невесты, Генри аккуратно продел в него тонкий палец девушки, поражаясь тому, что руки его не трясутся в такт бешеному биению его сердца. Улыбнувшись Чедомиру, прямо-таки лучившемуся счастьем и осознанием торжественности момента, Сильфия, переложив букет в левую руку, аккуратно, двумя пальцами взяла кольцо, предназначавшееся для Генри. Руки её дрожали так, что девушка начала было беспокоиться, что не сможет надеть украшение, но кольцо словно бы само скользнуло на палец её жениха. И изумительно село. Точно влитое.Священник улыбнулся, обведя взглядом гостей церемонии, и вновь вернул своё внимание новобрачным.—?Кого Бог сочетал, то человек да не разлучит. Властью, данной мне Господом, я объявляю вас мужем и женой. Можете поцеловать супругу.Вот теперь видимое самообладание подвело Генри. Целоваться при всех он считал не самым допустимым, в первую очередь в отношении супруги. Но всё же откинул фату и коснулся пальцами лица девушки, неспешно наклоняясь к ней, запечатляя на губах мягкий поцелуй.Слёзы счастья вновь полились по щекам девушки, когда она прильнула к любимому, мягко обнимая его. Осознание того, что этот удивительный, самый любимый и самый желанный для неё человек теперь полностью принадлежит ей, как и она ему, нахлынуло, словно волна, сметая все оставшиеся страхи и неуверенность. Момент всепоглощающего счастья.Её ответный поцелуй был преисполнен нежностью и любовью. Одной рукой, правда, всё же приходилось держать букет, но другой Сильфия мягко перебирала золотистые волосы супруга, поглаживая его затылок. Она забыла и о времени, и о том, где они находились, полностью растворившись в поцелуе. Сейчас важны были лишь они.Тихое покашливание Сайобхан вернуло Генри на землю. Мысленно пообещав себе попросить Лина отшлёпать дочь, Генри отстранился от Сильфии, смущённо улыбаясь ей.—?Я люблю тебя.Однако едва ли он расслышал фразу супруги. Не выдержав, первой захлопала в ладоши Нимфея, не обращая внимания на катящиеся по щекам слёзы счастья. А вскоре и остальные гости разразились шквалом аплодисментов. Не выпуская руку Генри из своей, Сильфия повернулась к гостям, сияя счастливой улыбкой.Радостно улыбаясь, Генри невидящим взглядом смотрел вперёд. Сейчас перед его взором было лишь одно лицо. Даже если закрыть глаза, то всё равно там останется только его супруга.Пользуясь своим правом как матери, Дельфиниум поднялась со своего места первой, дабы подойти и поздравить молодожёнов. Прохладные руки мягко обняли сначала Сильфию, а затем и Генри.—?Поздравляю, дорогие мои. Я так рада за вас.Филипп лишь по-дружески хлопнул Генри по плечу и поцеловал дочь в лоб. Он был настолько растроган происходящим, что сам был готов пустить слезу в любой момент.Продолжая мило улыбаться в ответ на улыбки собравшихся, Сильфия внезапно поняла, что совершенно не знает, что ей, собственно, дальше делать. Пытаясь скрыть растерянность, девушка чуть повернулась к Дельфиниум.—?Мам…Ободряюще улыбнувшись, женщина поправила упавший на лицо дочери локон.—?Теперь в замок. Мы украсили бальный зал на втором этаже для банкета.Кивая на слова поздравлений, Генри чуть придвинулся к супруге.—?Идём. Я совершенно не прочь выпить лимонада.Кивнув, Сильфия аккуратно ступила на серебристый ковёр, благодаря мать за то, что она не поддалась на уговоры Сэллы оставить пол в первозданном виде. От волнения ноги её подкашивались и дрожали. И, пусть её белоснежные туфли, расшитые нежнейшим кружевом, и были очень удобными, но всё же ступать в них по мраморной плитке она бы не решилась.—?Генри… —?чуть наклонившись вправо, шепнула она на ухо мужу,?— ты же поддержишь меня, если я начну падать?—?Я буду поддерживать тебя всегда. Тем более, в таких мелочах.Выйдя на крыльцо, Сильфия поморщилась от резко налетевшего порыва холодного ветра, дувшего прямо в лицо, и обернулась, жалея, что придётся покинуть уютную и, что сейчас было немаловажно, тёплую часовню. Взгляд золотисто-медовых глаз зацепился за зеленеющие кроны клёнов. Ещё одна сказка, ставшая реальностью. В детстве она так хотела, чтобы в её комнате росли настоящие деревья…—?Мам, а что будет с клёнами?—?С кем?.. Ах, ты о деревьях. Высадим их у нас в саду. Сэлла и Лизритт в один голос обещают, что приживутся.Дельфиниум почти что механически кивнула, отвечая на вопрос дочери, который на самом-то деле и расслышала не то чтобы сразу. Мысли гомункула сейчас занимала, увы, уже не свадьба. За годы, что её обучал Филипп, её магия воды возросла многократно. Женщина, что раньше способна была только на заклинания, и то при задействовании всего своего магического потенциала, теперь не только была в состоянии контролировать воду и произносить заклинания, используя минимальные ресурсы, но и фактически стала элементалем воды, научившись даже тело своё превращать в воду. В числе новых её способностей был и контроль осадков. Но сейчас?— как и некоторое время до этого?— она, как ни старалась, стабилизировать погоду не могла. Лишь отводить от территории замка наиболее серьёзные ливни и снегопады. Снегопады, которые шли в городе в начале июня.Люди списывали это на обычные причуды погоды. И лишь маги понимали, в чём дело. Возрождённый ритуал Прикосновения Небес. Вспышка магии, которую почувствовали все. Множество задействованных лэй-линий. И множество Мастеров, число, превосходящее все разумные пределы.Что-то действовало против них. Что-то разумное, не простой хаос. И что-то безумно сильное.Поморщившись от резкой боли в правой руке?— видимо, от напряжения заныли Цепи,?— Дельфиниум потянулась было заправить за ухо выбившуюся прядь волос, но лишь чуть махнула рукой, оставив эту затею. Всё равно бесполезно. Приведёт себя в порядок как только доберётся до замка.—?Душу продам за чашку горячего шоколада.Сайобхан, схватившая Маргери под локоть, вышла на крыльцо, ощущая стада пробежавших по телу мурашек. Горы, что с них взять. От неожиданной смены температуры тело пронзила болезненная судорога, за которой потонул добродушный голос Филиппа.—?В замке непременно найдётся необходимое, леди. Даже душу продавать не надо.Кухулин добродушно усмехнулся, накидывая на плечи дочери захваченный им из замка пиджак.—?Сейчас бы бокальчик виски. Или глинтвейна. Как вы вообще живёте в таком климате? Пока мы тут, погода успела раз пять смениться.Роман, ведущий под руку Лео, которой, казалось, был нипочём промозглый ветер, качнул головой.—?Так тут было не всегда. Всё изменилось… не так давно.Содрогнувшись от пронзившей её боли, Сай, выпустив Маргери, обняла себя.—?Я слышала, что здесь было холодно почти всегда. Ой!Под рёбрами что-то зажужжало. Чисто рефлекторно девушка вытянула телефон отца, на котором, после короткого вызова, уже значился один пропущенный от Каллисто?— её воспитательницы и гомункула семьи Иггдмилленния.—?Что там?Перегнувшись через плечо девушки, Кухулин взглянул на экран. Пропущенный вызов. Благо, что один.—?Каллисто. Перезвонить?Кивнув, мужчина остановился, пропуская проходивших мимо гостей вперёд.—?Да, стоит это сделать.Протянув отцу телефон, Сай спросила:—?Уместно ли это сейчас?Набирая нужный номер, Кухулин кивнул. Да, конечно, задерживать торжество было бы нехорошо. Но от пяти минут, которые они потратят на выяснение того, что же случилось дома, ничего не произойдёт. Каллисто знала, что они сейчас на свадьбе. И просто так звонить бы не стала.Однако на первый вызов не было ответа. Ответили лишь на второй, да и то после долгого ожидания. И голос принадлежал не Каллисто.—?Мастер Лин?Сайобхан зажестикулировала руками и громко зашептала:—?Это Фамке.Кивнув дочери?— голос её подруги он узнал, но услышать не ожидал,?— Кухулин ответил:—?Да, Фамке. Это я.В трубке слышалась лишь тишина. Фамке явно не знала, что ответить или сказать супругу главы клана.—?Ммм, как мероприятие? Вы хорошо устроились?Выразительно изогнув одну бровь, ирландец посмотрел на дочь, а затем вновь сосредоточил внимание на разговоре.—?Спасибо, всё в порядке. Как раз минут пять назад завершилась церемония. Фамке, звонила Каллисто. Что-то случилось?Замявшись, девушка всё же продолжила:—?Полагаю, что Каллисто хотела сообщить, что у леди Иггдмилленния отошли воды. Но, видимо, она передумала вас беспокоить.Коротко выдохнув, мужчина с пару секунд помолчал, а затем подмигнул дочери. Сайобхан как в воду глядела, утверждая, что малыш появится на свет как только они приедут в Германию.—?Ну какое беспокойство может быть? Моя супруга рожает нашего сына. Фамке, пожалуйста, передай Каллисто, чтобы она нам позвонила после того, как роды закончатся.—?Да, мастер.В трубке послышался топот ног, после чего связь резко оборвалась.—?Началось, да?Спрятав телефон в карман брюк, мужчина подтверждающе кивнул.—?Да. Воды отошли.Сай лишь задумчиво протянула:—?На неделю раньше срока.Посмотрев на стремительно сереющее небо, Кухулин взял дочь за руку, ускоряя шаг. Быть застигнутым дождём ему совсем не хотелось.—?Роды?— непредсказуемая вещь. Я попросил домашних позвонить, как всё закончится.—?Если только мы будем в состоянии ответить на звонок.Не сдержавшись, мужчина рассмеялся.—?Это ты точно подметила. Роды?— процесс не быстрый.Кивнув и быстро догнав остальных, Сайобхан с наслаждением укрылась в стенах замка от ветра и лучезарно улыбнулась Филиппу, протянувшему ей чашку горячего шоколада. А остальные тем временем любовались убранством зала. И, надо признать, там было на что посмотреть.—?Мама, это… это потрясающе!!!Сильфия в восторге озиралась, пытаясь найти хоть что-то знакомое в бальном зале замка. Но было тщетно. Стараниями её матери и рабочих он изменился буквально до неузнаваемости. И это было поистине волшебное превращение.Зал теперь был разделён практически на три полосы. В центре, на полу из светло-бежевого паркетного дерева, были расставлены белоснежные полукруглые столы с поверхностью, выделанной под белоснежный мрамор с тонкими серебристыми прожилками. Центр каждого стола чуть подсвечивался мягким золотистым светом, а в вазах, стоявших там же, пышно цвели белоснежные пионы, герберы, лилии и орхидеи. Для каждого гостя были заготовлены серебряные резные столовые приборы и по нескольку тарелок из белоснежного фарфора с геральдическими серебряными лилиями Айнцбернов по краям, а рядом с ними стояли бокалы из хрусталя, грани которых переливались в электрическом свете точно бриллианты. Белоснежные салфетки были свёрнуты в форме роз и лилий, а в качестве сидений гостям служили мягкие кресла без подлокотников, обитые белой кожей.Однако внимание и восторг гостей привлекала не только и не столько обеденная зона. Стены с прилегавшим к ним полом сейчас превратились в самую настоящую сказку. Узоры, так точно повторяющие северное сияние, спускались по ним с самого потолка, который был заткан мириадами гирлянд из хрусталя, в которых то тут, то там вспыхивали огоньки, так похожие на огни светлячков в траве. Пол с этих сторон, которые, похоже, предназначались и как площадки для танцев, был словно бы ожившей озёрной гладью.То тут, то там к потолку тянули ветви, усыпанные большими белыми цветами, белоснежные же деревья, а от нижней части стен к полу в прихотливом беспорядке ложились плоские камни белого и антрацитового цвета, покрытые зелёным мхом и голубыми незабудками, казавшимися рассыпанными по траве топазами. С потолка на едва заметных нитях свисали белоснежные бумажные птицы, а в нескольких местах у стен серебристые ступеньки, похожие на водопад, вели вверх к небольшому возвышению, на котором стояли белые резные скамейки, спинки которых по верху были обвиты цветочными гирляндами. Сказочное место. Царство нежности, волшебства и светлой, первозданной чистоты.—?Цветочек, ты просто волшебница.Филипп не уставал восхищенно вздыхать, глядя на очаровательную работу супруги. Современные технологии и роскошь не переставали его удивлять и по сей день, хоть и прожил он в этом мире почти что двадцать лет.Женщина польщённо улыбнулась и чуть отвернулась, делая вид, что рассматривает зал, хотя на самом деле это было лишь попыткой скрыть румянец смущения. Она всё ещё никак не могла привыкнуть к похвале, пусть и была та несомненно заслуженной. Ей-то казалось, что ничего такого сверхвыдающегося она не совершила. Каждая мать на её месте сделала бы то же самое для своего ребёнка.—?А где еда?Сайобхан выглядела на удивление беззащитной с таким просящим взглядом. Видимо, причитания Кассандры, что дочь лишь внешне походит на неё, были всё же безосновательны. По крайней мере, поесть младшая Иггдмилленния ну очень любила.Но долго ждать ей не пришлось: дождавшись, пока гости рассядутся по местам, официанты внесли закуски и салаты. Казалось, при составлении свадебного меню повар решил не только пройтись по всем известным ему кухням мира, но и учесть индивидуальные пожелания каждого из гостей. Сырные тарелки с различными сортами сыров, множество рыбных нарезок с нежнейшими кусочками лосося, сёмги и прочих представителей этого вида, устрицы с лимонами, креветки в кляре, изобилие мясных нарезок и множество тарталеток с самыми разнообразными начинками. Салаты тоже были представлены в различных вариациях?— ставшие считай что классикой греческий и цезарь, овощные, с курицей, креветками, сыром, и даже лососем с йогуртом. Отдельным пунктом в меню закусок стояли роллы и приготовленная в собственном соку баранина с клюквой и вишней. Напитки были представлены белым и красным вином различных сортов, фруктовой водой и лимонадами из различных цитрусовых. Отличное и грамотно составленное меню, дабы дать гостям утолить первичное чувство голода и поддержать интерес к горячему.Усадив супругу, Генри бросил жаждущий взгляд на лимонад, но все же первым делом обратился к Сильфии:—?Что тебе подать?Девушка, мысленно в который уже раз с тех пор, как они увидели закуски, напомнив себе, что она?— леди и набрасываться на любимое лакомство ей не по статусу, кивнула. И понадеялась на то, что её не выдаст голодный взгляд.—?Передай, пожалуйста, роллы.—?Я почему-то так и подумал, рыбка моя.В ответ на эту милую фразу Сильфия мягко улыбнулась супругу. В самом деле, кому как не ему знать о её вкусовых пристрастиях. Роллы она обожала лет с двенадцати, с тех пор, как впервые их попробовала. И за все эти годы её вкусы нисколь не изменились?— напротив, лишь укрепились.Тем временем оказавшийся за одним столом с Сайобхан Деймон фон Герцен?— высокий и статный молодой человек с тонкими чертами лица, длинными иссиня-чёрными волосами и глазами?— точными копиями глаз сестры от серебристо-серого цвета до разреза и длины ресниц, одетый в белоснежную рубашку с тёмно-синим галстуком, алый жилет, тёмно-синий пиджак и серые брюки,?— повернулся к своей соседке. Надо признать, девушка, обладавшая весьма эффектной внешностью и просто завораживающими глазами, очаровала его с первых мгновений. И вот выдался удобный случай завязать знакомство.—?Вам подать что-нибудь, миледи?Сайобхан лучезарно улыбнулась, припоминая всё, чему научила ее мать, дабы не упасть в грязь лицом в подобном обществе. Училась она, если честно, неохотно, ведь её жизнь не зависела от этого, как в своё время зависела жизнь матери. Но, тем не менее, как и у Кассандры, манеры были доведены почти что до автоматизма. Если только успевал выключится режим бунтарки.—?Будьте любезны передать мне креветки в кляре.Подав девушке желаемое блюдо, Деймон на некоторое время вновь умолк, ожидая, пока она его попробует, и лишь убедившись в том, что леди ничто не мешает продолжить беседу, чуть склонил голову. Серебристые глаза полыхнули ртутным блеском из-под полуопущенных пушистых ресниц.—?Не сочтите за дерзость миледи, но у Вас чудесные глаза. Словно бы огонь, разгорающийся в самом сердце зимы.Стараясь не напугать изящного юношу своим зверским аппетитом, Сай запила жалкий кусочек угощения клубничным лимонадом и мило улыбнулась.—?Вы так галантны.Кухулин, заметивший и, что греха таить, разделяющий терзания дочери, не удержался от смешка. Но всё же тарелку с мясом отставил, ограничившись бокалом вина. Этакий жест поддержки.Деймон тем временем мягко кивнул, радуясь про себя, что леди расположена к светской беседе. Да, Маргери в разговорах упоминала о подруге Сильфии из Румынии. Но до этого дня встретиться им не довелось. Впрочем, он и с самой Сильфией лично говорил от силы раз пять. Но виной тому была не нелюдимость старшего из детей Герценов. Деймон учился и жил в Испании, приезжая на родину лишь на каникулах, да и то ненадолго.—?В высшей степени приятно это услышать от Вас, миледи. Позвольте представиться: Деймон фон Герцен.—?Сайобхан Райогнак Иггдмилленния. Приятно с Вами познакомится.Улыбнувшись, молодой человек попытался припомнить, слышал ли он что-то о семье Иггдмилленния. Выходило, что особо-то и ничего. Да и говорила о них преимущественно Сильфия. Кажется, они спонсировали археологические экспедиции и занимались продажей предметов роскоши…—?У Вас очень красивое имя, миледи Иггдмилленния.—?Спасибо. Оно досталось мне от прабабушки. Она коренная жительница Ирландии.Деймон мечтательно улыбнулся. Он с детства восторгался Ирландией, мечтая когда-нибудь переехать туда насовсем. И до сих пор не мог поверить, что вскоре его мечта сбудется.—?Ирландия… ?На этот остров изумрудныйЛюдей богиня привелаИ душу женскую, судьбуИ путь тернистый, трудныйИрландия так обрела.И сони лет с тех пор онаВела борьбу и воевала,И снова людям жизнь давала,И в Тир-На-Ног их забирала,И вновь на подвиги звала.И нам судьба свой шанс далаУ самой кромки океанаЗа сочной зеленью луговВглядеться в даль её веков,Увидеть тень событий давних,Услышать кельтских звон мечей,Друидов магию речей,И околдованы богиней,Мы барды вечные отнынеО, Эйре, красоты твоей!?*Сайобхан, замаскировав зевок под довольную улыбку, поаплодировала; при этом градус её настроения всё же поднялся на несколько единиц. Девушка успела зажевать пару креветок.—?Браво. Обычно я слышу экспертные мнения про обильные возлияния. Особенно часто после того, как люди видят моего отца.Коротко хохотнув, молодой человек отпил воды из своего бокала.—?О, я тоже в своё время этого наслушался. Особенно во времена учёбы. Почему-то почти все мои однокурсники при моём заявлении о том, что я хочу переехать в Ирландию, начинали утверждать, что это всё из-за ирландского пива.—?Я, признаться, не была на исторической родине. Да и прадед мой родом из Нидерландов, а дед?— германец. Зато отец?— чистокровный ирландец. И путешествуем мы много. Быть может, когда-нибудь нас занесёт и туда.Элегантным движением поправив волосы, Деймон улыбнулся. Похоже, ему несказанно повезло.—?Миледи Сайобхан, сочту за честь, если при визите в Ирландию Вы заглянете и ко мне в гости.—?О, Вы собираетесь переезжать?Придвинув к себе салат из лосося с йогуртом, молодой человек мягко улыбнулся, глядя на довольную Нимфею, шедшую к танцевальной площадке под руку с Чедомиром. Что ни говори, а эти двое были исключительно милой парой.—?Да. Через две недели я буду в Уотерфорде. Как раз к окончанию строительства. Я решил не селиться в центре и приобрёл домик на окраине. Рядом небольшой лесочек и река… потрясающее зрелище.—?Города, признаться, обезличивают местность. Мы сами живём в небольшом городе, в котором из достопримечательностей только наш замок.—?Полностью с этим согласен,?— мысленно порадовавшись совпадению взглядов, Деймон мягко улыбнулся. —?А вот сестрица моя обожает город. Ни на что бы не променяла жизнь в Берлине. А я не люблю всю эту суету.—?В городе всегда есть чем заняться. Каждому своё.—?Согласен с Вами. Ох…Деймон всё же не сумел удержаться от недовольного вздоха, когда Маргери, всё это время с завистью поглядывающая на танцующих, вдруг ему подмигнула. Сидевший рядом с ней Антарес?— классический типаж прекрасного принца, идеально красивый молодой человек, с правильными чертами лица, пепельными длинными волосами, мягкой линией подбородка и зелёными глазами?— лишь сочувственно вздохнул. Он знал, что Маргери обожает танцевать, но увы, сам этого не умел абсолютно. А, значит, выбор её падёт на брата.Тем временем девушка, встав со своего места, подошла к ним и улыбнулась Сайобхан.—?Сайобхан, милая, ты не против, если я украду Дея на один танец? Клятвенно обещаю вернуть.—?Да, конечно.Дождавшись момента, когда Маргери уведёт брата танцевать и уже можно будет поесть, Сай накинулась на закуски и вино. Кухулин, увлечённо беседовавший с Клаусом, но всё же не забывающий незаметно поглядывать то на телефон, то на дочь, тихо рассмеялся. Он знал, что к церемониалу за столом Сай расположена лишь после хорошего обеда. Тогда градус её настроения повышается и шансов на благоприятный исход больше. Так что Маргери, сама того не зная, оказала и ей, и своему брату хорошую услугу.Вскоре большая часть гостей переместилась на танцплощадки. И, воспользовавшись этим, официанты внесли основные блюда, источающие поистине волшебные ароматы. Говядина томлёная в собственном соку с чесноком, жюльен из курицы с сыром и грибами, курица с лимонами, свиные рёбрышки, запечёные в фольге?— всё это могло пробудить аппетит даже у тех, кто перед этим наелся до отвала. Для любителей морепродуктов предлагались лобстеры, филе сёмги с овощами и форель, жареная на гриле. В качестве гарнира подавались нежнейшее картофельное пюре с мясным соусом, рис с зёрнами гранатов и итальянская паста в томатном соусе, а для вегетарианцев?— овощи, приготовленные на гриле.Хихикнув, Сильфия, которая только что вернулась к столу после танца с Романом, оглядела новую перемену блюд.—?Интересно, останется ли у нас в желудках место для свадебного торта?Филипп протянул руку дочери.—?Надо танцевать активнее и место освободится.—?Ох, пап, боюсь, что если ещё и много танцевать, то до кровати к вечеру я точно не доберусь и усну где-нибудь здесь,?— с улыбкой ответила девушка, принимая приглашение отца.—?Супруг, несомненно, оскорбится. Если дамы его не умотают так же.Бросив взгляд на мужа, который, не успев проводить к столу после очередного танца Ирис, был приглашён Лео, девушка мягко кивнула, надеясь, что проступивший на щеках румянец отцом будет принят за смущение.—?Да, такой вариант развития событий я тоже не исключаю. Пап… тебя не беспокоит поведение Ним?Наблюдая за сестрой во время застолья, Сильфия всё больше и больше начинала нервничать. Похоже, Нимфея себя не очень хорошо чувствовала, но, решив не портить всем праздник, не сказала никому. Девочка была непривычно бледной и, хоть и улыбалась, на вопросы отвечала в основном односложно и старалась держаться поближе к Чедомиру. Впрочем, в этом-то как раз и не было ничего особенного… если не знать о его способностях. Да, Сильфия пыталась расспросить сестру, но от ответа та ловко ушла, отделавшись незначительными фразами и уступив право разговора знакомому из клиники отца, ещё не успевшему поздравить молодожёнов. И вот сейчас Ним сидела рядом с Чедомиром, уныло водя вилкой по нетронутому куску мяса и то и дело морщась, словно от боли. И, что самое страшное, пару раз блондинка ловила такое же выражение и на лице матери.—?Беспокоит. Но с ней рядом лучший целитель, что только мог родиться в этом мире.—?В этом ты прав.Да, все ожидали, что у Лео?— воплощённой Героической Души, квинтэссенции магии,?— и Романа?— лучшего мага всех времён?— родится сын с выдающимися талантами. И долго гадали, с какими же. Сама Сильфия делала ставку на стихийную магию, её мать?— на руны или дух, отец?— на магию металла. Но ничего из этого не сбылось.Чедомир был поистине уникальным магом. Целитель, способный не только излечивать болезни и сращивать раны, но и выращивать новые конечности, восстанавливать повреждённые органы и даже возвращать к жизни тех, кто находится на пороге смерти. Как Алистер легко управлял легионами немёртвых, так же легко Чедомир мог их уничтожить. Ибо заклинания его творили поистине величайшие чудеса. И от них не было ни иммунитета, ни возможности сопротивления. Да, может, они не были пригодны для боя так, как школы, которыми владела Сильфия. Но от них можно было защититься. А от магии Чедомира?— нет. И, учитывая то, что они знали от знакомых и фамилиаров, младший Акиман был единственным целителем такого уровня.—?Может быть, её что-то расстроило. Но физически она точно в порядке. Так ты не откажешь отцу в танце?Мягко улыбнувшись, Сильфия запечатлела нежный поцелуй на щеке отца. Так, как делала она это в детстве.—?Сколько угодно танцев, папа.Ведя в танце дочь, Филипп непрестанно улыбался. Всё же это действительно счастливый день. Хотя Нимфея, да и Дельф выглядели обременёнными. Но это и неудивительно?— на них обеих переживания сказывались накатывающей усталостью. Наверняка так и в этот раз.Филиппу очень хотелось в это верить.Чедомир тоже чувствовал себя не в своей тарелке. Нет, не из-за пережитого волнения. Просто сейчас он впервые чувствовал себя беспомощным. Нимфею что-то тяготило, он понимал это. Но помочь не мог ничем. Физически его подруга была в полном порядке, он мог подтвердить это в любую секунду. Но она была печальна. Словно бы чувствовала, что грядёт какая-то беда.За своими размышлениями он едва заметил, как Нимфея, что танцевала до этого с Генри, вдруг остановилась и, извинившись перед мужем сестры, легко обогнула танцующих Сайобхан и Деймона, направляясь к одной из стоявших на возвышении скамеечек. Тут же отложив в сторону столовые приборы, Чедомир вытер уголки рта салфеткой и направился за девочкой, стараясь как можно меньше привлекать к себе внимания. Оставить одну её в таком состоянии он не мог.Поднявшись по лестнице, мальчик увидел свою подругу сидящей на скамейке и смотревшей вниз на праздник с таким разнесчастным видом, который, пожалуй, вызвал бы жалость даже у камня. Она практически никак не отреагировала на его появление, лишь всхлипнула да прикрыла глаза, словно бы обессилев. Сев рядом с ней, Чедомир мягко обнял Нимфею за плечи. В другой ситуации он, конечно бы, постеснялся такого достаточно интимного жеста. Но сейчас Ним требовалась поддержка.А, кроме того, он так давно мечтал сделать это. Пусть и при других обстоятельствах.—?Ним, что с тобой? Сегодня ты сама не своя.Девочка долгое время молчала. И лишь потом тихо вздохнула, повернувшись к другу. В синих глазах плескалась боль.—?Не знаю. Честно. Я пытаюсь понять, но мысли в голове путаются. Такой счастливый день, всем бы радоваться. Сильфи тоже волновалась, однако прекратила. А я вот не могу. Я… вечно я всё порчу!Всхлипнув, Нимфея закрыла лицо руками, пытаясь сдержать рыдания. Чедомир, знавший, что вместе со слезами обычно приходит катарсис, мягко привлёк её к себе, поглаживая по спине. Сейчас ей просто необходимо было выплакаться.—?Ты ничего не портишь, Ним. Просто волнение. Оно так действует иногда. Всё пройдёт, обещаю. Поплачь. Я… я буду рядом с тобой. И сейчас, и завтра… и всегда. Как ты захочешь…Да, возможно, это были не те слова, которые стоило сказать. Может, об этом надо было поговорить в другом месте, в другой обстановке, более поэтично изъясниться. Но он хотел сейчас. Поддержать Нимфею, успокоить. И эти слова шли от сердца.Вздрогнув?— несмотря на своё состояние, его слова она расслышала чётко,?— Нимфея обняла Чедомира, утыкаясь носом в его плечо, позволяя слезам наконец-то потечь по щекам. Может, он прав и после этого станет легче. Но даже если нет?— она благодарна этому своему состоянию уже за то, что позволило ей услышать так нужные ей слова.—?Я…Вспышка боли, пронзившая девочку, не дала ей договорить. Прикусив губу, она отстранилась от друга, едва сдерживаясь, чтобы не закричать. К счастью, Чедомир тут же всё понял и, схватив её за правую руку, пропустил через неё целительную энергию. Боль чуть поутихла, однако Нимфея знала причину этого. Знала, почему заклинание не подействовало до конца.Это была не простая боль. Цепи. Цепи в её теле активировались.—?Ним, что…Однако договорить Чедомир не успел. Мальчик умолк на полуслове, а глаза его расширились от изумления, смешанного со страхом. И было от чего: тыльная сторона ладони правой руки Нимфеи сейчас вся превратилась в тёмно-алый синяк.—?Что это?.. Я… Я сейчас… Надо позвать взрослых…Пожалуй, впервые в жизни Чедомир растерялся в такой ситуации. Он не прерывал исцеления, однако синяк… нет, кровоподёк лишь чуть уменьшился. Да и возник непонятно откуда. Прямо в момент изменения магического фона. Вспышку праны, никак не связанную с активацией его Цепей, он почувствовал чётко.Однако Нимфея покачала головой, останавливая его. Для неё самой картина обрела смысл. Цепи у магов могли болеть в немногих случаях: при их активации для заклинаний, при нехватке энергии и вмешательстве извне, появляющемся лишь в одном случае. В случае получения…—?Господи… Неужели?..Голос юного целителя дрожал. Повинуясь молчаливой просьбе подруги, он застыл на месте, не сводя взгляда с её руки. И вот кровоподтёк стал… нет, не сходить. Меняться. Уплотняться, разделяться на линии, которые, приняв форму парящей колибри, расположились точно по центру тыльной стороны ладони девочки. Он знал, что это могло значить и в каких случаях происходило. Но не мог поверить в то, что это выпало на долю Ним.—?Ребята, у вас тут всё в порядке?Поднявшийся Филипп мягким взором окинул детей, так стремительно покинувших праздник. Чедомир покачал головой и что-то хотел было сказать, но словно бы онемел. Нимфея же, утерев слёзы, просто протянула к отцу правую руку тыльной стороной ладони вверх. Узоры Командных Заклинаний чётко были видны даже в неровном электрическом свете.Приняв руку дочери, мужчина аккуратно огладил большим пальцем метку и тяжело вздохнул. Долг его семьи свалился на плечи его дочерей. И выхода из этого лабиринта он не видел.—?С этим можно что-то сделать? Я…Чедомир нервно сглотнул. Отец и мать рассказывали ему о Войне за Святой Грааль. Всё же это было частью истории магов. Пусть и, пожалуй, самой жуткой. Однако об этом обязаны были знать все, имеющие отношение к магии. Тем более, что это прямым образом касалось и его семьи. Так что о природе Командных Заклинаний он знал. И выход был лишь один.—?Я готов стать Мастером вместо тебя, Ним.—?Не надо спешки, молодой человек. У юной леди есть отец.—?Члены Трёх Семей участвуют в Войне в любом случае. И они остаются Мастерами до самого конца Войны. Вне зависимости от того, были ли переданы кому-то Командные Заклинания или нет. Пока есть Слуги, Айнцберн, Тосака и Мато являются Мастерами.Нимфея перевела взгляд за спину отца, глядя на стоявшую на ступеньку ниже от них Дельфиниум, что и произнесла эти страшные слова. Правда, голос её при этом дрожал. С первого взгляда она была всё так же красива и спокойна… вот только глаза выдавали. Всегда индигово-синие, сейчас они были почти чёрными. И переполненными болью. Да дрожали руки, которые женщина свела за спиной, словно бы не зная, куда их деть.—?Мама…Нимфея, понявшая невысказанный подтекст, бросилась к матери, обнимая её. Вздрогнув, Дельфиниум чуть присела, заключая дочь в свои объятия, дико, безумно жалея о том, что ничего, кроме этого, сейчас ей дать не в силах. Тонкие пальцы женщины перебирали мягкие иссиня-чёрные локоны, а на тыльной стороне правой ладони, точно кровь на лепестке белоснежной розы, виднелись узоры, складывающиеся в лебедя.Ещё один комплект Командных Заклинаний.Филипп, зло сжимая зубы, слепо глядел перед собой. Двое Мастеров только лишь из одной семьи. А сколько их соперников отважится вступить в эту смертельную гонку? Тщеславные и безмозглые маги как мотыльки на огонь полетят на иллюзию славы. И обрекут его первую дочь на гибель и всю его семью на вечное горе.Чедомир прикусил губу настолько сильно, что по подбородку стекла струйка алой крови. Но он даже не почувствовал этого. Вот, вот что значит настоящая безысходность и беспомощность. Даже если он вступит в битву вместо Нимфеи, она останется Мастером. До конца этой бойни. Так или иначе.—?Мама, а Сильфия?.. —?Нимфея, чуть отстранившись, вгляделась в лицо матери, желая услышать хоть какие-то слова ободрения. Но понимала в то же время, что их не будет. Обязанность Айнцбернов?— предоставить Сосуд для Святого Грааля. А раз они выбраны Мастерами, то…—?Она… Сосуд…Последнее слово Дельфиниум произнесла практически одними губами, вновь прижав к себе младшую дочь. Они понимали, что это означает. Если Айрисфиль и Илию готовили для этого, то Сильфию?— нет. Неизвестно, как отреагирует её тело на хотя бы одну душу, что уж говорить о нескольких.—?Значит, наша цель?— как можно скорее найти источник, Большой Грааль и уничтожить его, при этом мешая остальным Мастерам сойтись в противостоянии.По ступеням тихо прошуршал шифон, впуская на импровизированный балкон ещё одну хрупкую фигуру, вошедшую бы совершенно бесшумно, не подай она голос. Нимфея, вздрогнув?— теперь она, похоже, будет бояться всего на свете,?— посмотрела на подошедшую Сайобхан. Интересно, показалось ли ей сквозь пелену слёз, или…—?Сай, дорогая,?— Дельфиниум печально вздохнула, понимая, что означает появление девушки рядом с ними. —?Ты…Дёрнувшись от боли, девушка подняла руку, показывая угольно-чёрные метки, сложенные то ли в морду льва, то ли в гротескную маску из резких линий.—?Подозреваю, что мама тоже. У неё роды начались раньше срока.Кухулин, словно бы материализовавшийся за спиной дочери, зло стиснул зубы. Он не желал верить, но что-то подсказывало ему, что Сайобхан права.—?Двое от Иггдмилленния. Двое от Айнцберн. Скорее всего, Командные Заклинания получат и Тосака с Эль-Меллоем.Вновь дёрнувшись от боли, Сай задумчиво прикусила губу.—?Надеюсь на их сознательность. Да и они участвовали в этой мясорубке.Чедомир вновь задумчиво прикусил губу. Целитель, для которого ценнее всего на свете были жизни других, просто не мог смириться с тем, что бесполезен в этой ситуации. И потому отчаянно искал хотя бы какую-то лазейку, чтобы помочь. Чтобы повысить шансы его друзей на выживание.—?Авалон мог бы помочь Сильфии,?— Дельфиниум печально вздохнула, механически поправляя диадему на голове Нимфеи. —?Но он утерян. Да и призывать Артурию ради него…—?Есть и другой путь,?— вспомнив про одно из заклинаний, которому обучали его, юный целитель едва ли не подпрыгнул на месте от радости. Заклинания поддержки! Ну конечно!Однако сразу его никто не услышал. Сайобхан фыркнула, посмотрев на отца.—?Судя по всему тому, что я слышала об Артурии, любое заклинание будет полезнее неё.Кухулин поморщился, словно съел с десяток лимонов за один раз. Он бы согласился на кого угодно в союзниках. Кроме этой истерички.—?Я вас умоляю: девчонка с омолаживающим мечом и страдающая комплексом неполноценности из-за отсутствия сис… кхм, женственной фигуры нам ничем не будет полезна.—?Хм… Я бы тебя призвала, папа. Только Берсеркером.Коротко хохотнув, Кухулин подмигнул дочери.—?С этого, дорогая, и началось наше с мамой знакомство.—?Да?—?Ага,?— кивнув, ирландец прищурился. —?Она рассчитывала на три формы. Но больше всего на Берсеркера. Увы, на тот момент уже был призван Геракл.Воспользовавшись шансом хоть сколько-то разрядить атмосферу, юная Иггдмилленния коротко хохотнула.—?А вот если бы получилось… представляю ваши ночи.Шутливо погрозив дочери пальцем, Кухулин кивком головы указал на Ним и Чедомира.—?Тут же дети.—?Через пару лет у них самих могут быть дети.Выражение лица Чедомира при словах, брошенных младшей Иггдмилленния было бесценно. Кухулин едва сдержался, чтобы не расхохотаться. На лице юного целителя в этот момент можно было легко прочесть все его мысли. И одной из них явно было ?Я, конечно, так рано не планировал, но…?.—?Чедомир,?— чуть качнув головой, Дельфиниум, обретшая благодаря короткой передышке в виде разговора Кухулина и Сайобхан хоть какое-то подобие моральной устойчивости, повернулась к мальчику,?— ты что-то говорил о ином пути поддержать Сильфию, кроме Авалона. Можешь объяснить подробнее?С пару секунд похлопав ресницами, мальчик кивнул, сообразив, чего от него хотят.—?Да. Это одно из…Но посвятить близких в свои планы он не успел: с нижнего яруса раздался жуткий, наполненный ужасом крик. Крик Сильфии.—?О нет!!!Скинув туфли, Сайобхан бросилась на голос, молясь, чтобы в эту минуту ещё не всё было кончено. Иначе она собственноручно, без помощи клана, прикончит каждого, невзирая ни на какие оправдания.Остальные, думая примерно о том же, поспешили за ней. Однако по прибытии на место вздохнули с облегчением. По первости. Сильфия была жива. И рядом с ней никаких врагов не наблюдалось.На первый взгляд.Гости, повскакивавшие из-за столов, в ужасе смотрели в угол комнаты, куда-то влево от горы свадебных подарков, рядом с которой и стояла Сильфия. Девушку обнимал Генри, повернув лицом к себе, поглаживая по спине в попытках успокоить. Алистер закрывал своим телом Ирис. Маргери в ужасе прижималась к отцу. Было видно, что произошедшее глубоко потрясло всех собравшихся.Впрочем, причина довольно скоро открылась. Растолкав кучкующихся гостей, Сайобхан первой выбежала на открытое пространство между ними и новобрачными. Бросилась в глаза коробка, лежащая у ног невесты. Красивая, белоснежная, с золотистыми узорами и алым бархатом внутри.Бархатом ли?От коробки и почти что до дверей тянулся след из алых пятен. Тяжёлый медный запах, заполнивший помещение, говорил об их природе лучше всяких слов. А у дверей лежал… лежала…—?Мы с Ирис как раз вышли,?— Алистер, уловив рядом с собой ауру Филиппа, печально вздохнул. —?Я слишком поздно почувствовал некротическую энергию.—?Боги,?— прошептал Деймон, качая головой. —?Что за тварь способна на такое?В коробке была голова. Неаккуратно отсечённая, по косой?— отсутствовала нижняя челюсть, но на правой стороне висел кусок кожи с шеи. И явно женская?— длинные белые волосы, спутанные и кое-где перепачканные кровью, были тому свидетельством. А в лимонные глаза, навеки оставшиеся открытыми в предсмертной агонии, было страшно взглянуть. Ничего хорошего эта бедняжка перед смертью не увидела.Филипп, прикрыв дочь со спины, зло смотрел на коробку. Кому-то очень хотелось испортить свадьбу. Кому-то, кого следовало изолировать от общества по причине уже неоднократных преступлений против людей. Кому-то, чьё имя он знал. И уже занёс в свой личный чёрный список.Сайобхан, как человек, уже много раз видящий кровь, заозиралась по сторонам.—?Это дело для полиции. У кого под рукой телефон?Кивнув, Деймон подрагивающей рукой достал из кармана пиджака мобильный. Номер набрать получилось не с первого раза?— руки дрожали. Нет, он видел кровь, не один раз. Но к такому оказался не готов. Да и как можно было быть готовым к подобному?Сильфия, более-менее справившаяся с рыданиями, взглянула на Генри.—?Она… она на меня похожа… была…Прижав голову девушки к своей груди, Генри покачал её из стороны в сторону.—?Мне жаль, любимая. Но как бы там ни было, её надо похоронить. И найти её родных.—?Ты ведь понимаешь,?— тихо шептала Сильфия, даже в такой момент опасаясь, что её услышат те, кому не надо бы знать обо всех подробностях. —?Ты ведь понимаешь, кто это сделал.Генри посмотрел на ужасающе спокойную Сайобхан, которая рулила толпой, отодвигая их от головы. И позавидовал её выдержке.—?Все поняли. Но полиция?— это какой-никакой, а выход. Если правильно намекнуть, то на этого психа пойдёт ориентировка.Закончив разговор, Деймон печально вздохнул. На место страху пришла дикая усталость. Будь его воля, он бы отключился прямо на месте. Но нужно было держаться.—?Патруль будет здесь скоро. Но на немедленный приезд из-за большого расстояния рассчитывать не стоит. Нас просили оставаться на своих местах и ничего не трогать.Сайобхан оглядела толпу задумчивым взглядом.—?Может, всем лучше вообще покинуть зал?Кивнув, Деймон подошёл ближе к девушке, словно бы готовясь прикрыть её собой. День перестал быть светлым и радостным. Теперь все ждали опасности буквально от каждого угла.—?Да, думаю, так будет лучше. Вряд ли они найдут какие-то следы: здесь уже основательно потоптались. Хуже не будет. Тем более, здесь беременные и дети.—?Кто принёс эту коробку? Кто-нибудь видел?Лизритт, выводя из зала Саманту и Юнону, жавшихся друг к дружке, точно цыплята, покачала головой.—?Часть подарков была доставлена на арендованном грузовике. От персонала больницы, от людей из клиники в Скопье. Положить эту гадость могли именно тогда.Сай устало потёрла переносицу, лишь сейчас ощутив, что что-то впилось ей в стопу. Честно сказать, они и так знали, кто этот ?гений?. Но было бы неплохо найти остальное. Такое даже такой неумелый чародей сможет, как она.Выйдя в холл, Роман подошёл к окну и распахнул его настежь. Порыв холодного ветра, ворвавшийся в комнату, хоть немного разогнал ужасный медный запах. За собравшихся Акиман не боялся?— пока рядом Чедомир, от сквозняка никто точно не заболеет. А вот свежесть сейчас не помешает. Хотя бы остудить горячие головы.Вздохнув, Лео сочувственно погладила Сильфию по плечу и подошла к мужу. И только тут заметила чёрные метки на его руке. Метки, складывающиеся в узор в виде дракона.Филипп, осмотрев позеленевшие лица гостей, угрюмо покачал головой.—?Боюсь, что праздник безвозвратно испорчен.Вскоре вдали послышался вой полицейских сирен.