Освободиться от оков (1/1)

Сопротивление существовало всегда и везде?— это неотделимая часть человечества. Некоторые борются за свои права, свободы, другие?— ради получения полномочий власти, диктаторства. У каждого живого существа есть та или иная цель, к которой он идёт. Но почему они возникают только тогда, когда не особо нужно? Почему не могут смириться с той властью, которую нельзя победить простыми выступлениями, нельзя искоренить из сердца остальных граждан, словно паразиты на теле одного режима, они стараются изжить его всеми доступными способами. Иногда это благородно, иногда это в почёте, те же самые выступления во множествах странах способствовали продвижению прогресса, смене власти, установлению диктатуры какой-то идеологии. Даже если все рады одному режиму, то найдутся люди, которые будут сопротивляться ему, пытаться высказать своё мнение, возможно, не нужное для других, но сколь значимое для истории. Террористы?— это то же сопротивление, только более радикальное. Их множество видов: есть те, кто не остановится ни перед чем, лишь бы достичь невиданной цели, есть и те, кто неоправданно, из-за идеологий, убивают своих же, возможно, неосознанно растворяя надежды на светлое будущее. В каком-то определённом периоде они нужны для спасения отдельного государства: та же Япония, тот же Орден Чёрных Рыцарей как символ сопротивления, терроризма, справедливости, что не очень сочетается с предыдущими сравнениями. После захвата всего мира Священной Британской Империей, многие люди ушли в сопротивление, да, они не остановились на том, чтобы просто стоять и смотреть, как британцы считают себя лучше других, что они гегемоны всего мира, что всё должно принадлежать им. Этих людей звали террористами, но почему-то они действовали отстранёно, дабы никто не смог выйти на их базу, не смог найти до тех пор, пока не будет слишком поздно. Разногласия в таких движениях очень сильно мешают сплочённости, но и без них такие сопротивления не смогут прожить, ибо застыть в одном движении?— значит быть схваченным в любой момент. Были и споры по поводу идеологий, по поводу решений, действий, но хоть какого-то результата это не дало?— все при своём мнении, как будто плевать на мнение остальных. Обычно лидеры террористов хотят повести людей только за собой, не считаясь с другими, ибо те будут оспаривать лидерство, а это очень сильно может ударить по престижу, по вере в победу. Выследить ячейки террористов?— непосильный труд, но иногда удаётся обнаружить людей, напоминающих тех, кто грабил оружейные склады. Таких сразу же арестовывали и предавали суду, а затем казнили как врагов Священной Британской Империи без права на реабилитацию. Но как же быть, если вдруг выяснилось, что в Германии, в Греции, во Франции всё же существует сопротивление, да и не одно, а сразу несколько? Как же их словить сразу всех, чтобы больше не было людей, готовых поднять оружие против императора, против Лелуша ви Британии? Местная полиция порой может справляться с ними, но зачастую она на их стороне, хотя не показывает виду, ибо это же их люди, их нация, их жители, которые всего-навсего хотят свободы. Это ещё сильнее ранит сердце многих работников полиции, но приказ не оспорим. Куда деваться тем, кого обнаружили? Конечно же находить места другие, перемещать оружие туда, пытаться замести следы, подрывать старое убежище и как ни в чём не бывало начать всё заново только без права на вторую ошибку. Лидеры таких движений должны быть рядом с подчинёнными, но иногда бывают случаи, когда они совсем в другом месте, даже в другой стране, хотя сейчас вся Европа это Евро-Британия. Сегодня был один из таких дней, когда лидеры всех движений должны были встретиться в… когда-то это звали заслуженно Петроград, как символ власти, неделимости Российской Империи, а название город имел от своего создателя?— Петра Великого, который, несмотря на то, что город был на болотах, всё же построил на костях множества крестьян, хотя этого уже никто и не помнит, восхищаясь таким величественным местом. Петербург был давно носил другое название, ведь зачем вспоминать каких-то императоров одной империи, которая когда-то там существовала, если сейчас всё принадлежит Священной Британской Империи? Название сменилось на то, какое обычно используют для восхваления своей персоны, так сказать одно и тоже, только под другим окрасом. Кровавому Императору не нравилось прошлое название и поэтому он переименовал его в свою честь, но не то имя, которое мы обычно знаем и видим. Когда-то он был здесь, хотя память блокировала эти воспоминания, но имя в точности сохранилось. Город был переименован в честь Юлия Кингсли. Именно здесь, как будто с насмешкой относясь к городу под таким названием, лидеры сопротивления, террористов собрались вместе, чтобы обсудить множество вещей, которые должны им помочь в борьбе против оккупации Британии. Никто не знал, что и в бывшей Российской Империи была ещё одна ячейка, которую поддерживают почти во всей стране, а их бывшие враги, которые выступали против идей, сейчас служат новому режиму, забывая о таких словах, как патриотизм, царь, отечество. Продажные шавки, которые тоже заслуживают смерти, ибо предательство?— самый низкий поступок. Новые идеи рождаются с новыми людьми?— это необратимый процесс, который будет продолжаться, пока не прекратится вся жизнь на земле. Доверенные лица лидеров ячеек повстанческого движения сейчас находились в бывшем Александринском театре. Когда-то это был знаменитый на весь мир первый российский драматический театр для публичного посещения, основанный в середине 18 века по указу императрицы, здесь люди исполняли свои роли, играли пьесы, наслаждаясь простой жизнью, когда-то давно… А сейчас это просто разрушенное здание, которое не пригодно ни для каких спектаклей, ни для пьес, ни для простых посиделок, ибо гения созидания заменил гений разрухи. Стены держались, они и не думали сваливаться в надежде на то, что кто-то посетит это богом забытое место и вот это чудо свершилось. Здесь находились люди, которым негде больше собраться, ибо везде будут подозрения, а здесь из-за особенности строения, слухов и так далее?— идеальное место для переговоров, ибо было чувство, что те, кто сюда пришёл, выходили на сцену, как будто играли последнюю драму Грибоедова?— ?Горе от ума??— со знаменитыми слова ?А судьи кто?? Несколько человек выбирали место где бы присесть, спокойно поговорить, донести свои опасения или просто размышления, полёт мыслей по поводу всего этого, но в ряду, где были стулья не нашлось именно того необходимого места, где можно было во всей красе поговорить. Стулья все были дряхлые, на некоторых оседали тараканы со своими милыми семьями, кушая крошки хлеба, смотря на людей, как на зверей и, как ни в чём не бывало, находились на том же самом месте, ибо теперь это их дом. Жизнь каждого важна, даже такой семьи насекомых. Террористы только нашли выход из данной ситуации, простая сцена. Да, они, как актёры во всём этом спектакле, находились на этой освещенной сцене, все по разным углам, чтобы не застопориться, ибо в любой момент они должны иметь возможность сбежать, если вдруг кто-либо решит предать, ну или всё же местная полиция образумится и войдёт в здание. Один был в левом углу, другой находился в правом, рядом же с ним был ещё один представитель ячеек, а рядом с тем, кто был в левом углу, стоял последний, но только как-то посередине, чтобы, возможно, прикрыть других от возможного выстрела со стороны, хотя на это никто и не надеялся. Смотря друг на друга, они, понимая, что нужно поприветствовать всех, не нашли ничего лучше, чем поклониться, ибо это, как ни странно, вошло в привычку. —?Я вижу, это все, кто смог прийти на данное мероприятие? —?спросил один из террористов, что находился в левом углу, только это была она. —?Жаль, думала будет больше людей. —?Других поймали, миледи,?— парень, который находился рядом с правым углом, начал говорит со своей своеобразной манерой, как будто из высшего общества. —?Не многие успели скрыться от гнёта, но, я вижу, пришло намного больше, чем ожидалось… —?Они просто не могли следовать командам,?— уже находящийся в правом углу вдруг заговорил как обычно, только слегка грозно, выдавая свой характер. —?Тупые увальни, что с них взять? —?Слава богу, хоть мы уцелели, ну что же… —?девушка посередине, зевая, всё же смогла сделать так, дабы все обратили на неё внимание. —?Начнём собрание? —?Как раз хотел (а) это предложить,?— в унисон соизволили всё же сказать остальные. Это было очень важное собрание, хоть и выглядело очень скудно по меркам всех этих балов, концертов, собраний, но изысков никаких не нужно, ибо скрытность всегда помогала прожить без лишних волнений. Девушке, чьё имя ещё неизвестно никому, на вид можно было дать лет двадцать, была одета она в простую одежду, слегка напоминающую форму солдата, окрашенную в зелёный цвет, да, она не блистала изысканностью наряда, как обычно это делают люди, но в этом и не было никакой надобности. На левой руке была красная повязка, на которой был значок какого-то серпа, скрещённого с молотом, что, возможно, имело какой-то скрытый смысл. Чёрные волосы были почти до бёдер, ведь нет времени, чтобы их подстричь, но… было самое странное, что первый глаз вообще не двигался, как будто застыл в один момент и больше никуда не поворачивался. Она смотрела на всех просто, никаких подозрений, ведь это единственные люди, способные хоть что-то противопоставить гегемонии британцев на их земле, хотя, если хорошо присмотреться, у неё была уверенность во всём. —?Кто начнёт? —?она спросила, ибо перебивать?— всё равно, что проявить неуважение к остальным ячейкам сопротивления. —?У меня, конечно, не очень значимая информация, потому что в России… как бы это сказать… всё спокойно… Другой же человек, которому на вид было тоже двадцать, слегка выделялся своим нарядом, ведь тот был таким простым, напоминающим обычную одежду, но в то же время напоминал что-то отдалённо похожее на одеяние итальянцев. Можно было сказать, что официальный наряд, как будто он представлял какого-то министра или приближённого Его Величества только в другой стране с характерными чертами. Всё же цвет волос или был покрашен, или у него какая-то особенная кровь, ибо они были светлыми, возможно, белый цвет предавал большую значимость в этом мире. У него было своё мнение на счёт всего этого, уважение, возможно, главное орудие в его руках, ибо, если разговаривать с ним, то можно понять, что оскорбления с его стороны никогда не будут сыпаться первыми. Смотря на даму, он испытал любопытство, что же девушка делает в подобных кругах, и этот интерес был весьма закономерным. —?Ну позвольте, что вы говорите? —?он, как истинный джентльмен, проявлял только тёплые чувства к женскому полу, да и к другим. —?Дамы всегда первыми должны озвучить свои мысли. Хоть в Италии сейчас и происходит полный переполох из-за поддержки прошлого монарха, но, возможно, ваша информация будет полезней… Всё же поддержка народа?— какое-то особенное, удивительное явление, хочу сказать. Другой же парень лет двадцати, который в силу своего, возможно, чувства превосходства над простыми людьми смотрел на всех с презрением, ибо хотел, чтобы всё было в его руках, ведь сражается он только за превосходство своей величайшей нации. Имел он особый цвет волос, а именно светло-русый?— это отличительная черта той нации, которая сейчас не имеет никакой главной роли, но они есть и будут всегда. Он был одет в простую тёмную одежду, слегка напоминающая немецкую форму, а так же имел отличительный знак какого-то не очень знакомого символа, ведь крест с загнутыми концами нигде не использовался. —?Раз никто не хочет говорить, то проще мне начать,?— он не оставил шансов другим сказать, ведь нужно было донести свою правду. —?В Германии почти всё готово для освободительного восстания. —?Боже, извольте, что за манеры? —?вдруг воскликнул один из них, смотря с непониманием на этого арийца. —?Необходимо выслушать сначала такой прекрасный пол, как они,?— он указал рукой на две прекрасные особы женского пола. —?Ты меня ещё перебивать будешь, итальяшка? —?вдруг спросил немец, смотря в его сторону. —?Заткнись и слушай, пока кто-нибудь ещё не погиб напрасно. —?Мы собрались здесь не для того, чтобы друг с другом спорить… —?начала девушка, ибо споры слишком быстро могут перерасти в бойню,?— а чтобы передать важную информацию. —?Что? Баба, ты должна быть на кухне, что ты здесь вообще забыла? —?вдруг воскликнул немец, не переведя взгляд, как будто и не хотел смотреть на это ничтожество. —?Не видишь, что тут мужской разговор? —?К-как ты меня назвал? —?она не подходила к ним, но уважение к этой персоне резко упало ниже плинтуса. —?Соизволите ли вы прекратить такое обращение к ним? —?итальянец вытащил из своего кармана какую-то перчатку. —?Или я буду вынужден вызвать вас на дуэль. —?Дурак? —?спросил тот, кто всё это начал. —?Мы?— террористы… Какое ещё уважение к другим людям, мы убиваем за свободу, так что за это не имеет смысла. —?Здесь вы несомненно правы, но впредь постарайтесь не перебивать других,?— он не хотел всего этого спора, но всё же нужно было защитить остальных. ?Хамло,?— подумала про себя девушка, которая была оскорблена тем, что кто-то думает, что её места на кухне. —?И с ними мне нужно будет координировать попытки поднять людей на восстание?? Последняя, кто здесь был, не открывала свой рот в этой маленькой, но столь неприятной ссоре между предполагаемыми союзниками в ходе восстания. Она почти ничем не отличалась от других?— на лет тоже двадцать, как и всем тут, одногодки должны понимать друг друга, но с этими не всё так просто. Она имела отличительные черты такие, как тёмно-рыжие волосы, которые были редкими для всех типов людей. Одежда была простой, вверх был белым?— рубашка, ибо её было достаточно, ведь они в таком значимом театре, а низ тёмный, схожесть с простым деловым человеком. Она не понимала, зачем они спорили сейчас, но что было, то было, а значит нужно двигаться вперёд. Мнение по поводу этого она имела, но высказывать его не хотелось. —?Может… тогда начну я? —?вдруг произнесла она, ведь первая и предложила, теперь и выкручиваться. —?В Греции очень много идейных людей… хаха… —?она посмотрела на всех, понимая, что до сих пор не знает ни имён, ни идеологию, которую они представляют. —?Но сперва нужно узнать интересы какой партии вы представляете и имена, как вас всех зовут? —?Ну, что я могу сказать о себе… Анна, можно без фамилии,?— девушка, у которой была нашивка с серпом и молотом на левой руке, с улыбкой произнесла эти слова. —?Представляю интересы Всесоюзной Коммунистической партии (большевиков), сокращённо ВКП (б). —?Хм. Ожидаемо от жидо-большевички с таким именем,?— немец усмехнулся, смотря на неё, а затем начал представляться. —?Вилберт, фамилия не так важна для всех вас. Представитель Национал-социалистической немецкой рабочей партии, сокращённо НСДАП. —?С социализмом это никак не связано, так что говори настоящее название партии! —?вдруг воскликнула Анна, ведь второе обозначение вообще не подходило под этих представителей. —?У нас особый немецкий социализм, национальный,?— Вилберт, наслушавшись предыдущего главу партии, не очень вникал во все эти понятия и поэтому просто высказывал услышанное. —?А тебе лучше бы молчать, еврейка! —?Ты лечишься или да? —?спросила Анна, ибо это очень сильно расходилось с книгами, которые она читала. —?Прикрывать социализмом свою ненависть к другим расам… Это противоречит всем законам логики. —?Прошу вас, прекратите этот бесполезный спор,?— вдруг заявил человек, который минуту назад сам спорил с этим арийцем. —?Ваши взгляды различны, и этого не изменить, поэтому лучше без оскорблений. —?Нет, это уже дело принципа,?— Вилберт стал медленно подходить к Анне. —?Ещё раз только одно словечко в сторону немецкой национальной гордости, и я не посмотрю, что ты женского рода. ?Упёртый идиот??— мысли, словно молния, пронзили голову итальянца., но что можно было поделать? —?Что же… Позвольте представиться и мне, раз никто не хочет полных инициалов, то назовусь просто и без изысков. Лука. Представитель Итальянского Монархического Союза, сокращённо ИМС. Обстановка накалялась между двумя сторонниками левого и ультра-правого движения, возможно, и не должно быть этого, ведь их могут обнаружить в любой момент, но всё-таки нужно было защищать именно ту идеологию, к которой так тяготеет душа. Анна не боялась этого нахального немца, зачем ей страх, который только и будет, что мешать? Вилберт подошёл к ней, чтобы показать, что ничего не боится и может действовать так, как душа желает. Нужно было немедленно прекратить это, ведь вести себя лучше других, показывать свою нетерпимость к другим?— не очень разумное решение, да и черта характера скверная. —?И что же ты такого сделаешь мне? —?спросила она, слегка сжав свой кулак да так, чтобы никто не заметил. —?Ударишь или сделаешь то, что написано в книге вашего великого председателя? Как там… Minecraft? Название было похожее, но искажение давало повод продолжать это недоразумение в виде споров интересов людей. Немец, который до глубины души был оскорблён тем, что русская проявила такое неуважение к величайшей книге гения мыслей немецкого народа. Он не терпел такого, нет, он прямо говорил, делал, практически мог ударить без предупреждения в любую секунду, ибо чересчур идейные люди иногда совершают слишком опрометчивые решения в пользу идеологии. Внезапно, как гром среди ясного неба, он замахнулся на Анну, он хотел ударить её, что уже исполнял. Кулак почти достиг её лица, почти соприкоснулся с её кожей, но вдруг случилось невероятное: большевичка, как он её назвал недавно, одним только движением перехватила его руку, слегка зажав между собой, не дожидаясь момента, когда враг поймёт что случилось, Анна, передвинулась за его спину него вместе с рукой, чтобы немец ощутил боль. Слегка щурясь от прилива таких неприятных чувств боли, Вилберт постарался освободиться, он почти схватил свой пистолет в кобуре, чтобы передвинуть его в сторону коммунистки, но, не успев этого сделать, они оба повалились на пол, как и планировала красная. Анна также держала его руку, не отпуская, ведь в любой момент она может сломать её, чтобы этот нахал не смотрел с высока на людей. Вилберт лежал на полу, он почти перехватил своё оружие, как вдруг ощутил возле своей шеи холодную сталь. Да, нож был уже возле его горла, только одно лишнее движение?— и он покойник. Неприятная ситуация, ведь и Анна ощущала то, что он как-то смог направить пистолет в сторону головы и может в любой момент нажать на спусковой крючок. Оба были готовы сделать последнее своё действие в жизни, ибо ничего почти не останавливает, нет той команды, которая прекратит эту драку. Лука смотрел на это и не пытался хоть что-либо сказать, но это бесполезно, когда такие люди способны перегрызть глотки друг другу только из-за идей. —?Прекратите! —?воскликнула девушка, которая смотрела за всем этим фарсом. —?Хватит! Мы собрались здесь, чтобы окончательно решить имеет ли смысл противиться воле императора, а не лишать жизней друг друга! —?Полностью поддерживаю ваши слова, миледи,?— произнёс Лука, ибо нужно было решить, будут ли поддерживать движения другие люди или нет. —?Если вы хотите разобрать всё по полочкам, то, пожалуй, вам предстоит это делать в другом месте и в другое время. —?Что… Будем слушаться? —?спросила Анна своего врага по идеологии. —?Или мне перерезать тебе горло, чтобы не мнил себя великой нацией? —?Ха-Ха. А ты с огоньком! —?произнёс Вилберт с каким-то азартом в своих глазах, как будто нашёл того, с кем можно по-настоящему поспорить со всеми вытекающими последствиями. —?Убери нож, тогда и я пистолет. —?Нацистская свинья,?— она медленно убирала свой нож от его горла, чтобы уже разъяснить эту ситуацию. —?Грязный коммунист,?— палец медленно передвигался в сторону, чтобы не нажимать на крючок, а так же пистолет был обратно засунут в кобуру. Хоть оскорбления и не были такими значительными, но всё же черта в их восприятии друг друга была преодолена одним словом?— ненависть. Да, они не поладили с самого начала из-за, возможно, взглядов на жизнь или из-за эгоизма отдельно взятого человека. Всё быстро успокоилось, ибо не нужно больше актёров на сцене, слишком высокая цена для всего, и поэтому нужно действовать, разобраться в ситуации и наконец-то дать единственный нужный ответ на все вопросы. —?Ф-фух,?— девушка посмотрела на них и теперь точно знала, что можно продолжать. —?Теперь позвольте и мне представиться… Зовут София… Представитель Соединённой Новой Демократии Греции… Сокращённо СНДГ. —?Среди нас только один человек, который выступает за выборы, это… с одной стороны печалит, но с другой видно, что хоть кто-то верит в прошлую систему ЕвроСоюза,?— Лука слегка усмехнулся, ибо не верил во все эти свободы людей. —?Ну, раз вы, миледи, начали первой задаваться вопросом о происходящем, то именно вы должны начать говорить о ситуации в целом, прошу вас. —?Х-хорошо,?— София не хотела быть в центре внимания, возможно, тому характер виной или что-то ещё, но она всё начала. —?Как мы знаем, в наших бывших странах тяжкая ситуация, запугивание оппозиции, расстрелы мирных жителей, шествий, угнетение со стороны британцев только за то, что императрица так разрешила, даже после отмены этого всё продолжается… —?Люди уже не верят в светлое будущее,?— добавила Анна. —?Да. После того, как одно выступление подавили настоящим сожжением людей… уже ничего не хочется делать, но как бы нас не запугивали, люди всё ещё верят в то, что свобода наступит,?— у каждого были карты с тем, где именно расположены базы склады с оружием и просто люди, готовые в любую минуту восстать. —?В Греции ситуация почти выходит из-под контроля… Левые силы не подчиняются СНДГ. Мы слишком слабы… Они действуют, как отдельная организация, которой плевать на мнение других… Все эти застои, подрывы зданий?— их рук дела, но… Это не помогает… Нужно выступать против власти, но мы не знаем как! —?Опять левые всё портят? Как это банально звучит,?— Вилберт усмехнулся с этих слов. —?Нельзя их просто… убрать, чтобы не мешали? —?А я думала… куда исчезла Коммунистическая Партия Германии… —?вдруг произнесла София, смотря с мимолётным страхом на этого человека, ибо она видела в нём только какого-то зверя. —?Нет, они просто хотят свободы для народа и… Раз уже заговорили по поводу восстания, то вот карта, сделанная наспех,?— она раскрыла карту, вытащенную из кармана, всё же её страна была маленькой и это хорошо укладывалось. —?Флорина вся принадлежит нам, люди готовы в любой момент?— полиция, которой приказали за всем следить, на нашей стороне… Карта Греции была как нельзя кстати, ибо теперь можно было сделать практически всё: обрисовать линии, куда нужно наступать, показывать нахождение потенциальных союзников хоть и с другими взглядами, а так же иметь все козыри на первые часы восстания или даже дни. Флорина была рядом с другими странами, которые тоже находятся под оккупацией Евро-Британии, но горы могли бы сыграть на руку. —?Конечно это ещё не всё. Каждый регион может восстать, если понадобиться, ибо все будут проинформированы… —?она указала на другие регионы. —?Рядом с Турцией находятся наши дополнительные резервы, которые никто ещё не обнаружил. Они не показываются, обучаются, не как просто ополчение, а как регулярные войска Освободительной Армии Греции: В Комотине, Орестиас, Кавала и Драма, чтобы в дальнейшем окружить скопление британцев на складах в Кстане,?— линии уже были нарисованы: где и куда будут выступать эти войска. —?Если мы будем отступать, то можно скрыться на захваченных суднах на Крит, потому что там есть тайные бункеры, которые спрятаны очень глубоко под землёй. Досталось от прошлого правительства в случае поражения… —?План отступления есть, план наступления… мне кажется, но не полностью готов, ибо всего одна линия, как будто вы на большее и не рассчитываете,?— у Луки возник один вопрос, который может повлиять на всё, что они хотят. —?Это только начальный вариант… Мы же ведь не решили кто и как будет действовать, не так ли? Только ссорились и всё… —?она не убирала карту, хоть она была и не идеальной и многое нужно было ещё сделать, но София хотела увидеть и другие варианты событий. —?Так… Что у вас за планы? Анна? Самое сложное было в больших странах, а именно в бывшей Российской Империи, что занимала обширные территории. Главная сила империи?— использование таких земель на благо освобождения всей Европы от британского господства. Анна тоже принесла с собой карту, но уже оставила за кулисами, чтобы не терять зря времени, она быстро переместилась с места на место и теперь уже имела карту своей страны. —?Мне кажется… но почему в Россию… входит Финляндия и Польша? —?спросила София, ведь при некоторых обстоятельствах в ЕвроСоюзе они были отделены. —?И… Как ты ориентируешься? —?Это довольно легко, когда растёшь и знаешь всё, как свои пять пальцев,?— она показала свою правую руку. —?Но у тебя их четыре,?— вдруг произнёс Вилберт. —?А. Правда? —?Анна посмотрела на свою руку и ведь действительно, одного не хватало. —?Похоже я где-то его забыла… Ну это не важно,?— она обратила внимание на недавний вопрос. —?Потому что нельзя забывать достижения своих предков, которые за эти земли сложили свои головы. Финляндия и Польша… Ну после восстания разберёмся, народ сам должен выбрать путь развития, если не согласятся, то и настаивать не будем… —?Я не совсем понимаю направления… Их слишком много, как будто уже всё давно спланировано,?— Софии было страшно смотреть на эту огромную карту, в то время, как другие тихо удивлялись обширными территориями страны, которые можно использовать во благо своих интересов. —?Это тоже не идеальный план по всем направлениям. Нас могут закрыть, использовать авиацию, разрушать инфраструктуру, заводы, скинуть Фрею, так что восстание не случится в одной точке,?— она указала на первый город, в котором должно всё начаться. —?Бывший Петербург, так сказать реванш за прошлое, поднимет красное знамя первым,?— этот город, как основной оплот первой попытки,?— далее Мурманск проведёт подрыв Британских кораблей, которые перебрасывают снаряжение, горючее, так сказать отрежем один из путей поставок продовольствия для евробританцев, британцы будут заинтересованы, чтобы первым именно подавить Мурманск, далее Хельсинки и Таллин… отрезать пути кораблей до нашего логова, ибо там остался флот, способный заминировать Балтийское море. Для начала нам придётся закрыть все фронты в Балтике, и для этого наши друзья из будущих Латвийской, Литовской и Эстонской ССР помогут в полной мере, прикроют тылы, всё же именно их жажда свободы подогревает умы почти всего населения. В Риге и Вильнюсе расположен большой склад оружия и листовок для поднятия людей, маленькие страны, но зато какой эффект! —?ССР? —?спросил Лука, ибо не понимал этих обозначений. —?Это пока не столь важная информация, не так ли? —?Анна улыбнулась, как будто включила в себе дурочку, не знающую, что именно она сказала. —?В Архангельске расположена наша авиация, так что этот город восстанет только тогда, когда наши войска успешно займут Петрозаводск и Псков,?— множество точек было расположено на карте, а так же стрелок и направлений куда и кто атакует. Было важно заметить, что ещё были какие-то цифры, например, на странах Балтики 30 дней, хотя это будет слишком трудно, ибо там как раз расположены силы Британии. —?На встречный вопрос, если кто хочет его задать ?А почему не в Сибири? Ближе к Британии. Там никто не ожидает, да и флот можно затопить, если успеть захватить Найтмеры? сразу отвечу… Кто хочет видеть войска метрополии сразу на наших землях? Пока они дойдут до запада России, то половина страны уже в наших руках. —?Хочу сказать вам, что план вполне выполним, если люди будут действовать слажено,?— смог заметить Лука, ибо такие рельефы, такой простор, что не каждый возьмётся освобождать её от внешнего влияния. —?Могу сказать, что он сработает в любом случае, миледи. —?Проиграете в первые же дни,?— Вилберт был реалистом, но язык никогда не держал за зубами. —?Русские всегда проигрывают, даже не пытаясь спастись. ?Как же он меня бесит?,?— подумала про себя Анна, но вместо оскорблений в её голове созрело другое. —?Считай, что восстанут не русские свиньи, как вы обычно говорите, а советские рабочие и крестьяне. Повторяю?— НЕ русские, так устроит? Немец ничего не сказал, словно эти слова пропустил мимо ушей, но в душе понимал, что эта красная какая-то больная на голову, ибо нельзя с одной нации перепрыгнуть на другую, хотя, возможно, это просто такие сравнения. Вилберт достал из своего внутреннего кармана одежды уже карту своей новой, лучшей страны. —?У тебя всё? —?спросил, чтобы лишний раз не провоцировать. —?Пока на этом всё, не известно, как всё пройдёт,?— Анна подняла свою карту и, чтобы не мешать, передвинула её за кулисы, где она и лежала. —?Вижу, хочешь уже поделиться свои мнением? —?Смотря на все ваши планы, они кажутся такими слепыми и недальновидными, что невозможно представить, как вы хотите выиграть,?— он развернул свою карту, где была не только Германия, но и часть Франции, Бельгии, Нидерландов, Люксимбурга, Австрии, Венгрии, Швейцарии. —?Это идеальный план! —?Ч-чего?! —?заявили две девушки, заметив, как границы Германии слишком изменились. —?Что это?! —?Это Великий Германский Рейх! —?смело заявил немец. —?Скорее Европейский… —?заявил Лука, указывая на то, что в это входят почти все страны Европы. —?И зачем вам понадобилась Венгрия? —?Для влияния на Балканах, конечно же. Балканы?— это пороховая бочка Европы, да и… Греция может заявить свои амбиции, не так ли, София? —?Вилберт прекрасно понимал, что восстания будут не только для освобождения стран, но и для приобретения новых территорий. —?Я вроде слышал, как ваши главные хотели воссоздать Византию, хоть и мини-версию. —?Э-это не твоё дело… —?робкая девушка и её ещё в чём-то обвиняют. —?Мы ведь никому не помешаем… —?Это очень низко, мой немецкий друг,?— Лука, смотря на него, слегка усмехнулся. —?Франция не только вам принадлежит, она была частью Римской Империи, да и… Греция тоже была… —?Ч-что вы хотите этим сказать? —?София ничего не понимала в этих словах, ибо это похоже не на сотрудничество, а на простые амбиции стран. —?Мы можем с лёгкостью договориться, Лука,?— Вилберт понимал, что нужно делиться территориями, чтобы задобрить союзников. —?Часть Швейцарии и вся Южная Франция может быть ваша, а остальное Германию не волнует. —?М-мы… собрались планы обсуждать или делить территории?! —?воскликнула Анна, ведь сейчас вообще не время для этого. —?Ну… хотелось бы знать что достанется всем после того, если вдруг мы сможем каким-то чудесным образом победить,?— Лука не говорил, что знает о ещё одних делениях территорий, но да, лучше сейчас говорить про планы. —?Хотя… это будет обсуждаться после всего, зря мы это начали. —?Говори уже, что за план освобождения Германии,?— на этот раз нервы у Софии почти не выдерживают наплыва эмоций, ведь лучше бы тут была одна Анна и всё! Характер немца, да и подхалимство итальянца невозможно вынести. —?Г-где же тут вода?.. —?Но… я не вижу нигде плана… —?Анна обратила внимание на то, что на его карте ничего не обозначено ни для нападения, ни для защиты, выделены только базы британцев и их военные склады. —?В этом-то и дело. Грубая сила нужна только для того, чтобы закрепить свою победу, но будет лучше, если действовать своими мозгами,?— он указал на всю Германию. —?Пока все британские части будут передвигаться то в Италию, то в Россию, то в Грецию мы будем проводить саботаж всего, чего только можно до тех пор, пока люди не начнут оставаться именно у нас, и чем больше, тем лучше?— у вас появляется шанс на победу, а у нас больше снаряжения из-за ограбления заводов, похищения истребителей… Так сказать полное противодействие оккупации. —?Это парализует и простых жителей?— войска будут грабить их,?— София указала на очевидный недостаток. —?Как только начнутся стычки, убийства, выискивания всего награбленного, то будет поздно, потому что поддержка партии будет и у стариков, у женщин, у верных сыновей Германии. Восстанут все?без исключений из-за уверенности в том, что есть и еда, и оружие, и авиация,?— он посмотрел на своих предполагаемых союзников. —?А те страны, которые обозначены на карте, будут действовать так же, чтобы до Италии и Греции, как минимум, не смогли добраться ещё долгое время, а вот тебе, Анна, придётся действовать в одиночку. —?Я уже поняла,?— красная видела, что Польша не будет подчиняться действиями немцев и именно оттуда будут наступать войска Британии. —?Справлюсь и без помощи. Остался только Лука без плана, он и не показывал его, ибо это что-то скрытое, невиданное и никто не должен это был увидеть. Все были в ожидании, когда он достанет уже свою карту, покажет все свои пункты, склады, города, которые могут восстать в любую минуту по команде, но всего этого не было. Лука просто-напросто пожал своими плечами, ибо зачем выдавать всё, если можно бить только неожиданностью. —?Вижу вы хотите увидеть мой план, но позвольте извиниться, его нет,?— он развёл руками, как будто с усмешкой с самого себя. —?Ты же не надеешься на удачу? —?спросил Вилберт, ибо было ощущение, что итальянец просто издевается. —?Нет, но я не покажу его, ибо после всего, что здесь произошло, доверие нужно ещё заслужить, а вы, господа, не вызываете никакого доверия, как бы это прискорбно не звучало,?— Лука посмотрел по сторонам. —?Страх перед предательством или шпионами всё ещё остаётся среди всех нас. Но времени было думать много? Доверять или нет?— дело каждого, но когда все в одной лодке, то невозможно винить кого-либо в шпионаже. Разные люди с разной идеологией должны сотрудничать, чтобы освободить свои страны, свой народ. Это будет сложно, нет, это будет невозможно, но попытаться стоит, когда-то и Япония восстала вместе с Зеро, она освободилась, но была снова захвачена. Были другие страны, были и другие народы, но сейчас не время об этом вспоминать. Они посмотрели друг на друга, без лишних слов, приняли то, что они сказали, слегка усмехнулись из-за своего отношения друг к другу, а затем пожали друг другу руки, даже немец, который не очень-то и терпелив к коммунистам, всё же принял участие в таком акте прощания. Да, они в одной лодке, и это не изменить. Осталось только…Освободиться от оков