Последствия любви (1/1)

Как может измениться человек в считанные секунды после неописуемого ужаса? Возможно, мы никогда этого не узнаем, если не видели ничего подобного рядом с собой, никогда не наблюдали за тем, как близкие страдали. Иногда наша гордыня берёт вверх, и нельзя с точностью сказать, к чему именно это может привести. Лелуш полностью осознавал содеянное, но ничего не было на душе, ибо Кровавый император не должен сочувствовать другим, даже близким. Но как же это трудно?— не беспокоиться о других. Душа, словно падает в безумие, ломается, сердце не может этого вынести, но император, играя свою роль, продолжал вести себя не так, как нужно. Сожаление пожирало его изнутри, но так же власть отдаляла момент того, когда он сможет извиниться перед своей любовью. Но почему-то в данный момент Лелуш никак не выдавал свои настоящие эмоции. Что может случиться, если вдруг причина страха, истерики и других тому подобных эмоций вызвал именно ты? Осознать, раскаяться, попросить наконец-то прощение, дабы затем быть снова вместе без сожалений, без слёз, но с счастьем в груди. Император всё же подсознательно понимал, что не стоило так поступать с ведьмой, но как же чувства тогда зашкаливали. Он просто не мог остановиться, когда видел эмоции на лице С.С., как она старалась хоть как-то вызывать то ли сожаление, то ли усмешку из-за слабости. Эти чувства невозможно описать словами, жажда власти, что-то такое тёмное в одно мгновение овладело эмоциями, желаниями Лелуша. Да. Все же хотели, чтобы он был императором Священной Британской Империи: без жалости, тем самым тиран, который держит весь мир в ежовых рукавицаъ и усмехается над попытками избавиться от гнёта его правления. Власть дана свыше, но что это за чушь, когда вдруг всё остаётся в руках одного человека. Ни бог, ни герой, ни террорист не смогут отнять это, ибо их ждёт только смерть. Кровавый император в данный момент стоял в коридоре, наблюдая за тем, как за окном цветут цветы, которые когда-то давно были чем-то особенным для его души, возможно, это из-за того, что Нанналли их любила собирать, но сейчас детство было уже в прошлом, и особо не волновало императора. Лелуш знал, был уверен, что сейчас всё в его руках, он может вертеть этим миром так, как захочет душа, и никто не может встать на пути истинного правителя всего мира, ибо он всемогущий, он волен повелевать врагами только одной своей силой. Но в то же время вторая половинка души, которая всё же была на стороне добра, на стороне того Лелуша, который никогда не хотел так разбивать все надежды сестры, пыталась достучаться до императора, как будто надеялась на то, что все те слова, эмоции остынут, ичезнут и Лелуш придёт в себя. —?Прекрасный день,?— Лелуш вздохнул, наблюдая за своей империей со стороны. —?Это чувство… свободы, как же хорошо… Свобода, чувство, что он всё может, что его не настигнет злой рок или кара. Абсолютная свобода. Безнаказанность. Власть. —?Ваше Величество,?— сзади раздался знакомый голос его верного пса, слуги, который может исполнить любые просьбы. —?Прошу простить меня за столь внезапное появление… —?Не стоит этих слов, если рядом нет камер и репортёров,?— Лелуш не поворачивался, ибо всё внимание было обращено на цветок, который в силу того, что давно отцвёл, сейчас увядал, и это невозможно было исправить. —?Джеремия, что с отчётом? —?Не знаю даже особо, что говорить, но… —?Джеремия медленно приближался к императору,?— выявлено три ячейки террористических организаций во Франции, Германии и Греции. Время идёт, а ничего не меняется… —?Опять Евро-Британия не стабильна… —?Лелуш прикрыл глаза, как будто солнце мешало ему, но затем он снова их раскрыл, смотря на Джеремию. —?Как думаешь, что нужно сделать, чтобы они просто сдались? Чтобы даже мысли на восстании не было. —?Уничтожить,?— коротко и ясно ответь слуга. Джеремия только сейчас понял, на что смотрел император, пока не перевёл взгляд, но зачем Его Величеству смотреть на тот гнилой цветок? —?Опять жертвы во благо мира… эта песня хороша, начинай сначала, но она никогда не исчезнет пока я жив, да и после моей смерти, всегда будут недовольные,?— император знал, что придётся опять приказывать убивать, но почему-то сожалений больше не было, впрочем, их и изначально не было, хотя чувства слегка изменились. —?Мы поменялись местами… Ты прекрасно знаешь, что делать с террористами. —?Прикажете сейчас выдвигаться на их поимку? —?спросил Джеремия в надежде на то, что Лелуш непременно сейчас же прикажет уничтожить всех. —?Нет, отправь туда побольше солдат, ты маршал империи, чего тебе возиться с этой гнилью? Террористы ничего грандиозного не сделают, пока что,?— он сделал на этом акцент. —?Сейчас они только отодвигают свою кончину, ну, а если что-то и устроят, то… смерть окажется слишком близко,?— хотелось поиграться с ними, как с жертвами, ведь зачем сразу лишать надежды, если можно посмотреть на попытки спастись. —?Местная полиция пока в силах разобраться, но мы-то с тобой знаем, что может выйти из обычных террористов,?— он подмигнул и улыбнулся. —?Как скажете, Ваше Величество,?— Джеремия мог только слушать и повиноваться, не совершая поспешных решений и необдуманных действий. Разговор должен был быть закончен, ибо слуга не должен общаться с императором больше положенного времени, но как бы это не было странно Лелуш не считал так. Хоть власть и затмила его разум, всё же было в нём что-то из, казалось, уже такого далёкого прошлого, ведь иногда эгоизм покидает душу?— и человек меняется на глазах. —?Что думаешь по поводу этого? —?он указал в сторону прогнившего цвета, который нужно было давно срезать. —?Прекрасно, не правда ли? —?Я не вижу здесь ничего прекрасного, можете объяснить? —?Джеремия наблюдал только за тем, как давно прекративший жизнь цветок до сих пор красуется своей гнилью перед всем миром. —?А если подумать? —?Лелуш вспоминал все свои действия, решения и то, что к ним приводило. —?Когда-то он был так молод и красив, чувства, эмоции бурлили, как никогда, счастье, красота?— всё это было явным признаком превосходства, а затем всё это исчезло и осталось в тени. —?Не совсем понимаю… —?к чему же Лелуш это говорил, ведь это бессмыслица, просто полёт фантазии императора, но что-то в этом было. —?Разбитые мечты о вечной жизни, опавшие лепестки, когда-то означающие желания, чем же он не похож сейчас на ведьму? —?только одно, только одна С.С. сейчас была в его голове. —?Такая же изуродованная временем, такая же убитая… —?Она это заслужила из-за своих действий. Ваше Величество, то, что она сейчас в вашей комнате… —?он не успел договорить, ибо император опередил его. —?Вместо того, чтобы ходить и лелеять этот цветок, поливать его, прикрывать от палящего солнца, его втоптали в грязь и бросили умирать,?— вспоминая свои действия, Лелуш незаметно проклинал себя, он понимал всё, но не останавливался, хотя мог прислушаться к ней. ?Это что-то напоминает…? Тишина, словно он ничего такого не говорил. Джеремия хоть и смотрел на это всё с точки зрения обычного человека, но всё так же не мог в полной мере понять всю глубину того, что происходит в душе императора, ведь не он сейчас чувствует власть в своих руках. Внезапно Лелуш вновь повысил свой тон, как будто говорил через боль. —?Что же я сделал с ней? Что же я наделал? —?его рука резко закрыла лицо, как будто прикрывая эмоции, которых не было. —?Чёрт, она сейчас сама не своя, я даже не знаю, как к ней подойти. —?Это психологическая травма? —?Джеремия усмехнулся, ведь ведьма в его голове была тем ещё монстром, уж она-то заслужила подобного, хотя и он в глазах других людей?— такой же монстр. —?Или вы решили наказать её за смерть своего творения? —?Это травма, которую никто не сможет излечить, я только недавно это осознал… —?осознание давно проникло в его голову, но только на утро император понял, что же он сделал. —?Власть опьяняет разум, но в те минуты мне казалось, что всё под контролем, всё в моих руках… —?Если С.С. уже не вернётся в нормальное состояние… то… —?Джеремия старался не дерзить ему, ибо видел от части не то злость, не то грусть в его глазах,?— отправить её в психиатрическую больницу? Лелуш вдруг вскочил со своего места, слишком уж слова Джеремии были непозволительные в этот момент, он говорит о жене императора, а значит и о самом Лелуше в этот момент, он имеет наглости думать, что его осознанный выбор жены пал на сумасшедшую. В одно мгновение Лелуш вдруг схватил рыцаря за его горло, не сжимая, но и не отпуская из мёртвой хватки. Лицо императора искажало только ненависть в этот момент, как будто в его руках сейчас находится чья-то жалкая жизнь, в то же время он отчётливо осознавал, что в какой-то степени Джеремия прав, что он тоже понимает всю ситуацию в целом, но не хотелось это воспринимать как истину. —?Джеремия, только через мой труп она отправится в такое заведение,?— Лелуш вдруг яростно посмотрел в сторону своего слуги, но речь была такой же спокойной, как и всегда. —?Ты свободен, закроешь за собой двери,?— резко отпустив рыцаря, Лелуш успокаивался, ибо к чему эта вспышка гнева. Джеремия только и мог, что поклониться Его Величеству, ибо осознавал, что ещё одно неверное слово?— и его дни сочтены. Он не понимал, как можно хоть что-то чувствовать к этой ведьме, ведь она столько всего натворила, но разве сердцу прикажешь, ведь та действительно делала всё ради императора, ради Лелуша. Слуга, который никогда не перечил императору, как только вступил в его ряды, сейчас отходил от Его Величества и, чтобы больше не мешать, закрыл за собой двери в коридор, ибо Лелушу нужно было побыть наедине с собой. —?Кровавый император может всё… —?повторяя фразу, услышанную из уст простых людей, Лелуш невольно посмотрел в сторону своей комнаты, где находилась С.С. Эгоист… Такова сущность Лелуша, нужно было избавиться от этого ещё в детстве, но разве может человек отказаться от самого себя? Кто он без своего эгоизма? Только этот эгоизм и заставлял его совершать великие деяния, обдумывать великие замыслы, потому что ОН ХОТЕЛ. Но сейчас… он видел последствия своих желаний, своего эгоизма. Только сейчас он осознал, что Кровавый император может делать что угодно, вот только придется сталкиваться с последствиями. И если он не хочет с ними сталкиваться, то необходимо держать себя в узде. Первопричину не уничтожить, не выжечь ему в своей душе самого себя, а значит… Придется бороться с последствиями. —?Только и пожинать в качестве плодов своих действий он будет всё… —?добавил к этому Лелуш, но как же это хорошо передавало всю суть того, что происходит сейчас. Императору нужно было постараться говорить только то, что не ранит душу ведьмы, но какие слова он будет использовать для этого? В голову почти ничего не лезло, в сердце было только смятение, которые невозможно передать, если не прочувствовать всё то, что тогда случилось. Лелуш, возможно, боялся подойти к двери, открыть её, чтобы наконец-то увидеть С.С., нет, он в точности знал, что она находится там, но почему-то душа не хотела именно сейчас видеть эту картину, тому способствует раскаяние насчёт случившегося. Но времени не было, чтобы просто так оставить всё, как есть. В ту же секунду дверь открылась, чтобы император смог зайти в комнату, в свою комнату, дабы разобраться со всеми важными делами. Просторно, как и всегда. Ветерок из открытого окна так и манил своей свежестью, но где была С.С.? Он сначала не понял куда пропала ведьма, ведь в последний раз видел её на кровати. Такую испуганную, такую заплаканную, такую безобидную. Послышались какие-то вздохи со стороны левого угла, они были чем-то похожи на то, как человек пытается лишний раз не заплакать. Эти все всхлипы, все почти незаметные взывания вырывались из уст ведьмы, которая сидела в углу, сидела и никак ни на что не реагировала. Сначала может показаться, что это совсем другой человек, но те же волосы, те же шрамы, те же эмоции бывшей рабыни, она так прекрасна и ужасна одновременно. Её колени закрывали тело, лицо, ведь она, как клубочек, сжалась в себя и никак не хотела обращать внимание на то, что дверь открылась. Она, как статуя, невозможно было предугадать в какой момент её эмоции покажутся вновь, она просто-напросто сидела, пыталась успокоиться, не плакать, но этого не получалось, ведь слёзы всё же капали с её лица, но что самое главное, она ничего не говорила, как будто забыла все слова на свете. -Как начать разговор… —?тихо, словно боясь напугать её проговорил Лелуш. —?Она точно в не состоянии что-либо говорить, но… попытаться всё же стоит. Но как бы тихо он это не сказал, не старался произнести, С.С. вдруг посмотрела в его сторону, именно на его лицо, в глаза, как будто смотрела в душу, которая сейчас у императора вообще не знала, что именно чувствовать: или боль, или грусть, или злость из-за того, что она так смотрит на него своими пустыми глазами. Но как же тяжело было сейчас обращать внимание на ведьму, нет, это не те чувства, которые были тогда, они совсем иные, ведь сейчас она выглядела, как беззащитный ребёнок, нет, хуже, как человек, который ни о чём не мыслит, не слышит, не видит, но отчётливо всё понимает. Не прошло и секунды, как С.С., заметив императора, вдруг закричала от испуга. Она не должна была бояться его, но почему-то это произошло, что несомненно ранило самонадеянность Лелуша. Ведьма, хоть и была уже у стены, но вдруг, передвигаясь только назад и перебирая руками вместе с ногами, уткнулась в самый тёмный переулок, где нет света, нет жизни, простое очертание. —?С.С., это я… —?Лелуша испугала такая реакция, ведь С.С. в прямом смысле при виде его убежала в тёмный угол, замкнулась и пыталась не смотреть в сторону императора?— кошмара наяву. —?Лелуш… —?Н-н-нееет… Н-неет… —?только одни слова повторялись вновь и вновь, как будто она забыла всё кроме этого. Её страх не исчезал, можно было даже заметить, что она сошла с ума, но этого не хотелось воспринимать, ведь прошлое не может так быстро поглотить человека всего из-за какой-то одной ночи! Но это случилось, отрицать было нельзя, ибо ведьма не показывала надежд на спасение. Вместо этого она только и могла, что дрожать, прикрываться руками и кричать, что есть мощи этими словами отказа, хотя к чему они, ведь Лелуш даже не начал разговор, а она уже так себя ведёт, как будто перед ней стоит настоящее чудовище из мифических книг. —?Т… —?на это было больно смотреть. Император даже не хотел приближаться к ней. —?Тебе принести поесть?.. Пиццы? —?возможно, еда спасёт, хоть на минуту приведёт её в чувства. —?Н-н-н-нееет…п-пожалуйста…н-неет… —?но она продолжала это повторять, почему, почему она не может прийти в себя наконец-то! Император наблюдал, как его жена страдает, но ничего не мог с этим поделать, как будто у него нет здесь власти, ибо пока что в чувства он не умеет играть, словно на скрипке, хотя и скрипку в руках он никогда не держал. Разве можно было прийти в себя после вчерашнего? Нет, но император хотел думать иначе сейчас. Да. Он хотел спасти её, ведь когда-то она это сделала, хотя тогда он это отбросил из-за своего эгоизма и желания брать над ней власть. —?С.С., ну же успокойся, никто тебя не тронет,?— Лелуш медленно приближался к ведьме, чтобы не испугать, но по мере этого говорил, дабы привести её в чувства. —?Н-НЕ ПОДХОДИ! —?её крик пронзил уши Лелуша, он заметил, как вдруг она забилась в истерике только из-за одного шага в её сторону. Император не смел больше ступить и шагу в её сторону, он застыл, как и время, ожидалось всё, что угодно. Сейчас, возможно, она накинется, возможно, ещё хуже, но кто знает, если вдруг всё это сможет случиться в любую секунду. —?Я… я прекрасно понимаю, что тебе сейчас очень тяжело,?— в словах было больше лжи, чем правды, но что ему ещё оставалось делать кроме как говорить такое. —?М-мне очень жаль… С.С невольно успокаивалась, как только слышала столь сладкие слова для ушей. Лелуш, император говорит, что ему очень жаль, а это стоит многого. Она, сквозь свои слёзы, всё же обратила внимание на Лелуша, смотря на него очень пристально, словно боялась, что он сделает неверные шаги. Лелуш, понимая, что она всё же слушает его невольно двигался в направление испугавшийся ведьмы, но на этот раз она не просила прекратить к ней подходить, ведь самой было противно от своих мыслей, но душа, чувства… они просто так не отпускали и хотелось кричать, бежать! Но страх так же контролировался иногда, он был подвластен, когда вдруг слышишь столь заветные слова. Он говорит о том, что жаль, но как же сейчас это выглядит, неужели император хоть что-либо чувствует к ведьме? Она, столь наивна, что даже посмотрела в сторону Кровавого императора. —?З-за… —?она еле-еле произносила хоть какие-то слова, чтобы ответить своему возлюбленному,?— ч-ч-что… —?через?дрожащий голос неподдельные эмоции почти что выскакивали, но она старалась держаться,?— т-ты… т-так с-с-со м-мной?.. Что ему оставалось ответить? Неужели он должен признаться, что слишком хорошо вкусил плоды власти, что ему просто сорвало голову на одно мгновение всё это: все эти мысли про господство, настоящее, такое, какое и должно быть у императоров. Но радовало то, что ведьма все же смогла выговорить несколько слов, смогла наконец-то хоть что-то сказать, ведь это прогресс. —?Прости меня, С.С., эгоизм затмил сознание, власть не давала просто так остановиться, но сейчас я полностью осознаю всё, что сделал с тобой… —?он почти был рядом, почти мог прикоснуться к ней, чтобы наконец-то успокоить, обнять, прижать к себе и подумать, что это был лишь кошмар. —?Это ужасно, это было так низко с моей стороны, но этого больше не повторится, обещаю… —?П-п-почему… Я… в-Ведь… н-ничего… —?она видела, как Лелуш медленно приближается к ней, что вот-вот и он рядом, как ни в чем не бывало. —?п-плохого… не сделала… —?Ты всё сделала прекрасно, даже лучше, чем планировалось. Ты всегда рядом, не стоит пугаться,?— Лелуш присел рядом с ней, зная, что теперь она не сбежит, потому что некуда бежать от него, от его чувств, от его эмоций. —?Я лишь хочу быть рядом с тобой, всегда, в любую минуту. Ибо ты?— единственная, кто оставался на моей стороне всё это время. Он ощущал её дрожь, боль панику, ибо всё это она показывала, она только и могла, что сопротивляться, пытаться хоть что-либо сказать, но что можно сказать, если человек уже не может отвечать за свое поведение в полной мере? Император, боясь навредить ей, ничего не делал, просто сидел рядом и пытался разговаривать и отвечать на столь жалкие вопросы. —?Ну же, С.С., попытайся успокоиться, никто больше не причинит тебе боль,?— Лелуш не прикасался к ведьме, ибо знал реакцию последней. Она не отвечала, что странно, возможно, не хотела больше разговаривать, ведь она просто-напросто отвернулась от него, смотря себе под ноги. Дыхание прерывалось, и хоть какие-то слова не помогали ей. Забитый, совсем беспомощный человек сейчас пытается быть самим собой, но не получается, как же это жалко выглядит, если знать, на что она способна на самом деле. Император пытался ещё хоть что-то сказать, но понимание того, что это почти не помогает, всякий раз отталкивало его от дальнейших слов, как будто нет четкого плана, как действовать в таких ситуациях, хотя душа и сердце должны помочь, должны найти выход и показать спасение. Возможно, нужно было действовать иначе, но как, если ничего не помогает? С.С. продолжала вести себя не так, как обычно, но оно было понятно, ведь сломленная душа, сломленный разум рано или поздно даёт о себе знать самым необычным способом. Она долго держалась, ведьма в один момент закрывала все свои эмоции, но кто знал, что любовь может полностью их разблокировать, играя в злую шутку с носителем. —?П-прости… м-меня… —?за что она извиняется, ведь сейчас это должен был делать император. —?За что? —?Лелуш не мог оторвать взгляд от ведьмы, ведь та говорит не совсем ожидаемые слова. Если бы не прошлое, если бы ничего тогда не произошло, то С.С. была бы более живой, не боялась ничего, больше не было бы помех для любви, но как же это надоедает, ведь сейчас она дрожит только при виде своего возлюбленного. Сознание не могло до сих пор прийти в себя, вся ночь была на это, но никакого результата не было. Подсознательно сама ведьма понимала свою трагедию, свою драму. Как бы это странно не звучало, но виноватой чувствовала ведьма себя, она не считала Лелуша злом, совсем наоборот, император просто-напросто хотел близости, а она, в силу своего страха, не дала желаемого. —?К-как же… я слаба… —?С.С. вытирала свои слёзы рукой. —?Н-не м-могу п-просто любить без… без проблем. Винить себя?— ещё одна проблема. Ведьма не должна себя так вести, нет, она должна только винить одного человека из-за сбоя в поведении, но сердце не давало это сделать, как бы разум не старался такую картину предоставить. Лелуш удивился такому, он никак не ожидал, что ведьма будет ещё как-то продолжать наговаривать на себя. Вместо того, чтобы хоть как-то отговорить от такого рода мыслей, император, понимая её состояние, просто-напросто одной рукой прижал её к себе, словно самое дорогое, что у него есть. С.С., ощущая хватку Его Величества, должна была оттолкнуть его, опять запаниковать из-за душевной травмы, но она, как бы не старалась закричать или хоть как-то ранить Лелуша, не могла этого сделать, ибо подсознательно хотела, чтобы именно он был рядом, обнимал, лелеял, оберегал. Неспособность к нормальным отношениям, как камень с неба на голову, невозможно было предугадать, когда будет второй такой случай, когда вдруг опять разум С.С. будет затуманен прошлым, когда вдруг она потеряет вновь контроль над эмоциями. Ведьма только и могла, что дальше приниматься к любимому и от своего бессилия кричать или плакать. —?Тише, С.С., тише… —?другой рукой император проводил по её голове, чтобы, словно котенка, успокоить. —?Я рядом, я не брошу тебя. —?Я… Б-бесполезная… К-какое же… я… ничтожество… —?прижимаясь к Лелушу, С.С. своим лицом уткнулась в его одеяние императора, возможно, оставляя следы своими слезами. —?Прости… Прости… Император более высокого мнения о своей жене, нет, он вовсе не видел в ней слабую личность, слабую девушку, но сейчас всё показывало на то, что гордость и смелость в её душе очень тесно сплетены с несчастьем в прошлом. Лелуш ничего не говорил, С.С. извинялась практически ни за что. В душе С.С. точно знала, что находиться рядом с императором из-за своей слабости она не имеет никакого права. —?С.С., ты отнюдь не бесполезная, практически всю тёмную работу, которую никто не замечал, делала именно ты, без тебя не было бы императора, без тебя я бы стал трупом ещё тогда в Синдюзку, не будь тебя сейчас, я бы лежал в гробу,?— это был самый малый список её заслуг, он был намного больше, чем эти простые вещи, но это было самым главным, что именно она сделала для него. —?Одним существованием… мешаю не только тебе, но и другим… —?вспоминая как Нанналли смотрит на Лелуша, как Каллен когда-то смотрела, как Ширли, как Ролло, но именно она, возможно, мешала обрести Лелушу истинное счастье. —?Ха…ха… Действительно, мешает она не только тем, что существует, но и тем, что не может спокойно быть с Лелушем. Цели она достигла, он её, теперь никуда ни к кому не сбежит, но это ли истинное счастье? Разве всё хорошо, если она сейчас боится его, пытается скрыть страх или что хуже видит в нём своё прошлое? Нет, это мышление, этот разум мешает ей, если бы С.С. только на одно мгновение перестала чувствовать страх, перестала бояться, перестала видеть и слышать прошлое. —?Б-было бы… лучше… если бы мой разум отключился,?— мысли медленно погружались в темноту, как будто этими словами она вызвала необратимый процесс,?— я ведь… больше не потревожу тебя простыми переживаниями… не так ли? Был только единственный выход забыть всё это, больше не тревожить свою любовь, больше никогда не вставать на пути его планов, надежд. Если ведьма должна сгинуть в одночасье, чтобы жизнь перестала играть красками прошлого, то так тому и быть. Зачем все эти века терпеть своё прошлое, зачем держаться всю свою жизнь, ведь когда-то можно сломаться или перестать быть самой собой, что и произошло в итоге. Характер изменился, стал менее общительным, отстранённым, С.С. больше не может спокойно смотреть на то, что обычно соединяет души вместе, сливает чувства воедино. —?С.С., не смей такое говорить,?— Лелуш, возмущённый такими словами невольно посмотрел в сторону С.С., так что та слегка задрожала, ибо боялась его злости. —?Твои переживания?— мои переживания, мы сможем с ними справиться только вместе. —?Н-нет… я… не могу с-справиться с этим… —?медленно, словно она не хотела, чтобы это увидел Лелуш, в её глазах проявлялись римские птицы. —?Н-но… да… я больше никогда тебе не помешаю. Не помешает, но что она хочет делать? Неужели просто сбежать от него, от императора. Он этого не позволит, он не отпустит её, сжав руки, тело так, чтобы она даже двинуться с места не могла. С.С. отчётливо понимала, что Лелуш никак не хочет её отпускать, он любит её, он не позволит сделать непоправимые вещи, но процесс уже был запущен. Она просто-напросто хотела принести ему истинное счастье, но, похоже, из-за своего прошлого она?— не тот человек, который должен быть рядом. —?С.С., хотя бы ты… —?Лелуш не хотел оставаться один, не хотел снова чувствовать одиночество в душе,?— не бросай меня! —?Я… не брошу никогда… ты всегда будешь в моей голове, но… м-мне правда… очень жаль,?— в глазах вдруг ярким пламенем загорелась римская птица, ведь сейчас она использует свою силу, чтобы напрочь всё забыть, начать жить заново, как человек, который не будет привязан к прошлому. Лелуш заметил в её глазах очертания проклятой силы. Осознание быстро ударило в голову, ведь сейчас С.С. в прямом смысле хочет лишить себя памяти ради того, чтобы больше ничего не помнить, чтобы больше не ранить никого, чтобы больше не бояться императора. Это было хорошая идея, но не для любящих сердец. Лелуш не хотел вновь быть с новым человеком, он был рад характеру С.С., тому, как он менялся, как исправлялся, он НЕ ХОТЕЛ видеть совсем иного человека, с новыми мыслями, с тем, что она мнит себя простой императрицей, ведь из-за этого могут быть недоразумения. Любовь из сердца просто так не выкинуть, но ему не нужна новая С.С., ему нужна та, что была с ним всё это время. —?Я СКАЗАЛ ПРЕКРАТИ! —?Лелуш незамедлительно стал использовать свой гиасс, чтобы та остановилась, чтобы она не сделала ещё хуже.—?Прощай, моя любовь… Всё было уже решено, ведь ведьма никогда не изменяет своим решениям. Хотелось проститься, ведь дальше она будет совсем иной, будет и счастливой, и без прошлого, как будто новая рабыня или кукла в руках императора, хотя это уже не волновало, да, она уходит на покой, чтобы больше не ранить Лелуша, а это её последние воспоминание, ведь ведьма больше никогда не будет чувствовать боли из-за своего ужасного прошлого. В одно и то же время две силы гиасса?— носителя кода и короля?— вдруг столкнулись, ведь Лелуш теперь мог использовать на ведьме свою силу, он мог всё исправить. Терять близкого человека из-за душевной раны для него было невыносимой ношей, ибо нельзя, нельзя потерять ту, которая всегда была рядом, даже если не испытывала в этом необходимости. Он должен её спасти любой ценой! Но что он сказал… прекрати… что прекратить? Забывать или наоборот вспоминать? как может сработать команда, не имеющая прямого значения или путающая разум? Силы были равны, но мозг, который вдруг воспринял обе команды в одну секунду, словно по щелчку пальца, перестал функционировать… Перед глазами ведьмы вдруг возникла темнота, словно она ослепла на одну секунду, нет, на минуту, ведь везде было темно. Лелуша не стало, почва ушла из-под ног, она была, как будто в полёте, в пространстве, в котором больше никто никогда не побеспокоит. Но что было с её телом? С.С., вернее, то, что от неё осталось, упала прямо на руки императора, вспоминая команду о прекращении, но чего именно. Глаза, в которых секунду назад билась жизни, вдруг перестали изображать хоть какой-то признак того, что тело в полной мере подчиняется сознанию. —?С.С.! —?Лелуш вдруг стал трясти её в надежде на то, что она жива, она не может умереть, только не она! Отклика не было, но сердце до сих пор стучало. Тело без души, без любящего сердца, что это за оболочка? Император не мог понять, что в эту секунду произошло, но всё быстро прояснилось, ибо тело ведьмы вдруг стало двигаться, он ощутил эти движения, ибо её руки, пальцы стали двигаться. —?Т-ты в порядке?.. С.С.?! —?Лелуш чуть ли не кричал, ибо наблюдал за безжизненными глазами, как будто она ослепла, как Нанналли, но было всё намного хуже. Она не отвечала, только что-то отдалённое, напоминающее глаза живого человека, посмотрело в сторону императора и, как будто ничего не чувствуя, при этом не двигаясь, замерев, словно ребёнок. —?Н-нет… —?от страха, от удивления, Лелуш вдруг откинул её от себя, будто увидел призрака. —?Н-ну же… скажи что-нибудь! От С.С., от ведьмы, от той, кто мог сказать острое слово в одну минуту ничего не осталось кроме простого тела и относительно базовых знаний, нет, не знаний как говорить, только базовых, только то, что может самый примитивный человек, который только родился, рефлексов. Она только и смотрела в сторону Лелуша, заглядывая в душу своим пустым взглядом, но вместо слов она просто передвинула руку, а затем, ничего не чувствуя, опустила её на пол, не зная что дальше делать. —?Ч-что я наделал?.. —?Лелуш быстро передвинулся к С.С., схватив её за запястье, ведь именно сейчас она должна среагировать, ибо она боится… —?Л-любимая… о-ответь… Ничего не было, она только посмотрела, но не более, даже не отодвинула руку от него, простой взгляд без движений, как будто она в состоянии не то, что овоща, но что-то отдалённо напоминающее это, словно зомби, только без всех этих выдумок. Нет, С.С. больше не было, осталось только тело, которое можно использовать в любом месте, в любое время по желанию. —?С.С., н-ну же… о-ответь м-мне… —?понимая, что это больше не С.С., понимая, что это просто её оболочка, император застыл на месте, не воспринимая это как должное. —?Н-н-нет… Э-это невозможно! —?со всей силы он прижимал её к себе, думая, что она очнётся, но нет, она просто дышала и всё, ничего при этом не делая. —?П-прости меня… П-прости… —?с его лица медленно стали капать слёзы, император не сдерживал эмоции, ведь по его вине теперь С.С. —?мертвец. —?В-вернись… п-пожалуйста…