Власть над людьми (1/1)

Какое прекрасное небо над головой. Чистое, светлое, без дождя. Ничего не предвещает беды, ведь облака закрывают всё то, что не должен видеть глаз человека. Осень?— самая прекрасная пора, которая когда-либо существовала, ибо есть и холод, и тепло, а до зимы считанные секунды. Солнце за окном так и манит своими лучами, а природа, готовясь к снегу, покрывает листики специальной защитой. В это время император Священной Британской Империи был очень сильно занят, ведь работа преследовала монарха. Это не просто так, сидеть на троне и смотреть на своих слуг, нет, здесь нужны собственные мозги, навыки, которые развиваются по мере того, какие дела попадаются его величеству. В данный момент Лелуш смотрел в сторону стопки документов, спокойный, словно ничего и не происходило вчера, он брал один из них и смотрел содержание. Со стороны могло показаться, что его вообще не интересует, что происходит с женой, что её больше, как бы это сказать, нет с ним, ведь кукла?— это не человек, но на самом деле было всё не так. Переживания заполняли каждый метр его чёрствой души, но он ничего не показывал, нет, обычный взгляд, обычное дыхание, холодный ум и желания быстрее закончить разбираться с делами?— вот что сейчас он должен был делать, а не показывать лишние эмоции. Сердце сжималось, нельзя было спокойно думать, но его величество с этим удачно справлялся, смотря на то, что ему сегодня обязательно нужно успеть сделать к обеду. Один из документов повествовал о недостатке еды в одной деревни, конечно, это ужасно, поэтому приходилось ещё высчитывать что и куда нужно отправить. Возможно, за это нужно было повесить одного из чиновников, но только недавно Британия вновь возвысилась над миром, поэтому были и подводные камни с недочётом. Это было не столь страшно, ведь единичные случаи бывают, да, их невозможно быстро выследить, ведь всё государство это разные системы, как они взаимодействуют друг с другом и так далее. Император отодвигал один подписанный листок, а затем хватал новый, где уже были новые цифры или повествования. Следующий уже был более значимый, ведь оказывается, что на одном из оружейных складов в Италии случилась диверсия: здание подорвано, а оружие исчезло. —?Хм… Ничего нельзя доверить Евро-Британии. —?это был уже десятый случай за месяц, хотя это не удивляло его, ведь люди хотели свободы, да и повод для этого был, ранение монарха. —?Пропаганда, конечно, работает, но террористов это не остановит… Избавление от них займёт значительное время… —?он стал смотреть дальше, заметив то, что другая диверсия не свершилась, а именно во Франции, где одна из групп была успешна схвачена отрядом. —?Глупые люди, всё давно кончено, но они, словно крысы, хотят перегрызть провода, даже ценой собственной жизни. Отбросив в сторону этот листок, Лелуш принялся дальше читать содержимое, но всё больше и больше хотелось откинуть всю работу, просто-напросто отдохнуть, как подобает его величеству, и ни о чём не беспокоиться. Сила воли не давала просто так откинуться на спинку кресла, ведь нужно было привести всё в идеальное состояние, прочитать какие же недостатки существуют в Священной Британской Империи, чем и занимался Лелуш вместо отдыха. Отвлечение не должно было сопровождать его, министры всё ещё готовятся, так сказать новый аппарат, ведь некоторые реформы С.С должны были осуществиться, несмотря ни на что. Императору оставалось смотреть только на результаты, а так же самому подписывать указы, законы или же выговоры, но сейчас, пока есть время, Лелуш надеялся на то, что сможет значительно вникнуть во всё, что делают приближённые и остальные, ведь наврать они всегда смогут, а исправить нужно будет уже сейчас. Что же касается новых, то они уже будут готовы завтра, идеальные люди без изъянов, без жажды наживы, без лишних вопросов для императора. Это должно было радовать, но почему-то Лелуш ничего к этому не чувствовал, ибо это обычное дело, как преданность его величеству. Он посмотрел в окно, всё же лучи солнце падали на листки, освещая все новые слова, цифры. Вздохнув, он принялся читать другие документы, в которых была информация про работу министров разных групп, про работу так же и других, ведь все должно быть идеально, ибо не подчинение карается смертью. Не за чем было волноваться, потому что все они были под гиассом, верность можно было привить только этим, что несомненно и радовало, и печалило. Они справлялись успешно, да, нечего жаловать, но это уже был старый материал, который в любую минуту может покинуть мир иной, и поэтому новые лица должны быть уже завтра. Вся работа его Величества была столь сложна, что лишние переживания могут сбить с мыслей, но как же сложно держать всё в себе. ?Смотрю в эти документы… Только С.С на уме… Что я с ней сделал…??— император, как будто забывал, что только сейчас прочитал, а вместо этого в его голове была только она. —??Прощения мне нет… Н-но… Как все исправить… К-как все исправить?!? Эмоции медленно, но верно нахлынули с новой силой. Их невозможно было контролировать, хоть он и пытался почти ночь и день. Нельзя было просто забыть то, что сделал когда-то, особенно, если при этом пострадал родной человек для души. Император хотел взвыть от боли, что накапливалась с того самого момента, когда С.С стала не похожа сама на себя, только, что и могла ходить без явных на то причин в неизвестные места, не могла говорить, только смотреть без эмоций… Даже сейчас она просто-напросто стояла в углу и смотрела на императора так, как будто никого кроме Лелуша в комнате нет. —?Прекрати на меня смотреть. —?вдруг заявил император, всё же посмотрев в её сторону. —??Она не понимает…? Невозможно было разобрать она жива или нет? Лелуш должен был радоваться, что она хоть какие-то движения делает, хоть взгляд с места на место, но эффект был наоборот. Он понимал, он знал, что вина на нём, она, словно паразит, разрушало всё изнутри. Он император, не должен беспокоиться, но любовь не позволяла спокойно размышлять. Император постарался не обращать внимание на свою жену, да, он попытался, чтобы чувства прекратили уничтожать его холодный взгляд, но ведьма, с ней было всё плохо, нужно было отвлечься, нужно было дальше смотреть в документы, дабы думать не о том, что он виноват, а о том, как дальше разбираться с проблемами. Император взял в свои руки ещё один документ с отчётом, в котором фигурировала такая искусственно созданная группа, как личный отряд С.С. Он был полезен в грязных делах, ведь это и не полиция, и не агенты, а просто люди, которые до своей смерти будут служить в отряде для убийств неугодных. —?Хм… Личный отряд С.С… нужно будет переименовать его, ведь они хорошо работают. —?Лелуш смотрел в документ, там было чётко написано про то, что один из мелких чиновников решил подзаработать денег, передав несогласным со властью императора оружие. —?Он решил оспорить мою власть таким грязным способом… —?но в тот же момент он увидел, что требуется подпись императора, чтобы перехватить его вместе с оппозицией. —?Никто не смеет идти против меня, императора, но что же… он мог пожить в своё удовольствие, а теперь… —?ручка быстро оказалась в руках Лелуша, а подпись мгновенна была нанесена на лист. —?будет кормить червей в земле. Но как переименовать этот отряд? Какое же будет идеальное название для таких людей, которым уже плевать на саму жизнь, на ценности, только лишь бы выполнить приказ императора или императрицы? Возможно, названий было достаточно, чтобы подчеркнуть их преданность его величеству, но в голове императора была лишь С.С, ведь это первая проблема, которую он должен решить быстро, ведь сердце страдает. —?Ведьма всё предугадала: Корнелия и Шнайзель сейчас не могут выехать за приделы Японии без моего ведома, ведь за ними установлена слежка, они застряли вместе со мной, её отряд зачищает или неугодных, или тех, кто решил подзаработать лишний миллион за счёт меня. —?она идеальная жена для такого тирана, как я, но… —?да, она была бы идеальной для Лелуша, как роза для дьявола, но из-за определённых обстоятельств, она не может сейчас ничего. —?Думай… думай… как же… как мне… привести её в чувства… —?его взгляд обратил внимание на ведьму, которая так же смотрела на него и… улыбалась?! —?С…С? Это было, словно чудо, ведь она никаких эмоций до этого не издавала, а сейчас, как будто услышала что-то отдалённо родное для себя. Лелуш вдруг поднялся со своего стула, возможно, испугавшись, ведь это было очень странно. Улыбка, как улыбка, в ней не было ничего такого сверхъестественного, но что-то всё же было не так. Она только смогла в эмоции после услышанного, возможно, подсознательно тело или часть души понимала речь или же действия остальных, но никак не говорила, словно боялась или вообще не знала о словах. С.С выглядела не мило, но и не страшно, где-то посередине, а именно очень странно. ?Она услышала меня?! Так… Так все слова она слышит… н-но почему… тогда…??— осознание того, что даже без эмоций и воспоминаний, она все же как бы человек и когда хвалят, то все отчасти улыбаются. —??А… п-понял… Это же… обычная реакция… ничего боле…??— всё такой же пустой взгляд, а эмоции не подходили под настоящие, да и улыбка вдруг исчезла. —?А была же надежда… Надежда погасла слишком близко, хотя была же минутные мысли, были же те эмоции, которые нужны! Лелуш вздохнул, понимая, что всё было мимолётно и не по-настоящему. Разве что похвалу услышала и всё на этом. Император присел на своё место, документы, которые он уже прочитал нужно было отправить в разные места, а для этого нужны лишние руки. Хотелось позвать, но вдруг раздался стук в дверь. —?Кто там? —?спросил император, услышав стук. —?Братик, это я с Саёко. —?произнесла Нанналли за дверью. —?Можно войти? —?А… сестра. —?Лелуш сначала было хотел спросить на счёт Саёки, но это уже не волновало, она работает, охраняет и так же выполняет свои обязанности и этого достаточно. —?да-да, дверь открыта. —?Ты со вчерашнего дня ничего не ел… с тобой всё хорошо? —?Нанналли отворила дверь, как обычно на своей кресло-каталке и улыбалась своим милом, до боли доверчивым лицом. —?Саёко приготовила суши, как она умеет, помнишь? ?Её национальное блюдо…??— Лелуш посмотрел в сторону горничной, та как обычно смотрела на императора, как будто это тот же Лелуш, который был в академии. —?Саёко, тебе не следовало тратить время на это… у нас есть повара, а для тебя другая работа, как повышение, С.С сделала тебя предводителем тайного ордена и защитой… —?Я прекрасно знаю это, ваше величество, но мои прошлые заботы никак не помешают этому. —?она полна загадок и тайн, невозможно было представить на что способны её навыки ведения боя. —?Тем более Нанналли помогала специально для вас. —??Ангельский цветочек…??— Лелуш не скрывал улыбку, как только услышал эти слова из уст горничной. —?Нанналли, это выше всяких похвал, ну и как первый опыт кухни? —?Она её чуть ли не сожгла… —?смело подметила горничная, которая десять минут назад тушила огонь. —??Я не уверена, что эта еда вообще съедобна…? —?Я просто-напросто забыла рецепты… В этом же ничего страшного нет? —?Нанналли не хотела, чтобы такие подробности были выведены для брата, ведь это может испортить всё. ?Кажется… Примерно мои мысли сейчас такие же, как и у Саи…??— зачем-то император произнёс имя, которое обычно не говорят прислуги. —?Опыт появляется со временем, но ты могла не готовить, у нас достаточно персонала. Лелуш в одно мгновение забыл о чём думал пять минут назад, как будто С.С вылетела из его головы, это, возможно, должно было насторожить столь беспокойную и мечущуюся душу императора, но мозг иногда не справлялся с желаниями. Его величество улыбнулся своей сестре, ведь это самое дорогое. что у него осталось из-за именно последствий всех решений, она ни в коем случае не должна пострадать, она не должна погибнуть, ведь это полностью выведет из строя не только императора, но и со временем всю империю. —?Братик, не беспокойся обо мне. —?в руках находились те самые суши, хотя на вид не скажешь, что они вообще обгорели или что-то с ними не то. —?Я ради тебя старалась, везде охрана, кто может мне навредить? —??Навредить… Навредить…??— Эти слова не выходили из его головы, ведь почему-то он чувствует страх за жизнь сестры, даже когда нет по близости ничего опасного… —??Почему же я так сильно беспокоюсь? Двух я уже потерял, а её не имею права??— Лелуш попытался успокоить свои эмоции, ведь они не должны опережать мозг. —?Ты права. Лишнее беспокойство не даёт справиться с работой… Нет, тут что-то было другое, не зря предчувствие не давало покоя, возможно, тому вина С.С, которая смотрит сейчас на них, хотя ничего не предвещает беды. Они передвигались в его сторону, рядом было один стул для собеседника, а для Нанналли да и он не нужен. На стол было положен поднос, запах, исходящий от приготовленной еды, так и манил своим очарованием, но император, который хоть и хотел есть, не поддавался желаниям сразу же накинуться на это. Лелуш стало быть хотел продолжить разговор, ведь в его голове засела одна очень хорошая идея, та, которая, возможно, поможет Нанналли в будущем. Да. Она определённо поможет сестре Лелуша, ведь брат надеется на это, он не потерпит ещё одной потери близкого человека. —?Саёко… можешь ли ты сопроводить С.С до её покоев и отнести эти документы? —?Лелуш должен был приказать, но почему-то спросил. —?Конечно, ваше величество. —?горничная, не мешкая ни секунды, взяла документы, которые находились на столе, и стала идти в сторону ведьмы. Они должны остаться наедине, никто не может помешать императору поговорить с сестрой, которая так и ждёт простого провождения времени с братом. Он не может её потерять только из-за доверчивости, которая уже давно подвела Нанналли, из-за такого любопытства и других вещей. Саёко медленно взяла С.С под руку, чтобы проводить уже до покоев, ведьма не сопротивлялась, ничего не делала, только шла за горничной, но было в этом что-то тревожное. С.С продолжала смотреть в сторону Лелуша, не отворачиваясь и не смотря куда именно она идёт, ведь ведут и то хорошо. Император провожал её взглядом, они не отрывали глаза друг от друга. Лелуш, потому что следил за тем, дабы С.С не споткнулась, не сделала чего-нибудь непредсказуемого, а ведьма просто так, не имя никакой цели, не имея смысла, не имея предназначения. Они ушли, захлопнув за собой дверь, чтобы никто не вошёл в комнату императора, когда он говорит с Нанналли. —?Что ж… Нанналли,?— Лелуш не знал с чего начать, но ранить её душу он не должен ни в коем случае. —?Настали не самые приятные мгновения жизни… Лучше было начинать из далека, ибо чем ближе, тем проще будет говорить о действительности. Нанналли по своему характеру не могла думать о чём-то плохом, нет, она только смотрела в сторону брата и мило улыбалась. Как можно обидеть эту прекрасную особу? Император, словно по течению, хотел сразу всё высказать, но что-то заставляло задумываться над словами, ведь он не командует какими-то рыцарями, слугами, он говорит с сестрой, самым дорогим человеком на земле. —?Хотя для тебя это самое спокойное время, ничего не нужно делать, всё выполняется за тебя, слуги помогают… —?на самом деле проблемы были только у одного человека. —?Но… всё ли хорошо? —?Всё в полном порядке, братик. Саёко помогает, а другое не столь значимое. —?была одна проблема, она всё ещё стоит не на ногах, но как же хочется перестать быть инвалидом. —?Но твои глаза говорят сами за себя… Может отдохнёшь? А все императорские дела подождут? Саёко может приготовить ванную, если тебе это нужно. —?Управлять целым миром не так легко, как кажется, но это лишь временные проблемы, которые вскоре закончатся. —?Лелуш медленно протягивал свою руку в сторону приготовленной еды. —?Что до тебя… Сегодня будет очень важный день. —?Что-то случилось? —?вдруг спросила сестра, смотря на брата, слегка удивлёнными глазами. —?Твои ноги. Они уже долгое время не ходят?— эта ограниченность слишком сильно бьёт по престижу империи в глазах обычных людей. —?Лелуш говорил совершенно другое, возможно, это не его настоящие мысли, но как же было проще говорить именно такое. —?Что очень меня расстраивает. —?Тебя расстраивает?.. —?она зациклила на этом внимание, ведь в словах брата только это слово очень сильно выделялось —?Твоя инвалидность, как гвоздь, выпирающий из прекрасного строения. Его нужно ?вбить?, чтобы больше ничего не резало глаза. —?Лелуш смотрел на неё, как на обычного человека, что-то резко изменилось или он вновь почувствовал, что может делать с ней практически всё и ничего не будет, власть?— опять затмевает разум. Его мозг не мог больше сопротивляться эмоциям или это эмоции не контролируют мозг. Что случилось? Разве это тот любящий брат, который горой стоит за свою сестру? Нет, он изменился. Как говорил один из великих писателей. Власть над собой?— самая высшая власть, порабощённость своими страстями?— самое страшное рабство. Так, Лелуш властен над собой или всё же страсти смогли одолеть хладнокровный мозг? Возможно, все эти слова про кровавого императора, про то, что именно он должен властвовать и выбили его из колеи. —?П-прости… —?она извиняется, но за что? Нанналли не виновата, ведь то был несчастный случай, которые перевернул всю жизнь. Каждый раз она сама хотела пойти, но не могла, а теперь и брат… указывает на эти недостатки. —?Но я… —?Слабость?— это то, что тебе мешает. Она и отталкивает от тебя всех, ведь никому не нужна такая сестра. —?Лелуш после этих слов не почувствовал ничего, он просто-напросто положил в рот суши и начал жевать. —?Я… н-не нужна…? —?зачем он делает ей больно? Специально, хочет сделать так, дабы она почувствовала себя хуже некуда или просто раскаялась за одно предательство. —?Ты… —?то, что он сейчас ел было настолько ужасно, что невозможно было сказать. —?Бесполезная во всех своих проявлениях: не умеешь готовить, не можешь ходить, не можешь на один день заткнуться со своим ?братик?. Единственное, что ты можешь, так это послушать какого-то постороннего человека, а затем предать меня, не выслушав ничего, ведь проще поверить другому брату, чем тому, кто был с тобой всю жизнь! Эти слова были столь желанными, они были и верными, и в то же время нет. Лелуш просто не мог остановиться, ведь душа не давала этого сделать. Она не нужна ему, император может обойтись без лишнего груза, но это же сестра, хотя сейчас никто это не вспоминает. Кровавый тиран вдруг поднялся со своего места, медленно подходя к сестре. Он смотрел на неё, видел в глазах слабость, она расстроена, она может заплакать, ведь он ранит с каждым словом. —?Что мне мешает избавиться от тебя? —?он схватил её за кресло-каталку. —?Мы находимся на втором этаже, если тебя сбросить, то ты свернёшь свою маленькую шею. —?Н-НЕ НАДО! —?закричала Нанналли, ибо она видела, что он настроен серьёзно. —?Б-БРАТИК, Ч-ЧТО Т-ТЫ… Опять эти слова, опять эта слабость, ведь она хочет разжаловать его сердце, но император не должен слушаться никого. Он правитель мира, Лелуша никто не должен останавливать, если он что-то задумал. Кровавый Император хотел наконец-то увидеть перед собой достойную сестру, которая может и убить, и помолчать, и говорить правильные вещи. Он подошёл к окну вместе с ней, да, он уже схватил Нанналли, ведь она лёгкая для него, даже так. Окно уже было открыто и оставалось только скинуть балласт. —?Заткнись. —?Лелуш передвинул половину тела Нанналли наружу, чтобы в её лицо дул ветер. —?Не говори эти слова ?братик, братик?. Смотри какие цветы, какой асфальт, они прекрасно будут украшают твою могилу, не так ли? Опять эта мания величия, он может отпустить её и ничего не будет, просто лишний человек исчезнет из жизни. Власть, мания величия, они резко изменяются человека в той или иной ситуации. Сначала он был спокоен, а затем поток мыслей врывал его из гармонии с душой. Это Лелуш или уже ничего от него не осталось кроме титула кровавого императора. С.С говорила про его величие и власть над всеми, сестра не была против?— и вот что вышло. Поощрение такому роду мыслей вышло боком для всех, но самое главное для самого Лелуша. Император затмевает его мысли, не даёт спокойно пережить ситуацию, ведь хочется всего и сразу, а гиасс или титул позволяют это сделать сразу же. Лелуш сжал свои руки, чтобы Нанналли почувствовала хватку, слегка закричав от боли. —?Ну, давай, скажи ещё раз ?братик?. —?он желал дальше, он хотел сбросить её, хотел покончить с ней, но так же сохранить, ведь она его сестра. —?Ч… ч-что я… я делаю н… не так… —?доведённая до слёз сестра не могла ничего больше сказать кроме этого. Она ведь пыталась слегка заботится о нём, как говорила С.С, но всё равно ничего не получилось. —?То, что ты пытаешься быть такой же слабой! Мы?— императорская семья, ты?— моя семья, но из-за характера тебя могут быстро убить, даже сейчас Я могу решить твою судьбу. —?опуская ниже, он как бы намекал на то, что вся власть в его руках. —?Я… я… я… и… исправлюсь… —?тихо, словно мышка в самой опасной ситуации, произнесла сестра Лелуша. Она исправится, она сможет измениться, а это то, что нужно для императора. Возможно, способы такого изменения были довольно жестокими, но сейчас это был не Лелуш, который может заботится о сестре, а император, заправляющий всеми живыми существами. Но что-то в душе не давало так думать постоянно, только мнимые секунды позволяли злу или же желаниям проявить себя на самом деле, но не боле. Лелуш медленно подводил сестру к себе, окно закрылось, а сестра быстро была посажена на своё законное место, а именно кресло-каталку. Император ничего больше не говорил, смотрел на неё, ожидая того, чтобы та показала опять свой характер, чтобы заплакала, как обычно, что очень его раздражало или наоборот… —?П-прости… Л-Лелуш… Я… я… исправлюсь… о-обещаю… —?она закрывала свои глаза от всего ужаса. —?Т-только… н-не б-бросай… м-меня… п-пожалуйста… Нанналли волновало только одно: чтобы брат не отвернулся от неё. Это единственное, что для неё было дорого, ведь самой не справиться ни с чём, а сейчас она ощущала только злость с его стороны, только то, что он ненавидит её из-за предательства, из-за слабости. Лелуш вместо того, чтобы скинуть Нанналли в окно, вместо этого взял поднос, на котором была её готова и, как ни в чём не бывало, открыл окно и выбросил содержимое и сам поднос на землю, ибо эта гадость не должна вообще здесь находится. —?Исправишься… —?Лелуш посмотрел в сторону своей сестры. —?Знаешь… Ты можешь сделать одну вещь… Да. —?К-какую… я… в-всё сделаю… т-только п-прости за п-предательства… я… из… изменюсь. —?Она вытирала свои слёзы, чтобы больше не позорить брата, чтобы он не смотрел на неё, как на слабую ветвь эволюции. —?Хоть ты и не умеешь ничего, но в одном все девушки знают толк, даже если и не практиковали с самого начала. —?император медленно подходил к своей сестре. —?За предательство я могу простить, всё же… я твой любящий брат, не так ли? —?Д… д… да… —?сейчас это была полная не правда, но иногда ложь может спасти жизнь. —?А ты, как любящая сестра, должна удовлетворять все мои потребности в знак признательности. —?он сощурился и расплылся в подлой улыбке, коя была свойственна только его лицу. Только Кровавый император мог улыбаться так, что начинало трясти от страха. —?Ч-что?.. —?она застыла в ужасе, какие потребности, что она должна удовлетворять, Нанналли не смогла сконцентрировать взгляд на брате, ибо из-за страха, глаза смотрели то в одну сторону, а затем в другую. Вдруг послышался щелчок ключа на замке, который находился в двери. Император закрыл все пути побега, ничего не оставалось кроме того, чтобы слушаться всех приказов Лелуша. Дверь была заперта, а император уже не хотел останавливаться, ибо его желания?— закон для всех. Что он хочет сделать с ней? Это будоражило разум, ибо было не известно про что он говорил тогда. Нанналли боялась, страх пронизывал всю душу, она не могла думать спокойно, ведь брат на себя не похож, как будто кто-то заменяет его сейчас. Кровавый император был близко к ней, слегка пригнулся, чтобы быть на уровне лица Нанналли, ибо смотреть в её испуганный взгляд было чем-то особенным, чем-то слишком привлекательным. —?Тогда в больнице ты была на многое способна из-за счастья, что мешает это сделать вновь? —?император медленно стал проводить пальцами по щеке сестры, наслаждаясь каждым прикосновением к мягкой коже. —?Н-но… м-мы к-кров… —?Нанналли невольно вспомнила про родство, про то, что они брат и сестра, но она не смогла сказать полностью, ибо император перебил. —?Кому это мешает в нашем мире? Особенно мне?— императору Священной Британской Империи. —?полностью поглощённый своими желаниями, Лелуш наплевал на свои ранние слова, сказанные когда-то до Реквиема. —?Сохранение чистокровности для императорских семей это обычное дело. —?Н-но… —?она хотела совсем другого, нет, не этого, но, смотря в глаза императору, страх не давал возможности возражать его величеству. —?Ты хочешь, чтобы я простил тебя или нет? —?спросил император, ведь в это же время он проводил большим пальцам по её губам?— Если откажешься, то я не буду заставлять, но прощение за предательство не жди. —?Слегка сжимая в руке её щёки, дабы та была более разумнее в своих ответах. —?Я… я?— чувство того, что нужно отказаться всё бурлили в её душе, но, действительно, она предала его однажды, он вправе ненавидеть, требовать чего-то. —?Х-Хорошо… —?вместе с этим Нанналли хотела быть полезной ему хоть и таким способом, измениться, а значит больше никогда не предать, быть идеальной для императора, как и подобает настоящей сестре. —?Тихо говоришь, повтори. —?с улыбкой произнёс император, ощущая то, что она подчиняется, сделала тот выбор, который он и ждал. —?Я… всё сделаю для тебя… —?громче произнёс тонкий голосок Нанналли. —?Всё, что я пожелаю? —?кровавый император подвёл свои губы к её уху. —?В-всё… —?неуверенно произнесла его сестра. Разве можно было отказать его величеству в такое важное время? Нельзя, ибо можно поплатиться жизнью, это ли её воля, возможно, в одной мере да, но в другой нет. Любовь всегда непонятное чувство в душе человека, у одних оно хорошо сплетается с мозгом, с душой, а у других только терзания и страдания на пустой почве. Нанналли не знала, что ей нужно делать, её знания не было полными, нет, она ничего не знала про любовь. Кровавый император улыбался, он чувствовал, что может подчинить не только мир, но и свою сестру, он?— всемогущ во всей своей сущности. Никто не встанет на пути правления, желаниям. Он только и мог насладиться видом испуганного человека, как садист, которому только и нужно то, дабы все кричали от боли, ведь это радовало, хотя его таким и не назовёшь, ибо император хочет только контролировать всех, как подопытных, как слуг. —?Интересно, какая часть твоего тела самая полезная… —?Лелуш осматривал одежду и тело своей сестры, думая с чего бы начать. —?С инвалидом и не разойдёшься. Лелуш ви Британия не мог выбрать, что именно его желаниям сейчас угодно. Император поднялся, дабы уже не находиться лицом к лицу с Нанналли, осмотрел её, а затем, как ни в чём не бывало, усмехнулся, ибо сейчас его сестра полностью в его власти, она не пытается сбежать, хотя может, он и не догонит её, нет, он хотел, дабы она хоть что-то приняла в своей жизни осознанное, то, что может спасти её, но опять все действия идут по течению, Нанналли делает именно то, что от неё ожидают, а это иногда приводит к плохому исходу. —?Твой рот часто произносит лишние вещи, возможно, сейчас ему есть иное применение, да и рукам тоже. —?император уже знал что именно ему хотелось испробовать в его сестре. —?Т-ты действительно… хочешь… этого? —?подсознательно Нанналли понимала, что именно, но хочет, но это пугало. —?Это?— не просьба, от которой можно отвернуться. —?Лелуш стоял так, дабы лицо Нанналли находилось на уровне его паха. —?Это?— приказ. —?Х-Хорошо… —?Нанналли пыталась не смотреть, она отвернулась, ибо было не приятно даже взгляд в сторону брата. —?Я… сделаю тебе п-приятно… т-только п-прости… —?Хорошая девочка, мыслишь в правильном направлении. —?Лелуша уже не волновало ничего, он просто наблюдал за тем, как страдает Нанналли. Хотелось всё это забыть, словно страшный сон, в котором ничего хорошего не происходит. Нанналли не испытывала отвращения к брату, хотя должна, хотя он сам давал ей на это права своими действиями, выражениями и отношением, но она, словно любящая… сестра? Нет, тут что-то было ещё, разве можно было такое простить, если это делает брат? Она была против, но почему-то не отказывалась, словно одна половина души именно что желала такого исхода. Она не помнила уже когда успела или стянуть штаны с императора, или расстегнуть?— это было не важно, ибо сознание блокировало эти моменты, она не поворачивалась к нему, возможно, нужно было отказаться? Сердце сжималось, словно боялось чего или же наоборот чего-то не хватало, Нанналли боялась повернуться, ощущение не из приятных, да и когда ещё её заставляли такое делать против одно части воли, но на удачу другой. —?Я… в-всё правильно делаю? —?лицо всё так же было направлено вправо, а глаза смотрели в стену. —?Ты ещё толком и не начала, но продолжай. —?император насильно не держал её голову, ибо нужно было, дабы она сама повернулась. Было стыдно, как никогда раньше, Нанналли хоть и не смотрела в ту сторону, но покрасневшее лицо было сложно скрыть от глаз императора, который в эту секунду наслаждался сестрой. Она медленно, словно боялась навредить или сделать хоть что-то не то, перебирала свои руки в сторону паха, дабы наконец-то хоть что-то начать, доказать, что хоть на что-то способна кроме предательств, кроме разочарований. Пальцы мягкий рук молодой девушки медленно приближались к члену брата (возможно, тут нужно было написать правильно плоть, как обычно это я делаю, но этой сцене нужен не романтический окрас, а похоть). Нанналли слегка тряслась, ибо не видела куда именно она может обхватить, но смотреть туда было, словно пыткой. Она медленно приблизила руки к паху, а затем тело, словно само знало, что именно делать на неопределённом уровне, вдруг прикоснулось к члену императора. По началу она только дрожала, ибо боялась или держать, или хоть как-то обхватить, чтобы не даром не ранить брата. Император только смотрел на это всё, ни говоря ничего в замен, ибо сейчас всё внимание было сконцентрировано на Нанналли. Сестра Лелуша, держа только одной рукой, вдруг подхватилась, ибо поняла, что вторая свобода, а затем и правую включила в процесс, просто-напросто переведя её ближе к кончику члена. —?М… мне… начинать? —?ощущение того, что она в своих пальцах держит братскую плоть не давало покоя, ибо это было и в один момент стыдно, но и… приятно? —?И-император? —?на этот раз она обратилась по статусу, ибо подсознательно понимала, что именно это нравится Лелушу. Глупый был вопрос с её стороны, ибо ответ был и так понятен. Без лишних предупреждений, да они и не было нужны в тот момент, Нанналли медленно стала проводить пальцами по члену Лелуша. Крайняя плоть медленно открывалась с каждым новыми движением вперёд и назад. Это не было чем-то особенным для императора, но новые ощущение того, что это делает кто-то другой, а не он сам давали о себе знать, ибо послышался тихий стон с уст его величества. Нанналли старалась делать всё в точности, дабы не было не единой ошибки, хотя это было довольно сложно, ибо медленные движения никак не могли быть быстрыми, но чем дольше времени, тем лучше, не так ли? Сестра императора, как будто гладила поверхность члена, дабы брат испытывал только те чувства, которые никак не связаны с болью. Ладонь прижималась к низу, дабы не упустить из рук в одно мгновение. Нанналли не могла так просто всё это пережить, разве можно так спокойно к этому относиться? В её душе были смятения, сердце не могло позволить делать такие вещи, но вместе с этим, вдруг, как будто ни от куда, было ощущение… радости, как будто она делает то, что должна была ещё тогда в больнице, доказать свою преданность, возможно, любовь. Чувства, словно пожар в эти моменты, обжигали все внутренности девушки, она не знала что происходит, но было и приятно, и одновременно больно, как будто чего-то недостаёт, что-то отсутствует в её душе. Продолжая проводить своими пальцами, помогая в удовольствии брату, Нанналли по мере этого не могла вечно смотреть в стену, в один момент ей захотелось повернуться в сторону брата, захотелось посмотреть в лицо или на то, что она держит в своих руках. Движения становились более уверенными, кажется, что больше нет никаких недостатков, а император просто наслаждался и видом, и мгновениями, когда на столько хорошо, что можно не устоять на ногах. Вместе с этим Нанналли чувствовала что-то странное между ног, возможно, ей начинает медленно нравится то, что она сейчас делает, нет, это даже лучше, чем предполагалось. Мысли, как большой ком, забились в голове и не давали ничего придумать, а движения, которые были ещё пять минут назад неуклюжими, становились такими, будто она это умела делать с детства. —?Стой. —?вдруг повелительным тоном произнёс Лелуш, чувствуя скорое блаженство, а это ещё было не всё, на чём он хотел останавливаться. Но она не хотела останавливаться, даже наоборот, она уже желала повернуть свою голову в сторону брата, но ослушаться никак не хотела и поэтому немедленно прекрати доставлять удовольствия члену своими мягкими пальцами. —?Что-то… с-случилось? —?её голос изменился, она говорила это с большим трудом, ибо дыхание прерывало хоть какие-то слова. —?Мне бы хотелось использовать твой маленький рот, повернись. —?то, что Нанналли смотрел в стену слегка не то, но теперь император заявил напрямую какую часть тела хочет использовать. —??Я вижу, что ей начинает нравится, отлично, скоро она будет моей и телом, и душой… всё принадлежит мне.? На это Нанналли ничего не ответила, она должна была повиноваться своему брату, что она и сделала, хотя уже с большим интузиазмом, ибо сейчас хотелось проверить всё без лишних мыслей, ибо всё в её теле глушит разум, а вместо этого на первый план выходит душа, которая там легко заманить или словами, или действтиями. Она любила его, нет, не как брата, ибо он был всегда с ней, они могли быть всегда вместе, но обстоятельства мешали, а сейчас именно Лелуш проявил инициативу и это?— радовало и огорчало. Нанналли вздохнула, дабы успокоиться слегка, а затем медленно повернула свою голову прямо, ибо нужно было знать за что руки держатся. Только удивление поразило её, ибо для такой, не очень ?большой? девушки это был не средний размер, а слегка больше, именно это сейчас транслировал её мозг в тело, в действия и в удивление. —?О-он… с-слишком б-большой… —?смотря на то, что ей придётся всё же ?пробовать?, Нанналли чуть ли не выкрикнула. —?Я… я задохнусь! —?Возможно, нам стоит остановиться, раз ты не хочешь. —?Лелуш решил сыграть на её чувствах, которые он видел насквозь. —?Всё же у Саёки в Академии получалось это сделать без лишних разговоров?— проверенный вариант для утех. Лелуш уже хотел отойти от сестры, ибо понимал, что эти слова могут заставить её застыть от удивления, ибо как можно использовать горничную в своих целях, хотя она не знала и половины истории, а услышала это только от эгоистичной души императора, которая сейчас контролировала всё тело. Как только он двинулся в сторону, чтобы уйти, то заметил, что руки Нанналли быстро переместились на его таз с двух сторон, чтобы он не смог дальше двигаться в направлении к выходу. —?Н-нет! С-Стой! —?Нанналли ещё не отошла от его слова, но чётко понимала, что нужно быть лучше всех в эти моменты: лучше жены, лучше прислуги, лучше практически любого, с кем был брат. —?Я сделаю всё для вас, ваше величество! ?Нанналли хочет быть лучше других, как же легко играть на женской гордости в такие моменты, её душа теперь полностью принадлежит мне, а эти восклицания про статус, она теперь говорит только гармонию для ушей!??— Лелуш незаметно для неё улыбнулся, ибо всё шло так, как он и хотел. Она боялась начать, но пути назад не было, ибо она сама сейчас остановила его, да, она хотела продолжить, ибо тело как-то странно себя чувствовало. Но она не знала как начать, только глаза не сводила с плоти брата, а дальше всё было мутно в мыслях. Но не прошло и секунды, она, хоть и с особым трудом, но всё же смогла прикоснуться своими губами к головке члена, дабы наконец-то не заставлять императора просто так ждать какую-то сестру, которая не может решиться. Нужно было сказать, что вкус был противен для неё, но, как бы это было не странно, это никак не смутило Нанналли, наоборот, почувствовав это, она, словно ощутила прилив новых сил. Проявляя всю свою заботу, проявляя всё, что так нужно в этот момент, она пыталась всё больше и больше доставить всё самое наилучшее Лелушу. Первое, что она смогла сделать, так это высунуть свой мокрый язык и начать всё же облизывать член брата. Такие движения были медленными, будто она только вкусила что-то и не может распробовать, но тут Нанналли со своей любовью слегка изменилась. Она не смогла больше удержаться в своих эмоциях и мыслей. Ей начинало всё нравиться, а как только она услышала звуки удовольствия со стороны Лелуша, как он, возможно, радуется этому, то больше не было никаких других мыслей, кроме брата, кроме того, кто рядом, и именно она должна сейчас делать всё, что он попросит. Внутри всё жгло от удовольствия. Нанналли, убирая свой язык, полностью обхватила своими губами самое начало плоти, вызывая ещё больше удовольствия брату в этот момент. Нанналли не теряла времени даром, первые движения головой, что так были приятны для него, не останавливались, она никак не хотела, дабы кто-то отвлекал, ведь придётся всё прекратить. Чтобы не задохнуться, как она тогда боялась, больше начала она и не продолжила двигаться, этого хватало, чтобы Лелуш был доволен. Хотелось большего, её тело, словно выворачивало на изнанку, но было так хорошо, будто и брат что-то делает, хотя это всё было не так. Время терялось в моментах, в чувствах, в то, что сейчас происходило. Она полезна, а Лелуш этим и пользуется. Нанналли почувствовала, как Лелуш не может больше держаться, его пик удовольствия почти достиг своего предела, она, не останавливаясь, чувствуя, что его член дрожит от того, что не может сдержать всё, сильнее и сильнее пыталась показать свою любовь, каждым своим движениям она хотела, дабы всё было в ней, как только Лелуш достиг пика удовольствия, то Нанналли, задержав дыхание приняла всю любовь, что была вызвана её ласками. Хотелось всё выплюнуть, как нежелательный элемент, но вместо этого в её горло лилось семя императора, она не была против, только было страшно, а задержка дыхания уже выходила из-под контроля. Как только она почувствовала, что всё проходит, то тут же смогла отодвинуть свои губы от члена и со всеми силами проглотить содержимое рта. —?Б-б-братик?— С её губ капало всё, что она не успела проглотить?— Е-Её м-много… Увидев радостное лицо Нанналли, Лелуш на мгновение забыл про то, что она опять назвала его братиком, но сейчас это не волновало, ибо он хотел ещё большего, в то же время, как и Нанналли хотела ещё в силу того, что чувства были не понятны, хотелось большего. Она нисколько не сомневаясь в своём дальнейшем решении, продолжила то, что делала до этого момента, только не учла, что плоть становится чувствительнее после первого раза, но это никак не мешало, наоборот, она хотела, дабы Лелуш поделился любовью с ней быстрее, дабы она чувствовала ещё больше, чем впервые. Слизывая всё, что ещё оставалось, Нанналли медленно стала двигать своей душой, дабы прочувствовать всё тепло, что было в на этот раз, постепенно она пыталась поместить всё в рот, дабы быть лучше чем все прошлые партнёры брата в таком плане. Лелуш немного застонал от того, что продолжалось внизу. Она, продолжая выдавать свои чувства, смогла полностью вставить член Лелуша в своё горло, дабы полностью показать брату на что она способна, что она лучше других, что она может всё ради него. Пробивая в свои желания, Нанналли не вытаскивала всё, что в ней было, полностью ощущая всё тепло в своём теле, будто дополнение к ней. Она всё продолжала и продолжала, всё было просто замечательно для императора, для его утех, ибо сестра теперь сама принимает его. Вдруг она почувствовала, что своими действиями почти довела его до ещё одного пика удовольствия, который был желанным на сей раз. Придерживая всё в себе, Нанналли почти что ощутила те самые чувства, что тогда были в первый раз, когда она сама всё захотела своими непонятными чувствами. Вся сперма, что вышла из члена постепенно исчезала в организме сестры. Вытаскивая его из себя, Нанналли с улыбкой посмотрела на Лелуша, который в это время только и мог, что обращать внимание в глаза сестры —?Я… я м-могу ещё. —?почти невнятно произнесла Нанналли, ибо чувства были такие, которые невозможно передать словами. —??К-как ж-же… б-больно…??— руки находились возле её плоти, но она не знала, что делать, но подсознательно понимала из-за чего в жар кидает. —?Я с-сделаю в с ё для тебя, Лелуш… —?Позволь помочь тебе. —?император не выглядел уставшим, наоборот, он только хотел продолжения в последний раз на сегодня, ибо этого почти достаточно. —?Всё же не ты одна должна всё делать. Руки императора вдруг схватили голову Нанналли, дабы та освободила свои, ибо было видно, что степень возбуждения у неё больше, чем у брата. Ту просто трясло от того, что не знает как именно себя утешить, но император дал возможность научиться, контролируя процесс уже сам. Заметив это, Нанналли только и отдалась страстям, она только вздохнула, а затем прикоснулась к своей плоти, которая так жаждала этого. Император же контролировал голову сестры, дабы та смогла спокойно обхватить губами член, а затем продолжить, как сама умеет. Пробивая все свои неразборчивые мысли, Нанналли прикоснулась своим языком к его члену, дабы ощутить своё счастье, пробуждая ещё сильнее желания. Как только она стала слегка шевелить своим языком, то прочувствовала, как её тело задрожало от собственных прикосновений, но это не останавливало. Она просто не могла остановиться, дабы не начать своё деяние. Прибивая уверенность, она вела языком по всей плоти, дабы вызывать всё постепенно, дабы прочувствовать всё, что так желали их души, тела, то, что нужно было именно сейчас. Развивая движения языком, она полностью смогла овладеть членом, закрыв его губами, полностью сделав так, дабы движения головой были столь прекрасными, что Лелуш застонал от удовольствия. Она, возможно, не понимала, что делает, что она хочет от себя же, чувствуя, что ей всё мало. Нанналли вместе с руками и Лелушем постепенно ускоряла свои движения, постепенно чувствовала, как достигает пика удовольствия с помощью того, что творилось в её теле, благодаря расположению, благодаря брату. Невыносимо было терпеть, они не могли ничего сделать, когда она постепенно ускорялась, то их пик наступил одновременно, будто ощущая, что не могут выдержать этого, вся сперма постепенно расплылась по лицу Нанналли, которая не успевала проглотить, дабы ощутить теплоту, вкус своего брата, в то же время, как из-под неё сочились выделения, которые не могли остановиться. —?Ты принадлежишь мне. —?произнёс Лелуш, наконец-то отставляя её голову от своего члена. —?Полностью. —?Я… Твоя… П-полностью, братик..... —?сознание давно потускнело от оргазма, от пика удовольствия, только тело и эмоции выдавали мысли. —?И-используй меня… Всю… по… жа… лу… й… с… та…