Глава девятая. (1/1)

Стоя возле кровати, ангелочек смотрел на спящего Дарена. В доме было тихо, и в эти предрассветные часы он казался пустым.В комнате было прохладно, но Майк этого не чувствовал. Его пребывание на Небесах теперь представлялось пустым и бессмысленным, даже совсем напрасным, ведь он уже не сомневался, что его истинное место здесь, среди людей. Вместе с Дареном. То, что Михаэлю никогда не удавалось среди ему подобных, он смог совершить на Земле. Чудо. Божественное чудо.

Во всем этом ощущалась бессмысленная и злая ирония. Возвращаться обратно? Нет! Это слишком жестоко и бессердечно, ведь Дарен любит его, любит по-настоящему. Так что же делать? Майк вдруг подумал, какую чудовищную боль причинит любимому, внезапно исчезнув из его жизни, и едва сдержал возглас отчаяния. Представлять себе ужас Стюарта, потерявшего то, что он искал всю жизнь, было слишком больно.Господи! Ангелочек взывал к безгранично милосердному Богу, молил его не за себя, а за Дарена, который продолжал спать, ни о чем не подозревая. Но, несмотря ни на что, Майк знал, что ничего уже не изменить. Тем не менее, тихо опустившись на колени, он взывал к Господу снова и снова. Но нет, ни слова, ни мольбы не изменят наказания, которое оказалось гораздо тяжелее, чем он думал вначале. Михаэль ощутил странную раздвоенность: словно он находился в двух измерениях – здесь, возле спящего Дарена, и там, куда теперь так боялся вернуться.— Я хочу остаться с ним… Пожалуйста… — взмолился он, беззвучно рыдая, но сразу понял, что свершилось непоправимое.Откуда-то издалека послышался звон колокольчиков.В следующее мгновение Михаэль исчез.***Дарену почудился далекий колокольный звон, и он проснулся.

Открыв глаза, Стюарт сразу почувствовал, что Майка нет рядом. О его недавнем пребывании в комнате напоминала только смятая, уже остывшая простынь. Дарен прислушался, но из ванной не доносилось ни звука. Он вскочил с кровати и перебрался на канапе, чувствуя, как истосковалось по Михаэлю его тело. Казалось, его окружает пустой, звенящий от тишины бездонный мир.Дарен задумался. Еще ни разу он не размышлял о том, чтобы жить с кем-то. Но сейчас он хотел одного – чтобы Майк был с ним всегда и принадлежал только ему. Стюарт улыбнулся, радуясь полноте чувств, которые ранее были ему неизвестны. Прикрыв глаза, он терпеливо ждал возвращение своего возлюбленного.Он не знал, сколько прошло времени, погрузившись в свои мысли. Сколько прошло: пять минут? Пять часов? Дарен вздрогнул и, предчувствуя недоброе, уставился в холодный мрак ванной комнаты. Только сейчас он заметил, что дверь в гардеробную открыта…В сознание заползал противный холодок страха. Страха? Нет, скорее, это был всепоглощающий ужас. Стюарт медленно обошел корзины со спящими котятами, щенками и кроликами и вошел в гардеробную. Никого.— Михаэль? – позвал он, возвращаясь в спальню.В мертвой тишине слышалось лишь мирное посапывание животных.— Михаэль!Руки Дарена словно сами собой потянулись к одежде. Через несколько секунд он уже бежал по коридору.— Михаэль!Эхо отразилось от стен высокой галереи. Стюарт снова позвал ангелочка, но сердце шептало, что ответа не последует.Итак, Майк ушел. Ушел опять и теперь, видимо, навсегда. Стиснув перила так, что побелели костяшки пальцев, Стюарт стоял, чувствуя, как уходит все, что наполняло его неизбывной радостью. В душе осталась лишь пустота, мрак и тоска.Бессильно уронив голову на руки, Дарен тихо простонал:— Михаэль…***— Черт тебя побери, Карл! Ты когда-нибудь забудешь о том, что меня совершенно не волнует? Понимаешь: не вол-ну-ет!Почувствовав раздражение Стюарта, хорошо знающий его поверенный понял, что его друг почти в панике. Вот уже второй день Дарен не видел Майка, не слышал его волшебного смеха.— Я хочу, чтобы он вернулся, и ради этого готов продать душу дьяволу! Нет, даже за то, чтобы узнать, где он находится.Карл поднялся, открыл портфель, снова защелкнул замки и отступил к дверям.— Мне очень жаль, Дарен.Стюарт слышал, как Карл хлопнул дверцей автомобиля.За окном мела пурга, напоминавшая мужчине о прогулке в парке и о том, как Майк чуть не утонул в сугробе. Тогда он походил на снеговика, только с сияющими от восторга глазами.Его глаза… Как они менялись и оживали! Волшебные гирлянды из омелы, волнующие поцелуи Майка, рождественская ель и кукла в виде ангела… И еще один ангел – единственный ангел, которого он знал в своей жизни.Стюарт медленно поднялся по лестнице, чувствуя, как дрожат руки, остановился возле спальни Майка, чуть помедлил и в какой-то смутной надежде открыл дверь. Конечно, там никого не было, но мужчина все равно вошел туда – память о любви влекла его в эту комнату снова и снова.Четыре щенка, три котенка и оба кролика радостно бросились к нему, но взгляд Дарена не отрывался от его собственной сорочки, в которой спал Михаэль. Теперь она лежала на постели, там, где всего несколько часов назад его сердце, переполненное любовью и радостью, трепетало от счастья. Тогда мир казался ему прекрасным и удивительным.Теперь все ушло, осталась только сорочка с чуть уловимым ароматом ванили – вот и все. Дарен взял ее, прижал к груди и бессильно опустился на стул, уставившись в пространство невидящим взором. Запах ангелочка был реален, он витал здесь, совсем рядом. Но Михаэль бесследно исчез, будто и совсем не существовал в этом мире.Щенки весело прыгали, стараясь добраться до колен Дарена. Один из них что-то грыз, и Стюарт сунул пальцы ему в пасть. В его руке оказался золотой кулон в виде крыльев ангела. Мужчина так неистово сжал его в руке, будто это могло вернуть Майка.«Лети домой, мой ангел, лети ко мне!»Он не замечал ни пушистых лапок котят, давно уже забравшихся на стул и заигрывавших с ним, ни кроликов, принявшихся за полюбившиеся им шнурки…Дарен уткнулся носом в сорочку и заплакал.***— Майк наблюдает за ним. Постоянно наблюдает только за ним, не желая знать ничего больше.Святой Петр остановился перед Френсисом и в упор посмотрел на него.— Он хоть перестал плакать?Френ покачал головой, и святой Петр прошел по облаку к самому его краю, туда, где стоял Михаэль и пристально вглядывался вниз. Его нимб потерял былой блеск и светил совсем тускло, а поникшие крылья напоминали увядшие розовые лепестки.Майк поднял к Петру заплаканное лицо:— Сейчас он сидит в парке и произносит мое имя.— Вижу. – Святой Петр всмотрелся в землю.Стараясь сдержать рыдания, ангелочек смотрел на Дарена: тот опустил голову и сунул руки в карманы пальто. Медленно падающий снег покрывал его белым саваном, так что вскоре было уже невозможно различить очертаний сидящей на скамье фигуры.— Он погибает! Как мне ему помочь? Чем поможет ему кто-нибудь из вас? Ответьте!— Не у всех людей легкая судьба, Майк, — нерешительно начал Петр.— Я не желаю ничего слышать! Пока я не повстречал Дарена, жизнь казалась мне совсем другой.Святой Петр услышал знакомые звуки и, обернувшись, увидел, что Френсис тоже плачет.— А теперь он зашел в церковь и молится. Нет, я не могу слышать этого! Не могу!Стоя на краю облака, святой Петр переводил взгляд со вздрагивающих от рыданий плеч Майка на купол церкви, в которой находился Дарен.— Михаэль, — строго сказал Петр, надеясь, что тот успокоиться. – Михаэль, я хочу, чтобы ты рассказал мне о своем молодом человеке…