Глава 10. Солнце зажглось (1/1)

Персефона шумно выдохнула, когда бог мертвых преклонил колено и опустился перед нею. В его туманно-серых глазах плескалось благоговение, смешанное с каким-то отчаянным чувством, которое девушка не понимала. Во рту пересохло, она легко коснулась пальцами его темных волос. Корона замерцала в ее руках, когда богиня стянула ее с головы мужчины. Аид даже бровью не повел, полностью ей подчиняясь.Бог мертвых, от одного имени которого дрожали ее подруги-нимфы, самый таинственный и устрашающий, повелитель умерших, хозяин ужасных чудовищ, что жили в глубинах Тартара. Сейчас он стоял перед ней, признавая ее власть над собой. Аид никому не покорялся, никогда не преклонял колен, и осознание этого наполняло Персефону звенящей силой и бесконечной любовью.И все же… теперь они были равными. Поэтому богиня медленно-медленно опустилась на колени рядом с Аидом. Он смотрел на нее, и его глаза были широко распахнуты. Девичьи пальцы легко коснулись острых граней его лица, и лишь сейчас Персефона заметила, что гранатовый сок все еще на ее руках, теперь пачкает кожу Аида.В зеленых глазах вспыхнули озорные искры, заставившие бога мертвых замереть. Богиня, не сводя с него глаз, поднесла ко рту испачканные гранатовым соком пальцы и медленно коснулась каждого, слизывая алый мягкими губами. Аид почувствовал, как его собственная кровь зашумела в ушах, пока он с распахнутыми глазами следил за ее губами и языком, чувствуя себя буквально в аду, так жарко внезапно стало.—?Во имя Олимпа, Сеф,?— сдавленно произнес он.Она лишь улыбнулась ему своей новой улыбкой, насмешливо вздергивая бровь.—?Ты тоже весь испачкался,?— заметила девушка, ловя его руку.Когда ее губы обхватили его перепачканный палец, мир вокруг покачнулся. Впервые за всю свою бессмертную жизнь Аид не мог справиться с температурой, плавясь от жара. Прикосновения Персефоны обжигали, но он вдруг понял, что хочет большего. Огонь затопил все тело, словно он вступил в Флегетон. Не выдержав, Аид поцеловал ее, обхватывая лицо девушки ладонями.Было жарко. Раньше, когда они целовались, это было мягко и сладко, с тягучей нежностью, от которой кости превращались в сахарный сироп. Сейчас движения были грубыми и отчаянными, огонь бежал по венам, скапливаясь на губах, а перед глазами все стоял образ Персефоны, слизывающей сок с его пальцев. Губы богини хранили гранатовую сладость, и бог мертвых наконец-то почувствовал, что они теперь одно целое.Персефону потрясло, что Аид пылал. Всегда холодный и спокойный, с прохладными губами, с мраморной кожей, он никогда еще не был настолько горячим, с лихорадочно краснеющими щеками и расширенными зрачками. Она отчетливо ощутила, как что-то между ними неуловимо изменилось, воздух сделался жарким и густым, а поцелуи растеряли вкус пепла и полыни.Все еще терпкие, теперь они походили на вино. Они пьянили, кружили Персефоне голову, заставляли кожу покрываться мурашками. Гранатовый сок словно впитался в их губы, соединяя крепче любых уз.Богиня застонала, когда Аид вдруг захватил губами нежную кожу на шее, и он замер, неуверенно отстранился, глядя на нее почти черными глазами.—?Ты в порядке? —?уточнил он, и Персефона выдохнула, ошарашенная бурей эмоций в его голосе.—?Более чем,?— пробормотала она, снова притягивая его ближе, подставляя шею под обжигающие поцелуи,?— более чем.Огонь растекался под кожей с каждым новым поцелуем. Персефона отчаянно хотела, чтобы теперь всегда было так. Никогда еще она не чувствовала себя такой желанной и необходимой, как сейчас, когда восхищение пылало в глазах Аида, когда он целовал ее так, словно она была единственным, в чем он нуждался.Никому еще девушка не позволяла подобного, но с радостью притягивала его в объятия, ничего больше не страшась. Потому что бог мертвых стал тем, кому она доверяла. Кого она любила. Ее мужем.Осознание этого заставило Персефону распахнуть глаза. Ее муж, ее прекрасный, могущественный, задумчивый муж. Только ее, отныне и навсегда. Со всеми тайнами, сомнениями и страхами. С мерцающей силой тьмы под его бледной кожей.—?Я люблю тебя,?— Персефона прошептала признание в его губы, и Аид резко выдохнул, отстраняясь.—?Повтори,?— потребовал он, но его глаза засветились.—?Я люблю тебя. Я люблю тебя,?— богиня опустила руки ему на грудь, целуя мягко и нежно,?— я люблю тебя.Слова, которых она раньше не говорила, легко слетали с губ. Она больше ничего не боялась.Аид впитывал ее признание, наконец-то отпуская страхи, что щупальцами сжимали сердце. Он так долго жил в темноте, пока она не появилась в Царстве мертвых. Больше бог не мечтал о земном солнце и ясном небе, Персефона наполнила Подземный мир и его самого чем-то большим и значимым. Любовью.Она была так прекрасна, стоя на коленях рядом с ним, что сердце бога вновь задрожало. Удивительная, невероятная, краше, чем Афродита с ее идеальным лицом и формами. Аид остро почувствовал, что влюблен. И это чувство делало его живым, вливало силу ему под кожу.Волосы Персефоны растрепались, медные пряди рассыпались по плечам. Губы горели от поцелуев, щеки раскраснелись. Живая, живая, живая,?— стучало у Аида в голове. Если он был самой смертью, то она?— жизнью. И бог не знал, шутка это или предназначение. Не хотел даже думать об этом сейчас, когда она стояла, потрясающая в своем великолепии, и корона сияла в ее волосах.—?Моя Королева,?— прошептал мужчина, и ее глаза загорелись, когда девушка потянулась, чтобы снова поцеловать его.Руки Аида блуждали по ее спине, сминая ткань светлой туники. Персефона и сама нетерпеливо расстегивала серебряную пряжку на его хитоне, ее пальцы подрагивали от нетерпения. Избавив Аида от одежды, богиня легко вскочила.Он медленно поднялся за ней, на лице замерло странное выражение. Бог мертвых… волновался? Персефона окинула взглядом его фигуру, замечая тонкие белые шрамы на его груди и плечах. Едва заметные на светлой коже, они заставили сердце девушки сжаться. Напоминания о древней войне, произошедшей задолго до ее рождения.Богиня шагнула к нему, нежно сплела их пальцы. Она приподнялась на цыпочки, ее губы мягко коснулись шрама, пересекавшего ключицу. Аид едва слышно выдохнул, притягивая ее ближе.Румянец на нежных щеках стал ярче, но девушка вскинула голову, лукаво улыбаясь. Мужчина поймал ее улыбку губами и проворно развязал тонкий пояс. Струящаяся ткань легко соскользнула на траву.Мягко куснув Персефону за губу, он сделал шаг назад, любуясь своей женой.Даже в самых смелых фантазиях Аид не представлял ничего подобного.Ее тонкое тело светилось, молочная кожа отливала золотым. Изящная фигура казалась гибкой и сильной, по плечам рассыпались крохотные веснушки.Она осталась в одной лишь золотой короне, венчавшей ее голову, и этот вид мог свести бога мертвых с ума.—?Сеф,?— Аид выдохнул, протягивая ей руку,?— ты такая красивая.Он выглядел потрясенным. Благоговение, вновь озарившее лицо, заставило Персефону почувствовать себя уверенней. Приняв руку, она приникла к его губам. Скользнула по ним языком, углубляя поцелуй. Ладонь Аида легла ей на талию, и он слегка сжал ее, притягивая девушку ближе.Теперь пальцы танцевали по коже, не встречая препятствий. Персефона таяла, чувствуя, как он рисует узоры на ее спине. Но ей хотелось большего. Она прижалась к его обнаженной груди, шумно выдыхая от ощущения их близости. По сравнению с ней, что пылала изнутри, Аид все еще казался прохладным.Губы вновь скользнули на ее шею. Но на этом бог не остановился, спускаясь поцелуями к тонким ключицам, оставляя на светлой коже метки цвета граната. Персефона уже дрожала, ее хватало только на то, чтобы тянуться к нему, выгибаться, подставляясь под поцелуи.—?Я так сильно тебя люблю,?— тихо и неожиданно серьезно произнес Аид, поднимая на нее глаза. Сейчас они казались черными, словно тьма клубилась в них.—?Я люблю тебя, и я благодарен тебе за то, что ты осталась. Не побоялась довериться мне. Захотела узнать меня. Я никогда не думал, что…Он не закончил, но она и сама поняла все. Прочитала в темных глазах.Не думал, что кто-то осмелится заглянуть за завесу теней, что скрывала его. Что кто-то полюбит его настолько, что захочет остаться. Глубокая нежность затопила богиню.—?Я никогда не думала, что кто-то поймет меня,?— Персефона вскинула голову,?— что мне дадут выбор, позволят стать той, кем я являюсь на самом деле.Она боялась, после слов Аполлона ужасно боялась, что с ней что-то не так. Что никто не захочет быть с ней, никто не полюбит ее всю, с ее слабостями и сомнениями.—?И вот мы здесь,?— Аид улыбнулся краешком губ,?— моя жена. Моя Королева.—?Мой муж,?— богиня приникла к нему, запуская пальцы в волосы. Она хотела его отчаянно сильно, в животе пылало.Мужчина толкнул ее к ближайшему дереву, врываясь языком в горячий рот. Его пальцы пробежались по ребрам девушки, сжали напряженные соски. Персефона застонала, и этот звук был музыкой для Аида.Спустя секунду он снова оказался на коленях перед ней, с неожиданной ухмылкой, которую она еще не видела на его лице, глядя на нее.Персефона успела лишь вновь подумать о том, как он смотрится у ее ног. Словно не испытывал от этого жеста никакого беспокойства. И только когда его губы нежно коснулись кожи на внутренней поверхности ее бедра, она поняла, зачем он снова преклонил колени перед нею. И задрожала от возбуждения, прошившего ее насквозь.Когда горячий язык бога мертвых принялся ласкать ее, богиня на миг задохнулась от ощущений. Это было… восхитительно. Никогда еще она не испытывала ничего подобного. Словно ее тело стало натянутой струной, дрожащей от его прикосновений. Персефона вцепилась в его волосы и откинула голову назад, колени подгибались. Его руки крепко удерживали ее за бедра, не позволяя упасть.—?Во имя Олимпа,?— простонала богиня, когда мужчина нашел самое чувствительное место.Она невольно подавалась навстречу его языку, не испытывая больше никакого смущения. Лишь яркость ощущений, все обострилось до такой степени, что перед глазами плясали блики. Запахи рощи, вкус граната на губах, шелест листвы и ее собственные стоны. Но главное?— дрожь, что пробивала все ее тело.Словно она стояла на самом краю пропасти, набираясь смелости, чтобы прыгнуть. А потом Аид добавил к языку собственные пальцы, и она почувствовала, что пропасть уже под ней. Это было свободное падение, оглушающее удовольствие, гранат, с треском ломающийся пополам. И когда она вновь оказалась на земле, то осознала, что муж мягко обнимает ее за талию, чтобы слабеющие ноги не подвели хозяйку.Персефона попыталась сфокусировать взгляд на его лице. Все та же ухмылка сияла на его губах, и с ней бог выглядел как мальчишка, слишком довольный собой.—?Аид,?— пробормотала она, не зная, как связать и пару слов,?— ого.—?Все для моей любимой жены,?— мужчина мягко поцеловал ее в лоб и заботливо заправил за ухо прядь волос,?— устала?Прислушавшись к себе, Персефона с удивлением осознала, что возбуждение вновь стягивает низ живота, стоит ей подумать о его губах, руках и языке.—?Вовсе нет,?— она скопировала его ухмылку и потянулась за новым поцелуем.Бурлящее счастье захватывало Персефону, когда Аид бережно укладывал ее на мягкую траву. А он все смотрел и не мог насмотреться, не мог окончательно поверить, что это действительно происходит. Не просто сон, который растает с рассветом. А его жизнь. Отныне и навсегда.Он снова целовал ее, срывая с губ девушки стоны. Этот низкий звук, зарождающийся у нее в горле, заставлял сходить с ума. Ее пальцы танцевали по его груди, по спине, она царапала его кожу, когда он слишком сильно прикусывал ее. Это был танец жизни и смерти, и они идеально подходили друг другу.Аид склонился над ней, захватывая ртом твердый сосок. Второй он ласкал большим пальцем, заставляя Персефону выгибаться и почти кричать. Ее голос мешался с шумом ветра в кронах деревьев.Скользнув пальцами вниз, бог почувствовал, какая она снова влажная и горячая. Жаждущая его. Он осторожно ввел в нее два пальца, продолжая ласкать грудь языком. Персефона с шумом глотнула воздух, и, подняв стройные ноги, скрестила их у него на пояснице, притягивая ближе.—?Пожалуйста, Аид,?— простонала она, пытаясь остановить взгляд на его глазах. Зелень в ее потемнела, она выглядела так, словно была на грани.—?Пожалуйста, что? —?Аид прищурился, с трудом сохраняя спокойствие. Его самого желание уже разрывало изнутри.Богиня умудрилась закатить глаза и шлепнуть его по спине. Она вновь изогнулась, когда он пошевелил пальцами внутри нее.—?Хочу тебя,?— резкий выдох,?— сейчас же.Бог мертвых еле сдержал собственный стон. От улыбки не осталось и следа.—?Как пожелаешь,?— пробормотал он ей в губы,?— моя Королева.Аид вошел в нее одним плавным движением, чуть не задохнувшись от того, какой узкой она была. Персефона куснула его за губу, заставляя начать движение.Он двигался в ней, и мир танцевал вокруг. Роща, трава, листья, спелые гранаты на ветках, медные волосы, зеленые глаза. Он целовал ее горячо, терпко, почти что яростно. И она отвечала с той же страстью, словно закрепляла свои полные права на него.Резкие толчки, ее губы, ее руки. Богиня скользнула пальцами вниз, лаская себя сама, ее дыхание стало совсем прерывистым. Аид чувствовал, как подрагивают ее ноги вокруг него.Она кончила с его именем на губах и короной на голове. И это было лучшим, что бог слышал и видел за свою бессмертную жизнь.—?Сеф?— она содрогалась вокруг него, и он почти сразу же последовал за ней, обрушиваясь в волны блаженства. Река, которой до этого не было в его Царстве. И священная роща наблюдала за ними, когда они окончательно закрепили свой союз.