Эсфирь (1/1)
- Сегодня вечером наши собираются у Марии, - сообщила Эсфирь, надевая накидку: к вечеру становилось прохладно.
- У матери Иисуса? – уточнил Джуда. Он знал, что жена встречается с другими учениками Христа, но сам на эти собрания не ходил: всё, связанное с Иисусом, было слишком личным, чтобы делиться этим с незнакомыми людьми.
- Нет, у другой Марии, сестры Лазаря. Я вернусь до того, как закроют городские ворота.- Все равно уже поздно будет. Я тебя провожу.- Меня проводит Кабир, а ты присмотри за Мессалой. Флавий сказал, чтобы его не оставляли надолго одного, мало ли что…Кабиром звали личного телохранителя Ильдерима. Старик баловал Эсфирь, как свекор -любимую невестку, - стало быть, самого Джуду он считал… сыном?Эсфирь ушла. Джуда усмехнулся, подумав, что его независимая подруга мало похожа на образцовую иудейскую жену, во всем покорную главе семьи. Но, будь она другой, ему бы чего-то в ней недоставало.
Эсфирь стала островом спокойствия и уверенности посреди всеобщего смятения, когда Джуда привел в лагерь бедуинов брата и обнаружил там мать и сестру – чудесно исцеленных от проказы, но разучившихся жить с людьми. Он облегченно вздохнул, когда жена принялась распоряжаться насчет горячей воды, постелей, чистого полотна для перевязок и прочего. Эсфирь нашла себе добровольнуюпомощницу, вскоре ставшую закадычной подругой – Мурру*, старшую внучку Ильдерима и Феризат. Вдвоем они устроили форменный асклепейон*, разве что без алтаря и кипарисовой рощи. Джуда носил и грел воду, отстирывал в тазу окровавленные бинты, рыскал по лавкам с длиннымсписком ингредиентов для снадобий и ранозаживляющих мазей, но ему всё казалось, что этого недостаточно. Благодарность, захлестнувшая душу, когда Бог вернул ему родных, требовала выхода в служении другим.- От тебя сейчас другое требуется, - сказала Эсфирь, когда он напрашивался помочь ей ухаживать за матерью и сестрой. – Маме проще и легче со мной – ей не стыдно, потому что она никогда не испытывала ко мне особого уважения. Тирза тоже… пойми, она молодая красивая девушка, думаешь, ей приятно, что ты видишь ее секущиеся волосы, землистый цвет лица?... Тебе дорог твой брат?- Конечно. Ты же помнишь, чем мы когда-то были друг для друга.- Дай ему это почувствовать. Разговаривай с ним, хвали его, держи за руку. Ему сейчас это нужно. Больные и раненые становятся в каком-то смысле детьми, мужчины – особенно. А калека еще и должен заново привыкать к себе. Знаешь, когда я первый раз делала ему перевязку, он очень внимательно следил за выражением моего лица – пытался понять, насколько мне… неприятно.
- А тебе… было? – тихо спросил Джуда. – Не из-за увечья, конечно. Из-за твоего отца. Ты правда простила его или это только ради меня?- Простила, - Эсфирь задумчиво улыбнулась. – Не сразу, конечно. Как только ты сказал ему про маму и Тирзу, он послал меня с письмом к Пилату, чтобы мне отдали его жалованье, и попросил купить всё, что им потребуется, но не говорить, что это от него. Тогда я поняла – он лучше, чем я думала. Хороший человек тоже может причинить зло, но он будет думать о том, как его загладить, а не искать себе оправдания.
- Ты мне не говорила, - укоризненно заметил Джуда.- Я не уверена, что правильно поступаю, сказав сейчас. Это искреннее раскаяние, Джуда. Смиренное, непоказное. Он не думает о том, чтобы хорошо выглядеть, вообще не думает о себе – только о тех, кто пострадал по его вине.
*Мурра (арабск. - "горькая") - женское имя, которое часто давали сироте. Как мы знаем из фильма, сын шейха Ильдерима был казнен римлянами.
*асклепейон (греч.) - святилище бога врачевания Асклепия, по совместительству служившее больницей.