Флавий Приск (1/1)
Джуда проснулся оттого, что его щеку и волосы бережно, осторожно гладила теплая ладошка жены. Он улыбнулся, не открывая глаз, и вспомнил, как много лет назад разбился, упав с лошади,а Эсфирь ухаживала за ним. Именно тогда он понял, что любит ее, и мать со своими амбициями не навяжет ему надменную породистую супругу.- Долго я спал?- Операция уже закончилась, - ответила Эсфирь, и по ее спокойному и умиротворенному лицу Джуда понял, что все в порядке. – Флавий запретил тебя будить. Но он хочет поговорить с тобой.- Флавий?..- Врач. Его зовут Флавий Приск.Джуде стало совестно. Конечно, он даже за глаза не называл хирурга ?жирным пьяницей?, но, честно говоря, он так думал. А тот, оказывается, Флавий Приск…Эсфирьугадала ход его мыслей. Они так чувствовали друг друга, что часто обходились без слов.- Он очень хороший врач, Джуда. Я видела, я ему помогала. Флавий сказал, что я толковая. Он согласился учить меня, пока мы здесь. Пойду, пришлю его к тебе, - Эсфирь поцеловала его и упорхнула. Как, интересно, проведя сутки на ногах, у постели больного, ей удается порхать?.. Сам Джуда чувствовал себя крепко избитым. Чтобы встать, ему пришлось, как старому деду, опереться рукой о постель.- Вы отважный человек, князь, - приветствовал его врач и попытался посчитать пульс.- Я здоров. Почему вы называете меня князем?- Я знал вашего отца, он был единственным образованным человеком в этом захолустье. Что вы так на меня смотрите? Двадцать лет назад я – вы не поверите – был способен поддержать разговор не только о разрывах селезенки, сотрясениях, вывихах и переломах. А лучшего собеседника было не найти… Собственно, поэтому я всегда симпатизировал трибуну Мессале: остальные гарнизонные офицеры не способны связать двух слов, только пьют как лошади и так же ржут.- Как он?- Его жизнь вне опасности, операция прошла хорошо. Теперь всё, что нужно, - покой, снадобье от лихорадки и красное вино с медом, чтобы восполнить потерю крови. Ваша прекрасная жена делает перевязки лучше меня, она прирожденная целительница. – Помолчав, Флавий вполголоса спросил: - Как вам понравились луга, где цветут асфодели*?- Там нет ни лугов, ни асфоделей, - проворчал Джуда. – А то, что есть, словами не опишешь. Придет время, вы всё увидите сами.- Вы правы. Не знаю, да и не хочу знать подробностей, но есть одна закономерность: тот, кто отнимает добычу у смерти, тем самым берет на себя определенные обязательства. Я агностик,князь Джуда, мне непривычно оперировать такими понятиями, но я не могу отрицать факты. То, что вы сделали для него, навсегда связало ваши жизни.- В каком смысле?- В прямом. Я помню день, когда князь Гур ввел в свой дом римского сироту. Он не успел усыновить его по закону, парень так и остался приемышем, взятым из милости. Но вы завершили то, чего хотел ваш отец, - создали связь, неразрывную, как кровное побратимство. Теперь вы семья.
- Мы были семьей задолго до этого. Я всегда считал его братом, даже если у матери было другое мнение.- Позвольте задать вам вопрос, который я задал вашему отцу в тот день, когда узнал о его намерении назвать сыном римлянина: что, если завтра начнется резня, и зилоты придут за его головой?
- Иерусалим просто смердит ненавистью. Мы скоро уедем отсюда, покинем Иудею навсегда.- Думаете, в Британии или Галлии не бывает восстаний против Рима?- Тогда, - холодно ответил Джуда, коснувшись длинными смуглыми пальцами рукояти меча, - я скажу: придите и возьмите. Есть люди, с которыми можно говорить только на языке оружия, и есть вещи, за которые нужно сражаться, как бы мы ни стремились к миру. Я усвоил урок и больше не питаю иллюзий.
- А что тогда ответил вам мой отец? – спросил он, помолчав.
Флавий Приск усмехнулся, его одутловатое лицо верного служителя Бахуса на миг помолодело.- То же, что и вы, князь. Слово в слово.****Луга, где цветут асфодели - загробный мир в представлении греков и римлян.