Глава 7. Последние Приготовления и Мелкие Неприятности. (2/2)

Таксист пожал плечами и пару раз повернул налево. Мы возвращались обратно в пригород.Я не представлял, чтобы в это время ночи мог еще работать массажный салон.- Кому сейчас может понадобиться массаж?- Просто хочу показать тебе место, где я когда-то работала.- Работала, ты здесь работала?Она прилегала мне на плечо.- Какое-то время.- Я все удивлялся, откуда ты все это знаешь о шлангах, траве и всем таком.- Вот откуда.- Однако, - сказал я, - я все еще знаю о тебе не больше, чем о первой встречной.Мы остановились у отштукатуренного здания в испанском стиле, одним из тех узких непропорциональных домов, с рядом освещенных оранжевым светом окон в верхнем этаже. Я расплатился с водителем и он, сказав ?приятного массажа?, уехал. Мы преодолели множество крутых ступенек и остановились у двери. Вирджиния позвонила три раза, потом еще три раза. Еще три звонка, затем быстрый металлический стук, Вирджиния толкнула дверь, и мы вошли, а потом поднялись вверх по ступеням, покрытым ковром в красно-белую клеточку - каждая клеточка была размером с сэндвич и почти такой же толщины. Мы вошли в салон. Внутри все было отделано со вкусом, если не считать странного оранжевого освещения, но за эту ночь я успел уже привыкнуть к странному освещению. Довольно скоро в дверях возникла представительная пожилая женщина в мужском парчовом халате, и они с Вирджинией принялись обниматься и целоваться. Это и была старая добрая Мэйми. Ну и конечно: ?это же Вирджиния, будь я проклята!? И: ?ну что за приятная неожиданность!? И: ?Боже мой, как я хотела повидать тебя!? А когда со всеми формальностями было покончено, Мэйми сообразила пожать мне руку, а потом сообразила смешать нам пару коктейлей, в которых не было необходимости.Когда мы сели, и первое опьянение от встречи прошло, Мэйми взболтала лед в своем бокале и сказала, плавно покачивая своими свежезавитыми кудряшками:- Дженни, душечка, бизнес загибается из-за халявщиков и дилетантов. Все держится на студентках и дебютантках, а то и панкушках-старшеклассницах, которые скоро доведут меня до банкротства.Вирджиния что-то сочувственно пробормотала между глотками, но глаза ее смеялись.- Кстати о начинающих, - сказала Мэйми, обращаясь ко мне, - Дженни была дай Бог какой начинающей. Мне ли не знать. Прямо-таки дипломированный специалист в области...- Заткнись, Мэйми, - сказала Вирджиния. И добавила: - Извини, дорогая, но лучше тебе заткнуться на эту тему.Но Мэйми все же закончила:

- Предполагается, что профессионал должен справляться со своими обязанностями, и вы могли бы спросить любого мужчину, он бы вам ответил, что даже несколько лет назад такой девушки вы бы не нашли ни за одним кустом, ни в одном парке и ни на одном поле для гольфа.Мэйми уже чуть не плакала. Я спросил ее, почему она открыла свое заведение под вывеской массажного салона, она просияла и ответила, что по двум причинам. Первая: люди того типа, которые любят массаж, часто любят и другие вещи, ну и опять же, хорошее занятие, если кто-нибудь придет разнюхивать с целью настучать на нее законникам. Она провела нас в соседнюю комнату и включила мощный верхний свет. Там стояли два крашеных стола, обтянутых грубой тканью.- Иногда кто-нибудь заявляется, и если нам не приглянется, как он себя ведет, мы его укладываем на один из столов и хорошенько массируем ему спину. Вот так. Так что мы действительно массажный салон.Мэйми сказала, что с другой стороны многие порядочные люди, посетив Неповторимый Массажный Салон, рекомендуют его на полях телефонных справочников, а многие приходят сюда, чтобы снять напряжение, а в процессе снимания у них возникают новые желания, которые тоже не остаютсянеосуществленными.

- Нет ничего лучше старого доброго массажа, чтобы выяснить, что у человека на уме.Она показала нам еще три комнаты, спальни с зеркальными потолками. - Только обстановка и помогает мне удержаться на плаву. Признайте, это лучше, чем песчаная канавка на поле для гольфа.Вирджиния хлопнула в ладоши и залилась смехом.Было уже почти утро, когда мы, наконец, оттуда вышли. По пути домой Вирджиния прижалась ко мне и вздохнула:- Знаешь, Тим, сейчас я себя чувствую гораздо лучше.Вас должно быть поражает, как я мог терпеть все это. Что ж, позвольте мне прояснить это момент. Я любил ее. Не так, как в горах у Криппл-Крик, когда я впервые сказал ей об этом. Но всем своим сердцем – и всеми остальными способами. Я сам не знал об этом, и даже не подозревал, пока не увидел, как ее лапает тот тип в ?Доме Маньчжурца?.Я продолжал преследовать машину номер двенадцать, пока не выучил каждую ее заклепку, каждый винтик, каждую остановку на ее пути, и сколько длится каждая из этих остановок. Я знал водителя настолько хорошо, что мог бы с ним поздороваться, и он бы поздоровался в ответ. Я знал, что каждый день, во время последней остановки у трехэтажного здания на улице Эссекс, рядом с законодательным собранием старина Наблюдатель приоткрывает заднюю дверь бронированной машины и выбрасывает наружу обертку от жевательной резинки. Только так. Всегда одинаково: дверь чуть приоткрывалась, затем в нее просовывалась его рука по плечо и сразу же исчезала обратно. Открывать дверь в тот момент, когда он находился в машине один – это было против правил, но как говорил Джипи, иногда все зависит от воли человека, а иногда от того, что кто-нибудь совершит промах. Отличным малым был этот Наблюдатель, сидел там по уши в зеленых бумажках, как кукушка в часах, и действовал по часам. Для него было так же немыслимо выкинуть свою бумажку на какой-нибудь другой улице, перед каким-нибудь другим зданием, как верблюду пройти сквозь игольное ушко. Я так ни разу не разглядел его как следует и даже ни разу не слышал его имени. Я знал, что водитель зовет его Лысый, и что он не отвечает ему ни тем же, ни другим образом, и вообще особой любви между ними не наблюдалось. Охранник всегда занят машиной, и, как правило, старше и выше рангом, чем водитель. В общем, стало ясно, что если я собираюсь ими заняться, то сделать это лучше всего на последней остановке их маршрута, когда водитель задерживается в здании дольше, чем обычно. Значит, останется управиться только с Наблюдателем, охранником. Он должен быть убран очень тихо, без малейшего шума, и устройство бронированной машины должно было сыграть мне в этом деле на руку. Сначала я думал просто вырубить его, оказавшись внутри, но это было не очень подходяще, поскольку пока он останется в живых, он будет для меня потенциальной проблемой самого нежелательного рода. Если он придет в себя после того, как я переберусь на место водителя машины №12, он может открыть квадратное окошечко позади водительского сиденья и схватить меня. Или если у него где-то среди мешков с деньгами припрятан пистолет, он снесет мне голову. И все, джек-пот отменяется. Мне придется его убить. И оставить его в машине №12 до тех пор, пока не окажусь в безопасности. Если я его выброшу на улицу, мне и до следующего светофора не доехать. Сами посудите. Нет, от живого от него будут одни проблемы. Существует несколько способов тихого убийства, но пистолет к ним не относится, определенно. Толкуют о всяких там глушителях, но поверьте мне, никакой глушитель не поможет магнуму 357-го калибра или даже тому маленькому автоматическому пистолету 25 калибра с отделанной перламутром рукояткой, который я подарил Вирджинии в ту ночь, когда понял, что люблю ее. Нельзя в таком деле полагаться на глушитель. Потому что если в самый ответственный момент он не сработает или его заклинит, выстрел даже из 25-го калибра прозвучит вполне отчетливо. А внутри этой железной коробки так и вовсе как пушечный. Я был при пистолете, потому что это придавало мне уверенности, но использовать его в этой коробке, раз уж мне придется туда лезть, было глупо – пользы от него будет не больше, чем от купального костюма. Я подумывал использовать аркан из металлической проволоки, чтобы убить его. Это бесшумно, но слишком омерзительно, еще омерзительнее, чем нож. Во время слежки я прочел в ?Пасифик?, что иногда жертве удается зацепиться за петлю локтем или запястьем, когда вы пытаетесь накинуть аркан через голову. В ответственный момент вы можете решить, что петля уже охватила горло и дернуть, чтобы затянуть ее, а она только охватила голову. И кто бы ни находился в это момент в петле, он заорет так, что мертвых разбудит. Короче, не было другого варианта кроме ножа, но мне становилось плохо при одной мысли о нем. Это должен был быть прочный нож с прямым, заточенным книзу лезвием.Я постарался получше разглядеть перегородку между водительским местом и задней частью машины, и то, как она открывалась. Квадратное отверстие, шириной около пяти дюймов. Я знал, что руки у меня достаточно длинные, чтобы, суметь через него дотянуться из задней части машины в кабину и открыть дверцу. А потом я выйду, обогну машину, сяду на место водителя и укачу. Я подсчитал, что с того момента, как охранник выбросит обертку, до того, как я уеду, пройдет не больше тридцати секунд, таким образом, мне останется еще по меньшей мере четырнадцать минут прежде чем водитель спустится и начнет орать во все горло. Если же водитель сильно удивится и потратит минуту или около того, приходя в себя от шока после внезапного исчезновения машины, - тем лучше. И это вполне вероятно. Вы спускаетесь по одной и той же лестнице и выходите из одного и того же здания месяц за месяцем, возможно годза годом, и каждый раз видите одну и ту же машину, поджидающую вас. А однажды вы спускаетесь, выходите и не видите ее, и вам понадобится некоторое время, чтобы сложить два и два. Даже если все что вы собираетесь сделать, это завопить.Конечно же, водитель машины номер 12 уносил с собой ключ от зажигания, когда поднимался в здание. Но включить зажигание можно и при помощи кусочка проволоки или монетки, это детский трюк, и вы, должно быть, и сами знаете, как это делается. Сразу за отверстием для ключа есть две небольшие палочки, похожие на задвижки. Если у вас в руках проволока, захватите петлей обе эти палочки и сделайте рывок. Готово! После небольшой практики это все становится делом четырех секунд.Что до того, где разместить трейлер, который Брэнниган обустроил для нас, я хорошо знал, что нам требуется. Я искал какую-нибудь тихую аллею, но это оказалось зряшной тратой времени. В Денвере не было тихих аллей, потому что по ним проходят маршруты всех мусоровозов и грузовиков доставки, да еще детишки умудряются гонять там мяч, драться, гоняться друг за другом и всеми возможными способами ломать себе шеи. Денверские аллеи - прекрасное место, чтобы затеряться в толпе. Забраковав аллеи, я подумал о каком-нибудь местечке на окраине города, куда можно отправить Вирджинию с Паккардом и трейлером, и где никому не придет в голову задуматься о том, почему они там столько времени паркуются. Мы прочесали пригороды и районы новостроек, но ни один из них не прошел проверки на ?профпригодность?. А если мы и находили что-нибудь подходящее, то это были места настолько удаленные от города, что дорога туда отнимала чересчур много времени.

Однажды в полдень, когда мы оба были уже по горло сыты курсированием по окрестностям и их обзором, мы проезжали мимо одного особняка в Гилморе, полускрытого высокими голубыми елями и пышно разросшимся кустарником. Это было в дюжине кварталов от центра, не более того.- Смотри, - сказал Вирджиния. – Окна разбиты.Я был слишком раздражен, чтобы обзаботиться этим. Я мельком взглянул верх и разглядел сквозь завесу ветвей кустов и деревьев несколько разбитых окон, просто обычные битые стекла. Мне это ни о чем не говорило.- Погоди минуту, - она дотронулась до моей руки. – Здесь много окон разбито.Я сказал ей, что не захватил с собой стамеску, но завтра мы можем вернуться и законопатить все окна для обитателей этого особняка.

- Тим, ты разве не знаешь, что люди, у которых хватило денег на такой дом, не станут жить с незастекленными окнами? – она говорила быстро, пощипывая мою руку. – Там внутри никого нет, Тим. Это именно то, что мы искали с самого начала.Я нажал на тормоза. Парень в красном понтиаке чуть не врезался в наш бампер, и объезжая нас, высказал мне все, что он по этому поводу думает. Я отъехал на сотню футов и свернул на узкую дорожку из дробленого гравия, петляя частично по ней, частично прямо по газону, поднялся к дому. И действительно, большинство стекол в окнах отсутствовало. Дом был построен из каменных плит местной породы, некоторые из которых были размером с паккард, с широкой каменной верандой, окружающей его и каминной трубой, поднимающейся над верхушками деревьев. Дорожка огибала внушительных размеров навес для машин справа – мы въехали в его тень и долго курили и беседовали.

Вирджиния продолжала шептать:- Но это же просто великолепно! Ох, Боже ты мой, зайчик, это просто великолепно!Так оно и было. Потому что дорожка не поворачивала назад и не выходила обратно на ту же самую улицу, с которой мы въехали. Позади навеса она делала длинный изогнутый крюк вправо, и выходила между невысоких бетонных столбиков на соседнюю улицу. Мы проделали этот путь от въезда до выезда несколько раз, затем выехали на поле неподалеку от Моррис-Майерс, загнали паккард в трейлер, вернулись и потренировались на нем. Вирджиния опасалась, что мы с ним не впишемся между столбиками, но я знал, что все получится. Я оставил ее с трейлером и паккардом у террасы, а сам пешком спустился на несколько кварталов к заправочной станции, и чем ближе я подходил к телефону, тем быстрее билось в груди мое сердце. Я чертовски долго провозился со справочником, будучи в таком возбуждении, что, помню, разорвал несколько страниц, помню, как таращился на меня служащий заправки. А потом голос агента по недвижимости, голос человека, который любит раздавать визитные карточки.- Дачезн, три-девятнадцать? Минутку, сэр, если вам угодно, я это выясню, - он, должно быть, пролистал одну из своих книг. - Нет, сэр, этого дома нет в списке. Он принадлежал старому Гойеру, и я все пытаюсь убедить Бадди Гойера пересмотреть решение и сдать его или продать. Старик умер не так давно. А сынок не собирается ни жить там, ни сдавать или продавать. Как будто даже хочет, чтобы дом сгнил или развалился.- И как часто он туда наведывается?Мой агент по недвижимости рассмеялся своим стандартным смехом агента по недвижимости.- Гойер-младший и вовсе в Денвере не живет.Я чуть ли не взвыл от радости.Затем агент по недвижимости решил, что может позволить себе отпустить приличествующую моменту шутку:

- А я думал, вы с вашей хозяюшкой нас покидаете. Направляетесь на Юг. А теперь вот заинтересовались недвижимостью с шестью ваннами и бассейном.Я рассмеялся. Это все, что ему требовалось. Одна только усмешка, и никаких проблем, разве что принтер его выплевывал карточки с большей скоростью, чем он успевал всучивать их клиентам.

- До свидания и спасибо, - сказал я.Когда я вешал трубку, он все еще посмеивался. Потому что я засмеялся. Если бы я заплакал, он бы тоже заплакал. Он идеально подходил для своей работы.Часом позже мы были уже на пути к Криппл-Крик – паккард, трейлер, и все необходимое для репетиции.У нас было вполне достаточно времени, чтобы изучить местность, поскольку я, собственно, не имел никакого понятия о том, как управлять трейлером в горах. На нас были дурацкие широкополые соломенные шляпы, которые Вирджиния купила, чтобы мы походили на туристов. Она сказала, что если мы собираемся выглядеть как туристы, нам надо бы привыкать вести себя глуповато, потому что большая часть туристов со стороны походит на слабоумных.Я подумал, что это верное наблюдение. И я до сих пор так думаю.

То место, которое мы подыскали в скалах для лагеря в прошлый раз, было слишком легко отыскать – оно было прямо у дороги, которая расширялась здесь в небольшой полукруг. Мы поднялись на трейлере к месту нашей старой стоянки, просто чтобы убрать его с дороги. И чтобы у нас было время осмотреться. Здесь должна была быть другая дорога или какой-нибудь путь, чтобы добраться до покинутого колодца шахты Кэти Левеллин. На Вирджинии были черные сандалии на веревочной подошве, а на мне - старые теннисные туфли, очень подходящие для лазанья по горам. Правда, совсем рядом с прудиком, где мы прежде купались и удили рыбу, она поскользнулась и ободрала лодыжку. Затем села и произнесла несколько выразительных оборотов речи, подобных которым мне ни до, ни после не приходилось слышать.

Однако высказавшись, она совершенно успокоилась и продолжала путь, как будто ничего не случилось.

- Нет лучшего способа похудеть, чем лазанье по горам, - сказала она. – Не нужно ни дурацких диет, ни бега трусцой, ни других молодежных штучек. Просто находишь себе скалу покруче, и двух-трех кило как не бывало!Мы забрались на уступ скалы над прудиком, туда, где я однажды сушил свои носки и ботинки, и откуда я впервые увидел постройки Кэти Левеллин. Дул сухой холодный ветер, солнце только что зашло, но было еще достаточно светло. Мы сидели и курили, а после я поднялся и стал оглядываться вокруг, пытаясь увидеть дорогу, которая должна была проходить где-то поблизости. Я вглядывался, пока у меня глаза не заслезились и, наконец, поставил себе на плечи Виржинию. Потоптавшись у меня на затылке примерно с минуту, она сказала:- Я не вижу никакой дороги. Но я вижу что-то вроде борозды в скалах там, где она должна быть. И даже если это не то, это чертовски напоминает дорогу к шахте. Если она ведет к колодцу, тебе стоит искать ее оттуда.- Ясно.- А если начистоту, - сказала Вирджиния, когда я поставил ее обратно на гладкую верхушку уступа, - ты просто хотел залезть сюда, чтобы убить время. Думаю, и я хотела того же самого, но только чтобы увидеть нашу уютную расщелину для костра, где мы понапрасну сожгли столько яиц.Мы пошли и полюбовались на расщелину в скале и на пепел, который все еще сохранился в этом недоступном для ветра местечке.А после направились к колодцу и нашли дорогу, которая, конечно, должна была быть там; потому что когда-то, во времена разработок она была связующим звеном между шахтой и большой дорогой или железнодорожными путями, но поблизости не было никаких рельсов, ближайшая железнодорожная колея, заброшенная, была ниже, недалеко от города. Дорога от шахты была положена добротная, очищенная от булыжников, идущая прямо под уклон к большой дороге, ведущей из Криппл-Крик в Колорадо-Спрингс, примерно в полмили длиной. Эта прямота меня беспокоила, это, по сути дела, была высокая земляная насыпь, выложенная по обе стороны обломками камня, больше напоминающая траншею, чем дорогу. Даже канаву, а не траншею. Она вела прямо от главной дороги к колодцу шахты, нигде не расширяясь настолько, чтобы развернуться на ней при приближении к шахте. Позади шахты было свободное пространство, но для нас в нем было пользы не больше, чем если бы оно было в Египте. По-видимому, нам предстояло преодолеть задним ходом весь путь вверх с главной дороги по боковой. Я объяснил это Вирджинии.- Гнать трейлер это одно, а сдавать назад в трейлере – совсем другое. С машиной, когда ты хочешь сдать назад и вправо, ты крутишь руль вправо. Если хочешь сдать влево, крутишь влево.

- Да неужели, - хмыкнула она.- А теперь послушай, с трейлером, когда ты берешь вправо, то, что позади тебя заносит влево. Вот все, что я знаю.- Держу пари, я с этим справлюсь, - сказала она.У нее были свои недостатки, но с этим она могла справиться.