Реки огня (1/1)

Асока не чувствовала своего тела. Каждая его часть словно слилась воедино и превратилась в один большой саднящий узел боли, отзывающийся её эхом при любом движении. В камере был слишком яркий свет. Слишком яркий свет, он жёг глаза, наполняя их солёной влагой. Или же не свет? Были ли другие причины, чтобы плакать?Пожалуй, были. Вся жизнь словно пронеслась перед глазами. Детство, раннее сиротство, храм, ставший вторым домом, обучение, война, война, война… Они проиграли эту войну. Она проиграла. И сейчас, она была трофеем победителя, его наградой.Джедай, предавший свет. Добровольно отдавшийся в соблазнительные холодные радушные объятия тьмы. Искупляющий своей болью бесконечное чувство вины.За то, что не справилась. За то, что нужно было быть сильнее. Этот жестокий мир не прощает слабостей, жестоко наказывая за них. И это был её урок.Этим она ощущала себя. Предателем, осквернённым похотью и тьмой.Страх, стыд и боль смешались в отвратительную какофонию, образуя смертоносный коктейль из ненависти к себе и чувства вины. ***Он улетел какое-то время назад. Она не знала, какое. Время слилось в некий бесконечный поток бессвязных событий, кажущийся нелогичными. Это был словно долгий кошмар наяву, от которого не было пробуждения.Она ненавидела этого человека. Она ненавидела Дарта Вейдера.Его напускное кажущееся спокойствие и даже какая-то усталость выводили её из себя. Как можно было совершать такие ужасные вещи с таким спокойствием?Она не знала, что можно так сильно кого-то ненавидеть. Или что-то. В её жизни их постоянно учили, что спокойствие?— это основа, это залог мира. Но как можно было оставаться спокойным, когда мира уже давно не было, а была только война? Как можно было сохранять холодный ум, когда этот самый мир на её глазах рассыпался в прах?Её мир. То, ради чего она боролась. Равенство, доброта, любовь.Иллюзии, созданные борцами и верой в Свет, не ведающими, как устроен реальный мир.В этом, Новом Мире не было доброты, равенства и братства. Была только Сила, и те, кто слишком слабы, чтобы к ней стремиться. ***Конечно же, все эти размышления не могли убить боевой дух тогруты. Его, казалось, вообще ничто не могло сломить, Асока была тем самым существом-борцом, из той категории, что борются до самой смерти и умирают в бою. Выращенные для этого. Воины Света.Поэтому, при первых же признаках отбытия хозяина ?владений? она сразу же направилась к выходу из замка.Она не знала, на какой планете находится, но отчетливо понимала, что всегда есть запасной путь. С любой планеты есть выход.С этой не было.Везде, на сколько хватало глаз, была только лава. Бесконечный поток огненных рек, слепящих при долгом просмотре на них.Больше ничего не было.Ни одного космического корабля, ни одного поселения. Ни одного признака жизни.Она могла идти куда угодно, но идти было некуда. Словно насмешка со стороны Судьбы. Словно этих насмешек ещё было недостаточно.Средства связи, безусловно, были. С Империей. Множество комлинков и компьютер без важной информации, даже ничем информационно не защищённых, словно усмехаясь, были предоставлены ее взору. Попытаться связаться с кем-то, чтобы подчинить его Силой было бы глупо, так как любые трансмиссии были бы мгновенно перехвачены высшим руководством. То есть, хозяином замка…Очередная насмешка судьбы. ***Кормили, её, как ни странно, хорошо. Три раза в день роботы приносили ей питание: полноценное, даже вкусное, но без излишеств. Мясо, как основа, овощи, свежие фрукты, гарнир. Пайки порой до безумия напоминали ей её рацион в храме. Она невольно задумывалась, где на планете покрытой лавой можно было найти свежие овощи.Впрочем, это было не главным вопросом в её голове. Если тот, кто привёз её сюда, хотел её смерти, хотел её мучать, то зачем было так хорошо её кормить? И зачем ему было предоставлять ей покои и все возможные средства гигиены?Это не было похоже на рабский рацион. Это не было похоже на рабские условия в принципе. И всё же она была рабом. Пленницей, красивой экзотической птичкой в клетке чёрного цвета, которая всё ещё пока не разучилась петь.***Насчёт своего одиночества она, кстати, ошибалась. В замке был ещё один человек, смотритель. Кажется, его звали Вани. Вот только ему словно совсем не было до неё дела, он общался с ней исключительно коротко и по вопросам, необходимым для жизни. Можно было даже подумать, что кто-то запретил ему с ней общаться.Сходя с ума от одиночества и тоски, она сидела в чём-то, отдалённо напоминающем библиотеку, и невольно задумалась над вопросом, витающим в её голове с их последней встречи.?Любовь… Ты даже не знаешь, что это такое?

А знала ли она?Настоящая любовь представлялась ей смутно, каким-то недостижимым образом, витающим в пространстве.Она испытывала тёплые чувства к своим боевым товарищам, к ученикам в храме. К мастерам, клонам, животным вокруг, даже к роботам. Она испытывала дружескую симпатию к своим знакомым.Она любила свою подругу, но эта любовь была разбита вдребезги молотком предательства.Она любила своего учителя, но эта любовь была разбита его смертью.Она любила храм, но эта любовь была разбита на тысячи осколков войной.Казалось, она уважительно относилась к любой жизни, как и наставляли Джедаи, но было ли это настоящей любовью?Нахмурив несуществующие брови и сощурив глаза, она подумала, что, пожалуй, Он был прав. Она действительно не знала, что такое любовь. ***Большой космический корабль, больше похожий на станцию, слегка поскрипывал в движении. Высокий человек в чёрном костюме сидел за пультом управления, но как-то отсутствующе смотрел скрозь красноватый свет визоров маски.Змей привычным движением обвился вокруг шеи своего хозяина, наконец-то соизволив подать голос:—?И ты всё ещё будешь это отрицать?—?Отрицать что?—?Факт твоей привязанности, разумеется. Факт твоей любви.Человек поморщился, словно это словно причиняло боль.—?Нет никакой любви. И привязанности тоже. —?Отрезая, сказал человек.—?Если бы не было, ты бы убил её… А не сделал то, что сделал,?— прошипел змей, довольный своей победой и неспособностью его хозяина это отрицать.—?Я сделал ей больно.—?А разве людям не свойственно причинять боль тем, кого они любят?Дракон расправил крылья.—?Вы, людишки, такие странные. Ваша логика мне непонятна… Говорите, что не любите, но сохраняете жизнь… Любите, но причиняете боль.—?Она никогда не полюбит меня. Так же как и я никогда…—?А разве то, чем вы занимались, не называется любовью? ,?— лукаво перебил его искуситель.—?Это совершенно другое.—?А как же.Ситх замер, напрягаясь под тяжестью мыслей. Здесь, в его голове, была вечная ночь. И только лишь одно живое существо разбавляло эту безжизненную пустыню мрака?— склизкий, противный, холодный Страх, разливающийся ядом по венам. Принявший форму крылатого дракона. Олицетворение его слабости. То, что должно было давно быть уничтожено. Воскресшее вновь.Странно, что он заговорил спустя столько времени. Но змей всегда чувствовал запах крови, и запах страха. Он был его олицетворением. Он всегда появлялся в нужный момент. В момент уязвимости. Вечное проклятье.Лишь одно могло избавить человека от его навязчивого присутствия.—?Лорд Вейдер! —?звонкий голос мужчины разрезал тишину управляющей кабины.—?Лорд Вейдер, мы подлетаем к зоне Кашиика.