Часть 1. Пробуждение идолов (2/2)

Голова готова была взорваться, но в сознании все же всплыла еще одна здравая мысль – взять такси. Деньги ведь на то были. Так Нико Старр и поступил.

- В какие неприятности ты встрял? – фамильярно поинтересовался водитель. - В каком смысле? – насторожился алаказам. - У тебя кровь на лбу, - ответил человек.

Старр вытер кровь рукавом и ничего не стал говорить в ответ. Ему было совсем плохо. Аэрокар припарковался прямо у яркой вывески бара ?ПсихоТоксин?. Полностью она гласила следующее: ?ПсихоТоксин? Бар. Ресторан Не для людей! - кухня разных стран мира - спиртные напитки, алкогольные коктейли - кальян, курительные смеси - живая музыка ежедневно с 21.00 до 12.00? У входа ошивался исхудалый дроузи, который явно перебрал с выпивкой или психоактивными веществами, и теперь его обильно тошнило. Нико понял, что не очень хочет посещать сомнительное заведение. Если бы только не болела голова… Хотя, что это меняло? Куда ему идти в мире, которого он не узнает? Он никогда не представлял худшего кошмара: эта амнезия или искажение сознания – черт знает, как это назвать! – это было хуже смерти. Из-за угла здания, в котором располагался бар-ресторан, вышел странный тип шестифутового роста, чье тощее тело было серо-фиолетовым, покрытым редкой шерстью. Взгляд бесцветных глаз неизвестного существа выглядел тяжелым и задумчивым. Лицо его уродовали свежие раны и порезы, окруженные красноватыми следами смытой крови. Алаказам осознавал весь абсурд ситуации, но, не найдя более ни одной живой души вокруг, не считая отвратительного пьяного дроузи, подбежал к незнакомцу диковинной наружности. - Мужик, какое сегодня число? – воскликнул Старр, схватив его за рукав плаща. - Шестое февраля, - с явным недоумением, но спокойно ответил незнакомец. - А год? - 2095-й от начала новой эры.

Последнее ясное воспоминание алаказама датировалось в его сознании 2065-м годом. Тогда он был в темно-бордовой тюремной робе. И видел Джованни Лучано! И даже говорил с ним… - Вы имеете право на последнее слово, - вот что сказал ему отвратительный человек в черном мундире. - За все свои грехи я буду отвечать сам, и всем живым желаю того же! – был ответ Нико Старра, высказанный перед многочисленными телекамерами, после которого люди в военной форме уложили плененного экстрасенса на медицинский стол и зафиксировали ремнями его руки и ноги. Рядом стоял человек в белом халате, лица которого Нико не запомнил. Мужчина в халате передал Джованни шприц, и Лучано собственноручно сделал Старру инъекцию в шею. Эту манипуляцию он произвел с нескрываемым удовольствием. Алаказам тогда отчетливо чувствовал, как холод наполняет все тело, и последним, что он слышал, был довольный голос Джованни: - Двадцать первое марта 2065-го года. Смертный приговор лидера Шафран-айлендских революционеров алаказама Нико Старра приведен в исполнение. Время смерти 20:16. Он был приговорен и должен был умереть тридцать лет назад! Что же было более странным в сложившейся ситуации – избежание смерти или тридцать лет?! Но решить это для себя теперь Нико Старр не успел. Из-за угла на него молниеносно набросилось нечто – под десять футов ростом худощавое человекоподобное существо ярко-красного цвета, с головой и хвостом эрбока, одетое в черную кожу поверх алой рубахи. Кисти рук твари имели человеческое строение, но были покрыты красной чешуей, а каждый палец оканчивался длинным стальным когтем. Подробнее рассмотреть охотника алаказам не успел – лезвия на пальцах чудовища пронзили его шею. Он почувствовал во рту соленый вкус крови, смешанный с горечью – очевидно, при ударе тварь через когти впрыснула в его тело яд. У Нико Старра оставались считанные мгновения, чтобы обернуть атаку против самого врага, пока яд не начал действовать. И он попытался сделать это. Алаказам одной рукой схватил охотника за когтистую лапу, другой из последних сил зажимал кровавую рану на шее. Его глаза сверкнули – и кожа эрбока в районе гортани с треском разорвалась, обильно изливая наружу отравленную кровь. Охотник зашипел от боли, однако собственный яд не мог причинить ему большого вреда. Для Нико же ситуация была обратной – мир в его глазах поплыл, мысли начали спутываться окончательно. Но, прежде чем потерять сознание, он увидел, что алое чудовище переключило внимание с него на таинственного незнакомца с бесцветными, будто неживыми глазами. Эрбок разинул пасть и обрушил на жертву поток желчи, однако неизвестный создал вокруг себя защитное поле, а после силой телекинеза сбросил тварь с тротуара. Больше алаказам ничего не видел. Он не знал, выжил ли охотник после падения на 1-й уровень, не чувствовал, как таинственный экстрасенс телепортировал его на борт челнока, принадлежавшего компании ?Ген. Супериор?, но не имеющего никаких опознавательных обозначений. И, конечно, он не мог знать, куда его доставит этот воздушный корабль. Живая трансляция поединка Юджина Хасарда с мьюту, естественно, привлекла внимание зрителей по всему миру, и особенно Джованни Лучано.

- Ну что, увидела свою ?городскую легенду?? – насмешливо обратился президент к Лин Домино, просматривая запись эфира. – Жи-и-ив, - довольно протянул он, - мой мальчик жив и даже сам к нам пришел. Пирс Фелиндо занят делом, я надеюсь? - Да, - сухо отчиталась женщина, - бар оцеплен, наблюдение ведется, новые ?темные излучатели? доставлены на место. Почему бы нам не взять его прямо сейчас, когда он сосредоточен на драке? - Я хочу увидеть, на что он теперь способен, - ответил Лучано. - Надеюсь, потом ?Три-плэксу? удастся взять его без шума и пыли. Хотя этим ребятам впору переименовываться в ?Ду-плэкс? - МакБи уже давно не с ними. - И вряд ли когда-либо снова будет с ними, - подтвердила Домино. – Третья опухоль мозга на пустом месте – откуда только берется такая зараза? Его даже немного жаль.

Президент и вице-президент застыли у экрана, наблюдая поединок.

- Что происходит, черт возьми?! – воскликнул Джованни, наблюдая рукопожатие мьюту и Хасарда. – Мне это не нравится! Не нравится, ясно?! Что не так с этим кадаброй? - Надеюсь, мы узнаем это, когда возьмем то, что принадлежит нам, - бесстрастно ответила Домино. - Правильно говорить ?если?, - мрачно изрек Лучано. – Мьюту стал сильнее, чего и следовало ожидать. Ты же видела, что он творил c ?темным излучением?? Вызови Фелиндо.

Лин попыталась установить связь, но Пирс не отвечал. Как и никто другой из агентов ?Три-плэкса? в районе ?ПсихоТоксина?. Джованни уже хотел распорядиться отправить туда новую группу, когда в помещение вдруг вбежал запыхавшийся, но старающийся изо всех сил сдерживать эмоции Эдмунд Себастиан. - Босс, я… Сигнал Охотника пропал… только что… возле этого бара, – сообщил он, преодолевая сбившееся дыхание. – Сейчас… он восстановился… но… след Нико Старра упущен! Джованни хотел ударить кулаком по столу от гнева, но остановился. - Планы все равно меняются, профессор. Дайте ему команду найти свидетеля того, как мьюту покидал бар-ресторан, и доставить его сюда.

- Будет сделано, - пообещал Себастиан. Он удалился из кабинета и, облегченно вздохнув, закурил очередную сигару.

- Меня очень волнует Хасард… - задумался Лучано. – Зачем он приходил в наш центр? Хотел, чтобы мы знали, с каким показателем здоровья он вступает в поединок? Это психологическая война? - Он приходил не только за этим, – вмешалась Домино. – Если ты не видел пирамид, это не значит, что их нет. Как охранники поняли, что приходил Хасард? - Согласно их показаниям, по его особым приметам – рост выше полутора метров, светлая шерсть, крупная красная отметина на лбу, ну, и стиль одежды… - А как они поняли, что выходил он? - Та же одежда, рост, светлая шерсть. Отметину на лбу не рассмотрели из-за шляпы. - А хвост у него был? - Черт возьми! – вскричал Лучано, догадавшись, в чем дело.

- Светлая шерсть и высокий рост делают его похожим на алаказма – грех этим не воспользоваться, – подтвердила Лин догадки Джованни. – Вошел Юджин Хасард – вышел Нико Старр. Но, к сожалению, это не доказательства. Еще много белых пятен: как Хасард управлял мыслями наших сотрудников, находясь в ?темной зоне?? Как отключил камеры? Как покинул здание?.. - Это ерунда по сравнению с прямым эфиром из ?ПсихоТоксина?! – перебил ее Джованни. - Я очень хорошо знаю способности своего творения, и я скажу со стопроцентной гарантией – кадабра не может противостоять мьюту! Что-то нечисто с этим Хасардом… - …После того, как он загадочным образом спасся во время крушения ?Лугии?, - добавила Лин Домино. - Точно! – воскликнул Джованни Лучано. – Надо отправить кого-то исследовать зону крушения. Поручи это Координатору Босворту – он давно хотел получить серьезное дело.

Лин отправилась на поиски Аттилы Босворта, чтобы дать ему задание. Возле бара ?ПсихоТоксин? в неприметном темно-бордовом аэрокаре дежурил частный детектив Эусин Фанталлен. Никто бы не сказал, что этому мужчине было восемьдесят с лишним – так изменили его внешность новые технологии. Волосы Фанталлена всегда были светлыми, и седина в них была не слишком заметна. Они были зачесаны назад и уложены гелем, лишь одна прядь падала на широкий лоб. Между затылком и теменем была выбрита широкая полоса, у левого уха на ее уровне сверкала металлическая вставка. Также слева на лбу и скуле крепилось несколько металлических скоб, фиксировавших синтетическую кожу. И хотя левый глаз Эусина ничем внешне не отличался от правого и производил впечатление живого, он был заменен камерой. К такому нововведению Фанталлен прибегнул не для удобства в работе, а из-за тяжелых увечий, полученных тридцать лет назад. Тогда мужчина пострадал так, что его тело буквально собирали по частям, но современные медицинские технологии смогли дать ему вторую жизнь. Детектив был в черно-фиолетовом костюме с бордовым галстуком и в белом пальто. Он фиксировал все происходящее около бара-ресторана для экстрасенсов. Эусин по заданию Сабрины Андерс искал Джильду Бишоп. Он был уверен в полученной ранее наводке о том, что Стальная Леди непременно появится в ?ПсихоТоксине?, но появление мьюту отвлекло его от главной цели. Легендарный экстрасенс покинул здание через служебный выход. Когда мьюту ступил на тротуар 2-го уровня, волна синего света молниеносно растеклась от его тела по пространству в радиусе около пяти ярдов. После экстрасенс спокойно исчез за углом здания. Детектив не видел результата атаки, но догадывался, что мьюту так расправился со скрывавшимися в тени агентами ?Три-плэкса? - ?Р-инкарнация? точно не могла оставить без внимания его выход в свет. Эусин был поражен увиденным. Почти что столкнувшись лицом к лицу с городской легендой, всегда сдержанный мужчина на несколько мгновений потерял дар речи и выработанную за годы службы отменную бдительность. - Вы частный детектив Эусин Фанталлен, - внезапно услышал он низкий шипящий голос справа от себя, - и у Вас в голове есть черная коробочка.

Детектив обернулся и вскрикнул – на соседнем сидении разместился огромный антропоморфный эрбок ярко-красного цвета, каким-то образом бесшумно проникший в машину! - Отдайте ее, пожалуйста, - продолжила шипеть тварь, - или мне придется взять ее силой.

Белоглазое чудовище протянуло к лицу Фанталлена покрытую алой чешуей руку со стальными когтями на пальцах. Эусин потянулся к кобуре на поясе, но схватить пистолет мужчина не успел – он, потеряв сознание, ударился затылком о дверное стекло, когда стальные когти охотника пробили ему кость глазницы и вошли в череп. Секунду спустя эрбок исчез, оставив в машине полуживого детектива, из левой глазницы которого вытекала густая кровь. Полдень ознаменовался нетипичной для этого времени суток кромешно-черной темнотой и тучами пунцовых воздушных завихрений, образовавшихся вокруг парящих пирамид. Они орошали Нью-Йорк зловещими красными осадками. Это был красный день, пропитанный кровью. Герой дня – Юджин Хасард – страдал от упадка сил после всех нервных потрясений и ожесточенного смертельного боя. Он снова думал о том, что не должен был выжить, и не находил повода радоваться жизни. Даже встреча с Сабриной, которой он жаждал еще вчера, заставляла тревожиться, а не ликовать. И все из-за Великого Абраксаса, с которым теперь у кадабры была общая судьба. В НЦИЭС Юджина снова встретил Шон. Мужчина искренне обрадовался встрече и с порога по-отечески обнял Хасарда. - Ты безумец, Джин! - покачав головой, промолвил он, продолжаядержать экстрасенса за плечи. – Слава Великому Абраксасу, что ты жив! Я вызвал Уэста, он окажет тебе помощь. Сабри пока немного занята – у нас серьезный научный съезд.

- Научный, не политический? – уточнил кадабра. - Это как получится, - усмехнулся Шон.

Он провел Юджина на второй этаж, где его встретил мужчина средних лет в белом халате и медицинской маске. Строгий проницательный взгляд, некоторая сутулость в осанке и скованность в движениях придавали ему настораживающий вид. На сиреневой медицинской рубашке сотрудника стоял логотип холдинга ?Ген. Супериор?. Длинные каштановые волосы мужчины были собраны в хвост. Это был личный медик Хасарда, а ныне и главный врач Медицинского центра Шафран-Сити Ян Уэст. Он не первый год жил под вымышленным именем, а маску носил везде и всегда вовсе не из соображений асептики – у этого борца за права экстрасенсов были причины скрывать свою истинную личность от фашистского правительства Лучано.

- Я надеялся никогда больше не услышать твой отвратительный английский, - сказал кадабра личному медику вместо приветствия. Проблемы со здоровьем сделали Юджина весьма мнительным, однако он не хотел, чтобы другие считали его слабым и больным, потому стремился свести визиты к врачу до минимума. Но все же отказаться от услуг Уэста сейчас он не осмелился. Экстрасенс не на шутку опасался заражения – однажды подобные раны на голове стали причиной тяжелого менингита.

- И тебе доброго дня, - ответил Хасарду врач с неизменным ярко выраженным русским акцентом и жестом попросил его пройти в медицинский кабинет. – Садись и раздевайся до пояса. Сев на кушетку, Юджин быстро скинул пиджак и накрыл им правую ногу, после чего уже спокойно снял рубашку. Уэст осмотрел его, вправил вывихнутое плечо и зафиксировал сустав. - Поздравляю, здесь ничего серьезного, - уведомил медик. – Но, как ты знаешь, может произойти защемление или развиться неврит. Так что, если что-то будет беспокоить – сразу обратись ко мне. Сейчас нет каких-то других жалоб – головокружения, тахикардии, болей в сердце? - На удивление нет, - ответил Хасард. – Но я же везучий, черт возьми. - Трудно поспорить. Ты в курсе, что эта рана на твоем лбу всего в дюйме от теменного глаза? Это был опасный момент.

Кадабра ничего не ответил. Если бы это был первый опасный момент за последние сутки! Уэст сделал ему внутривенную инъекцию десмопрессина, после чего достал инструменты и перевязочные материалы и начал обрабатывать раны. Это истязание продолжалось минимум полчаса. Когда врачу оставалось наложить несколько швов на глубокую рану на темени, в кабинет ворвалась Сабрина. Ее черные волосы были слегка растрепаны, а дыхание учащено, но на лице и в холодных синих глазах не было беспокойства. Однако Хасард умел чувствовать ее эмоции, даже без помощи телепатии. Она была так прекрасна в своем сдержанном волнении!

- Как ты? – спросила Сабрина Юджина. - Живой, с божьей помощью. Доктор уже скоро меня отпустит, верно? – кадабра покосился на Уэста, тот кивнул. Сабрина дождалась его в коридоре, после чего пригласила в свой кабинет, где невозмутимая на публике женщина дала волю эмоциям – позволила себе закурить. Юджин всегда тревожился в такие моменты, стыдясь тех мыслей, которые посещали его, когда он наблюдал, как мисс Андерс держит сигарету, как вставляет ее в длинный мундштук и обхватывает его губами, как во время затяжки поднимается ее грудь… Он тревожился, но наслаждался. И вот она села на диван очень близко к нему и положила руку ему на плечо. Так было еще хуже… или лучше? Он затруднялся с ответом.

- Что ты за авантюрист, Джин? – укорила его Сабри. - Это во мне от отца, - отшутился Хасард. - Ты точно знал, что мьюту вдруг вот так запросто объявится? - Скорее, предчувствовал. Интуиция.

- И о чем ты только думал?! - О тебе.

Дальше они не говорили. Женщина схватила его за воротник и поцеловала. Не просто по-дружески.

Это не стало для Юджина неожиданностью. Он и мисс Андерс знали друг друга пятнадцать лет, и он был ее единственным близким другом. Между ними не было дистанции, и такое могло произойти в любой момент – как только эта сильная женщина решит, что ей пришло время взять то, что она хочет. Сабрина с детства привыкла не спрашивать разрешения и даже не говорить ?хочу?, а просто молча брать.

Человеческая женщина и экстрасенс… Запретное чувство. Ей нравились прикосновения его усов, когда он водил языком по ее шее, и она сильнее прижимала его к себе. В этот момент они забыли обо всем: она – о политической борьбе, он – о планах живущего в его теле бога. - Ты останешься на обед? – произнесла Сабрина на самое ухо Хасарду, он закрыл глаза от удовольствия, чувствуя ее теплое дыхание и слушая страстный шепот. - Только на обед? – не без намека прошептал он. Сабрина внезапно прекратила объятья, отвернулась от Юджина и тяжело вздохнула: - У нас серьезный съезд, - досадно сообщила она, вновь затягиваясь сигаретой, - отель заполнен, и все гостевые комнаты центра заняты. Кадабра все понимал. ?Наверное, так даже лучше – это же неправильно?, - подумал он. Но Абраксас взял под контроль его волю и заставил настоять: - Отель – быть может, а постель твоя – нет.

Его настойчивость воодушевила Сабрину. Они готовы были сегодня решиться на то, о чем боялись даже мечтать, когда были вместе. Может, благодаря поступку, который Хасард совершил в этот день ради мисс Андерс. Сабрина позвонила отцу и попросила передать, что из-за строчных дел не будет присутствовать на обеде, а сама незаметно покинула НЦИЭС вместе с кадаброй. Красная стена аномального ливня застала их на темных улицах. К счастью, особняк Андерсов находился совсем близко к исследовательскому центру. - У нас есть ровно час, - уведомила Юджина Сабрина, когда они вошли в спальню. Кадабра осмотрелся. Кажется, ничего не изменилось с тех пор, когда он бывал здесь последний раз. Сдержанный современный интерьер в красных тонах – строгий и дерзкий, как сама мисс Андерс. Черные знаки с карт Зенера на стене – символы Братства Прорицателей, символы новой революции. А рядом плакат с изображением Хасарда! На фото он в черной рубашке с белым шейным платком и светлой замшевой куртке с бахромой, в руке у него пиковый туз. ?Восходящая Звезда – абсолютный чемпион Битвы Менталистов?. Плаката на стене не было год назад, а теперь женщина хранила его в рамке под стеклом. Сердце Юджина встрепенулось от приятного потрясения. Она скучала? Она думала о нем! С чувством умиротворения он включил музыку – старые записи Sting’a на ленте. Сабри всегда любила это проникновенное ретро. Тем временем мисс Андерс плотно задернула шторы на двух французских окнах. Теперь можно было отдаться запретной страсти – она будет неслышна и незрима.

This desert rose… Each of her veils - a secret promise. This desert flower… No sweet perfume ever tortured me more than this… Сбросив верхнюю одежду, женщина и экстрасенс расположились на огромной кровати. Хасард, стянув с тела Сабрины черную рубашку, прошелся языком по шее и груди женщины. Она сладострастно вздохнула, ее руки скользнули по красным полосам на его животе к ремню его брюк. Где-то в глубине души они боялись того, что делали, но продолжали. Фантастическое искушение… - Что это было? – вдруг воскликнула женщина, отдалившись от кадабры. - Что? – недоумевал он.

- Холод. Хасард понял, в чем дело. Скрывать больше было нечего. Он отодвинул одеяло и указал на стальной протез: - Это моя нога.

Теперь мисс Андерс узнала, какой травмой на самом деле обернулось для ее подопечного крушение ?Лугии?. Чудовищный удар! Юджин чувствовал эмоции тренера. Но что он мог сделать? ?Ах, даже к ней упав на грудь И в неге заключив в объятье, Как мне забыть, как зачеркнуть Ее беду, мое проклятье??. Он попытался перевести шокирующую ситуацию в шутку: - Извини, забыл предупредить – проблемы с кровообращением. Нам ведь не помешает разница в температурах – совсем небольшая? С этими словами он приблизился к Сабрине и взял ее за плечи, но она отвернулась от него. Стресс будто вразумил женщину, вернул ее в реальность. - Остановись! - приказала она. – Джин! Ты же понимаешь, насколько это неправильно?! Конечно, неправильно. Опасно. Аморально. И дело не в том, что она человек, а он разумный звероящер. Все сложнее: она кандидат в президенты, возглавляющий сопротивление фашизму Лучано, а он является лицом своей расы в мировом научном сообществе. В смутные времена им нельзя пятнать свою репутацию, нарушая устоявшуюся мораль. Но кто устанавливает правила морали? Явно не высшая сила. Абраксас заставил Юджина не отступать, а довести начатое дело до конца. Он так вцепился когтистыми пальцами в плечи Сабрины, что оставил царапины на ее восхитительной белой коже. Он поцеловал ее плечо и, приблизившись к ее уху, прошептал: - Успокойся, Сабри, успокойся. Хасард был категорически против применения силы, но Абраксас полностью подчинил его, оставив разве что возможность чувствовать, наслаждаться тем, чего он вожделел и боялся одновременно. К тому же, уверенность в его действиях и голосе помогла женщине отбросить сомнения и прислушаться к своему бешеному желанию. Между партнерами росло напряжение, а дистанция стремительно сокращалась. И никто уже не сомневался, что они не пожалеют о том, как провели выкроенные шестьдесят минут. Sweet desert rose! This memory of Eden haunts us all. This desert flower, This rare perfume is the sweet intoxication of the fall. В высочайшие мгновения Сабрине казалось, что глаза Юджина сияют холодным светом, а на его теле появляются сверкающие синие отметины, похожие на татуировки. Что-то мистическое и в то же время первобытное ощущалось в этих видениях. Они завораживали, и влечение разгоралось еще сильнее.

- Я доставил тебе удовольствие, моя Госпожа? – спросил Абраксас за Хасарда, когда все кончилось, все еще контролируя последнего и тем самым спасая от укоров его упрямой совести.

- Да, - с выражением явного одолжения ответила всегда холодная женщина. Ее грудь все еще резко поднималась и опускалась в ходе попыток выровнять дыхание. Переведя дух, Сабрина присела на постели и взяла сигарету.

- Да, его личный номер, который он никому никогда не давал. Кроме тебя. В это было трудно поверить. Сабрина изумленно взглянула на Юджина: - Как же ты получил его? Понимаешь? Свяжись с ним уже сегодня, у тебя ведь ограниченное время.

Сабрина не спросила, откуда Юджин знал о цейтноте. Что удивительного, он экстрасенс. А вот кто такой Твоми? Он точно может стать джокером в политической игре. Никаких сомнений, она свяжется с ним сегодня, прямо сейчас! - Вспомни… - услышал Нико Старр, придя в сознание, монотонный низкий голос с нотками рычания: Вспомни то, что глаза однажды узрели

Прекрасным, безветренным утром,

За поворотом тропинки – Мерзкую плоть средь камней.

Раскинуты ноги,

Как будто у женщины, отдавшейся страсти. И источала плоть яды,

Подобно фонтану горючих рыданий… Алаказам осторожно открыл глаза, опасаясь вновь быть ослепленным ярким светом. Он лежал на операционном столе в центре большого затемненного помещения, и на нем не было никакой одежды. На его теле были закреплены датчики медицинских приборов, фиксирующих показатели его жизнедеятельности, в вену на тыльной стороне ладони была введена игла капельницы. Рядом на небольшом столике лежали медицинские инструменты и пропитанные кровью перевязочные материалы. Тот, кто читал жутковатое стихотворение, сидел рядом на стуле - загадочный экстрасенс, который спас Нико Старра от Охотника Эрбока. Теперь Нико мог рассмотреть его внимательнее: острые уши с тоннелями, тощие трехпалые руки, последняя фаланга каждого пальца будто сплющена, длинный хвост, покрытый более темной и густой шерстью, чем остальное тело, пальцеходящие ноги, как у зверя. Пугающая наружность. Раны на лице незнакомца успели бесследно затянуться, за исключением глубокого рассечения левой брови. Хозяин лаборатории был одет в светло-сиреневый медицинский костюм и белый халат. Он сидел, низко склонив голову над офисным планшетом, и что-то записывал или зарисовывал так напряженно, что бумага под карандашом скрипела. Алаказам был рад не видеть холодного взгляда бесцветных глаз, но отметил во внешности таинственного существа другую настораживающую особенность. Дополнительная хорда соединяла последний шейный позвонок с затылком. На ней под кожей выступали кровеносные сосуды, что, вероятно, было признаком умственного напряжения – приток крови к мозгу был максимальным.

И я слышу в его журчаньи отголоски воспоминаний, Тщетно касаюсь тела в поисках раны…

Незнакомец замолчал и отложил планшет, заметив изменения в показаниях приборов. Он встал и склонился над Старром, убрал капельницу, проверил повязку, закрывавшую рану на шее, раздвинул плоскими пальцами веки, исследуя зрачковый рефлекс. - Вижу, ты пришел в себя, Крикс, - обратился он к алаказаму. - Как самочувствие? Беспокоит головная боль? - Нет… - прохрипел тот в ответ, чувствуя резь в гортани. - Только прошибает пот и судороги… Стоп! Почему ты меня назвал… Нико Старр – это разве не мое имя?

Может, таинственный тип его просто с кем-то спутал? Хорошо, если так. Но тут же неизвестный экстрасенс произнес то, что шокировало алаказама еще больше: - ?Нико? - так тебя называл Эусин Фанталлен, человек, спасший тебя, когда ты был еще аброй, верно?

Алаказаму пришлось напрячься, однако теперь он смог вспомнить. Он действительно носил имя, данное ему человеком – в то время офицером полиции Фанталленом. Но ведь никто, кроме Эусина, не знал об этом! Да и было это… шестьдесят лет назад! - Он так тебя назвал, потому что на тебе была старая футболка фирмы ?Найки?, - продолжил удивлять алаказама знанием фактов его биографии хозяин лаборатории. - А еще потому, что это имя звучит гендерно нейтрально – определять пол у абр он ведь не умел. А фамилию ты уже выбрал себе сам, в сознательном возрасте. Видимо, интуиция все же подсказывала тебе, что когда-то ты давал клятву на звездах, или что твои родители любили слушать пластинки ?Ливерпульской четверки?.

Начало было чистой истиной, но когда речь зашла о загадочной ?клятве на звездах?, Нико Старр все глубже стал проваливаться в пропасть замешательства. Когда он мог давать подобную клятву, если детектив Фанталлен подобрал его, когда ему не было и года от роду? Родители? Их он вообще в лицо не знал! Алаказам даже ощутил радость, ухватившись за явное несоответствие фактов – оно разрушило иллюзию всемогущества таинственного незнакомства, в которую Нико Старр уже почти поверил. - Что ты несешь? Я взял фамилию какого-то музыканта, увиденного на постере – только и всего. - А почему же не Гудини или, скажем, Флойд? Фанталлен ведь коллекционировал винтажные постеры, там было много вариантов.

Фильм с Гарри Гудини ?Человек из мира иного? и альбом группы ?Pink Floyd? ?Стена?. Первым, редчайшим среди экземпляров своей коллекции старых плакатов Эусин гордился больше всего, а второй был любимым для него лично. Да и вся коллекция была для него так ценна, что знали о ней лишь двое. Иллюзия вернулась. - Теперь ты понимаешь? – слова владельца лаборатории прозвучали издевательски. - У тебя есть другое имя – данное родителями. Имя, которое ты всю сознательную жизнь не помнил.

Жуткий незнакомец знал все о чужой жизни! Кем он мог быть? И какие цели преследовал? Конечно, Нико Старр пребывал в состоянии той паники, которую вызывает недостаток информации, но, как подобает алаказаму, сдерживал эмоции. Надо было аккуратно выяснить детали. В конце концов, этот тип спас его… Вот только для каких целей? - Алаказам может чего-то не помнить? – спросил с недоверием Нико.

Незнакомец глубоко вздохнул и скрестил на груди руки. - Я прекрасно осведомлен о строении и физиологии вашего головного мозга. Но причины забывания не только в состоянии нервной системы. Есть другая сторона – психологическая. Было что-то, что ты подсознательно очень хотел забыть. Ты знаешь, как ты получил свой шрам?

В последней фразе явно был вызов. Загадочный экстрасенс словно заключал пари с алаказамом – кто же лучше знает его личную историю. - Ну, он у меня с детства… - Но ведь ты не мог родиться со шрамом.

Да, незнакомец прижал Старра к стене своей правотой. Так неужели он действительно знает что-то, чего не знает о себе сам Нико Старр? И откуда он мог взять эту информацию? - Как ты сказал, - обескуражено переспросил алаказам, - какое мое настоящее имя? - Крикс Никополидис, - покровительственно ответил экстрасенс. - Хочешь убедиться – я покажу тебе твои утерянные воспоминания. Он обошел медицинский стол и придвинул к нему аппарат с множеством электродов, сложной панелью управления и монитором, отображающим активность мозговых волн. - Это мой новейший патент – ?Психосканер?. Но если тебе так будет легче – думай, что это энцефалограф. - Мне будет больно? – обеспокоенно поинтересовался Нико. - Возможно, только морально, - грубо сыронизировал хозяин лаборатории и, подсоединив к голове Старра игольчатые электроды, включил прибор. Ощущения напомнили алаказаму вхождение в транс, после чего начались видения. С их появлением изменились и телесные ощущения. Он парадоксально стал чувствовать себя аброй, которому от роду восемнадцать дней: он не умеет говорить, неуверенно ходит, не знает о своих экстрасенсорных силах и еще не понимает, насколько жесток мир, в котором он родился. На нем была надета старая черная футболка с логотипом ?Найки?, несоразмерно большая и растянутая. Другой одежды не было, но она и не требовалась - футболка длиной ниже колен висела на его худых плечах складками, как балахон, а выцветшие сине-серые рукава доходили до середины предплечья. Он находился в грязном бараке с множеством взрослых экстрасенсов, одетых в одинаковую грязную черную робу. За распахнутой дверью дощатого строения виднелась гряда черных терриконов, а за ними вдали - редкие холодные огни шахтерского городка.

Тогда Нико не мог знать, что в этом крохотном городишке в штате Нью-Йорк среди бывших военных, получивших в распоряжение технологии защиты от психических сил, был распространен незаконный промысел – разработка силами экстрасенсов шахт, давно закрытых из-за риска обвалов или самовозгорания. И что экстрасенсы, не по своей воле работавшие на таких мародеров, были фактически бесправными, обреченными рабами. Это Нико Старр знал сейчас, из истории. А тогда… Была глубокая ночь, и зловещий вой хаундумов катился по угольным насыпям. К деревянной постройке подъехало несколько грузовиков. В барак вошел человек в серой военной форме с огромным скалящимся псом на поводке. - Мы больше не можем здесь работать, - объявил он.– Причины вас не касаются. Бригада сегодня же будет переброшена на новое место. Времени в обрез. Мы забираем только тех, кто может работать, а бесполезных – больных и детей – оставляем. Но мы не варвары. У вас есть пять минут на прощанье.

Дальше начала происходить неразбериха, в которой абра Нико чувствовал себя потерянным и испуганным. Все вокруг что-то надрывно восклицали, брали его на руки, обнимали до удушья и передавали в другие руки. Он судорожно вертел головой, пытаясь что-то понять. Пока кто-то не выхватил его из чужих рук, бережно прижал к себе, оградив от всех, и пронес к ближайшей койке. Присев и отдышавшись, абра поднял голову и встретился взглядом со своим отцом! Нынешний Нико ничего не помнил о родителях, но в этот момент, вспоминая себя аброй, он моментально узнал рослого, но сутулого алаказама с густыми седеющими усами. Его черные глаза наполняла бескрайняя усталость и тоска, но не было в них ни капли злобы. На его шахтерской робе на груди была пристрочена белая нашивка: ?Никополидис А?.

- Все на выход! – прозвучал приказ человека. – Алкид, тебя тоже касается! - Прости, Крикс, мальчик мой, - сдержанно произнес Алкид Никополидис. – Ты не можешь пойти с нами. Абра понурил голову, чувствуя в горле какую-то вязкую горечь, природы которой пока не мог понять. - Береги себя, - с тяжким вздохом добавил алаказам.

Абра поднял на него глаза с вопросом, как же может детеныш восемнадцати дней от роду позаботиться о себе, но увидел только черную сутулую спину. Тогда горький ком в его горле обрел название – ?обида?. Незаметно протерев лицо рукавом рубашки, Алкид шагал к машине под конвоем людей с рогатыми псами. Абра вскочил и побежал за ним. Ведь, несмотря на новорожденную обиду, он продолжал надеяться… По-прежнему не оборачиваясь, Алкид Никополидис залез в затянутый брезентом кузов. Водитель завел мотор. Крошечное сердце абры сжалось от испуга, когда он понял, что им сулила разлука навсегда. Он хотел снова очутиться на руках отца, и, спотыкаясь, побежал по усыпанной гравием дороге к машине. Грузовик тронулся с места и начал набирать скорость. Но маленький абра кричал и не переставал бежать за машиной. Отец услышал его крики и отодвинул брезент, которым был накрыт кузов. Черные глаза алаказама заблестели, когда он увидел, как его сын пытается бежать за машиной, протягивая к нему ручки.

- Прощай, Крикс. Я буду тебя помнить! - выкрикнул Алкид Никополидис, силясь перекричать злобный лай хаундумов.

Это было последнее, что заметил абра перед тем, как споткнулся. Острый кусок гравия сильно поранил ему лицо под правым глазом. Машина скрылась из виду, а кроха с разбитым лицом остался в пыли на дороге, безудержно рыдая… не от физической боли. Но когда рев моторов затих вдали, он вытер слезы рукавом футболки и взглянул на ночное небо. Восемнадцатидневный абра, конечно, не умел говорить, но в своих мыслях будущий гений дал клятву в ту ночь. Клятву на звездах. ?Я выживу и изменю этот мир!?.

Детектив Эусин Фанталлен пришел в шахтерский городок несколькими днями позже вместе с оперативной группой полиции. Он нашел полуживого абру в заброшенном здании, дрожащего, тощего, с загноившейся ранкой под правым глазом. Детеныш был болен и крайне истощен, он даже не мог самостоятельно есть. Детектив, несмотря на отговоры товарищей, взялся выходить его.

И теперь нынешний Крикс, зрелый и сильный духом алаказам, стонал и плакал, лежа на медицинском столе и созерцая свои утраченные воспоминания. Его мозговые волны взбушевали, и хозяин лаборатории предусмотрительно отключил ?Психосканер? прежде, чем показатели достигли критических отметок и появилась опасность для нервной системы. - Я вспомнил себя… - проговорил Крикс, очнувшись. – Всего себя. Отец, черт его подери! Как он посмел повернуться ко мне спиной?! А Фанталлен?! Я помогал ему в работе двадцать лет, несколько раз спасал его жизнь, а он…- алаказам начал повышать голос, теряя самообладание, - мудак, он тоже меня предал! Почему?! Потому что я примкнул к мятежникам из Братства Прорицателей, стал мозгом их организации как гениальный киберпреступник?! Я там был на своем месте, да, и верил в лучшее, как идиот. И в шаге от свержения фашистского режима Анны Лучано меня подставили! Меня должны были казнить в прямом эфире, черт возьми! Но я не умер! И сейчас я вдруг проснулся в криокамере тридцать лет спустя, на меня напал человеко-эрбок, а спас меня мужик неизвестной видовой принадлежности, который знает мою жизнь лучше, чем я сам! Во имя Абраксаса, умоляю, скажи: кто ты такой?!

Незнакомец сел на стул и посмотрел в глаза Криксу – открыто, без лукавства. Он неспешно начал ответную исповедь:

- В первую очередь я экстрасенс, как и ты. У нас вообще много общего. Но если ты чувствуешь себя не в том времени, то я вообще не часть этого мира. Я неудачный лабораторный эксперимент ?Р-инкарнации?, проект N0254М-150-02. Они называли меня Gyrucephalopsidus Superioris или мьюту. Я, как и ты, сам выбирал себе имя. Теперь меня зовут Максимилиан Твоми. Джованни, сын Анны Лучано приказал меня создать – его ты знаешь. В твое время он был сенатором, сейчас идет на третий президентский срок. Этот подонок смотрел на меня… как на личную вещь. Я восстал против него, разрушил его исследовательский центр и создал собственный. Отныне я один, в абсолютной тайне веду с ним незримую борьбу, рушу его амбиции. Я начал новую жизнь, пытаюсь быть полезным обществу. Но тот, кто создал меня, все еще горит желанием управлять мной. Думаю, поэтому на нас и напала эта тварь. Мьюту снял лист бумаги с планшета и показал быструю карандашную зарисовку антропоморфного эрбока. Да, за тридцать лет мир изменился сильнее, чем можно было ожидать. Но алаказам уже воспринимал новости достаточно сдержанно. Он проигнорировал эмоциональную составляющую откровения Максимилиана Твоми – его интересовала только информация. Минуту помолчав, будто собираясь с мыслями, мьюту добавил: - Обо мне в мире уже давно много чего говорят, но в этих рассказах мало правды. Я сам добивался страха по отношению к себе, чтобы ни у кого не было желания искать меня. Возможно, я причинил тебе боль, но зла я не желал. Прости, что влез в твою голову, Крикс. - Не прощу, пока не узнаю мотивы, - отрезал Никополидис. - Хорошо, - согласился Макс Твоми. - Тем более, я полагаю, тебе будет не менее интересно узнать, почему ты все же не был казнен. Ты действительно гений своего времени, Крикс. Ты легенда. Если бы в мои руки попал такой выдающийся мозг, я бы тоже не брезговал использовать его. - Дрянь комплимент, - желчно бросил Крикс. - Я в курсе, - бесстрастно ответил мьюту, - я вообще чудовище. Не суть. Был такой ученый Клайв Фуджи – гениальный, но глубоко несчастный человек, которому пришлось служить сильным мира сего. Лет двадцать назад он изобрел способ создания виртуальной модели сознания на основе копирования связей нейронов мозга. Почти год он трудился над прототипом. Это была модель сознания его смертельно больной дочери Амбер. Нет, она не страдала какой-то редкой болезнью – она была травмирована в чудовищной аварии. Профессор Фуджи знал, что у нее практически не было шансов справиться: удар на немыслимой скорости и падение со второго уровня – о чем еще тут можно говорить?! Малышка Амбер умерла, не приходя в себя, после одиннадцати месяцев комы. Одиннадцати долгих, мучительных, безысходных месяцев! Естественно, когда смерть забрала невинного ребенка, реальный мир для Клайва стал кошмаром. Он пытался бежать из этой гнетущей его реальности, разговаривая с виртуальной копией Амбер, которую создал сам, но и вторая жизнь его малышки оборвалась рано. Так уж было решено ?наверху?… В 2083-м не стало и самого профессора Фуджи – паршивая случайность. Свои идеи он не доверял никому и унес их с собой в могилу. – Твоми сделал паузу, давая Криксу возможность осмыслить рассказ. - Еще не догадываешься, к чему все это? C 2083-го года последователи Клайва пытались завершить модель твоего сознания, которую он начал создавать незадолго до смерти. Но им было так далеко до гения профессора Фуджи – они мало чего добились за двенадцать лет. Однако отдельные фрагменты твоих разработок и идей, извлеченных Клайвом Фуджи из твоей памяти, они все же используют для защиты своих баз данных от взломов.

- А причем тут ты? – алаказам непоколебимо требовал продолжения. - Я-то знал Клайва лично. Он сделал меня величайшим гением мира, я проанализировал и усовершенствовал его разработки. Я создал модель твоего сознания за пару часов, пока ты спал. Не смотри на меня с таким укором: я сделал для тебя больше, чем для самого себя. Крикс опешил: - Ты препарировал мое сознание! Ради чего?! Твоми с долей грусти потупил взор: - Мне нужно взломать базы ?Р-инкарнации?, чтобы узнать всю правду о себе. Наступила напряженная тишина, нарушаемая лишь дыханием собеседников. Алаказам задумался над фразой, сказанной мьюту в начале откровенной беседы: ?У нас вообще много общего?. Максимилиан Твоми дал Криксу возможность узнать истину о своем происхождении и теперь хочет ответного жеста? Но ведь Крикс не просил об этом!

- То есть ты – ?величайший гений мира? – двенадцать лет не мог взломать какую-то базу данных из-за программ, которые я, простой смертный, придумал тридцать лет назад? – продолжил уточнять он. - Я одарен сразу во многих областях, а ты был лучшим в одном своем деле. Если бы существовал кто-то равный тебе, ты бы точно уже не жил.

Крикс Никополидис не очень был рад услышать подобное. Он вообще был не рад тому, что вспомнил свою жизнь, узнал, что тридцать лет был подопытным Джованни Лучано и познакомился с его экспериментальным сверхсолдатом, который теперь неизвестно где и за счет чего держит собственную лабораторию! Зато этот мьюту отдал должное его уму. Значит, он, Крикс, опередил время более чем на три десятка лет? Тогда все не так плохо. Он адаптируется, выживет в новом мире, пусть и похожем на кошмарный сон… - Думаю, тебе надо поесть, - неожиданно прервал его мысли голос Макса Твоми. – Я полностью обследовал тебя – твой организм ослаблен после длительного криогенного сна и отравления ядом эрбока. Кстати, этим ядом была забрызгана и твоя одежда – носить ее после этого опасно. Мои шмотки, конечно, будут велики на тебя, но больше предложить мне нечего.

Алаказам глубоко вздохнул, выражая молчаливое согласие. Мьюту снял халат и удалился из лаборатории. Вскоре он вернулся и протянул Криксу черные джинсы и серый свитер. Никополидис нехотя оделся и последовал за Максом Твоми. Тот провел его в апартаменты на верхнем этаже. Жилые комнаты с интерьером в стиле хай-тек были очень просторны и светлы благодаря огромным окнам, хотя в убранстве жилища присутствовали весьма мрачные цвета - черный, темно-синий и фиолетовый. Хозяин сам приготовил обед и накрыл небольшой стол на балконе, с которого во все стороны виднелся только бескрайний океан. Погода выдалась ясная, но ветреная, и волны хрустальной россыпью разбивались о скалы острова, на котором стояла лаборатория; ветряки над ней неистово крутились. Твоми подошел к перилам балкона, закрыл глаза и развел руками над водой.Его ладони сверкнули синеватым светом – и ветер моментально утих. ?Ни хрена себе фокус!? - отметил про себя Крикс. Он сухо поблагодарил Максимилиана за угощение и буквально накинулся на еду. Горячий суп, тарелку которого он осушил почти мгновенно, придал сил, и за жареное мясо он принялся уже спокойнее, наслаждаясь насыщенным вкусом. Сам же мьюту обедал неспешно, погрузившись в глубокую задумчивость. - Хм, а ты же не в курсе… - поразмыслив, завел он разговор с алаказамом. - Ваш мятеж 2065-го года был отнюдь не безрезультатным – кое-что он изменил. По крайней мере, появились хоть какие-то права, Ареопагиты Братства Прорицателей фактически имеют дипломатическую неприкосновенность, да и вообще экстрасенсов больше не эксплуатируют на шахтах и тому подобном опасном производстве. При упоминании шахт Крикс вздрогнул.

- Мой отец жив? – спросил он в надежде, что ?всеведущему? мьюту известно и это. - Нет, - последовал ответ. - Он умер примерно через два года после разлуки с тобой.

- Как? – не поверил своим ушам Никополидис. - Он же, вроде, был здоров… - Рак горла. Естественно, медицинскую помощь ему никто не оказал. Он пытался сам себе удалить опухоль заточенной ложкой, вырезал себе лимфоузлы, но это ненамного продлило его земные дни.

Алаказам бросил есть. Новость об отце стала поперек горла новым горьким комом. Все, больше он ничего не будет спрашивать и не станет погружаться в воспоминания! Но голоса из прошлого будто звали его эхом в шелесте катящихся к острову волн. Призраки былого протягивали к нему цепкие руки со дна бесконечно темного океана. Они выжидали тридцать лет… - Ты еще должен знать, что, наконец, появилась серьезная политическая оппозиция, - продолжил мьюту, посчитав необходимым сменить тему, а также осведомить Крикса об исторических событиях, которые он пропустил. - Ее лидер – Сабрина Андерс, пламенный борец за права экстрасенсов. Ей прогнозируют неплохие шансы в нынешней политической борьбе. При условии, конечно, что эта борьба будет легитимной… Мисс Андерс на черно-красном аэрокаре мчалась в Медицинский центр Шафран-Сити. Ян Уэст попросил ее срочно приехать. Подробности огласить он не решился, что накаляло обстановку еще пуще.

У Сабрины и без того было много вопросов. Ее не оставляли мысли о странном поведении Юджина. Нет, ее совсем не удивляло то, что произошло между ними пару часов назад – все шло к именно такой кульминации уже очень давно. Недоверие к людям, сформировавшееся у Сабрины с раннего детства, привело к тому, что она никогда и не думала о серьезных контактах с мужчинами, а только играла ими. Играла и выбрасывала, как надоевшую куклу, а в худшем случае еще и непоправимо сломанную. В юности она даже встречалась с агентом ?Три-плэкса? исключительно с целью отработки на нем своих экстрасенсорных способностей, и в итоге эксперименты Сабрины буквально уничтожили его психику. По сути мужчины просто заменили ей серебряные ложки, ибо большего они в ее глазах не были достойны. Людские мужчины, разумеется. Отношения с ними для мисс Андерс не представляли никакого интереса, а их видимость была лишь жалкой попыткой вписаться в устоявшиеся социальные нормы. На самом деле Сабрина всегда испытывала особую тягу к экстрасенсам, которую не могла ни объяснить, ни побороть. Для Хасарда же причина особой тяги к человеческой женщине была понятна и оттого казалась просто мимолетной глупой мыслью, которая, однако, имела свойство возвращаться в сознание снова и снова. Причина же была проста – он пережил немало инцидентов, после которых стал верить Сабрине больше, чем себе подобным. В итоге экстрасенс и тренер сошлись на том, что для них обоих взаимное влечение являлось неизбежным побочным эффектом неразрывной ментальной связи. Они оба знали, чем это кончится. Это было ничего. Единственное, о чем Сабрина подумала в тот момент, когда пыталась остановить Юджина: ?Какого черта ты не сделал этого раньше?!?.

Мисс Андерс не могла понять другого поступка Хасарда, совершенного, как он утверждал, ради нее. Да, Юджин всегда был азартен и решителен в поединках, но никогда не шел на необдуманный риск, а вызвать на бой мьюту… И ведь кадабра откуда-то точно знал, что тот придет, иначе бы не высказался в прямом эфире столь провокационным образом. И все перемены произошли с ним после чрезвычайного происшествия на водохранилище, о котором он никому не рассказал!

- ?Небольшая травма ноги??! Да эта катастрофа сделала его калекой! А он молчал. Терпел, не хотел, чтобы я знала, как он страдал. Его чертова гордость! Сабрине трудно было представить, что пережил ее подопечный. И в то же время она восхищалась его душевной силой. Таковы они, кадабры: никакой жалости к себе, стиснуть зубы и все стерпеть – допотопное представление о чести. Конечно, Юджин мог вообще ничего не говорить Сабрине…

- Ну, допустим… не говорить он, конечно, мог, но даже НЕ ДУМАТЬ о том, что с ним произошло?! Не мог же он сам себе стереть память! Что-то с ним случилось, и это никак нельзя списать на посттравматический синдром. Сабрина еще долго могла бы оставаться в раздумьях, но, к счастью, дорога до Медицинского центра не заняла много времени. В вестибюле ее встречали Джон и Николас Адельберт. На шее гипно на плоском синем шнурке для бейджа висела лицензия бара-ресторана ?ПсихоТоксин?.

- Не думал, что мы вновь встретимся при таких обстоятельствах, милая Сабрина, - произнес Джон, сняв шляпу. Ник поздоровался с мисс Андерс рукопожатием. - Что Вы тут делаете? – поинтересовалась она. – Джон, у тебя все же появился шанс? - Нет… Просто мы были последними, кто говорил с ним, - ответил Адельберт за Джона.

Сабрина не стала их расспрашивать о подробностях – лучше было узнать о случившемся из первых уст. Джон прошел впереди нее в лифт, Ник зашел последним и нажал кнопку. Они поднялись на верхний этаж 3-го уровня. Там их встретил Ян Уэст и провел в лабораторию, где на операционном столе лежало тело Эусина Фанталлена. Лицо детектива было покрыто маской запекшейся крови, темные круги образовались вокруг впавших глаз. Жизнь тяжело раненого человека поддерживалась множеством медикаментов и аппаратуры.

- Что произошло? – спросила Сабрина Андерс.

- Проникающее ранение, повреждена кость глазницы, карта памяти из искусственного глаза грубо извлечена. Что касается деталей, обстоятельств, виновника… тут пока мы сами не знаем, - доложил медик.

Сабрина тяжело вздохнула, сложив руки на груди и досадно прикусив губы. Эусин был хорошим соратником и знатоком своего дела – не вовремя же он выбыл из строя! - Но… его еще можно починить, - добавил Уэст, будто прочел ее мысли, - …эм, вернее, подлечить. - Кому же понадобились материалы его наблюдений? – задумалась мисс Андерс.

- Мы можем выяснить подробности, - сообщил Ян Уэст. – Компания ?Ген. Супериор? недавно поделилась выдающейся технологией. Я смогу вытащить последние события из его подсознания.

Медик включил ?Психосканер?. Учитывая обстоятельства, пришлось запустить прибор в новом режиме – отрывки последних мыслей Фанталлена преобразовывались в текст и выводились на экран: ?…Не могу поверить тому, что вижу… Опасно вмешиваться… С ним алаказам в бело-синем пиджаке… Его лицо кажется знакомым… Объект по-прежнему не появился… Нужно еще раз взглянуть на фото Джильды Бишоп. Запомнить приметы… ЭРБОК! РЯДОМ! ОПАСНОСТЬ!... Нужно обороняться… Это не эрбок!?. Больше информации прибор выдать не мог – ее просто не было. Очевидно, детектив потерял сознание, не успев понять, кто же на него напал. Какое же чудовище могло пробить ему глазницу и извлечь карту памяти из черепа? - В ранах были обнаружены микрочастицы эпидермиса убийцы, - пояснил Уэст. – Клетки содержат красный пигмент. А вот ДНК смешанная – содержит гены эрбока и человека.

Все присутствующие замерли от удивления. - Новые опыты по смешиванию ДНК? – предположила мисс Андерс. - Вероятно, да, - кивнул медик.

Ученые Лучано создали антропоморфного эрбока-убийцу? Он их агент? Что еще они могли создать? Худшие опасения подтверждались – в нынешней политической борьбе никто не может знать до конца, с кем имеет дело. Теперь вся надежда была на Твоми – если домыслы Сабрины Андерс о его личности были верны, то только он изменит расстановку сил. - Так о чем ты говорил с ним, Ник? – обернувшись к гипно, принялась допрашивать его Сабрина. - Мисс Андерс, он искал эту… бывшую чемпионку - Джилл.

- Ты ее видел? - Ну да, она вчера пришла в мой бар, махом осушила две бутылки ?Тарковской?, потом купила у меня этот… ?стимулятор умственной деятельности? - ХЛВ. В результате я вез ее к себе домой, там промывал ей желудок… - Какой заботливый дилер, надо же, - скептически ухмыльнулась мисс Андерс. - Я клянусь! – воскликнул Ник, возбужденно жестикулируя. – А что б я делал, если бы она окочурилась у меня в баре? Мне такая реклама ни к чему. Так вот… потом, после этой, хм, прочистки я положил ее спать у себя на кровати, а сам лег на диван. А рано утром она уже ушла! Не знаю, что там происходит в сознании этой дамочки, но клиент еще тот… Сабрина задумалась, подперев голову рукой. - И Фанталлен не тряс тебя по поводу того, что у тебя под пиджаком? - Он меня этим… пугал, но ни разу на самом деле не мешал. Зачем пытать меня, если в моей голове все ответы – я чист, мисс Андерс.

Сабрина и Джон переглянулись, кивнули друг другу и больше ничего не спрашивали. - Я могу уйти? – нервно фыркнул Ник. – Я ведь объективно вам не нужен. - Беги уже, предприниматель, - отпустила его мисс Андерс. – Я просто не перестаю дивиться тому, что тебе дали лицензию.

Гипно вытер капли пота, выступившие над верхней губой, и в спешке покинул центр. Сабрина и Джон попрощались с Уэстом и отправились вслед за Адельбертом. - Меня впечатлило, как ловко ты заставила его ретироваться, - обратился к женщине Джон, когда Ник исчез из их поля зрения.

- Нужно кое-что обсудить, - объяснила мисс Андерс, - конфиденциально. - Я знаю, что именно интересует тебя, Сабри. Я видел бой твоего кадабры против мьюту, и тоже почувствовал в Юджине что-то…сверхъестественное, как ни парадоксально это прозвучит по отношению к экстрасенсу. Я бы сказал, вершина шкалы иррационального. - Есть предположения, что могло случиться? – осведомилась мисс Андерс.

- Есть, но они могут показаться безумными даже для таких, как мы. Я не стану делать выводов, пока не буду уверен. Мне нужно пересмотреть запись боя.

- Ты получишь такую возможность, Джон, - не задумываясь, заверила его Сабрина, - прямо сейчас. Мне очень нужен ответ.

Они вместе подошли к аэрокару Сабрины Андерс. Женщина пригласила Джона сесть в машину. Лишь они вдвоем знали, как возросла цена времени. На искусственном острове, затерянном в океане, Макс Твоми и Крикс Никополидис продолжали беседу. Точнее, алаказаму приходилось слушать монолог мьюту, несколько похожий на лекцию. Последний рассказывал о разделении Шафран-Айленда, о деятельности семьи Андерс, о Битве Менталистов…

Телефонный звонок, прервавший его речь, заставил легендарного экстрасенса занервничать. Кандидат в президенты Сабрина Андерс приглашала его к сотрудничеству. Мьюту ожидал ее звонка, но с первых слов понял, что ему невероятно сложно говорить с этой женщиной. Почему-то, слушая ее голос, он вспоминал Амбер. Нет, он не хотел не вспоминать ее – ведь память о малышке Амбер была его святыней. Он боялся одного – показать кому-то свои слезы. Из-за этого Твоми растерялся и в какой-то миг был готов включить задний ход и просто бросить трубку. Даже положил большой палец на красную клавишу. Но навязчивый иллюзорный голос в голове удержал его от испульсивного действия. ?Она – совершенно особенный человек, ОНА способна решить судьбу расы экстрасенсов! Хочешь поменять мнение всего мира о себе и стать, наконец, частью мира – вот твой шанс!?. Макс прекрасно понимал, что воображаемый советчик прав. Он назначил встречу и выслал автопилотируемый челнок в Нью-Йорк за Сабриной Андерс. Сделав еще один тяжелый шаг навстречу миру, Твоми вернулся на балкон, все еще пребывая в нерешительности.

- Я поведал тебе самое основное, Крикс Никополидис, - сообщил мьюту алаказаму. – Думаю, дальше ты разберешься сам.

Макс умолк. Он не осмеливался сказать, что Крикс должен покинуть остров уже сейчас, так как у хозяина появились планы, однако гений из прошлого и так все почувствовал.

- Похоже, это моя судьба – все бросают меня на произвол, когда я перестаю быть нужен, - вымолвил он, глядя в бесконечную даль. Лицо его было бесстрастным, но в душе вздымалась буря тяжких воспоминаний. - Не в обиду тебе: ты гений с душой ребенка, вечный юнец, Нико… - Это удар ниже пояса.

Мьюту вздохнул. Слова алаказама заставили его чувствовать себя полным негодяем. Благими намерениями выложена дорога в ад, и дорога навстречу миру, похоже, поросла терном. Несколько минут Максимилиан и Крикс провели в безмолвии, устремив взгляд куда-то за горизонт. - Но я не собирался тебя просто так кидать, - решился, наконец, объясниться Твоми. - Я обеспечу тебя личной карточкой, а также деньгами, закажу номер в ?Западной Истерии?. Предоставлю любое оборудование, устроишься работать программистом без проблем. Ну, или станешь свободным журналистом, о чем, как я знаю, ты мечтал. Выпишу тебе несколько препаратов, чтобы ты быстрее оклемался после отравления ядом эрбока. Начни новую жизнь с новым именем… хотя, это как раз тот случай, который подтверждает: все новое – это забытое старое. Молчаливое согласие Крикса не облегчило душевной драмы Максимилиана. Он терзал себя еще час, пока решал вопрос об изготовлении временного документа. ?Не убивайся, ты много для него сделал?, - небывало отвратно прозвучал голос в голове.

- Ты лжец! – процедил сквозь зубы мьюту в ответ. – Все, что я сделал, лишь попытка загладить вину. Я думал, что та эрбокоподобная тварь прислана за мной – ведь я не знал, что этот алаказам тот самый Нико Старр! Не ОН пострадал из-за меня, а Я мог пострадать из-за НЕГО! Если бы я знал, я бы его НЕ СПАСАЛ!

?Если ты на самом деле такой эгоист и мизантроп, почему же согласился помочь мисс Андерс? И как решился появиться средь бела дня в центре Нью-Йорка, если так боишься за свою жизнь? Ты хочешь обмануть меня – того, кто живет в твоем подсознании? – в голове раздался смех, такой отвратительный, что вместе с ним нахлынула тошнотворная пульсирующая боль.– Я всегда все о тебе знаю. Ты подозреваешь, что он третье существо, так ведь? Ты ненавидишь всех без разбору, кто причастен…?. - Молчать! Молчать! Молча-а-ать! – начал кричать Твоми, мотая головой так, словно пытался вытряхнуть из нее этот голос и боль, которую он вызывал. Но боль никуда не девалась – она стучала в виски, темя и затылок так, будто внутри черепа бушевал девятибалльный шторм.

?Запомни, мьюту: никогда не нужно жалеть о том, что сделал доброе дело?, - продиктовав свое, иллюзорный собеседник умолк. Буря в голове все еще сокрушала здоровое сознание. Макс Твоми сжал кулаки так сильно, что все мышцы рук заныли.

- А если это было доброе дело – так почему он не оценил его?! – возопил он в отчаянии. – Ну, давай, скажи мне: что я сделал не так?! Говори! Что ты молчишь?! Ответь мне! Почему ты всегда говоришь, когда не надо, но не можешь ответить, когда я впервые задал вопрос?! Ты дерьмо!...

Мьюту начал кашлять – сорвал голос из-за крика, да и дыхание сбилось. Но иллюзорный голос ничего не отвечал.

- Ты дерьмо, - отдышавшись, сиплым шепотом повторил Твоми. – Но ведь ты – это я… Да, черт возьми, все правильно! Я – сердца своего вампир,

Я разучился улыбаться,

Хотя способен целый мир Заставить над собой смеяться! Позже, передавая Криксу рюкзак с вещами, мьюту не решился вновь заговорить с алаказамом, а тот и не желал этого. Экстрасенсы молча подошли к автопилотируемому челноку ?Ген. Супериор?, Твоми задал координаты, а потом протянул Криксу маленький листок бумаги: - По этому адресу получишь карточку. Там же ждет воздушное такси, отвезет тебя в гостиницу.

- Ну, надеюсь, ты найдешь то, что ищешь, - бросил на прощанье Никополидис. Челнок взлетел и скрылся из виду. Оставшись в одиночестве после всех откровений уходящего дня, Макс Твоми теперь был обречен бороться с самым неприятным чувством на свете – подозрением, что наговорил лишнего. Это опасение не просто порождало чувство внутренней опустошенности или душевной наготы – пережитое стало вскрытием худших мыслей и опасений, психологической вивисекцией. Но еще тяжелее для мьюту было понимание того, что только что покинувший его лабораторию собеседник ощущает ровно то же самое после разговора с ним. Паранормальные явления в Центральном парке приняли новый оборот. Выше пирамид, зависших в воздухе над водохранилищем Жаклин Кеннеди Онассис, появилось восемь левитирующих объектов. Каждый из них был по размеру раз в пять меньше пирамидальной конструкции и представлял собой пару черных сфер, соединенных вместе еще одной сферой меньшего диаметра. Никто не мог видеть сквозь аномальную тьму и плотные красные тучи, как неизвестнные объекты спустились с небес и кругом выстроились над сочлененными пирамидами. Леденящие душу рычащие и воющие звуки доносились до земли из агатовых сфер, будто внутри них тени давно ушедших эпох переговаривались на древнем, забытом всеми языке.

- Это доказательство – Абраксас действительно освободился. - Но он до сих пор не проявил себя. - Не думаю, что он бездействует – он всегда был хитер и осторожен. - Сейчас он мыслит иррационально – все может измениться.

- Его нужно найти! Генгар, Смерть Приносящий! Вокруг одной из сфер начало сгущаться черно-фиолетовое ?дымовое облачение?, в конечном итоге обретшее силуэт. Еще через несколько мгновений черное облако приобрело признаки материального (и даже более того – живого) объекта, который явился буквально воплощением восставшей из глубинных подсознательных страхов монструозности. Чудовище имело приземистое круглое тело с неуклюжими короткими конечностями, пальцы которых были увенчаны длинными черными когтями. От заостренных ушей до короткого хвоста его затылок и спину покрывали острые черные наросты, зловеще выблескивающие среди густого темно-фиолетового меха.Оскал обнажал крупные треугольные клыки, хищные алые глаза пылали. Все тело монстра покрывали сверкающие серебристые отметины, во многом подобные тем, что имел Абраксас.

- ТЫ выследишь Абраксаса! - Но мне нужно тело. - Посмотри вниз. Внизу застыл на месте Координатор Аттила Босворт, тайно пробравшийся в зону крушения ?Лугии? по приказу Джованни Лучано. Он не мог шевельнуться от нахлынувшего ужаса, наблюдая за происходящим; по загорелой коже, несмотря на холод, катился пот. ?Я хотел получить задание, и в качестве расплаты за свои грехи я получил его?, - всплыла цитата из старого фильма во взбудораженном уме Координатора. Босворт делал грязную работу, наблюдал и сам совершал ужасающие поступки, но никогда не испытывал страх. До этого момента, когда в нем проснулся просто первобытный ужас – ведь то, с чем агент столкнулся здесь, не имело объяснения. Когда Аттила понял, что Генгар посмотрел на прямо него, Босворт едва не потерял сознание, но на автомате передернул затвор пистолета-пулемета. - Ты выбираешь не соперника в Интеллектуальных играх! Зато он физически здоров – все его органы. Бери полностью под свой контроль его мозговые функции. Такого и не жалко, если он не переживет сдавливание мозга, которое оказывает на смертных эманация.

Генгар ощерился сильнее. Он кивнул в знак согласия, развернулся и плавно по воздуху спустился вниз. Аттила, дико выкрикивая нецензурную брань, пустил в черно-фиолетовое чудовище очередь, однако на теле призрака не осталось никаких следов. Генгар повернул голову в сторону и разом выплюнул все полученные пули, склеенные в один комок вязкой прозрачной слюной. Дух смерти неспешно зашагал к агенту, тот заорал еще сильнее и снова выстрелил очередью. Результат повторился. Выплюнув пули, Генгар расхохотался и слился с телом бедняги Босворта, который и знать не мог, что с этой минуты обречен. В офисе Джованни Лучано было в самом разгаре экстренное собрание, на котором присутствовали Лин Домино, профессор Себастиан и еще несколько высокопоставленных ученых и опытных агентов ?Три-плэкса?. После отбытия Аттилы Босворта в зону крушения ?Лугии? и загадочной смерти Пирса Фелиндо и его людей в районе ?ПсихоТоксина? командование частной полицией принял лично президент. Все присутствующие просматривали запись видеонаблюдения за входом в бар-ресторан для экстрасенсов, сделанную детективом Фанталленом и похищенную Эрбоком Охотником. Домино управляла просмотром. Эдмунд Себастиан сидел молча, глядя в одну точку, и постукивал сигарой о портсигар. Ему было неспокойно, хотя Лучано не сделал ему даже замечания после первого упущения с Охотником. Это и пугало ученого: он, похоже, единственный прочувствовал, что на самом деле Джованни испытал облегчение от того, что ?Три-плэкс? не сумел взять мьюту. Лучано был совершенно не готов к встрече со своим протеже и панически боялся его, как любой создатель нового сверхмощного оружия начинает испытывать дикий животный страх перед собственным творением. Такие переживания были знакомы профессору Себастиану слишком хорошо. Не удержав в узде нервное напряжение, он снял с сигары бумажное колечко с маркой и закурил.

- Итак, мьюту скрылся на челноке, - заключила Лин, остановив запись, - сверхскоростном, предположительно беспилотном. Без опознавательных знаков. Возможно, на нем же он и прибыл в Нью-Йорк. Если так, то есть основания полагать, что челнок им украден.

- Можно попробовать вычислить? – спросил Лучано. Ближайший к Джованни агент ?Три-плэкса? махнул рукой: - Гиблое дело. На контролируемой нами территории ничего такого не происходило, а в третьем мире полно воздушных пиратов – пропажа корабля ординарное событие. Ребята Пирса сделали все возможное – по первому сигналу окружили бар, установили излучатели, но в один момент вся аппаратура разом накрылась. Мозги пацанов, естественно, тоже не выдержали. Приходится признавать, что, учитывая, как возросли способности мьюту, у нас не было никакого шанса отследить его и уж тем более взять.

Сказанное агентом не слишком расстроило Джованни, что подтверждало опасения Эдмунда Себастиана. Но Лучано удивился другой детали, вглядываясь в нечеткий стоп-кадр: - Выходит, Нико Старр с ним? Сбежал с его помощью? Президент покосился в сторону профессора, полагая, что его детище даст ?Р-инкарнации? шанс поймать сразу двоих ?беглецов?. Но тот разбил его упования: - Если они не в Нью-Йорке, Охотник нам не поможет.

- Мне нужно сообщить Вам еще кое-что, - перебила их Лин Домино, - Координатор Босворт не выходит на связь. С момента катастрофы в зону крушения пыталось проникнуть одиннадцать человек, не считая Аттилы – и никто из них оттуда не вышел. Так что, скорее всего, Босворт тоже погиб. - На войне не без урона, - отмахнулся Джованни.

- Прикажешь послать кого-то еще в зону крушения? - Не думаю, что это необходимо. Гораздо важнее найти Нико Старра. Есть идеи, как это сделать? - Нико Старр рано или поздно свяжется с Братством Прорицателей, - ответила Домино. - А на этот случай у нас есть свой… эм, ?человек?.

Президент показал ей большой палец в знак одобрения.

Нико Старр с грехом пополам начинал новую жизнь под истинным именем, и ни Братство Прорицателей, ни новая революция его не волновали. Над городом сверкающих серых гробов высотой до неба нависла такая густая облачность, что день превратился в ночь. Все улицы были залиты красной жидкостью неизвестного происхождения. Город, где чистый воздух дороже золота, город, где нет нетронутого клочка земли – Крикс еще не ведал, что других городов в мире нет уже десяток лет.

Над улицами 2-го уровня проплыла очередная голограмма: ?Меняйте веру – вам все равно не найти бога, который благословит Америку! O*+SSS[]?. Никополидис ударил себя по лбу: он забыл спросить, кто же подписывается его знаками! Ничего, наверняка он скоро узнает. Он ведь гений, он разберется во всем сам.

Сворачивая на нужную улицу, Крикс включил камеру, подаренную Максом Твоми, и сделал несколько снимков парящих пирамид. Позже он надеялся поискать информацию об этом явлении. Отель ?Западная Истерия? был так же кошмарно нелеп, как и его название. Неприметный серый фасад скрывал помпезный интерьер, стиль которого наиболее смахивал на сместь античного и древнеегипетского. Дорические колонны были выкрашены в цвет поблекшего золота, пол имитировал черный мрамор, на стенах красовались гигантские портреты выдающихся политических деятелей Америки. Среди них была Анна Лучано. ?И эта фашистка здесь, - про себя возмутился Никополидис. - Ну да, ее правительству удалось покорить Восток… А то, что они потеряли при этом полстраны, включая столицу – это не важно, ?история с нас не спросит?. За стойкой неказистый лысый портье с бородавкой на лбу, облаченный в серый френч, читал газету. Крикс подошел к человеку и протянул ему карточку: - Я заказывал номер. Служащий просмотрел его личные данные: ?Имя: Крикс Никополидис Раса: Gyrucephalopsida Вид: Gyrucephalopsidus Cogitandoarmatis (Al) Дата рождения: 23 февраля 2065 Пол: мужской Текущий показатель здоровья: 6,9 по шкале Кейна?. - Здесь не указан Ваш род занятий, сэр, - заметил он. - Вы на данный момент безработный? - Я вольный журналист, - ответил алаказам.

- Хм, значит, поэтому такой… - Какой? Портье окинул его любопытствующим взглядом: белые полоски пластыря на морде, шее и левом ухе, затасканный джемпер под вполне приличным кашемировым плащом, рваные серые джинсы, на шее камера, под мышкой ноутбук без кейса, за спиной походный рюкзак. Воистину вольный деятель творчества со своими странностями. Крикс сам чувствовал себя нелепо в несоразмерной одежде, которую отдал ему Твоми. К тому же пришлось заклеить пластырем приметный шрам под глазом. И дата рождения поддельная – должен стоять 2035-й год, а не 2065-й… Значит, на самом деле ему скоро стукнет шестьдесят лет? Это половина жизни, и она перечеркнута. - Вы допущены на второй уровень. 39-й этаж, номер 12. Оплата внесена на месяц – до седьмого марта.

?Какая щедрость, Твоми! – саркастично подумал Никополидис, войдя в лифт. - Дал мне целый месяц, чтобы адаптироваться, устроиться на работу и заработать деньги на жилье!?. Войдя в номер, Крикс кинул вещи на кровать и включил телевизор на стене напротив. По местному каналу подходил к концу выпуск новостей: - … Температура в зоне крушения ?Лугии? упала до двадцати трех градусов Цельсия ниже нуля, в других районах города без изменений. Специалисты по-прежнему не могут дать объяснение аномальным погодным явлениям неизвестного генеза, однако придерживаются мнения, что они связаны с объектом, появившимся вчера над водохранилищем Жаклин Кеннеди Онассис. Феномену предварительно присвоено 9,8 баллов по шкале иррационального. Сообщается о двенадцати попытках проникновения в зону крушения левитирующего ресторана. Есть основания полагать, что выживших нет. Двенадцать пропавших без вести менее чем за сутки. Это новый мрачный рекорд. Власти Нью-Йорка предупреждают: не приближайтесь к району водохранилища Жаклин Кеннеди Онассис!

Слишком много информации… Алаказам выключил телевизор и уставился в одну точку. Его мысли все еще были заняты воспоминаниями. Что бы там ни говорил мьюту, он поступил так же, как Эусин – поставил на ноги и выбросил!

Когда в стране шла война между полицией и мародерами, экстрасенсы всеми силами пытались бежать в Шафран-Айленд, чтобы держаться вместе. И когда Фантеллен взял к себе спасенного абру, Нико не общался и даже не встречался с себе подобными. Он, будущий гений, чувствовал себя неполноценным из-за того, что его психические способности, мягко говоря, оставляли желать лучшего. От родителей он, правда, унаследовал неплохой потенциал – проблема была в том, что никто не учил его, как природный дар нужно применять. Эусин изо дня в день просил у Нико прощение за то, что ничем не может помочь. Но абра перестал верить его словам, когда сам узнал о Шафран-Айленде – самом крупном в Штатах поселении экстрасенсов. Он не раз говорил с Эусином о переезде и не мог понять, почему человек всячески отнекивается. ?Ты знаешь, как они там живут?? - предупреждал Фанталлен, но Нико это не пугало. ?А как я здесь живу, когда никому не нравится, что ты меня подобрал? Я здесь не нужен, а там буду нужен?. Как еще мог объяснить ребенок свое элементарное желание общаться с такими же, как он? Взрослея, Нико Старр, кажется, стал привыкать к одиночеству среди людей. Он неплохо освоил многие психические приемы самостоятельно, и мечты о ?шафранном острове? отошли на второй план. Эусин Фанталлен обучал своего подопечного (тогда уже кадабру) обращаться с оружием, а также кое-каким другим боевым навыкам. Нико даже без подготовки чертовски метко стрелял – у него был идеальный глазомер от природы; правда, тогда он не знал, что этот дар достался ему от отца – потомственного скульптора. Вскоре Старр и Фанталлен стали эффективными партнерами в работе. Однако Нико никогда не любил стрелять в живых существ. Его больше интересовали информационные технологии. Эту науку он тоже постигал самостоятельно, так как права на образование экстрасенсы в то время не имели. Когда Эусин потерял друга (офицера Мортимера Дженса расстреляли агенты ?Три-плэкса?), а потом и работу и всякий интерес к жизни Нико, кадабра направил все внимание на самообразование, что позволило ему быстро и досконально усвоить интересовавшую его область знаний. В возрасте двадцати лет Старр уже пережил вторую, дефинитивную трансформацию, и его мыслительные операции стали непревзойденными. Поэтому в один день он просто поставил Фанталлена перед фактом: ему нужны деньги, он собирается ехать в Нью-Йорк Сити и самостоятельно зарабатывать на хлеб. ?Я достаточно долго жил за твой счет, - сказал он человеку, - чувство собственного достоинства не позволяет мне так жить дальше?. Такое заявление, кажется, отрезвило Эусина, и в его мутных глазах впервые за несколько месяцев пьянки промелькнул какой-то проблеск сознания. ?Это еще вопрос, кто жил за чей счет… А кто выводил подозреваемых на чистую воду, кто был моим живым детектором лжи? Кто спасал меня от пуль, останавливая их силой мысли? Чье предвидение позволяло мне опережать действия преступников? На самом деле все деньги зарабатывал ты, Нико?. Детектив еще долго смотрел в глаза экстрасенса, казалось, пораженный собственным прозрением, а потом схватил его за руки, упал на стол и зарыдал. ?Не оставляй меня, Нико! – взмолился он. – Ты же теперь единственный мой друг. Не бросай, умоляю!?. Алаказам ударил ладонью по столу, чтобы обратить на себя внимание Фанталлена, полностью погруженного в собственные страдания, и взглянуть ему в глаза еще раз. ?Ты эгоист, ты же знаешь, как я мечтал… Только там я стану тем, кем должен быть?. ?Тогда давай уедем вместе, - воспаленные глаза человека были исполнены мольбы. - Так нам обоим будет проще. Я очень тебя прошу! Друг,… я не могу один!?.

Переезд прошел отнюдь не гладко – он пришелся на разгар народных волнений. Тогда уже было абсолютно очевидно, что в бывшем Ричмонде Братство Прорицателей готовило революцию. Эусин вполне понимал и не осуждал намерения Нико примкнуть к шафран-айлендским революционерам. Детектив так и сказал: ?Это твои собраться, дружище, и ты поступаешь по совести. Я все понимаю, и если что-то – не дай бог! – случится, я тебя вытащу. Клянусь!?. На этом их пути разошлись. В Шафран-Айленде собратья встретили Нико Старра с долей недоверия и первым делом заставили отдать все деньги в фонд общего дела. Алаказам легко смирился с этим, так как никогда не ставил высоко материальные ценности. Потом он получил два пистолета-пулемета и по приказу Старейшины Вайнайатта дежурил ночами по несколько суток подряд. Нико не любил стрелять, но умел это делать чертовски хорошо, поэтому не имел права не делать этого во имя общей цели. Он был свидетелем множества ужасающих преступлений против своей расы, пока помогал Эусину Фанталлену в работе. Кошмарнее этих злодеяний могла быть только полнейшая безнаказанность виновных, процветавшая в мире, где великая раса экстрасенсов превратилась в бесправный народ. Нико Старр не мог мириться с существующим положением дел. Он начал писать о том, с чем они с детективом сталкивались в работе, не называя, конечно, ни чинов, ни имен. Он силился писать на разных языках, в разной манере, от лица разных участников событий или вообще стороннего наблюдателя, только чтобы высказать всю правду, но при этом и обезопасить Эусина и себя. Неизменными оставались только постскриптум ?Основано на реальных событиях? и подпись ?O*+SSS[]?. Независимые газеты издавали его репортажи, имевшие огромный резонанс, но алаказам был убежден, что должен делать нечто большее, так как был на это способен. Вскоре у Вайнайатта нашлось для Старра дело, которое пришлось ему действительно по душе. Нико взламывал базы данных ?Р-инкарнации?, выуживая компроматы против клана Лучано, пресекая их финансовые аферы и уничтожая незаконные разработки их корпорации, сдирая деньги с их счетов в банках и совершая прочие подобные киберпреступления. В последние месяцы перед провалом восстания в 2065-го он разработал совершенный план штурма центра ?Р-инкарнации? и штаба главной фашистки Анны Лучано. Он уже готовил необходимое для операции оборудование, однако до штурма дело так и не дошло – Нико был арестован раньше. Конечно, смертный приговор ему вынесли не за хакерство: на одного алаказама повесили все преступления мятежников, даже те, которых на самом деле не было. Убийства, пытки, организация заговора с целью свержения власти, разжигание межрасовой розни, террористические акции, шпионаж… В прессе Нико Старра называли лидером восстания, кем он, конечно, не был и никогда не стал бы… Но главное то, что весь мир знал про громкий суд над алаказамом, а Эусин Фанталлен и пальцем не пошевелил!

Гнев и обида душили Крикса. Он небрежно, с отвращением вышвырнул из рюкзака деньги, которые дал ему Твоми. Проклятые деньги очередного предателя! Они годятся только на то, чтобы их пропить. Да, напиться так, как никогда в жизни, как в последний раз! Какое-то время алаказам испытывал омерзение перед собственным навязчивым желанием, но вскоре передумал отпираться. Кошмарный, отвратительный, прогнивший, порочный новый мир! Серые гробы до неба, как жить в одном из них? Если уж казнить себя, так не резать душу, а принять яд! ?ПсихоТоксин?, - вспомнил Крикс. Плевать, как выглядит это заведение и что за публика там собирается. Этим вечером он пойдет в бар и напьется! А если дозы не хватит, то повторит все и завтра. И послезавтра. До тех пор, пока для него не станет привычным прекрасный-ужасный новый мир. К вечеру в Нью-Йорке температура воздуха понизилась до отрицательных значений, и провода, антенны, трубы и прочие конструкции под открытым небом покрылись красным инеем. Сабрина Андерс созвонилась с Максимилианом Твоми и теперь в аэропорту Шафран-Сити ждала прибытия автопилотируемого челнока ?Ген. Супериор?, который генеральный директор холдинга выслал за ней. Она невероятно легко приняла предложение Твоми посетить его засекреченный офис – ведь она стопроцентно знала, что в приглашении нет никакого подвоха. Сабрине стоило только лишь услышать голос Максимилиана – и самый таинственный предприниматель стал для нее практически открытой книгой. Челнок прибыл в аэропорт Шафран-Сити в девять часов вечера. На нем не было никаких опознавательных знаков, что также не смутило мисс Андерс. Ей предстоял перелет через океан. Пара часов полной тишины – прекрасная возможность для успокоения разума. В десять вечера по нью-йоркскому времени Максимилиан Твоми уже стоял около лестницы, спускавшейся к посадочной площадке, и ждал. Он был одет в костюм-двойку серо-коричневого цвета с тонкими сиреневыми полосами. Под пиджаком спортивного покроя была кремовая рубашка и темно-синий с золотым узором галстук. Твоми часто поправлял воротник рубашки, пытаясь избавиться от ложного, но столь назойливого ощущения нехватки воздуха, также тщетно он пытался сглотнуть ком, стоявший в горле. Никогда в жизни легендарный экстрасенс не нервничал так, как сейчас. ?Ты так боишься покинуть тюрьму, которую построил сам? – обратился к нему иллюзорный собеседник. – Но ты ведь сам мечтал о конце одиночества?. - Я всегда буду одинок – я ведь единственный в своем роде, - Макс Твоми глубоко вздохнул. Сейчас ему больше всего хотелось тишины. У ?голоса подсознания? было свое видение того, в чем мьюту сейчас нуждался: ?Но ты говорил с Криксом сегодня, и сам заметил, что у тебя с этим алаказамом немало общего. Ты найдешь много общего и с этой женщиной, поверь. Если луна круглая и яркая, она такая для всех. И не важно, кто ты и как ты был рожден…? - Ну да, а еще я заметил после разговора с Криксом, что совершенно не умею общаться. Я выгляжу в разговоре, как высокопарный циничный мудак. В голове вновь прозвучал смешок, из-за которого возникла пульсирующая боль, как от внезапного приступа гипертонии. ?Это так забавно, когда ты пытаешься казаться хуже, чем ты есть, - продолжал пытку иллюзорный голос. - Но в глубине души ты – это я. Просто не прогоняй меня?. От боли и раздражения Твоми вместо ответа только проскрежетал зубами, плотно сомкнув челюсти. Если бы он мог прогнать этого говоруна, если бы можно было удалить его из мозга, сейчас он без раздумий решился бы на такую операцию. Чертов голос в голове создавал иллюзию какого-то Всевидящего Ока, которое надменно наблюдает за первыми – неуклюжими и детскими в Его глазах – шагами Макса навстречу миру. Мир большой и, конечно же, злой, он был и будет таким для любого существа, сколько бы экстрасенсорных сил у него ни было. И если маленький, несмышленый мьюту оступится на пути к нему, за его спиной тут же космическая бездна разразится громом саркастичного смеха! Не выдержав напряжения, Твоми кинул взгляд через плечо, чтобы убедиться, что за ним никто не наблюдает. Он вздрогнул, увидев огромный глаз сапфирного цвета. Максимилиан что-то прорычал со злости. Что за наваждение?! Это ведь всего лишь логотип его собственного холдинга! Отчего такие нервы?! Ответ был прост, но мьюту не мог даже помыслить о чем-то подобном до сего дня: кто-то нарушал границы его убежища, а вместе с тем и его личности. И, что было еще тревожнее для Твоми, этот кто-то был человеком!

?Успокойся, мьюту. Выдохни. Посчитай до десяти. Помнишь, как она тебя учила? Один, два… Ты всегда стопоришься на ?два?, но ничего страшного. Три, четыре, пять…?. - …Шесть, семь, восемь, девять, ДЕСЯТЬ! – вслух продолжил Макс Твоми. ?Да, верно, десять! А потом вы с ней радовались и смеялись. Амбер поручилась бы за это – ты умел смеяться! Наверняка это было чудесно?, - воображаемый советчик пытался ободрить его, но мьюту уже был вырван из мира собственных мыслей и воспоминаний. Челнок успешно прибыл к острову и теперь совершал посадку. Экстрасенс зашагал по лестнице вниз. Он спустился к посадочной площадке, когда женщина выходила из челнока. Максимилиан подал ей руку. - Приятно познакомиться с Вами, знаменитая Сабрина Андерс, - торжественно заговорил он, пытаясь скрыть нервозность. - Я и есть Максимилиан Твоми. На лице Сабрины не было и тени удивления. ?Кто-то должен был догадаться?. И если она догадалась о том, кем Твоми был на самом деле, значит, она действительно должна быть здесь. Эта мысль понравилась Максу, и ему частично на энергетическом уровне передались хладнокровие и уверенность мисс Андерс.

- Хотелось бы перейти сразу к делу, сэр, - пожав ему руку, начала говорить женщина, - но я не могу не спросить: как же Вы, наконец, решились рассекретиться? Встреча с легендой вызывала неподдельное любопытство. Хоть Сабрина и смогла прочувствовать его энергетику – очень мощную, довольно тяжелую, но притягательную – ей хотелось узнать о душевной (и не только) жизни мьюту как можно больше. В какой-то миг ей показалось, что собеседник улыбнулся – бегло, можно сказать, одними глазами. - Я знал, что в один прекрасный день явлюсь миру – отчего же не сейчас? – отвечал он. - Прекрасное время – заря революции, прекрасная во всех отношениях женщина сама ищет со мной встречи, а мне исполнилось тринадцать лет. Это знак удачи, несомненно. Мьюту говорил неспешно и плавно. Его насыщенный глубокий низкий голос, казалось, идущий отовсюду, окружающий со всех сторон, в совокупности с рычащим дыханием создавал необъяснимый гипнотический шарм.

- Ну, и, конечно, я почувствовал, что только Вы не испугаетесь подобной авантюры, и что Вам можно доверять, мисс Андерс – ведь у Вас тоже есть великий секрет.

Твоми взял женщину за руки и замолчал. Так могло показаться со стороны – на самом же деле он перешел к общению посредством телепатии. ?Вы можете сказать, что я сейчас собирался подарить Вам?? - мысленно спросил он у мисс Андерс. ?Золотой перстень, - тем же способом ответила Сабрина, - с символами новой революции. В центре крест, а между его линиями круг, звезда, три волнистые линии и квадрат?. ?Верно?, - прозвучал телепатический ответ. Женщина взглянула на свою руку – кольцо уже украшало ее средний палец. ?Такой символ вытатуирован на шее у Вашего отца, так ведь??. Да, мьюту еще до встречи с глазу на глаз узнал величайшую тайну семьи Андерс: Сабрина была не простым человеком. В буквальном смысле: с рождения она обладала практисчески всеми возможными экстрасенсорными способностями! ?Обмен секретами – хороший залог долгого сотрудничества, а, возможно, и близкой дружбы?, - телепатически сказал Максимилиан.

- Раз Вы уже в курсе, что я наделена такой же силой, как любой экстрасенс… - произнесла вслух мисс Андерс, - я тоже кое-что смогла узнать о Вас еще до встречи. Я хочу подарить Вам это. Она протянула собеседнику цепочку с серебряным амулетом, выполненным в форме ловца снов, с двумя красно-фиолетовыми аметистовыми бусинами на ?паутине?. Еще три такие бусины украшали серебряные перья по бокам и внизу ловца, образуя на них ?глаза?, как на хвостовом оперении павлина. - Мои кошмары… - полушепотом проронил удивленный мьюту. - Это действительно очень личный подарок. Он ослабил узел галстука и расстегнул воротник, но форма пальцев и (в большей мере) волнение не позволили ему сразу застегнуть замок цепочки. - Я помогу Вам надеть, - Сабрина забрала амулет у него из рук. Застегнув цепочку, женщина положила руки на плечи Макса Твоми. Тот тяжело дышал и не знал, как реагировать – фактически, он впервые в жизни впускал кого-то в свое личное пространство. Отвратительные мурашки пробежали по коже, он еле удержался от того, чтобы не дернуться всем телом.

?Она добра к тебе, - укоризненно отметил голос в голове. - Не будь каменным – поблагодари ее, и не пытайся задушить свои чувства?. - Спасибо, - неуверенно выдавил из себя мьюту. Так сложно бывает произнести слова, которые касаются чего-то сокровенного, почти святого. – Мне очень приятно. - Рада слышать. Думаю, Вы этого заслуживаете! – улыбнувшись, отметила Сабрина.

?Что и я говорил тебе всегда! – присоединился радостный голос в голове Макса. – Ты имеешь право не только на жизнь на этой земле, но и на счастье?. Твоми вздохнул свободнее, практически полной грудью – словно с плеч свалился непосильный груз. Мьюту преодолел первую часть дистанции между собой и миром. Он взял женщину под руку и повел в свои владения.

Сравнительно небольшой скалистый остров, оборудованный под исследовательский комплекс холдинга ?Ген. Супериор?, выглядел футуристично даже по отношению к изменившемуся миру. Мир 2095-го был миром контрастов – одни технологии продвинулись вперед, а другие были отброшены назад. Все чаще население предпочитало записные книжки ноутбукам и планшетам, а уличные таксофоны – мобильным телефонам. Чем сложнее механизм, тем более он подвержен влиянию среды, которую последствия войн и незаконных опытов сделали непредсказуемой. Однако это не помешало развитию, например, воздушного транспорта. Инженерия шагала вперед семимильными шагами, но остров Максимилиана Твоми все равно выглядел футуристично. В центре возвышалась остроконечная башня, увенчанная голографом, который проецировал в небо изображение логотипа холдинга – черно-синего глаза, и белую надпись, служившую девизом ?Ген. Супериор? - ?Domina omnium scientiarum?. Перед башней располагался лабораторный комплекс, за ней – огромная многопрофильная электростанция с ветряками, солнечными батареями и гидроаккумулирующей плотиной вдоль берега.

- Не могу и представить: откуда у лабораторной химеры, живущей отшельником, такие деньги? – с удивлением поинтересовалась Сабрина Андерс. Мьюту развел руками: - Оттуда же, откуда у всех сильных мира сего – из незаконных махинаций. - Как я должна это понимать? – возмутилась женщина, восприняв его слова, как камень в свою сторону.

- Просто как утверждение, - ответил Макс Твоми. - Хотя я мог бы спросить Вас, как Вам удалось так легко и быстро попасть в список кандидатов в президенты, но мне известно, что в скором времени Вы сами обо всем расскажете. - И как Вам удавалось скрывать все это? – вновь смягчившись, поинтересовалась мисс Андерс.

- Этого острова нет ни на одной карте – он искусственный. Данный район очень сложный для навигации – большое количество отмелей, и погода, мягко говоря, неблагоприятная большую часть года. Было много катастроф – и в воздухе, и на воде. - Эдакий Бермудский треугольник? - Можно сказать и так.

Обсуждая географию местности, собеседники вошли в здание и поднялись на верхний уровень. Мьюту пригласил Сабрину на балкон, где еще недавно отобедал с Криксом. Твоми принес бокалы и шампанское в ведерке со льдом.

- За новую революцию, - предложил он тост. – Надеюсь, она будет бархатной. - Значит, Вам сегодня исполнилось тринадцать лет? – вернулась к началу разговора мисс Андерс. - Да, ночью, - подтвердил Максимилиан. - Правда, по документам мне тридцать три года, и это соответствует моему биологическому возрасту.

- С Днем рождения, мистер Твоми! – Сабрина подняла бокал. – Ваше здоровье! Мьюту с задумчивым видом отпил шампанское. - Впервые кто-то пьет за меня в этот день.

- Муки одиночества мне знакомы, - попыталась поддержать его женщина. Макс Твоми поднял на нее резкий пронзительный взгляд: - Неужели? У Вас ведь есть семья, и не только. Сабрину Андерс это не на шутку задело. Если бы он знал, что пришлось переживать ей! Она, не задумываясь, принялась парировать: - Был период, когда я осталась практически одна, сама за себя. Мне было десять лет, и в то время погиб мой единственный друг. Точнее, даже больше, чем друг. Я имею в виду, я называла его старшим братом, - Сабрина замолчала и закрыла рукой глаза. Воспоминания накатили горечью в горле, нестерпимой, готовой вызвать слезы.

- Несчастный Джеффри Хейз, сколько выпало на него! – проронила она. Ей понадобилось еще какое-то время, чтобы задавить намертво траурную печаль и суметь-таки не обронить слезу.

- В том же году родители развелись, - продолжила она после паузы. - Отец был вовсю занят политикой, он неделями пропадал в Восточном Шафран-Айленде! Мать всегда была не в восторге от его деятельности, связанной с экстрасенсами, но для него это был долг…

Конечно, пространства для секретов между двумя экстрасенсами быть не могло, и если уж мисс Андерс открыла Максу Твоми тайну о своих способностях, рано или поздно в беседе все равно всплыла бы тема ее семьи. Ведь свои экстрасенсорные силы она унаследовала именно от отца.

Шон Андерс не знал своего происхождения. В один прекрасный день он пришел в сознание в военном госпитале, не помня о себе ничего. К нему были приставлены наблюдатели из полиции ?Три-плэкс? – видимо, его сверхъестественная сила проявилась еще до прихода в сознание, хотя сам он узнал о новообретенном даре только спустя несколько дней. Неуправляемая психическая энергия перемещала предметы в палате, но не более того. Даже собрав все усилия воли, Шон не мог сделать ничего, чтобы избавиться от своих молчаливых, вечно настороженных надзирателей. Телекинез, напротив, давал о себе знать в состоянии максимального расслабления, чаще всего во время сна. Также в палате Андерса часто навещали ученые. Они проводили тесты с картами Зенера, снимали показания ЭЭГ, но, судя по кислым минам исследователей, результат их не удовлетворял. Все изменилось в тот день, когда на госпиталь было совершено нападение. Группа экстрасенсов с оружием ворвалась в здание, мятежники перебили агентов ?Три-плэкса? и забрали Шона. В закрытом аэрокаре они увезли человека в Шафран-Айленд, где, наконец, объяснили ему, что именно с ним происходит. Какое-то время Андерс прожил среди экстрасенсов, обучаясь тому, как обуздать свой новый дар. Но за все это время он так ничего и не смог вспомнить о себе. Мужчина знал только то, что его зовут Шон Андерс, и что он был лейтенантом морской пехоты и получил ранение в голову. Но все это он узнал только благодаря армейскому жетону и шрамам на черепе. Потому однажды он принял решение покинуть поселение экстрасенсов с целью вернуться в общество людей и попытаться навести справки о собственной личности. Шон Андерс надеялся, что сможет жить среди людей, скрывая экстрасенсорные способности, но Старейшина экстрасенсов, Вагош Вайнайатт, пророчил, что Шон непременно к ним вернется. ?За тобой долг?, - сказал старый алаказам на прощание. Дождливым вечером осенью 2058-го года на улицах Шафран-Айленда Шон Андерс поймал машину. За рулем была молодая женщина. Шон рассказал ей о себе, и она согласилась помочь. По счастливому стечению обстоятельств, женщина работала врачом в районной больнице и знала, к кому обратиться за справкой о раненых. Оказалось, по всем документам лейтенант Андерс числился погибшим. Врач подала запрос на корректировку данных и восстановление его личной карточки. Тем вечером Шон остановился у нее дома. Как оказалось, на двенадцать лет. Вплоть до развода в 2069-м, когда их дочери было десять. Сабри унаследовала талант отца, но ее силы проявили себя с самого рождения.

Шон Андерс стал одним из первых борцов за права экстрасенсов, однако на самом деле он вершил нечто гораздо более грандиозное, нежели заявления для прессы и публичные акции. Он нашел способы обеспечения шафран-айлендских революционеров оружием и ресурсами, а также сам участвовал в мятежах. В 2065-м Шон проводил в Восточном Шафран-Айленде недели, а то и месяцы. Сабрина помнила свою безмерную радость, когда отец возвращался, хоть он и был заросшим, грязным и невероятно уставшим. Дважды Андерс даже получил ранения. Он честно отдавал долг Вайнайатту и другим, иногда напрочь забывая о своей семье, как считала его молодая жена.

- Мать ушла после того, как отец сменил религию – это было последней каплей, - подытожила Сабрина. - Он принял абраксианство? – уточнил Макс Твоми. - Да. И я последовала его примеру. А Вы? Мышцы лица Твоми дернулись, словно он испытал внезапную зубную боль. - Я не верю ни в каких богов. Точнее, уверен, что их нет. Нет, отрицать существование высшего разума, не имея возможности проверить это – пустословие. Но если высший разум существует, но при этом не может или же не хочет установить в мире порядок и справедливость, то он не имеет права называться богом.

- Интересная теория, - задумчиво ответила мисс Андерс. - Мне, кажется, не приходилось такое слышать.

- Вы заметили, что Вы хотели перейти сразу к делу, как только ступили на мой остров? – подметил мьюту. – Я, признаться, тоже не ожидал от этой встречи ничего, кроме делового разговора. Но какая-то сила толкает нас на эти откровения… - Вы тоже чувствуете? – с восхищением улыбнулась ему Сабрина. - Думаю, это сила притяжения. Ни Вы, ни я не встречали себе подобных, ведь вторых таких в мире нет… Но у нас очень много общего. Ситуация искренне радовала женщну – она знаменовала конец непонимания, одиночества и потребности постоянно что-то скрывать, порождающей болезненную, сводящую с ума паранойю. Однако Твоми не спешил разделять ее энтузиазм. Для него любое откровение было невероятно тяжелым шагом, после которого ему приходилось успокаивать дыхание и сердцебиение, как после порядочной физической нагрузки. Складывалось ощущение, что он просто не умеет верить никому и ничему.

- Но у Вас есть отец, и Ваши способности – от него, - стоял на своем Максимилиан.

- Может, что-то из Ваших особенностей – тоже от Вашего отца, - предположила женщина. Ей было известно, что сидящий перед ней экстрасенс имеет смешанную ДНК, и в нем достаточно человеческого. Однако мьюту терпеть не мог подобных упоминаний и в ответ в очередной раз наградил ее суровым взглядом.

- Вы не знаете моего отца! – резко бросил он.

Сабрина Андерс не растерялась, ей по-прежнему хотелось сблизиться с Максом Твоми – с исключительной личностью, с которой она чувствовала духовное родство. - Вы сосредоточены на различиях, когда общего намного больше: у нас одно солнце, одно небо, один воздух… - …И одни и те же составляющие – кислород, углерод, водород и азот, - в какой-то степени согласился Твоми. - Но, несмотря на это, даже представители одно вида не могут мирно жить под одним солнцем – последняя война, стершая половину карты мира, тому доказательство. Но, может, в чем-то Вы частично правы – получеловек и полуэкстрасенс, разноименные заряды притягиваются. - Вы все равно ставите ударение на слове ?разные?. Но это Ваша философия, никто не критиковал ее тринадцать лет. Я все понимаю. Ладонь Сабрины легла на ладонь Максимилиана. Он отдернул руку, как от огня. На мгновение на него накатило уже знакомое подозрение, что он наговорил лишнего. Тем не менее, он продолжил говорить: - Вы хотите сходства? Я скажу о нем. У меня, как и у Вас, было детство, хотя об этом никто не знает. И у меня, как и у Вас, в детстве был лишь один друг. Ее звали Амбер. И я тоже называл ее старшей сестрой. Правда, она так и не повзрослела. Еще до того, как в лаборатории ?Р-инкарнации? команда ученых во главе с профессором Клайвом Фуджи совместила гены экстрасенса с человеческими и подсадила яйцеклетку с пересаженным ядром в тело самки мью, пятилетняя Амбер Фуджи уже погибла. Но ее отец был гениальным нейробиологом, и он вернул ее к жизни. Правда, только ее сознание в виде программы.

- Проект ?Виртуальный мозг?? - Я знал этот проект как ?Глоб.Нэт-1?, экспериментальная модель ?А-2?. Потом, Вы знаете, произошло мое рождение. Не то настоящее, которое мы сегодня отмечаем, просто самка мью не справилась со своей задачей, и из ее умирающего тела хирургически извлекли комок плоти с двумя нервными хордами. Вы же знаете, как я дальше развивался in vitro. Там, в стекле я достиг того этапа развития, когда на самом деле должен был родиться, но мне не позволили это сделать. Им не нужен был новорожденный экстрасенс, они хотели как можно быстрее получить взрослую особь. Но это был срок моего появления на свет. Мое сознание проснулось, но мир для меня не существовал. Были только голоса. Я слушал их изо дня в день, я научился различать их, и я начал понимать отдельные слова. Тогда я попытался заговорить с кем-то телепатически. Это была девочка, с которой постоянно общался один из мужчин. - Это была виртуальная копия Амбер? - Да, но я не мог этого знать. В нашем сознании заложена схема тела, образ себя, и, читая это в голове друг друга, мы поняли, как выглядим. Мы виделись! – глаза Максимилиана восторженно зажглись, впервые за этот вечер, а, может, и за последний десяток лет. - Мы говорили! Скажу прямо, когда я за два года ускоренными темпами достиг размеров взрослой особи и мне позволили родиться, я знал о мире столько, сколько возможно знать на уровне начальной школы, и… полагаю, не будь у меня этой прочной основы, Джованни мог бы навешать мне на уши любую лапшу об устройстве мира и своем и моем месте в нем - я бы ему поверил, как бы ни было сложно признавать это. Нет знаний - нет сомнений, и у меня их никогда бы не было без Амбер. Она - моя первая спасительница, без преувеличений. - Что же случилось? – осторожно спросила Сабрина. Мьюту тяжело вздохнул и опустил взгляд. - В один день она просто исчезла, - поникшим полушепотом произнес он. - Полтора года я возвращался к ее образу в мыслях, ждал. Только потом я узнал, что она умерла второй раз. Я переживаю ее смерть каждую ночь в своих кошмарах. Единственный друг… Друг, которого у меня забрал Джованни Лучано.

Над балконом повисла тишина. Твоми сидел, не поднимая головы, и тяжело шумно дышал.

- Почему же тогда Вы не уничтожили Джованни? – решилась, наконец, спросить мисс Андерс, когда напряженное дыхание собеседника успокоилось. По-прежнему не поднимая глаз, он сухим ровным голосом ответил: - В то время я еще не стоял на ногах уверенно, к тому же не чувствовал родства с другими экстрасенсами. Я не чувствовал связи вообще ни с чем в этом мире – тем, кто рожден по законам природы, этого не понять. Я, конечно, мечтал, как унижу и убью Джованни Лучано, но какая-то часть моей личности останавливала меня. Убеждала, что не станет легче, а наоборот, только хуже. Стыдила воспоминаниями о моем единственном друге – ведь она хотела, чтобы я выжил, явно не для того, чтобы я жил, как негодяй. Потом я уже и сам рассуждал наперед: что будет, когда я убью Лучано? Не могу же я позволить ему стать жертвой, мучеником.

Слова собеседника насторожили Сабрину. - Уж не хотите ли Вы совершить месть чужими руками? – подозрительно осведомилась женщина. Макс Твоми наконец-то вновь посмотрел на нее, в этот раз как-то снисходительно: - Я давно вершу ее сам. Не объявляя войну и не нападая, я медленно и тихо уничтожаю Джованни Лучано. Его клан давно прознал, что научно-технический прогресс не способствует оздоровлению цивилизации. Болезней не стало меньше – ситуация как раз обратная. А это значит, что тот, кто контролирует сферу медицинского обслуживания, контролирует все. Так на долгие годы установилась власть ?Р-инкарнации?, и только ?Ген. Супериор? сумел стать для нее серьезным конкурентом. Мой холдинг уже имеет представительства в сорока пяти странах, и везде он функционирует более чем успешно. Уже скоро придет время краха ?Р-инкарнации?, Лучано выставит корпорацию на продажу согласно Кодексу о банкротстве, я же стану монополистом. И тогда я покажу миру свое лицо. Представляю его реакцию, когда он узнает, кто его уничтожил. С этими словами Твоми откинулся на спинку стула, сложив руки за головой. На лице читалось показное выражение триумфа, но женщина в красном ощутила, что он уверен далеко не во всех своих словах. - Похоже, Вы зациклены не на мести, а на том, как бы сделать так, чтобы мир Вас принял… - предположила она. - А Вы, похоже, жалеете, что все оказалось именно так. Вы ведь на другое рассчитывали, прибыв сюда? – мьюту сложил руки куполом и подался вперед, пристально гладя в глаза мисс Андерс: Вы, ангел кротости, знакомы с тайной злостью? С отравой жгучих слез и яростью без сил? К вам приводила ночь немая из могил Месть, эту черную назойливую гостью? Вы, ангел кротости, знакомы с тайной злостью? Сабрина на какой-то миг потеряла дар речи. Конечно, предполагая, что мьюту и Твоми – одно лицо, она уже допускала мысль, как он должен себя вести, как говорить. Но чтобы из его уст прозвучали стихи – это было чем-то за гранью реальности. В такой форме его речь производила еще более сильное впечатление – она звучала, как заклинание. Да, он чеканил каждое слово, заклиная мисс Андерс сознаться в истинных мотивах. Что он знал о ней, что в ней почувствовал?

- На что Вы намекаете? – изобразила недоумение Сабрина. - Мне кажется, я достаточно прямолинеен, - констатировал Максимилиан Твоми. - Расскажите мне про Джеффри Хейза! Аттила Босворт, к собственному несчастью, не погиб и не пропал без вести, войдя в зону крушения ?Лугии?. Хоть и вернулся оттуда, подобно призраку из загробного мира. Именно так подумал Хан Басман, когда Координатор ?Три-плэкса? появился в его кабинете без предупреждения, без свидетелей, даже без звука. Хан просто отошел от стола за документами – и в следующий миг Босворт уже сидел на его рабочем месте, закинув ноги на стол. Светлые волосы Аттилы были беспорядочно взлохмачены и спутаны, а на теле и лице появились темно-синие татуировки. От тела агента шел пронизывающий холод. В помещении он по обыкновению не снял темные очки, и Басман почувствовал, что ему лучше не знать, что теперь скрывают черные стекла. - Тил? Как ты вошел? И какие черти тебя вдруг принесли? – строго, хоть и с удивлением, спросил Хан. - Хочу попросить об услуге, - натянуто улыбнувшись, сказал Аттила. Басман насторожился – это был не голос Босворта. Он стал другим, более хриплым, более далеким. Тем не менее, Хан смог не подавать виду и продолжил разговор в привычной для себя манере: - У тебя есть что-то, что может меня заинтересовать?

Агент Босворт выдержал паузу, продолжая скалить зубы. Потом Координатор убрал ноги со стола, опустил левую руку под столешницу и кинул прямо поверх рабочих бумаг отрезанную ногу звероящера. Конечность была обернута светлой тканью с потеками крови – возможно, обрывком штанины. Сверху ногу покрывала корка инея, который начал таять в помещении, и документы на столе стали напитываться алой влагой. - Подарочек для тебя, - саркастично прокомментировал Тил.

Хан буквально отскочил от стола, чуть было не наступив на Гоголя. Персиан зашипел, но хозяин не обратил на него никакого внимания – Басман не мог оторвать взгляд от жуткого ?подарка? Аттилы. Такой паралич воли случается только в состоянии подлинного ужаса, когда так хочется закрыть глаза и бежать прочь, но ты не можешь ни пошевелиться, ни отвести взгляд, ни хотя бы закричать. Однако, к счастью, дар речи не покинул Хана Басмана. - Что это значит?! – возмущенно воскликнул он. Проведи полный анализ! - Ты ничего не попутал – это мой офис, я здесь босс! Агент скорчил угрожающую гримасу и подался корпусом вперед, как зверь, приготовившийся к прыжку. - Быстро! – грозно прорычал он сквозь стиснутые оскаленные зубы.

Что значил непривычный приказной тон? Может, Джованни повысил Босворта, и он теперь стал выпендриваться из-за нового статуса? Нет, в нем что-то изменилось, и простое повышение не могло так повлиять на человека. Хан Басман надел медицинские перчатки и, взяв в руки окровавленную закоченелую конечность, удалился в лабораторию. Прошло примерно сорок минут, когда он вернулся в кабинет с результатами экспертизы. - Установлено, что хромосомный набор соответствует виду Gyrucephalopsidus Cogitandoarmatis, - озвучил он выводы, передавая распечатки с результатами Босворту, - пол мужской, соотношение форменных элементов крови характерное для формы К, приблизительный возраст двадцать пять лет. Особенностью является то, что владелец этой ноги страдал наследственной сидеробластной анемией, болезнью Виллебранда и еще какими-то геномными отклонениями – нужно время, чтобы уточнить. Скорее всего, конечность была отрезана стеклом. Все, или хочешь знать что-то еще? Абраксас, ты так предсказуем!... Хан не понимал, о чем говорит Координатор. - Значит, ты получил свое? – переспросил Басман. - Еще нет. Ты не смог установить личность? - В наших базах данных его нет.

- Хм, тогда вот что. Мне нужна информация о катастрофе на водохранилище Жаклин Кеннеди Онассис! – решительно потребовал Аттила.

- Ну ладно. Какая именно? – уточнил Хан Басман. - Ну конечно он, кто же еще? – агент сдавленно усмехнулся. – - Ты не будешь никуда звонить! – наказал он. - Это важно! – настоял Хан. Босворт, возмущенный его тоном, схватил путавшегося под ногами Гоголя и на вытянутой руке поднес к лицу Басмана. Пальцы Аттилы, столь же бледные, как и лицо, начали темнеть, становясь фиолетово-черными. То же самое происходило с кожей Гоголя – из персиана медленно вытягивались все жизненные силы, и за несколько секунд живое существо превратилось в скелет, обтянутый почерневшей кожей. Швырнув труп персиана на пол, Босворт угрожающе поднес руку к лицу Хана: 31 Сабрина сидела напротив Максимилиана Твоми, водя пальцем по краю бокала с шампанским. Нелегко было начать разговор о том, о чем приходилось молчать почти тридцать лет. Столь долгожданная возможность излить душу кому-то со схожей судьбой могла кардинально изменить ее жизнь, и это настораживало. ?Друг? - такое теплое и щемящее слово, но сейчас мисс Андерс был нужен союзник, деловой партнер, а не друг. Она должна была так рассуждать. Да, в начале беседы она растерялась и дала слабину, но больше такого повториться не должно. Никаких эмоций! Политика не терпит сантиментов.

Сумеречное небо над островом приобрело цвет индиго. Густая россыпь далеких звезд навевала мысли об одиночестве в бескрайней вселенной или о таящихся в ней неведомых древних силах. Только крупная серебряная луна, прочертившая на океанской глади дорожку из мерцающего мягкого света, казалась до боли близкой, маяком, позволяющим не теряться посреди большой воды собственного подсознания. Сабрина сделала крупный глоток шампанского. Твоми ни на секунду не спускал с нее глаз, ожидая ответа на свой вопрос.

- Вы уже поняли, почему у меня не могло быть друзей… - начала она.

Ее дар с рождения был ее бременем. Экстраординарные способности маленькой Сабри пугали даже Шона Андерса, от которого она унаследовала талант – ведь уже в пять лет она сумела переплюнуть отца! Родители сами закрыли для нее возможность иметь друзей, ежедневно запирая в доме родную дочь, а с ней и страшную тайну семьи Андерсов. Маленькую Сабрину понимал и поддерживал только Джеффри Хейз, которого девочка называла старшим братом. Но Джефф Хейз не был человеком – он был кадаброй. И он трагически погиб, когда Сабри было всего десять лет. Более того – девочка видела, как он умирал. Шон страдал, наблюдая, как одиночество гасит огонек детского задора и беспечности в глазах его дочери, как каменеет ее крошечное сердце, когда единственным развлечением для нее становятся разбросанные силой мысли книги или гнутые ложки. Андерс всем сердцем хотел найти ей друга, и судьба дала ему такой шанс.

?Сегодня мы поедем в город. Я хочу тебя кое с кем познакомить?, - однажды утром сказал отец маленькой Сабри. В тот момент она буквально ожила, улыбка озарила ее нежное белое личико, в распахнутых синих глазах промелькнул бойкий огонек. Через пять минут она уже сама собралась к отъезду, который так хотела ускорить, что отказалась от завтрака. Шон сам просиял в то утро, садясь за руль арендованного автомобиля.

Отец и дочь приехали к районной больнице. Сабри крепко схватила за руку отца. Как и все дети, тогда она боялась больниц. Шон успокоил ее, достав из машины ее любимую тряпичную куклу. Кукла чем-то напоминала саму Сабри. Девочка крепко прижала игрушку к себе и последовала за отцом. Они поднялись на второй этаж и прошли в палату в самом конце длинного белого коридора. Сабрина на секунду застыла в дверях, удивленно подняв брови и открыв рот – она впервые увидела живого экстрасенса! На широкой кровати с приподнятым головным краем лежал кадабра, одетый в белую больничную одежду, окруженный какими-то проводами и трубками. Обе его руки были перебинтованы по плечи, шею фиксировал жесткий воротник. Услышав шаги в палате, экстрасенс дернул левым ухом, потом медленно открыл глаза. Его взгляд казался небывало добрым, но замученным. Сощурившись, он взглянул на подошедшую к кровати маленькую девочку (как позже она узнала, он был близорук). ?Это моя дочь, я рассказывал тебе?, - сказал Шон Андерс пациенту. ?Тебя зовут Сабрина, да? - слабым шепотом обратился к ней кадабра. – А я Джефф?. ?Можно взять тебя за руку?? - осторожно спросила она. Экстрасенс чуть улыбнулся, поднял руку и сам положил кисть руки на ее крошечную ладошку. ?У тебя рука почти как у человека, хоть и пальца три, - радостно сообщила девочка о своем открытии. – А усы можно потрогать? Ого, такие жесткие. Как щетка…?. Сабри еще долго с восторженным любопытством изучала Джеффа, и тот искренне улыбался, следя за ней прищуренными глазами. А потом одномоментно беззаботное настроение улетучилось, и девочка стала грустной. ?Папа, что с ним случилось?? - спросила она Шона, держа Джеффри за указательный палец. ?Он попал в аварию?, - кратко ответил мужчина и понурил голову.

Он не мог рассказать дочери, как увидел Джеффа на тротуаре в луже крови, как сломанные кости, прорвавшие плоть и одежду, поблескивали в свете фонарей, и как с отвращением отворачивались и ускоряли шаг проходившие мимо люди. Он не мог рассказать, как рисковал, силой мысли бережно поднимая раненого Хейза с асфальта и телепортируя его в больницу. И как он орал благим матом на врачей, которые не хотели ничего делать, как искренне угрожал им жестокой расправой. И какой ужас прочел он в глазах кадабры, когда в ходе осмотра выяснилось, что ему совсем не больно – болит только шея. Осложненное повреждение спинного мозга. Джеффри перенес не одну операцию, чувствительность вернулась, но двигательная активность – нет. И когда он поднимал руку, он делал это с помощью телекинеза.

?Когда его выпишут?? - обеспокоенно спросила Сабри. Шон пожал плечами. ?Ему нужно очень серьезно лечиться, и кроме меня его здесь никто не проведывает. Потому я и познакомил вас. Ты хочешь, чтобы у тебя был такой друг??. Девочка не могла поверить тому, что слышала. ?Я хочу, чтобы он побыстрее поправился?, - нерешительно прошептала она. На лицах Шона Андерса и Джеффри Хейза засияли теплые улыбки. Сабрина опустила голову, уставившись на блестящие носки белых босоножек. Ее маленькое сердце еще никогда не билось так часто. Так, наверное, бьется сердечко у птички колибри, про которую она читала в детских книжках о природе. Девочка боялась, что мать запретит ей навещать Джеффри. Она захотела оставить ему в подарок хоть что-то, но ведь они пришли в палату с пустыми руками. И вдруг Сабри приняла непростое для себя решение – она оставит ему свою куклу. ?Не подумай неправильно. Я знаю, что ты взрослый, и ты мужчина, и она тебе ни к чему. Но это моя любимая игрушка, она со мной все время, на ней есть как бы память обо мне. Ты сможешь чувствовать, будто я здесь, даже если я вдруг больше не приду. И тебе будет не так одиноко и грустно. Это ведь очень тоскливо – вот так лежать целыми днями в больнице!?. ?Она очень серьезно и умно рассуждает, как для пяти лет?, - заметил кадабра. ?На то есть причины?, - потупив взор, ответил Шон.

Опасения маленькой Сабри не подтвердились – она навещала Джеффа Хейза по нескольку раз в неделю. Она рассказывала ему о своей жизни, но только первое время, ведь жизнь ее была такой однообразной. Джефф почти всегда был молчалив. Особенно во время дождя, когда его раны сильнее отзывались ноющей болью. Но через пару месяцев, когда ему стало легче, он стал говорить больше. Хейз рассказывал Сабрине об экстрасенсах, об их истории и жизненном укладе, рассказывал такие вещи, которые потрясали воображение девочки. Когда кадабру выписали, Шон Андерс сделал все, чтобы забрать Хейза к себе. Какое-то время ему еще требовался основательный уход. Мать Сабрины была недовольна действиями Шона, но, тем не менее, помогала ухаживать за Джеффри. По ее словам, она пошла на компромисс только ради дочери. На самом же деле она согласилась скорее из-за страха перед дочерью, которая могла сделать что угодно, если не получит то, чего хочет. К тому времени Белла Андерс (в девичестве Эльба) уже панически боялась и собственного мужа, и собственную дочь. ?Что они делали с тобой? Или ты с ними? – вновь и вновь пытала она Шона насчет его связи с экстрасенсами в Восточном Шафран-Айленде. – Кто ты такой?! Конечно, ты вновь скажешь, что не помнишь, но почему бы тебе не найти там какого-нибудь гипно, который достанет твои воспоминания под действием гипноза??. ?Ты думаешь, я был среди них и не попробовал это сделать? – в отчаянии отвечал Шон. – Мой мозг – как чистый новый лист! Все они так говорили! Чистый лист!?.

Чем сильнее разгорались семейные конфликты, тем больше Сабрина привязывалась к Хейзу – чтобы убежать от одиночества, но также и наперекор мнению матери, которая своими высказываниями об экстрасенсах до глубины души обижала ее, не задумываясь об этом. Джефф стал для Сабри мудрым наставником, он обучил ее всем приемам, которые должен знать экстрасенс. С ним она открыла такие грани своей силы, о которых не могла даже подумать. Но главное – с ним она была не одинока. И не была ненормальной. Джеффри восхищался ею, искренне хвалил за успехи, поражался ее невероятно взрослым и умным высказываниям.

Помимо занятий с Сабри у Хейза были другие дела – видимо, очень серьезные, касающиеся политики. С выражением предельного напряжения на лице он день за днем разбирал какие-то бумаги или просматривал файлы на ноутбуке. Шон Андерс приносил ему новые материалы, но, сколько бы их ни было, кадабра, кажется, все равно не мог приблизиться к решению своей задачи. Он проводил все больше времени за работой, из-за чего у него продолжало падать зрение. Экстрасенс дважды сменил очки на более мощные. Врач предлагал ему сделать коррекцию зрения, но Джефф надеялся, что после дефинитивной трансформации оно восстановится самостоятельно, как это часто бывает.

Зачем он только подался в Битву Менталистов? Может, хотел сократить этот срок. А, может, хотел заработать денег, чтоб не быть обузой для семьи Андерсов. Так или иначе, три года кадабра участвовал в кровавом спорте для экстрасенсов, невзирая на фактическую инвалидность. Сабрине было семь лет, когда он впервые вышел на арену. Она сидела в первых рядах – мертвенно бледная, уверенная, что тут же умрет, если что-то случится с ее единственным другом. Но друг одерживал победы, становясь в глазах Сабри не только учителем, но и героем. Так продолжалось до 2070-го года. Тогда в Битве Металистов появилось новое имя – Жан Фердинанд, гипно, с первых же поединков прослывший крайне жестоким бойцом. Он крушил своих соперников с каменным лицом, иногда входя в такой азарт, что бой приходилось останавливать силой. На ринге Жан отправил на тот свет не одного своего сородича. Ходили слухи, что таким психопатом гипно сделал тренер – Люциан Гойя.

Джеффри Хейз должен был сразиться с Жаном Фердинандом в одной восьмой финала. Перед этим туром кадабра еще раз прошел контроль здоровья, и медик вновь напомнил ему о том, насколько серьезны его проблемы с глазами. Джефф не отступил. Битва вышла долгой, изнурительной, жестокой, и под конец ее Жан Фердинанд исступленно озверел. Он нарушил правила и пошел в физическую атаку. Гипно со всех ног понесся на противника, собираясь нанести ему удар головой. Судьбу Джеффри Хейза решила его привычка выходить на ринг без очков – до рокового поединка так было безопаснее. Но теперь из-за проблем со зрением кадабра не оценил расстояние адекватно и не успел уйти от атаки. Удар пришелся точно в область теменного глаза. Джеффри мгновенно потерял сознание. Когда же он пришел в себя, ему сообщили, что травма органа была критической – Хейз навсегда утратил все свои экстрасенсорные способности. Для него, передвигавшегося только благодаря телекинезу, это означало приговор провести остаток дней прикованным к постели. Правда, скорее всего, прожил бы он не долго – травмы теменного глаза, как правило, провоцируют возникновение новообразований в головном мозге. Его ожидал мучительный конец. Понимая это, Джефф сам попросил об эвтаназии. По его просьбе Шон убедил медиков впустить Сабрину в палату и позволить ей поговорить с Джеффом, пока будет готовиться смесь. ?Джеффри, тебе очень больно?? - отчаянно спрашивала она со слезами на глазах. ?Нет, детка, - врал он с измученной улыбкой, - сейчас мне сделают укол и все будет хорошо?. Рядом врач методично смешивал препараты. Сабрина чувствовала, что здесь что-то было не так. ?Только не умирай, пожалуйста! – взмолилась она. – Ты же мой единственный друг!?. ?Но у тебя еще есть прекрасный папа – он позаботится о тебе. Слушайся его, будь умницей!?. Врач взял руку Джеффа и закатил рукав. Кадабра закрыл глаза и затих. Он выглядел таким умиротворенным, как никогда раньше. И таким она его запомнила.

Потом врач накрыл его тело простыней, и все покинули палату.

На следующий день Сабрина увидела Второе Кладбище Шафран-Айленда. Сухая серая земля была покрыта щетиной тонких ровных обелисков со скошенным верхом. Высота обелиска отмерялась в соответствии с тем, сколько лет прожил погребенный под ним экстрасенс. Верх, скошенный вправо, символизировал естественную смерть, а скошенный влево – насильственную. У свежевырытой ямы стоял абраксианский жрец – гипно в черном пончо, украшенном цветными лентами, птичьими перьями и хвостами умбреонов, и черной шляпе гаучо. Он присел на корточки возле Сабрины и сказал, что Джеффу там, конечно же, будет лучше, ведь он прожил жизнь достойно и заслуживает того, чтобы Эоны дали ему все, в чем он нуждается. Дальше церемония для девочки прошла, как в тумане, но это была не серая пелена глубокой печали, а красная завеса гнева.

Во время возвращения домой, в район уютных особняков, принадлежащих преимущественно тренерам, она заметила Люциана Гойю. Тренер сидел на веранде и читал книгу с таким спокойным видом, словно вчера ничего не произошло. Сабрина чувствовала энергетику человека – по ощущениям ее можно было назвать скользкой и гадкой. Этот прогнивший тип был обязан заплатить за преступление, в котором косвенно был виновен! А если пострадает и его гипно, будет еще лучше. С этой мыслью Сабрина пришла к особняку Гойи ранним утром следующего дня. Приложив руку к стене – руку, еще помнившую прикосновение теплой ладони Джеффри Хейза – она сокрушила аккуратное трехэтажное здание. Трещины поползли от пальцев Сабрины по кирпичной кладке, оконные стекла вылетели из рам всплесками осколков, как при взрыве, загрохотали падающие перекрытия, и, накренившись влево, особняк сложился, как карточный домик. Но пройдоха Люциан чудом успел выбежать из-под обломков.

Закончив повествование, мисс Андерс махом допила шампанское. Красная краска разлилась по ее лицу – тот гнев снова вскипал в ней, поднявшись из потайных глубин души.

- Прямо как в ?Красной Розе? Стивена Кинга, - задумчиво проговорил Макс Твоми. – И Вам стало легче после этой мести? Сабрина вздрогнула. Именно красные розы она кидала на гроб Хейза во время похорон.

- Гойя не сдох, да и тот, кто за ним стоял, тоже! – гневно сдвинув брови и сжав кулаки, выпалила она. - Мне могло стать легче?! - И с тех пор для Вас ничего не изменилось? Разве в последствие Ваш кадабра недостаточно посрамил его?

- При чем здесь мой кадабра? Твоми снова смотрел в самую глубину ее глаз, выискивая ответы.

- Вы надеялись на другой исход чемпионата. Для этого Вы его дрессировали. И пытались поместить в его голову свои намерения с помощью ментальной связи. Жестоко. Только вот он все равно оказался не тем, кто способен на убийство. Идея сделать монстра из нерда-ипохондрика была изначально обречена. Мне хорошо знакомо все это – из меня ведь тоже хотели сделать машину смерти, насколько Вы знаете!

Мисс Андерс отвела глаза, испытав на какое-то мгновение стыд за то, как охарактеризовала мьюту в недавнем интервью. Но разве она могла хотя бы предполагать, что через два дня будет пить с ним шампанское и говорить о самом сокровенном? Никто ведь в мире никогда не знал настоящего мьюту. - Вы, тренеры, борцы за права экстрасенсов на словах – вы ломаете им судьбы, лишаете их здоровья в ранней молодости. Так чем же вы лучше ?Р-инкарнации?? И в чем же Люциан Гойя был неправ, когда говорил о Вас в своем заявлении для СМИ? Мисс Андерс опешила: - Что? Вы ему поверили?! - Я верю тому, что видел в глазах того кадабры, - непоколебимо ответил мьюту. – Вы чуть не сломали ему жизнь из-за собственной прихоти. Вы настоящая женщина, - саркастично констатировал он.

Ближе по смыслу было бы сказать ?типичная женщина?, но такое высказывание прозвучало бы откровенно оскорбительно. Да и Сабрина все равно поняла, что именно он хотел сказать.

- Вы сексист, – бросила она в ответ.

- Да. А еще мизантроп и вообще псих. Вопрос в том, кто на самом деле Вы? И почему я должен Вам помогать?

- Потому что сейчас я борюсь не против Гойи и не против Лучано, а ЗА экстрасенсов. Их судьба Вам не безразлична – глупо скрывать это. И, несмотря на то, что Вы живете здесь, в изоляции, вряд ли Вам до сих пор не известно, в каком мире Вы родились. Людей, конченых ублюдков, амнистируют и вербуют в полицию ?Три-плэкс?, а экстрасенсов казнят в прямом эфире!

?Вам ведь не нравятся люди, подавляющее большинство людей?, - хотела добавить она, но промолчала. Макс Твоми задумался, откинувшись на стуле, после чего изрек: - Ну, хорошо. Выкладывайте суть дела.

Женщина глубоко вздохнула, не скрывая облегчения от того, что Твоми закрыл неприятную тему.

- Что ж, - уже спокойным тоном начала она, - дело в том, что мой союзник, который шел со мной в связке как кандидат в вице-президенты, тяжело болен… - Болезнь настолько серьезная, что Вы решили обратиться лично к генеральному директору медицинского холдинга?

- Нет, ему уже ничто не поможет, - с искренней печалью ответила Сабрина. – Совсем скоро он умрет. Мне нужен другой союзник – сильный, надежный, с выдающимся умом и организаторскими способностями.

- Я не могу быть с Вами в связке, - перебил ее Максимилиан. - Мне нет тридцати пяти. - Доказать, что Ваш биологический и психологический возраст близок к этому – не проблема. - И я не гражданин США… - По рождению – гражданин.

- Но не жил там… - А кто это проверит? - не отступала мисс Андерс. Мьюту нахмурился. Ему не нравилась игра, которую затеяла ?настоящая? женщина. Чувство, что он, возможно, наговорил лишнего, возвращалось с возросшей силой. Сабрина прибыла сюда не за этим! Он давно раскусил ее желание выставить себя в лучшем свете. Скорее всего, мисс Андерс действовала по привычке, выработанной в политике. Но такая ошибка в выборе стратегии переговоров сейчас могла стоить ей доверия Твоми! - А кто простит мне то, что случилось в 2082-м? – пристально глядя на нее исподлобья, спросил он. - Взрыв центра ?Р-инкарнации? и пожар, охвативший город!

- Но Вы ведь и погасили его, - с хитрой улыбкой заметила Сабрина. - ВЫ заставили дождь пролиться в тот день. Легендарная способность, унаследованная от мью. - Да не морочь мне голову, Сабрина! – воскликнул Макс Твоми, ударив ладонью по столу. – Ты сама прекрасно знаешь, что предлагаешь бессмыслицу! Ты что, отправилась в такую даль, чтобы услышать мой отказ? Признайся, наконец: тебе нужен тот, кто предложит другой выход, озвучит твое истинное намерение! Хочешь сделать вид, что оно исходит не от тебя? Хочешь остаться чистой, да? Чистой?! В этот момент оба собеседника четко осознали, что втянули друг друга в телепатическое соревнование. Каждый хотел заставить другого раскрыть все карты, причина чего была проста – несмотря на то, о чем они говорили в начале встречи, они оба не доверяли друг другу. И откровения в начале беседы им обоим были нужны преимущественно для того, чтобы заставить собеседника открыться и затем прочесть его намерения. Сейчас же они оба закрылись и защищались. Мьюту был прав – различия имеют решающее значение, особенно для таких, как они, в самом раннем возрасте потерявших доверие к миру. Сабрина пошла в ответное наступление: - А ты согласился пустить кого-то на свою территорию, чтобы сказать, что ты вне политики? Слабо верится: тебя же просто передергивает от присутствия здесь кого-то еще, кроме тебя.

Они смотрели друг другу в глаза, отчаянно пытаясь ?прощупать? друг друга, словно игроки в покер, играющие на весь свой стек.

- Я не хочу лезть в геополитику, принципиально, - невозмутимо ответил Максимилиан Твоми. Сабрина Андерс усмехнулась, придвинувшись к столу и опершись на него локтями:

- Неужели ты веришь в то, что можешь быть политически нейтральным? Твое рождение – это уже геополитика! Твое тело, твои гены – это геополитика! Каждый волос, упавший с твоего тела, каждая твоя клетка – это геополитический вопрос! Разуй глаза! - Тогда сделай мне ответный жест – признайся! – приказал Твоми, точно также опершись локтями на стол и привстав. - Скажи это вслух: ?Я хочу смерти Джованни Лучано!?. - Не обязательно его убивать… - попыталась увильнуть мисс Андерс.

- К злейшему врагу злейшего врага не обращаются за полумерами, - продолжил загонять ее в угол Максимилиан. - Ты непременно получишь президентский пост, если твое имя будет единственным в списке. И тогда тебе не придется ничего доказывать. Хватит изображать благородство и безгрешность! Скажи, скажи вслух, что хочешь этого – иначе тебя бы здесь не было! Сабрина Андерс, опустив глаза, сдалась. Эмоции начали стихать.

- Ты прав, - после паузы спокойно заговорила она. - Скажу честно, я была даже рада, когда выборы оказались под угрозой. Меня ты разгадал, - женщина улыбнулась и опустила взгляд. Твоми поднялся из-за стола и остановился у перил балкона. Он сделал вдох полной грудью – видимо, с облегчением после напряженной беседы – и устремил взгляд на чарующий диск луны.

- Вот только что у тебя за интерес? – вновь обратилась к нему Сабрина. - С тем способом мести, что ты выбрал, смерть Джованни Лучано тебе не выгодна, но если ты решишься помочь сделать мое имя единственным в списке, Лучано должен умереть… - …Или добровольно снять свою кандидатуру и передать кому-то все, чем он владеет, - вынес альтернативу Макс Твоми. - Например, единственному биологическому сыну. - У него нет детей, насколько мне известно.

- Это поправимое дело, - загадочно произнес мьюту. - Мне будут нужны твои связи с Братством Прорицателей. Там ведь еще остались годные бойцы? - Непременно. Твоми обернулся. - Они достанут для меня несколько капель крови президента Лучано? - Что?! – машинально переспросила мисс Андерс. Она поднялась и подошла к балкону, встав напротив Максимилиана. Тот заговорил, предвосхищая ее вопросы: - Я не могу посвятить тебя в подробности моего плана. Придет время – и ты все узнаешь. Это только перестраховка – я должен быть в тени до самого последнего момента. Это будет очень тонкая операция.

Сабрина не нашлась, что ответить. Согласиться с планом, которого не знаешь, подписать контракт, не читая, нырнуть в омут с головой. Опасно, но заманчиво, когда предложение исходит от живой легенды. Но есть ли гарантии? Вместо них появилось обязательство – мьюту доверил ей слишком многое, чтобы дать ей теперь возможность выбора. И что он сделает с ней, если она откажется играть в его игру? Подумать только, как незаметно и легко он получил власть над ней – этому у него стоило поучиться. Максимилиан подметил, как мисс Андерс готовится протянуть ладонь и принять его план и его правила. Нужно было только дожать ее. Пусть и запрещенным приемом. В конце концов, в первую очередь она была женщиной. Сделав над собой усилие, Твоми убрал ее волосы с плеча и коснулся рукой ее шеи. Понизив голос, он заговорил ей на ухо низким заклинающим голосом: Всего сильней твоих отрава глаз – Холодных глаз! –

В которых свет моей души погас. Попытка влиться в них не удалась – Нить прервалась… Женщина вздрогнула, краска вновь разлилась по ее лицу, но в этот раз в ней бушевал вовсе не гнев.

- Невероятно – ты умеешь обходиться с женщинами, - сыронизировала Сабрина, пытаясь таким образом скрыть свои истинные чувства.

- Генетическая память, - небрежно ответил Макс Твоми. Достигнув относительного взаимопонимания – пусть и ценой напряженной борьбы двух разумов – Твоми и Сабрина ушли с балкона и направились в кабинет генерального директора ?Ген. Супериор?. Еще около часа они провели там, обсуждая детали, после чего Максимилиан проводил женщину к посадочной площадке и отправил челнок обратно в Шафран-Сити.

Второй перелет через океан не помог Сабрине Андерс успокоить мысли. Знакомство с жизнью мьюту приняло для нее немыслимый оборот – впервые она встретила мужчину, над которым не имела власти, зато он играючи захватил власть над ней. И теперь холодная женщина направлялась домой, мысленно повторяя одно и то же: ?Не влюбись в него! Не влюбись в него! Только не влюбись в него…?. И снова экстрасенс. Пусть и особый, со смешанными генами, но экстрасенс. Бороться ли с этой страстью или приять себя со своими ненормальными влечениями? Такой вопрос Сабрина задавала себе не раз. ?Я вижу тебя насквозь, - строго говорил ей отец весной 2074-го года. – Твой первый мужчина на первом уровне, в Восточном Шафран-Айленде, и он не человек!?. ?А чем тебе экстрасенсы не нравятся?? - недовольно отвечала она. ?Поэтому ты хочешь взять под опеку именно его абру??. Психокинетический удар и дикий крик. Крик, какой лишь однажды вырывался из уст Шона Андерса – когда он был ранен в ходе IV Мировой войны.

- Все! Твоми с нами! – отчиталась Сабрина, прибыв в НЦИЭС, перед отцом и Джоном, которые тем временем просматривали видеоматериалы. – А что у вас, удалось разобраться? - В процессе, - ответил Джон, склонивший голову над блокнотом. Казалось удивительным, как он мог что-то вообще видеть через свою маску.- Скоро я найду ответ, дорогая Сабри, но сейчас… пожалуйста, мне нужна тишина. Мисс Андерс кивнула и села в кресло рядом. Джон еще раз запустил видео. Он смотрел не запись боя Хасарда с мьюту, а репортаж о происшествии на водохранилище. Джон пересмотрел множество записей яркой вспышки над городом, сделанных случайными свидетелями, и выбрал ту, на которой раскат грома звучал наиболее чисто. Прослушав замедленный звук, он быстро сделал пометки в блокноте и начал рассуждать: - Та-ак… ?МОИ смертные дети, Я вернулся?. ДА! ?Мои смертные дети, я вернулся?! Джон глубоко облегченно вздохнул, откинувшись на спинку кресла.

- Думаю, вы уже понимаете, - обратился он к Шону и Сабрине, - это не гром – это голос. И он сказал… - Что он вернулся, - подхватила мисс Андерс. – Я чувствую, Джон, что ты опасаешься озвучить свои мысли, потому что это… ненаучно, но поверь: сейчас меня это не волнует. - Спасибо, Сабри. Итак, голос… говорящий на давно мертвом языке наших предков. Вдумайтесь: один из древнейших мертвых языков вдруг зазвучал над Нью-Йорком! Я сам не знал, как это понять и как поверить, но... это голос нашего бога. У мисс Андерс перехватило дыхание: - Великий Абраксас? - Да, - кивнул Джон. - Ни для кого не секрет, что сейчас черное время для нашего народа – его пришествие оправдано и ожидаемо. Наши молитвы услышаны, но вряд ли это порадует тебя, Сабри. - Почему же? – осведомилась женщина. Джон помедлил, прежде чем ответить. - Думаю, в современном мире действовать открыто даже богу не с руки. Есть основания полагать, что для своих целей, которых мы, увы, не знаем, он использует тело Юджина. Это большая честь для простого кадабры, но и тяжкое, изнурительное испытание. Нам стоит молиться за нашего парня, Сабри. Мисс Андерс молча опустила голову и сложила руки в молитвенном жесте. Шон Андерс и Джон сделали то же самое.