"Окончание бала" (1/2)
Любовь любовью, а обязанности никто не отменял. Как бы ни была испанка счастлива или несчастлива от принятого ею решения,но долг есть долг, и она должна принимать гостей, изображая радостную, любезную хозяйку бала.
Королева быстро вернулась из сада без сопровождения кого-либо. Она прошла к залу по тайным коридорам, выходя из-за портьеры рядом с креслом короля, где тот как раз и сидел. Молодая женщина попыталась незаметно сесть на свое место, однако монарх тут же повернул к ней голову.- Мадам, куда Вы пропали? – спросил он, пристально глядя на нее. – После танца с графом Холландом я хотел пригласить Вас, но Вас нигде не было.
Анна немного опешила от подобного заявления супруга, и спокойно разгладила складочки на юбке, улыбаясь.- Ваше Величество,я себя не очень хорошо чувствовала, и отходила в свою комнату, чтобы прийти в себя. Да и поправить прическу было необходимо, - улыбнулась молодая женщина, пытаясь рассеять все подозрения своего супруга. - Кстати… я бы хотела Вам кое-что предложить, - произнесла она, нежно сжав руку монарха с нежным и искренним взглядом. За актерское мастерство ей можно было давать медаль…
Людовик заинтересованно посмотрел на супругу, что сейчас, казалось бы, была идеалом жены. Нежная, даже немного заботливая. Да и ее предложение разбудило мирно дремавшее любопытство короля.- И что же это будет, Анна? – чуть улыбнулся он. Да, улыбка ему все-таки была очень к лицу, хотя и появлялась очень редко, и от того была лишь ценнее.
-Сир, мне, пока яприводила себя в порядок, неожиданно пришла в голову одна интересная мысль. Почему бы нам не сопроводить Ее Высочество Вашу сестру до самого Кале? – Анна Австрийская мило улыбнулась, чуть сжав руку короля. Она понимала, что эта затея ужасно рискованна, да и король может увидеть за этим скрытый смысл, а этого она не желала больше всего, ведь именно этот самый ?смысл? и стал причиной ее просьбы. – Ведь тогда, - продолжала она, - Ваше Величество сможет провести с сестрой больше времени. Мне кажется, Генриетта-Мария будет Вам признательна за подобный знак Вашего расположения, - наконец закончила испанка и внимательно посмотрела на мужа, пытаясь по его лицу понять, согласится ли он на ее предложение, или нет. Если он согласится, у нее будет возможность еще немного подумать над предложением Бекингема, прежде чем окончательно решить свою судьбу. Королева знала, что если не выйдет, и она останется во Франции после неудачного побега – ей грозит потеря совсем недавно обретенного расположения ее супруга, монастырь и развод. Других вариантов нет.
А вот Людовика заинтересовало ее предложение. Как же иначе, ведь судьба сама сводит влюбленных, ну или делает все для того, чтобы они были вместе. Он слегка пожал руку королевы, все так же улыбаясь.- Знаете, Анна, - мужчина выдержал театральную паузу, заставив королеву искренне понервничать и попереживать, - мне кажется, это хорошая идея. Полагаю, мы сможем перенести отъезд на один день, чтобы двор мог собраться. Только, увы, мадам… сожалею, что не смогу сопровождать Вас и сестру. Поедете Вы с Вашими дамами, а я и Ришелье должны вернуться в Париж, - король поцеловал руку супруги и поднялся. – Последний танец, сударыня. Надеюсь, Вы подарите его мне?Анна Австрийскаяподнялась, не отнимая своей руки у монарха. Она улыбалась совершенно искренне. Ей не приходилось сейчас играть на публику, ведь ее сердце вот-вот было готово выскочить из груди, ведь Людовик только что… сам дал своей жене возможность бежать, не осознавая, не зная того. Молодая женщина кивнула и слегка поклонилась супругу.- Как я могу отказать Вашему Величеству?
Людовик слегка улыбнулся и вывел королеву в центр зала под удивленные взгляды придворных, которые слишком отвыкли, вернее, которые никогда не видели таких умиротворенных, радостных супругов, казалось бы, понимавших друг друга без слов. Король поддерживал жену за талию при ?воздушных па?, улыбался, и, даже, казалось, светился, словно самый счастливый на земле человек. У них с женой, наконец, все наладилось, и даже появилась надежда на рождение наследника.
Не радовались этому воссоединению супругов лишь некоторые. Их можно было бы перечислить поименно, но разве это имеет значение? Если двое из них, а может быть и трое, не знали, что это всего лишь игра Анны, чтобы усыпить бдительность короля.
Прежде всего… недовольной была мадам де Шеврез. Она не знала, что выбрала королева, а та не соизволила посветить в свои планы ее, свою лучшую подругу. И несколько разочарованное лицо Бекингема подтверждало ее догадки. Мари считала, что испанка слишком предана долгу, ведь к этому ее приучали с самого детства, потому она не могла просто броситься в омут, очертя голову. Это было не в ее привычках, однако… как показывает практика, не всегда можно предположить поступки даже самых близких людей. Да и Холланда пока не было, чтобы узнать у него детали свидания, так ловко устроенного ими.
Герцогиня молча наблюдала за танцующими, пока к ней не подошел Генри, что наконец-то объявился в зале.
Мужчина казался совершенно невозмутимым, и лишь кивнул головой любовнице в сторону окна, где их подслушать было практически невозможно. Он взял бокал шампанского и отошел туда, где собирался дождаться свою любимую Шевретту, которая, бедняжка, просто с ума сходила от неизвестности.
Брюнетка, улыбаясь оставшимся гостям, так же взяла бокал и подошла к лорду, периодически кивая знакомым. Словами не передать, насколько было раздразнено ее любопытство, и от этого она была ужасно раздражена. Единственный вопрос, который она смогла сформулировать, прозвучал только тогда, когда она была совсем рядом:- Ну?! – тон был нетерпеливым, и если бы не приглушенный шепот, которым это было сказано, голос дамы мог бы сорваться на визг.На лице графа появилась улыбка, которая была красноречивее всех слов.- Насколько я понял, она согласна. Она уедет с ним, и сейчас делает все для этого, по крайней мере, это то, что я слышал, - улыбнулся лорд, глядя на свою очаровательную любовницу. – Я пока не говорил с герцогом, как он собирается ее увезти, но решение уже принято, - с твердой уверенностью в голосе сообщил Генрих, - однако все может измениться, пока они доедут до Кале.
Мари просто засветилась и порывисто сжала руку графа. Она до последнего сомневалась, что испанка согласится… а слова Генриха… Нет, она не могла так просто поверить, потому на всякий случай переспросила:- Она согласилась? Да быть не может! – искренне воскликнула она, но тут же замолчала, ведь англичанин чересчур сильно сжал ее руку.– Пусти! – едва слышно и немного сдавленно прошептала она, будто он держал не ее руку, а горло.
Однако услышав ее просьбу, Генрих тут же отпустил, едва заметно улыбаясь. Но в этой улыбке не было ничего доброго, да и не предвещала она того.- Не так громко! – холодно произнес он. – Да, она согласилась, но я не уверен, что она не передумает. Вы же знаете свою подругу, - мужчина пожал плечами. – А теперь идите к мужу, Ваш рогоносец уже переживает, что его очаровательная женушка отдастся кому-нибудь прямо на балу, - Генри слегка поклонился герцогине и отошел в противоположную сторону, где как раз появился Бекингем, у которого можно было выспросить подробности их с Анной беседы.
А что же сама виновница торжества? Генриетта-Мария почтительно беседовала с некоторыми англичанами, что представляли ее нового супруга, короля Карла, периодически танцевала с ними и собственным братом, что на балу уделял ей не меньше времени, чем своей жене, к которой давно не испытывал каких-либо чувств. На последнем же танце она предпочла отдохнуть в стороне, отпивая немного игристого вина из бокала. Статус королевы Англии ограждал ее от лишних приглашений, потому она могла спокойно наблюдать за происходящим в зале. И от ее взора не укрылся разговор Холланда и Шевретты, что совсем не походила на светскую беседу, а скорее на ссору двух давних любовников. Потому она послала свою преданную фрейлину постоять недалеко и послушать, о чем же таком они могут говорить, и сейчас молодая королева Англии выслушивала донесение сей особы.- И что же они говорили? – бросила она холодно, глядя в другой конец зала и не желая привлекать к своей и без того яркой персоне лишнего внимания.Фрейлина слегка склонила голову, немного бледная, ведь знала, что с ней может сделать Генриетта, помимо потерянного ее доверия, и ужасно боялась, но все же была вынуждена говорить:- Мадам, они говорили слишком тихо, и мне не удалось ничего услышать… почти ничего. Они лишь говорили, то, что я смогла уловить и разобрать, что какая-то ?она? может передумать. Что именно передумать, они не говорили, - девушка выглядела подавленной, и даже напуганной, что видела королева Англии боковым зрением.
- Как я могу Вам, сударыня, доверять, если Вы каждый раз не можете выполнить того, о чем я прошу? Каждый раз, как только я что-то Вам поручаю, Вас ждет провал! – холодным, ледяным тоном говорила брюнетка. – Вы навсегда потеряли мое расположение, мадам! Подите прочь! – она даже не взглянула на нее.