"Да или нет? Решайтесь же!" (1/2)
Незнание может стоить нам жизни, ибо если за тобой следят, один неосторожный шаг, лишнее слово,и все - здравствуй, плаха. А когда над твоей головой висит карательный меч Ришелье, даже шага можно не делать, ибо подделать почерк, либо же просто какой либо документ – не составляет проблемы,ведь в этом мире все продается и покупается.
Потому королева его и боялась, ведь король и без того подозрителен, ревнив, а если она подаст лишний повод… ее ждет монастырь, в лучшем случае. Да и Анна была введена в заблуждение милордом Холландом, ведь в саду ее ждала совсем не Мари…
Когда они оказались на улице, Анна Австрийская остановилась в задумчивости, пытаясь взглядом найти силуэт подруги, однако ее не наблюдалось. Боковым зрением она заметила в дельней беседке мужскую фигуру, и была несколько удивлена, когда Холланд, соблюдая всевозможные предосторожности, увлек ее к этой самой беседке.Однако кто знал, что за ними следят? Английский лорд неплохо знал Ришелье, и был уверен, что их уход не останется незамеченным, но все же надеялся на лучшее. Но, увы, его надежды не оправдались, и вслед за ними была выслана придворная дама королевы, мадам де Лануа, что уже несколько лет успешно работала на кардинала, докладывая все, что происходило в комнатах у испанки: о чем она говорила, с кем встречалась, кому писала и что именно. Даже периодически перехватывала для него письма Ее Величества.
Дама шла следом на некотором расстоянии, и когда королева пошла вглубь сада, увлекаемая англичанином, мадам де Лануа спряталась за кустом сирени, стараясь не привлекать внимания. Она заметила, что ее ?госпожа? идет в сторону беседки, которую шагами измеряет другой мужчина… но кто он, понять дама не могла, ибо лицо его было в тени, как и костюм, да и расстояние было слишком большим.
Холланд оставил Анну в десяти метрах от беседки, прошептав ей достаточно тихо:- Ваше Величество… мы с Мари просим у Вас прощения за наш маленький обман, но он ждет Вас, - королева хотела что-то возразить, но Генрих не дал ей этого сделать, продолжив: - Вы рискуете слишком многим, как и Мари, как и я, однако ради Вашего счастья, ради счастья моего друга, выслушайте его. У Вас есть право выбора, мадам. А я удостоверюсь, что никто не следит за Вами… - мужчина поклонился и отошел на небольшое расстояние, давая королеве самой решить как поступать: остаться и поговорить с тем, кому принадлежит ее сердце, или уйти, отдавая дань долгу пред государством.
Мужчина в беседке остановился, глядя на королеву, что стояла не далеко и не могла принять решения. Испанка не могла видеть его взгляд, все-таки беседка была в тени, но в нем было столько мольбы, что любая на ее месте, будь она ближе, тут же решилась выслушать его.
Анна Австрийская стояла на месте, не зная, как ей быть. С одной стороны… Людовик был с ней достаточно ласков, обходителен, и вообще, он ее законный супруг пред Богом и людьми, не смотря ни на что. А с другой – ее сердце принадлежало тому, кто, по мнению преданных королеве людей, заслуживал этого значительно больше, чем король Франции.
Испанка сделала шаг назад, хотя она не желала этого, но разумом понимала, что это необходимо, чтобы сохранить жизнь ему и себе, ведь она узнала мужчину… Нет, не по лицу или фигуре, просто ее сердце остановилось на мгновение, а потом забилось с еще большей скоростью.
Впрочем, это был герцог Бекингем собственной персоной.
Он с нескрываемым волнением смотрел за изменениями на лице Анны, и ее шаг назад, честно признаться, напугал его, однако он постарался скрыть это. И, хотел было выйти из тени, но осознал, что его могут узнать если следят, а следят наверняка. Англичанину ничего не оставалось, как просто ждать, что он и делал, надеясь, что она, его божественная возлюбленная, останется с ним.
Королева колебалась… Всю свою жизнь она прислушивалась к голосу разума и к нормам этикета, что прививали ей с самого детства, и сейчас соблазн был слишком велик поступить так, как велит сердце… Как же она того желала! Понять, что значит быть любимой, желанной женщиной, кому-то нужной, а не просто символом, от которого требуется лишь рожать детей.
Испанка взвешивала все ?за? и ?против?, и хотя ?против? было значительно больше, она решила попробовать, рискнуть, понимая, что риск этот неоправдан и может стоить им обоим жизни.
Блондинка подошла ближе на несколько шагов, а на личике ее была дежурная улыбка, и лишь войдя в беседку, она тут же пала в объятия возлюбленного, обнимая его шею.
Мечтать о большем милорд и не смел, ведь она уже здесь, уже в его объятиях. Всего один поцелуй, и он уедет, счастливый от осознания, что его чувства не остались безответны. И он потянулся к ее губам, по прежнему нежно обнимая ее талию…Свершилось! Их губы соприкоснулись в пылком, таком желанном для обоих поцелуе, и таком запретном, от того и более чувственным. Запретный плод всегда сладок…
Ее Величество чуть приподнялась на носочках, отвечая ему, открывая для него все свои чувства, свое сердце, как открытую книгу. Со стороны это выглядело так, словно пара о чем-то тихо перешептывалась - что и подумала Мадам де Лануа - ведь все происходило в тени, и лиц влюбленных видно не было, лишь силуэты. Королева позволила себе значительно больше, чем хотела, запустив пальчики в его волосы, и лишь спустя несколько минут отстранилась, тем самым заканчивая поцелуй, но в то же время и не освобождаясь от объятий.
Бекингем, после того как она сама, добровольно позволила поцеловать себя, нежно ласкал ее спину, едва касаясь завязок на корсете… Ее губы… Боже, как они были нежны, он никогда не забудет этого блаженства, ведь она сделала его самым счастливым человеком на земле, и если… если она примет его предложение, они уедут… Уедут навсегда, и будут счастливы вдвоем. А потом и втроем, а если даст Господь, то вчетвером.